Сян Жун всегда была очень послушной. Услышав, как основательница отдала приказ, она приняла его, не допустив ни единой ошибки в своем ответе.
Что касается Фэнь Дай, то ее отношение к сестрам Чэн Ши было намного лучше, чем к Кан И. Просто потому, что они пришли из дворца. По ее мнению, если бы она стала ближе к этим двум, ей стало бы намного проще добывать любую необходимую информацию. Пятый принц исчез и не появлялся в течение многих дней. Ее сердцу было неспокойно, и она продолжала посылать людей, чтобы узнать, принял ли дворец Ли каких-либо новых женщин. К счастью, все сообщали, что он этого не сделал; это заставило ее почувствовать легкое облегчение.
Видя, как Фэнь Дай кланяется и соглашается, основательница, наконец, кивнула. Фэн Юй Хэн тоже улыбнулась и сказала Чэн Цзюнь Мань:
— Раз так, я побеспокою наложницу-мать с работой, — она похлопала ту по тыльной стороне руки, затем повернулась и ушла с Хуан Цюань.
Фэн Цзинь Юань чувствовал себя немного неловко. В конце концов, он все еще был отцом, но эта дочь не сказала ему ни слова, когда пришла и ушла. Воистину... Он посмотрел на Чэн Цзюнь Мань и сказал ей:
— Вторая молодая госпожа тоже нуждается в исправлении манер. Просто потрать немного больше времени.
Чэн Цзюнь Мань кивнула, но сказала:
— Тетя обычно хвалит окружную принцессу за ум и рассудительность. Даже дядя хвалит окружную принцессу за благоразумие. Думаю, понимание правил Цзюнь Мань ничтожно по сравнению с пониманием принцессы округа. Это мне нужно попросить окружную принцессу помочь!
Фэн Цзинь Юань задрожал и хотел высказаться о том, какую помощь она сможет оказать. Если она-то послушна и разумна, значит, в мире не осталось рассудительных людей.
Но как только он открыл рот, он услышал, как основательница сухо кашлянула, и увидел ее резкий взгляд. Только тогда Фэн Цзинь Юань отреагировал. Кем были тетя и дядя, о которых говорила Цзюнь Мань? Они были императрицей и императором! Ему что, стало так скучно, что он хотел опровергнуть слова царственной пары?
Так что он сухо рассмеялся и улыбнулся, вроде как согласившись.
Фэн Юй Хэн же вместе с Хуан Цюань уже сидели в императорской карете и направлялись к императорскому дворцу. Хуан Цюань потерла подбородок и спросила ее:
— Молодая госпожа, почему вы были так уверены, что старшая принцесса Кан И носила этот браслет, когда выходила замуж?
— Я блефовала, — сказала Фэн Юй Хэн, протянув руку.
— Ваш блеф действительно был точным! — похвалила Хуан Цюань.
— Это правда, — бесстыдно кивнула в ответ Фэн Юй Хэн. — Я тоже чувствую, что была довольно впечатляющей.
Тут в воздухе раздалось саркастичное цыканье.
Фэн Юй Хэн стала несчастной, она схватила Хуан Цюань за руку и сказала:
— Когда мы выйдем из дворца, мы должны поехать в августейший дворец. Я хочу вернуть Бань Цзоу. Я не хочу его. В любом случае в поместье сейчас так много скрытых охранников. Кто не сильнее его?
Из воздуха донеслось скрежетание зубами:
— На самом деле нет никого сильнее меня. Если вы мне не верите, то просто проверьте.
Подшучивание между мастером и слугой было тем, к чему Хуан Цюань уже привыкла. Она определенно не думала, что Фэн Юй Хэн действительно вернет Бань Цзоу, и совсем не верила, что тот на самом деле будет неуважительно относиться к Фэн Юй Хэн.
Напротив, Фэн Юй Хэн относилась к Бань Цзоу так же, как к ним, то есть очень хорошо. Она никогда не считала их просто слугами, скорее, вела себя с ними как с братом и сестрами. Что касается Бань Цзоу, то раньше он только привычно прятался в тенях. После того, как его вдруг приставили к Фэн Юй Хэн, такого рода... э-э-э… нетрадиционному мастеру, пробудилась и его живость характера. Это было не более чем игривое подшучивание, но как только появится какая-либо угроза, Бань Цзоу определенно посвятит свою жизнь обеспечению безопасности Фэн Юй Хэн.
Она и Ван Чуань были точно такими же!
Жу Цзя сегодня выглядела лучше, чем вчера. Возможно, потому, что слуги убрали комнату. Кроме того сжигались и благовония, поэтому в комнате пахло намного лучше, чем раньше. Все это было весьма душевно.
Но Жу Цзя не сказала ни слова, когда увидела Фэн Юй Хэн. Она только смотрела на нее глазами, полными обиды. Как будто простого взгляда было достаточно, чтобы излить гнев ее сердца.
Фэн Юй Хэн не могла не обратить на нее внимания, начав заботиться о ее травмах.
Жу Цзя пялилась на нее почти целый час. Наконец, больше не в силах терпеть, она перестала; тем не менее она предупреждающим тоном сказала Фэн Юй Хэн:
— За пять миллионов золотых таэлей ты должна внимательно отнестись к моему лечению. Ты должна быть достойна той платы, которая запрошена.
Фэн Юй Хэн улыбнулась:
— Не волнуйся. Я определенно буду лечить тебя должным образом, чтобы в следующий раз правильно тебя отхлестать.
— Ты, — Жу Цзя хотела начать проклинать восемь поколений ее предков, как привыкла, но вспомнив, что травмы, покрывавшие ее тело, были результатом ее стремления проклинать других, она сдержалась. Отведя взгляд, она больше не захотела смотреть на Фэн Юй Хэн.
Фэн Юй Хэн целых четыре часа заботилась о ее травмах. Когда она, наконец, закончила, Жу Цзя была на грани смерти от боли. Услышав, что Фэн Юй Хэн вернется на следующий день, она вдруг захотела отказаться от этого лечения. Это было слишком больно. Жу Цзя действительно начинала задумываться, выдержит ли она это лечение. Золото уже потратили, но если бы она умерла во время лечения, не стало бы это слишком жалким?
Но у Фэн Юй Хэн не было никакого желания обращать на нее внимание. Закончив с работой, она собрала свои вещи и ушла. Она не сказала бы Жу Цзя, что не использовала анестетики. Последствия греха, который она совершила, нужно перетерпеть самостоятельно. Только вспоминая эту боль, она могла запомнить, как вести себя в следующий раз. Хотя она не верила, что Жу Цзя действительно может измениться...
Выйдя из дворца, Фэн Юй Хэн попросила какую-то служанку показать ей, как идти в сторону Спокойного дворца. Вместе с Хуан Цюань она пошла прямо в указанном направлении. Хуан Цюань в прошлый раз не входила во дворец, поэтому все еще не понимала, почему они внезапно отправились в Спокойный дворец. Как только она захотела спросить, к ним поспешно подбежала дворцовая служанка.
