"О как," понимающе кивнул я, "ну, раз никто садиться не собирается, то это сделаю я. Стоять всю дорогу мне как-то не улыбается."
Сказанное мною было чистой правдой — до места назначения нам предстояло ехать сто с чем-то километров, так что сесть и расслабится будет и приятно, и полезно.
Парни проводили меня сочувствующими взглядами, предвкушая очередной смачный облом.
Под их неусыпным надзором я подошел к Чень Вэйа и спросил, "Могу я сесть рядом с тобой?"
"А?" Чень Вэйа подняла свою голову, взглянув на меня, после чего тут же опустила ее, покраснев.
"Если хочешь сесть, садись... Зачем тебе мое разрешение?.." тихо ответила она, неосознанно комкая в ладонях край своей одежды.
Весь автобус уставился на нас с пораженным видом, во взглядах людей читались удивление и подозрение. Но больше всего было зависти. Ледяная королева Чень Вэйа, которая вечно отшивала парней, вдруг ведет себя подобным образом перед одним из них!
Не обращая внимания на всеобщее внимание, я просто сел рядом с ней.
"Так почему ты решила отправиться в зимний лагерь?" с искренним любопытством спросил я Чень Вэйа.
"А-а что, нельзя?" не придумала ответа лучше она. Вообще-то на самом деле она обычно в таких мероприятиях и правда не участвовала, однако когда ей на глаза недавно попалось объявление про зимний лагерь, она изменила своим привычкам и записалась, подумав что я могу тоже там оказаться. Пусть Чень Вэйа и убеждала себя в том, что она мне не нравится, а ей нельзя быть со мной — поступить иначе она не смогла. И теперь, разговаривая со мной, она ощущала себя не в своей тарелке.
"Ну конечно лучшая ученица третьего года, госпожа Чень Вэйа может делать все, что сочтет нужным, кто посмеет ее остановить?" подшутил я.
"Хмпф! Очень смешно! Между прочим, из нас двоих лучше учишься именно ты," улыбнулась она.
"Каким это местом я лучше, я все время прогуливаю. Мне повезло что меня еще не исключили," честно возразил я.
"Это ты специально сейчас, чтобы намекнуть что я не просто хуже учусь, а совсем тупая, раз тебе удается учиться лучше даже прогуливая уроки?" наградила меня недовольным взглядом Чень Вэйа.
"Как вообще можно сравнивать неудачника вроде меня и совершенную во всех смыслах тебя?" я пошел на откровенную лесть.
"Очень даже можно," вздохнув, покачала головой она.
Всю оставшуюся дорогу меня прожигали взглядами все кому не лень — а я болтал в свое удовольствие с Чень Вэйа. До тех пор, пока не почувствовал что хочу спать — и не отключился. Последние дни я так мало спал, что начал подозревать какой-то заговор, направленный на разрушение моего здоровья.
В сговоре, очевидно, участвовали как минимум моя мама и Жао Яньянь. С тех пор как природа моих отношений с ней стала известна моим родителям, моя мама частенько приглашала ее в гости поболтать о девичьем.
В дело пошли крайне бесчестные приемчики — например, как-то на выходных, когда я хотел всласть отоспаться, кто-то влез в мою комнату и залез в мою кровать. Проснувшись, я чуть не обмочился от страха — но это оказалась обнаженная и перевозбужденная Жао Яньянь.
Естественно, вслед за этим последовало логичное продолжение, которое закончилось аккурат к утру — и мы с Жао Яньянь спустились на завтрак как ни в чем не бывало. Тут-то я и заметил как странно смотрит на меня мама — взгляд был малопонятный, но у меня от него мурашки по коже побежали.
Но от чего я действительно в обморок чуть не упал — так это от вопроса, который между делом задала она. В общих чертах она спросила что-то вроде "не в тягость ли Яньянь так часто заниматься сексом, она же еще юная девушка".
Мы с Жао Яньянь чуть со стыда на месте не сгорели и под землю при этом не провалились. Похоже что мама подслушивала под моей дверью и определенно была в курсе как долго и как часто мы там развлекаемся!
В результате все, что я смог из себя выжать, была неловкая улыбка. Не мог же я сказать что Жао Яньянь сама частенько настаивала на том, чтобы заняться этим делом, куда чаще чем ее об этом просил я?
И такое происходило все чаще и чаще. Кроме этого, мама сделала для Жао Яньянь отдельные ключи к нашему дому — иными словами, похоже что уже относилась к ней как к будущей родственнице.
Более того, каждый раз когда мои мама с папой куда-то уезжали, они немедленно звонили Жао Яньянь и как бы ненароком сообщали ей об этом. Я прекрасно понимал смысл их уловок, но ничего поделать с этим не мог.
В результате этого всего я систематически не высыпался — и вот сейчас задремал прямо рядом с Чень Вэйа.
Когда меня наконец отпустило, я понял что лежу на чем-то мягком. Открыв глаза, я обнаружил что это руки Чень Вэйа, которая беспомощно смотрит на меня с красным лицом. Ситуация для нее, должно быть, была крайне неловкая. И что еще хуже, во сне я пустил слюни, наслюнявив ей свитер.
Я тут же сел прямо и виновато улыбнулся, "Прости, задремал."
"Н-ничего," склонив голову, тихо ответила Чень Вэйа, не решаясь на меня взглянуть.
"Почему ты меня не разбудила?" утерев рот, я достал из кармана носовой платок и намерился вытереть свои слюни с ее свитера.
"Лучше я сама," едва моя рука коснулась ее груди, Чень Вэйа оттолкнула ее, резко, словно бы ее током ударили. Только в этот момент я понял, как выглядели со стороны мои в сущности невинные действия — может, я и хотел помочь, но в глазах людей сошел бы за извращенца. Конечно же, я мог бы поклясться именем единственного бога, в существовании которого я был уверен, моего братишки Бога Смерти, что в моих действиях не было никакого сексуального подтекста — но кто же мне поверит? Армия поклонников Чень Вэйа дошла до кипения еще когда я уснул у нее на руках, а сейчас они и вовсе разминали кулаки, готовые устроить мне взбучку едва услышат от нее слово "извращенец!"
Правда, к их разочарованию, не смотря на смущенный вид, Чень Вэйа не предприняла ровным счетом никаких действий. Просто взяла мой платок и привела свой свитер в порядок, после чего негромко сказала мне, "Я не хотела тебя будить, мне показалось что тебе лучше выспаться."
Эти ее слова стали как откровение свыше для многих ее поклонников — оказывается, и у Чень Вэйа есть мягкая сторона! Однако что их вовсе не радовало, так это то что подобным вот образом она вела себя только с одним определенным человеком.
Конечно же, они и понятия не имели насколько я от них отличаюсь. А я не горел желанием рассказывать всем и каждому о своем перерождении.
