Оборачиваться друг против… друга?»
Барни Младший был ошеломлён. Его взгляд расфокусировался… словно он вспомнил прошлое.
После этих слов королевские гвардейцы отреагировали по-разному: Самел фыркнул, Белдин и Наер промолчали, Тардин холодно хмыкнул, Брюли издал встревоженный звук, а утративший хладнокровие Канон ахнул.
Налги в агонии держал факел с мерцающим пламенем.
— Барни, пожалуйста… После того как мы выберемся, ты можешь просто забыть обо всём?
Чем сильнее Барни Младший хмурился, тем озадаченнее становился.
— За…забыть?
Налги согласно хмыкнул. Его слова заполнили тоннель. В его голосе была слышна едва заметная опустошённость.
— Знаешь, найти место и тихо дожить в нём свои дни. Мы можем просто забыть о Закриэле, забыть…
Слушавший их беседу Фалес внезапно почувствовал, что атмосфера стала странной.
Как и ожидалось, в следующее мгновение Барни Младший произнёс повышенным тоном:
— Забыть о нём?!
Его шаги на мгновение остановились. Люди позади него также вынуждены были остановиться.
— Тогда что насчёт наших тридцати семи братьев, умерших в тюрьме? — разгневанно продолжил Барни Младший. — Что насчёт тех, кто погиб во Дворце Возрождения в тот год? Как насчёт старого капитана, Тони, моего отца. Что ты скажешь о них? — Барни Младший крепко сжал меч и щит. Его голос был наполнен невыразимым гневом и горечью. — Что насчёт Его Величества и принцев? Как насчёт тех, кто пролил кровь в тот год?
Налги лишился дара речи.
Белдин озабоченно похлопал Барни Младшего по спине. Тот покачал головой, показывая, что с ним всё в порядке. Он продолжил идти за Самелом.
Однако, когда Фалес подумал, что всё вернулось в норму, тихий голос Налги снова вплыл к нему в уши.
— Но Барни, ты когда-нибудь думал, что тот, кто погиб, возможно, они… — Налги выдержал паузу, после чего продолжил тоном, который ясно давал всем понять, что ему трудно даются эти слова: — Возможно, они не хотели бы, чтобы мы искали мести, вступая в этот порочный круг, и оборачивались друг против друга… Возможно, они просто хотели упокоиться с миром; может, они просто хотели, чтобы мы жили мирной жизнью. Они просто хотели, чтобы всё предалось забвению…
Фалес нахмурился. Атмосфера становилась всё более странной.
Тардин невольно произнёс:
— Налги… больше ничего не говори.
Налги замолчал.
Барни Младший тихо фыркнул и произнёс:
— Предалось забвению… — Его взгляд сосредоточился на ближайшем факеле. Он ощутил чувство растерянности, после чего снова затвердел. — Когда моему отцу сломали обе руки и полностью обескровили, он с болью открыл глаза, как бродячий пёс на обочине. Он тихо лежал за запятнанной кровью плитке, погребённый под кучей трупов. Он не выглядел так, словно хотел предать всё забвению… — Слова Барни Младшего были наполнены гневом и болью.
В тоннеле раздавалось неровное дыхание гвардейцев.
— Пытки, боль, всё, через что мы прошли за эти восемнадцать лет… Иллюзии, которые ты видел с открытыми и даже закрытыми глазами, прошлое, будущее, о котором ты мечтал… Подумай об этом, во всём виноват Закриэль, но он избежал наказания. Он обманул мир и прожил спокойную жизнь…
Спроси себя, Налги, вы все сможете предать произошедшее забвению? Сможете ли вы прожить остаток своих дней без тревог, уверенные, что прошлое не будет вас преследовать?
После каждого его слова выражения лиц королевских гвардейцев слегка изменялись.
— Нет… По крайней мере, я знаю, что я не смогу. Я не оборачиваюсь против вас… — прошептал Барни Младший. — Когда он… когда Закриэль нарушил клятву, предал короля и поднял против нас меч… — Барни Младший поднял меч и заговорил холодным голосом, словно избавился от последних нитей эмоций, — …он перестал быть нашим братом.
Его холодные слова заставили Налги слегка вздрогнуть.
