После того дня, когда я плакала из-за проигрыша Дональду, я еще много раз после тренировки приходила в башню полюбоваться пейзажами, открывающимися с ее вершины.
— Сегодня здесь совсем другая атмосфера!
— Да?
Как я и думала, новая встреча с Руи не заставила себя долго ждать. Мы снова случайно встретились на вершине башни.
— Возможно, атмосфера изменилась, так как я открылась вам.
— Хех, — сказав это, он сел рядом со мной.
— Скажите, у вас есть какая-то цель? — с любопытством спросила я.
— Почему вас вдруг это заинтересовало?
— Потому что в прошлый раз говорила о себе только я. Сегодня мне хотелось бы узнать что-то и о вас. Вы также страдаете от рождения в благословенной среде, верно? Тем не менее вы не сломались… Я думаю, этого не случилось благодаря тому, что вы уже достигли своей цели.
— Считаете ли вы естественным то, что завтрашний день ничем не будет отличаться от сегодняшнего?
— В чем подвох вопроса? Допустим, мой ответ «нет».
Услышав мой ответ, Руи на мгновение сделал удивленное лицо.
— Моя мать была убита. Несмотря на это, моя семья сегодня осталась такой же, как и до смерти мамы. До ее потери, я так же сомневалась, что завтрашний день будет таким же, как и сегодняшний. Повседневная жизнь такова, что вы никогда не знаете, когда и как она может измениться.
— Извините, виноват.
— Да, к чему это я…
— Нас с отцом отвезли на могилы жертв военной кампании Товаира. Это была гробница с множеством выгравированных на ней имен. Это были имена граждан, а также солдат, сражавшихся за их защиту.
— Я была там.
До появления моего отца-героя мы находились в невыгодном военном положении. Этому свидетельствовало большое количество жертв среди граждан и солдат.
— Я также встретился с ранеными солдатами, которые были отстранены уже во время военной компании… Несмотря на то, что они получили свои раны, защищая страну, я пришел к выводу, что они не получали должным образом полагающегося лечения. Только сейчас, благодаря приказу моего отца, ситуация постепенно улучшается, хотя… Ради сохранения повседневной жизни страна пожертвовала многими людьми. Даже сейчас она продолжает расплачиваться. Ради чего? Ради защиты страны? Нет, наверное, данный вопрос не рассматривался так обширно. Вероятно, они боролись, защищая то, что действительно хотели защитить, — сказав это, Руи тихо указал на окно и продолжил:
— У этого парня есть важные для него люди. И те, в свою очередь, имеют таких же важных людей для себя. Собравшись, все они формируют страну. Трудно выслушать каждого из них, но я хочу осуществить их заветную мечту, а именно, защитив страну, подарить им возможность жить в мире. Но при этом, не забывая отдавать дань уважения тем, кто положил свою жизнь ради этого. Вот моя цель.
— Хотите защитить страну, да…
Я не понимала такого желания. Скорее, мысль о нем вызывала тошноту.
— Тогда почему вы не овладели мечом? — искренне интересуясь, спросила я.
Даже не имея необходимости в защите других людей, быть сильным — это все. Быть слабым — это грех.
Я не ненавижу тех, кто использует свою слабость, как щит. Так как тогда они должны были быть защищены моим отцом.
Однако, после того, как он, в конце концов, их защитил, они украли у него самого дорого человека, получается так?
Тебя не ранят, если ты будешь сильным.
Тебя не заставят плакать, если ты будешь сильным.
С тобой будет все хорошо, независимо от происходящего, если ты будешь сильным.
Черт возьми, это правда.
Почему сильные люди должны спасать слабых?
Разве это нехорошо, если слабые люди становятся сильней?
Ведь тогда они смогут защитить себя сами.
Почему сильные должны нести ответственность за слабых?
Я не понимаю...
Вот почему я была искренне удивлена тому, что Куроитсу-сан принес мне свои извинения. Я просто не поняла их причину.
Мне импонируют люди из армии, так как они сильные. Однако я не могла разделить с ними желание касаемо защиты других. Я не могла понять этого.
