После того как они закончили с приветствиями, настала очередь детей отдать дань уважения Чэнь Ши.
Чэнь Ши выглядела любящей матерью, глядя на них. Сначала она сказала Чэнь Юй и Цзы Хао:
— Вы оба — дети первой жены, так что вам нужно выглядеть соответственно. Вы должны проявлять любовь к своим младшим братьям и сестрам, поддерживать их снаружи всеми силами. Вы понимаете это?
Чэнь Юй и Цзы Хао ответили в унисон:
— Дочь будет помнить это.
— Сын будет помнить это.
Чэнь Ши кивнула и повернулась к Фэн Юй Хэн. Он пошла на беспрецедентный шаг — подняла руку Фэн Юй Хэн и серьезно сказала:
— Мама специально молилась об удаче нашей А-Хэн. Ты помолвленный ребенок нашей семьи Фэн. Мать молилась Гуаньинь, чтобы защитить твою счастливую и мирную жизнь с его высочеством августейшим принцем.
Фэн Юй Хэн посмотрела на Чэнь Ши и почувствовала, что доброжелательная привязанность этой женщины в сочетании со словами, которые она сказала, действительно заставили людей почувствовать себя тронутыми. К сожалению... к сожалению, все это было подделкой. Глаза не могли угнаться за этой притворной игрой, взгляд пронизывала невозможная, нескрываемая ненависть и безумие.
— Большое спасибо, мама, — она несколько беспомощно и горько улыбнулась и поклонилась Чэнь Ши.
Чэнь Ши похлопала ее по спине, а затем переключилась на Цзы Жуя. Спросив немного о домашнем задании, которое тот получил, она повернулась, чтобы поприветствовать Сян Жун. Наконец, ее взгляд упал на все еще висевшую на перевязи руку Фэнь Дай:
— Мать не умеет облегчать боль в руке, — заговорила Чэнь Ши, практически пуская слезу, — я сосредоточилась на общении с Буддой, поняв, что сделала много плохого. Теперь я ненавижу то, что не могу страдать вместо Фэнь Дай.
Фэн Фэнь Дай была, в конце концов, еще совсем юна. Блеф этой женщины удивил ее. Видя, как Чэнь Ши плачет, она тоже зарыдала. Она плакала и плакала, а затем кинулась в объятия Чэнь Ши:
— Мама, Фэнь Дай действительно скучала по тебе.
Фэн Юй Хэн почувствовала, как маска этой женщины трещит по швам. Она ясно видела в глазах Чэнь Ши усталость от всего этого.
После того как Фэнь Дай закончила плакать, Чэнь Ши повернулась, чтобы успокоить Цзинь Чжэнь:
— В те дни я побеспокоила тебя заботой о муже. Раньше бывали случаи, когда я плохо обращалась с тобой. Теперь ты младшая сестра в моей семье. Сейчас все совсем иначе, — после того, как она закончила говорить с Цзинь Чжэнь, она подошла успокоить Ань Ши: — Ты выглядишь не слишком хорошо. Если твое тело не в порядке, обратись к врачу!
Наконец, в центре внимания оказалась Яо Ши. Чэнь Ши сделала несколько шагов вперед и обняла Яо Ши. Слезы потекли из ее глаз:
— Старшая сестра, я должна называть тебя старшей сестрой. Ты была единственной, кто вошла в поместье до меня. Однако в твоей девичьей семье произошел такой инцидент! Раньше я вела себя высокомерно и всегда доставляла тебе трудности. Надеюсь, старшая сестра не будет винить меня.
Чэнь Ши была толстой и очень сильной. Яо Ши стиснули в объятиях так, что ей было трудно дышать. Она поспешно сказала ей:
— Я не виню вас. Как может эта наложница обвинять главную госпожу. Госпожа, в этом нет необходимости. Иначе это превратится в шутку для слуг.
После этого Чэнь Ши наконец-то отпустила Яо Ши. Затем, с похвалами основательницы и Фэн Цзинь Юаня, она проследовала со всеми на банкет во двор Пионов.
Идя сзади, Фэнь Дай вытерла слезы и быстро отбросила все эмоции в сторону. Она посмотрела на Хань Ши и холодно сказала:
— Теперь, когда Чэнь Ши изменилась, кажется, что фэн-шуй поместья повернется в ее пользу. Ты действительно бесполезна!
Ее суровый взгляд заставил Хань Ши задрожать, она стала еще бледнее.
Основательница улыбалась. Когда она заходила внутрь, то особенно ждала поведения Чэнь Ши, но та изменилась. Она больше не показывала свою силу, вместо этого должным образом следуя за основательницей, шаг за шагом.
Пожилая женщина не могла не кивнуть. Если Чэнь Ши сможет продолжать так себя вести, семья Фэн действительно будет благословлена.
Все расселись по своим местам во дворе Пионов, и слуги начали приносить еду и напитки к столу. Основательница сказала Чэнь Ши:
— Едой и напитками сегодня заведовала А-Хэн. Это ради того, чтобы позволить ей научиться управлять домом. В конце концов, она выйдет замуж в августейшй дворец и станет там главной женой. Не должно быть так, чтобы она ничему не научилась в своей материнской семье.
— Если с праздником что-то не так, то ты, как первая жена, должна дать ей совет, — добавил Фэн Цзинь Юань.
Услышав эти слова, Ань Ши опустила голову и вздохнула. Если Чэнь Ши даст совет, то разве все не станет только хуже? Когда это Чэнь Ши управляла домом? Все эти годы, если бы не Чэнь Юй, решавшая ее проблемы, кто знает, как выглядела бы семья?
Чэнь Ши скромно ответила Фэн Цзинь Юаню:
— Эта наложница не знает правил дворца и беспокоится, что научит чему-то не тому. Если подумать, то с этим не стоит спешить. А-Хэн всего двенадцать лет. Когда ей исполнится четырнадцать, как насчет того, чтобы муж пригласил бабушку из дворца, чтобы обучать ее в течение года. А-Хэн это пойдет на пользу.
— Кажется, что твои мысли действительно были приведены в порядок, — Фэн Цзинь Юань чувствовал, что слова Чэнь Ши звучали очень разумно.
Чэнь Ши закрыла рот и улыбнулась, чуть не заставив Фэн Юй Хэн хрюкнуть от смеха.
Действительно, такого рода чрезвычайно эмоциональное действие и Хань Ши, и Цзинь Чжэнь было приятно видеть. Но Чэнь Ши... Лучше забыть об этом. В мире, где достоинство имеет важное значение, какой смысл подвергать сомнению ее манерность?
Она отвела взгляд, наблюдая, как служанка приносит последнее блюдо к столу. Если немного подумать о происходящем, она опасалась, что пройдет совсем немного времени, прежде чем начнется хорошее представление.
Очень быстро перед всеми были размещены шестнадцать основных, восемь холодных блюд и суп в дополнение к одной порции отвара.
Все смотрели на посуду на столе и чувствовали, что все это то же самое, что они едят регулярно, но... Им казалось, или блюда действительно как-то отличались от обычных? Понюхав их, они поняли, что у них какой-то странный запах...