— Мы сделаем всё, что в наших силах, чтобы найти его, схватить и убить, где бы он ни находился: на суше, в море, на задворках мира или в месте, считаемым адом на земле… — По мере ходьбы Барни Младший поднял меч и прислонил его к стене. Клинок начал издавать ужасающие скрежещущие звуки, как тон его владельца. — Мы заставим Закриэля ответить нам, мы заставим его увидеть собственную судьбу, заставим увидеть плату за его преступления того года… — Барни Младший сжал зубы и произнёс: — Предатель должен заплатить.
В тоннеле снова раздался голос Налги. На этот раз он был наполнен отчаянием и паникой.
— Но Барни! Будь то твой отец или старый капитан, они бы не хотели, чтобы кто-то мстил за них…
— Налги! — Казалось, Тардин больше не мог выносить несвоевременные советы Налги. — Заткнись!
Барни Младший звучал так, будто его спровоцировали. Он холодно рассмеялся и произнёс:
— Месть? Нет, это уже не просто месть, — Барни Младший посмотрел во тьму впереди парой ледяных глаз. — Это ответственность, долг и бремя нас, как выживших. Теперь это смысл наших жизней. Лишь тогда мы сможем встречаться с самими собой без сожалений и горечи.
Налги больше не стал говорить ничего серьёзного. Он сглотнул и удручённо произнёс:
— Вот… как? — его голос был наполнен недоумением и меланхолией.
В этот момент Самел остановился и хрипло произнёс:
— Мы нашли её.
Фалес опешил. Лишь в этот момент он поднял голову, обнаруживая, что они пришли в новую комнату.
Группа вынырнула из настроения, навеянного неприятным разговором. Они начали удивлённо осматриваться по сторонам… Хотя они были узниками этого места, у них никогда не было шанса посетить нижние этажи тюрьмы.
Под ярким светом факелов их взглядам открылась просторная комната. Помимо валяющихся брёвен и камней здесь больше ничего не было. Лишь пустая книжная полка, сделанная из неизвестного материала, привалилась к стене в углу. Очевидно, когда-то в этом месте находилось множество полок с различными ценными материалами — хранилище Алхимической Башни.
«Но теперь…»
Барни Младший посмотрел на пустую комнату и недоумённо спросил:
— И где выход?
Самел имел серьёзное выражение лица. Он подошёл к стене и произнёс:
— Видишь эту стену? Если Рики был прав, то это и есть дверь, — выдохнул он. Его глаза наполнились предвкушением. — Здесь спрятан выход. Когда вся подземная крепость перешла в руки врага, оставшиеся волшебники отступили в это место. Оно являлось их последним спасательным кругом.
Все, включая Фалеса, удивлённо вышли вперёд и прикоснулись к покрытой пылью стене. Стена имела грубую текстуру. Обширная стена, не имеющая никаких стыков… на самом деле была дверью?
— Теперь нам всего лишь нужно найти скрытое отверстие для ключа, чтобы её открыть, — с надеждой произнёс Самел и повернулся к Фалесу. — Так как вы смогли освободить их, Ваше Высочество, полагаю, ключ у вас.
Все посмотрели на Фалеса. Пронзающий взгляд Самела заставил принца испытать дискомфорт.
Однако сейчас это было неважно. Фалес лишь тихо фыркнул и достал из-за пазухи странного вида ключ, после чего передал его Самелу…
В этот момент произошло кое-что неожиданное. Когда Фалес протянул руку с ключом, со стороны к нему быстро устремилась другая рука, и под всеобщими взглядами схватила ключ.
Этот внезапный поворот событий всех ошеломил.
*Стук!*
Выхвативший ключ человек не колебался в своих действиях. Он оттолкнул с пути Наера и Тардина, и, после разрыва с ними дистанции, обернулся и поднял меч.
«Что?..» — Фалес шокировано посмотрел на гвардейца.
Он верил, что королевские гвардейцы были удивлены не потому, что не отреагировали на произошедшее, а потому что это стало для них полной неожиданностью.
«Почему… это он?»
Барни Младший первым среагировал на произошедшее. Он инстинктивно воскликнул имя укравшего ключ человека:
— Налги! Что ты делаешь?!
Фалес шокировано уставился на болтуна Королевской Гвардии, сжимающего в одной руке ключ, а во второй руке меч. Налги, оживлённый и интересный человек, сейчас покачиваясь, стоял и смотрел на гвардейцев.