— Я говорю не только о поддержании общественного порядка, а и о необходимой обстановке для мирной жизни в целом. Меня интересует решение этого вопроса в полном объеме. В зависимости от принятых мер можно защитить даже солдат. Вот почему я хочу пойти по стопам отца… Для этого необязательно иметь талант в искусстве владения мечом.
К сожалению, он никак не мог прочитать мои мысли, поэтому продолжал свою речь.
— Как насчет вас? Почему вы взяли в руки меч?
— Потому что мою маму убили. Я хочу своими руками отправить в ад парней, совершивших убийство.
— Месть, не так ли?
— Да, вы правы.
— Понятно.
Сказав это, он кивнул и устремил свой взгляд вдаль.
— Я не совсем понимаю ваше желание защищать.
Наблюдая за его взглядом, я также смотрела вдаль.
— Почему вы так думаете? Ведь, в конце концов, все эти люди остаются незнакомцами для вас, не так ли? Учитывая то, что они не являются близкими вам людьми, по какой причине вы готовы усердно работать ради них?
— Просто так. Короче говоря, я стремлюсь к этому просто для своего самоудовлетворения. Я больше не хочу развивать эту тему, — сказав это, он слегка улыбнулся.
— Как насчет вас? Что вы будете делать после этого?
— После чего? — не понимая смысла заданного вопроса, уточнила я.
— Что будет после того, как вы отомстите?
— Я не понимаю вашего вопроса. Моя цель — отомстить. Только ради этого я каждый день полирую свой меч. Ради этого я продолжаю жить.
Услышав мои слова, он сделал глубокий вдох.
— Это такая трата времени…
— Что вы имеете в виду? — нахмурившись, спросила я.
Мне было сложно справиться со своим раздражением, поэтому все мои эмоции были ярко выражены на моем лице.
— Если месть, ваша единственная цель, то, что вы планируете делать после ее достижения? После того, как вы отомстите, конечно, возникнет чувство удовлетворения. Однако если сейчас все свои усилия вы будете прилагать только во благо этому, то ничего не останется для будущего, не так ли? Так. Ничего не останется.
— Независимо от того, потеряю я что-то или приобрету в будущем, я вижу этот путь единственным для себя. Так как вы в прошлом никого не теряли, для вас является простительным то, что вы меня не понимаете.
Точно не понимая, когда это началось, в какой-то момент своей жизни я заметила, что вижу все в красном цвете. Я смотрела на сцену, где все выглядело монохромным, размахивала мечом, и все окрашивалось в красный цвет. Даже если в действительности не пролилось ни одной капли крови. Это был единственный цвет, который распознавало мое зрение. Мне даже казалось это красивым. Возможно, мое сердце разбито. Однако даже в этом случае месть была единственным желанием, поддерживающим его осколки.
— Вы правы. В отличие от вас, я никогда не терял кого-то особенно важного для себя.
— Тогда не отрицайте мою месть!
— Я не собираюсь отрицать ее. Вами овладевают эмоции до такой степени, что вы проливаете слезы, испытываете огорчение, ища силы, кричите, как сейчас, чтобы защитить ее. Именно так вы относитесь к ней, верно? Да, я не вы, и я не испытал себя источником таких чувств, поэтому я не могу легко отрицать их. И даже, если бы я их отрицал, эти слова были бы просто бессмысленными, так как обладателя столь сильных эмоция бесполезно убеждать в обратном тому, кто видит только поверхность.
Сказав это, он посмотрел на меня.
Его глаза оставались таким же ясными.
Будто бы они проецировали спокойствие его сердца.
— Тем не менее будущее, которое вы рисуете сейчас, не имеет никакого отношения к мести. Даже не имея таланта в военном искусстве, я понимаю это. Я считаю, что усердно занимаясь, вы впустую тратите свой талант. После того, как ваше желание отомстить осуществится, что вы будете делать? По крайней мере, мне кажется попусту потраченным временем то, что вы делаете, не глядя в будущее.
— То, для чего я хочу использовать свое время и боевые умения, зависит только от моего выбора, не так ли?
Руи тяжело вздохнул, встал и быстро ушел.
— Да уж...
Что я сделала не так? Слова, произнесенные им перед уходом, заставили меня успокоиться и вернуться к нормальному состоянию. Однако я все равно могла только безмолвно провожать взглядом его уходящий силуэт.