Казалось, он прочертил границу, отделяющую его от них.
Тае Налги… это был он.
— Прости, Барни, — Налги вздрогнул. Его лицо было наполнено болью, колебанием и сложной ненавистью. — Но… — Дыхание Налги дрогнуло, а глаза наполнились пустотой, — …я не могу… не могу позволить вам открыть эту дверь.
Фалес с удивлением отметил странное поведение Налги.
Эта была полная противоположность радости и оптимизму, который тот демонстрировал во время их первой встречи. У текущего Налги побледнело лицо и опустели глаза. Казалось, словно он превратился в другого человека.
Барни Младший посмотрел на него с неверием.
— …Что?
Налги сделал глубокий вдох. Его брови задёргались, а лицо исказилось, словно он с чем-то сражался. Его следующие слова были бессвязными и не имеющими логики.
— Простите! Все! — воскликнул он. Остриё его меча задрожало, когда он указал им на группу гвардейцев. — Но я не могу позволить вам, особенно Барни, подняться на поверхность…
Произошедшие с ним изменения ошеломили королевских гвардейцев. Самел сильно нахмурился, Тардин и Наер переглянулись обеспокоенными взглядами, Брюли что-то непонятно проворчал, Канон выглядел так, словно увидел призрака, а Белдин сжал зубы.
— Налги… что с тобой произошло? У тебя снова видение? — участливо спросил Тардин, стараясь подавить тревогу в голосе.
«Видение?» — нервно подумал Фалес.
Налги посмотрел на встревоженного Тардина. В его глазах появилась боль и горькое раскаяние. Спустя мгновение его дёргающееся лицо исказилось. Уголки его губ приподнялись, и он начал зловеще смеяться.
— Ха-ха, может быть, но я думаю, что… я больше не могу этого выносить.
«Не может выносить?»
Гвардейцы зашумели при виде странного поведения Налги. Белдин хотел незаметно к нему подойти, однако его остановил качнувшийся меч Налги.
— Налги, что случилось? — серьёзно спросил Наер.
Налги снова вздрогнул. Он задержал на ключе взгляд, после чего посмотрел на Барни.
— Что случилось? Что случилось? — Налги поднял голову и скривился в агонии. — Я просто… я не могу… не могу позволить Барни, этому тупице, всё разрушить… Всё шло так хорошо, я просто не могу позволить ему подняться… чтобы он сделал всё то, что рассказал… как для живых, так и для мёртвых.
После этих слов Барни Младший посмотрел на Налги разгневанным взглядом. Фалес продолжил шокировано смотреть на Налги.
Налги был первым, кто пришёл его спасти. Ещё мгновение назад с ним всё было в порядке. Он спорил с Барни по поводу того, что они должны отбросить месть, но теперь… почему он?..
— Налги? — Фалес решил действовать по своему опыту общения с Закриэлем. Он передал меч Быстрой Верёвке и медленно поднял обе руки, показывая, что он не представляет угрозу. Он произнёс мягко: — Послушай, успокойся, хорошо? Что ты видишь…
Было бы лучше, если бы он ничего не говорил. После его слов Налги снова вздрогнул и быстро посмотрел на Фалеса.
— Ваше Высочество, почему? — лицо Налги исказилось. Он произнёс эти слова с дрожью в голосе, из-за чего создалось впечатление, что он может заплакать.
Фалес был ошеломлён. Налги посмотрел на него странным взглядом.
Он походил на верующего… молящегося о спасении. Он также напоминал… беспомощного смертного, который разочаровался в жизни. Его глаза были наполнены отчаянием и конфликтом.
Эта картина озадачила Фалеса.
— Что ты имеешь в виду? — подсознательно спросил Фалес.
Несмотря на отчаянный вид, Налги заставил себя хмыкнуть. Он произнёс жалким тоном:
— Мы уже приготовились дожить остаток своих дней в этом наполненном отчаянием аду. Мы собирались тихо умереть… — его голос стал хриплым, а в словах появился гнев, словно он хотел кричать, пока не потеряет голос. — Почему, почему вы такой жестокий, такой холодный? Почему вы появились в этом аду? Ваше Высочество, зачем вы к нам пришли?! — По мере своей речи Налги становился всё более взволнованным. Остриё его меча плясало из стороны в сторону. Белдин вынужден был немного оттянуть Фалеса назад. — Зачем вам выводить нас в этот… невыносимый, отвратительный мир смертных?
Фалес посмотрел на него озадаченным взглядом.
«Что? О чём он говорит?»
— Налги! — Восстановившийся от шока и недоумения Барни Младший больше не мог этого выносить. Его раздражение медленно превращалось в гнев. — Отдай мне ключ… Не забывай, время дорого! На наших плечах лежит большая ответственность! — Его глаза пылали. Он произнёс сквозь сжатые зубы: — Я не знаю, что с тобой происходит, но мы не для себя находились в этом месте восемнадцать лет! Мы жили не ради собственных чувств! Если ты питаешь хотя бы унцию уважения к своим братьям и мёртвым…
Однако вопреки всеобщим ожиданиям…
— Довольно Квилл Барни, сукин ты сын!
На протяжении всего этого времени Налги с опаской относился к главе Авангарда Барни и подчинялся его приказам, но сейчас он взорвался!
Налги был невероятно взволнован. Он истерично закричал на Барни:
— Ты трусливый ублюдок! Трижды проклятый экстремист! Ты самый безжалостный убийца среди нас!
Барни Младший лишился дара речи.
«Убийца… убийца?» В этот момент решительный и твёрдый глава Авангарда почувствовал, что его сердце брошено в хаос.
Под всеобщими неверящими взглядами лицо Налги исказилось, став напоминать морду дикого зверя. Он с трудом сдвинулся с места.
— Прошло восемнадцать лет… — произнёс сквозь сжатые зубы Налги, поднимая меч. — С меня довольно твоей праведности и самонадеянности. — Он посмотрел на шокированного Барни. Его меч направился на главу Авангарда. — С меня довольно твоих бесконечных лекций и заявлений.
В этот момент Налги сделал глубокий вдох. Казалось, он хотел выплеснуть весь свой гнев и негодование. Он закричал громко:
— С меня довольно твоего решительного, твёрдого и несгибаемого образцового поведения, которое ты демонстрировал несмотря на бремя на твоих плечах!
Глаза Налги покраснели. Они были до краёв наполнены слезами. Он тяжело дышал и говорил так, словно плачет, но вместе с тем он был очень разгневан.
Королевские гвардейцы никогда не видели эту сторону Налги. Они были застигнуты врасплох.
Однако у Фалеса в сердце родился вопрос при виде текущего поведения Налги.
«Что-то не так».
В его мозг устремился Грех Адской Реки. Фалес начал вспоминать все странные вещи, произошедшие с момента его попадания в Тюрьму Костей.
Все элементы, все случайности, всю логику…
«Что-то не так».
После их встречи с Закриэлем поведение Налги изменилось…
«Но. Это произошло даже раньше!»
В этот момент Фалес произнёс, словно в трансе:
— Налги… эта песня.
Эмоции боли и конфликта застыли на лице Налги.
— Что? — его плечи сильно вздрогнули. Его выражение лица исказилось, а дыхание стало хаотичным.
Фалес заметил эти перемены. Он, наконец, понял, что его беспокоит.
Принц чётко озвучил свои предположения:
— То, что сказал Закриэль… о том, что он единственный знал правду, о том, что все беды начались, потому что он не смог уговорить покойного короля Айди, остановить его от женитьбы на «старой знакомой», которая оказалась Мистиком…
Налги вздрогнул после этих слов.
— Но… — голос Фалеса также слегка дрогнул. Казалось, он вспомнил что-то ужасное. Принц безучастно посмотрел на Налги и произнёс: — Но та песня, которую ты пел, чтобы успокоить Канона во время нашей первой встречи…
Барни Младший, Самел, Белдин и остальные нахмурились.
— Это было не совпадение, верно?
Казалось, в этот момент кто-то надавил на воздух, чтобы им стало проще дышать. Дыхание Налги начало медленно успокаиваться.
В течение нескольких секунд отчаяние и боль на лице Налги трансформировались в меланхолию и облегчение. Он закрыл глаза, позволив хлынуть слезам.
В следующее мгновение его уголки губ дёрнулись.
— Вы наблюдательны, Ваше Высочество, — под всеобщими неверящими взглядами Налги всхлипнул и удручённо хмыкнул. — Нет… это было не совпадение.
