Саяма проснулся.
Вместо тьмы он сначала увидел ночное небо.
У него было тело, и ощущение на спине сообщало, что парень, наверное, лежит на каменистой земле.
Когда он напрягался, каждая часть тела реагировала и двигалась, как положено.
Он услышал шум воды. Она текла быстро, но не достигала уровня бурного потока.
После попадания летящим ударом в Ницзуна, Саяма, скорее всего, упал в реку внизу, и его подхватило течением.
Затем парень заметил, что левая рука цеплялась за предмет, спасший его от утопления.
Перед самым падением в воду он вытащил его из сумки и наполнил воздухом.
— Наволочка для дакимакуры с Синдзё-кун.
Саяма задумчиво наклонил голову и увидел, что плот, сделанный из неё, промок и сдулся.
— Синдзё-кун.
Парень сел и поднял наволочку двумя руками.
— Неприлично будет сказать, что ты из-за меня увлажнилась?
Он опустил руки, глянул на часы и обнаружил, что уже десять вечера. С его прыжка вниз прошло немало времени.
Гадая, что случилось с Ницзуном, и предполагая возможность, что его смыло, Саяма его позвал.
— Ницзун-кун.
Он получил ответ.
— Да?
Голос донёсся позади и совсем рядом с беззащитной спиной парня.
Однако Саяма знал, что всё уже решено, поэтому спросил, не оборачиваясь.
— Тебе есть, что сказать мне?
— Да, хотя для меня это может быть слишком прямолинейно.
— Что же? — спросил Саяма.
После неловкой паузы Ницзун ответил.
— Ты можешь... потягаться со мной в переговорах?
— Понятно, — Саяма кивнул и задумчиво поднёс руку к подбородку. — Тебе и правда есть что поставить, но у меня нет ничего. Ты уверен, что этого хочешь?
Ответ тоже занял некоторое время. После задумчивой тишины длиною в пять вздохов старик ответил подтверждением.
— Да. Победа над тобой будет значить, что я превзошёл ваш мир хотя бы в чём-то. Это будет величайшая честь, как потомка 7-го Гира.
— Вот как. Отличная точка зрения. Тогда давай начнём сейчас же. А по поводу ставок...
— Как насчёт моего Концептуального Ядра и намёка о прошлом? ...И я задам один вопрос. Если не сможешь ответить, значит, ты проиграл.
— Ясно, — сказал Саяма снова, созерцая поток реки сквозь ночь.
После короткой паузы Ницзун негромко произнёс.
Его вопрос достиг Саяму сквозь шум текущей воды.
— Можешь ли ты заставить меня солгать под эффектом моего концепта?
— Иными словами, ты хочешь, чтобы я заставил тебя солгать, не останавливая концепт?
— Да.
Саяма задумался над словами мужчины.
Гиес из 3-го Гира не могла лгать, и он однажды заставил её во время переговоров, но это другое. Старик не сможет говорить, пока знает, что соврёт.
...Тогда как же мне вынудить его солгать?
Он размышлял, взирая на течение реки.
Как вдруг его осенило неким фактом. Это был способ выражения лжи.
И поэтому парень медленно поднял голову и посмотрел в ночное небо.
— Ницзун-кун, можно кое-что попробовать? Я собираюсь протестировать, как хорошо ты понимаешь собственный концепт. Ницзун-кун, ты когда-нибудь лгал?
— Да.
— Превосходный ответ. Итак, Ницзун-кун. Если ты лгал, скажи мне, что ты тогда говорил. Но если ты, по факту, никогда не лгал...
Он ясно произнёс.
— Тогда храни молчание.
Ницзун ответил на вопрос Саямы.
— …
Молчанием.
Но сама тишина означала, что он мог здесь солгать.
Это противоречие.
Основываясь на заданных условиях, ответ невозможно дать. Он отталкивал Концептуальное Пространство.
— !!
Как только такой ответ был дан, мир изменился с разбитием стекла.
Пространство расширялось.
Саяма увидел, как вокруг зашевелился воздух, а течение реки ускорилось.
Не в состоянии выдержать внутреннее противоречие барьер Концептуального Пространства раскололся.
И пока ночной ветер омывал берег реки, Саяма горько улыбнулся и подпёр подбородок рукой.
— Это было простое противоречие, но даже его хватило, чтобы преодолеть способность твоего закреплённого концепта. Я предположу, что твоё Концептуальное Ядро не включает в себя концепт для борьбы с противоречиями, потому что является лишь четвёртой частью оригинального размера... Итак, ты удовлетворён этим?
Парень не получил ответа.
Он подождал ещё, но по-прежнему ничего не получил, поэтому приподнял голову от руки.
— Ницзун-кун?
Саяма обернулся, но на склоне, ведущим от реки к лесу, нигде не оказалось старика.
Вместо него там было кое-что другое.
— Концептуальное Ядро.
На уровне глаз Саямы парил десятисантиметровый красный шар.
Такова истинная форма Ницзуна. Это одно из Концептуальных Ядер 7-го Гира.
Саяма потянулся к нему и заметил письмо под алым светом.
На оборванном клочке белого халата была надпись хираганой. Её определённо набросали в спешке.
— Юкио.
Вот и всё, что там было.
Саяма предположил, это значило Синдзё Юкио, но надпись оборвалась прежде, чем сообщила что-либо ещё.
Скорее всего, всё закончилось, когда Ницзун достиг этой точки.
...Почему? Нет, что он пытался мне сказать о прошлом, написав имя "Юкио" хираганой?
И помимо того...
...Он говорит, что важно чтение имени? Или что имя "Юкио" на что-то ссылается?
Размышлениями ответ не отыщешь, поэтому парень поднялся и покачал головой.
— Ну, так и быть. Мне нужно поспешить обратно. Я тревожусь об остальных.
Он потянулся к Концептуальному Ядру Ницзуна и медленно повернул направо.
Шар не разговаривал и представлял собой скопления воспоминаний, но, похоже, готов был пойти с ним.
Саяма кивнул и посмотрел на багровую сферу.
— Хорошо. Ну что ж, идём. Я желаю быстрее спуститься с горы, поэтому не отказался бы от твоей помощи. Судя по всему, твоя основная способность — физическое усиление.
Парень нагнулся в подготовке к бегу вниз по течению.
— Я тревожусь о моих напарниках внизу, Ницзун-кун. Я хочу знать, преуспели ли они.
С этими словами, с багровым Концептуальным Ядром и с новой загадкой Саяма начал бежать вдоль берега реки.
Его скоростную фигуру окутывал ветер, и даже его топот не поспевал.
●
Казами находилась в больничной палате Изумо.
Помещение утопало во тьме. Единственный свет исходил от аварийной лампы, X-Wi на её спине и луны за окном.
В этой тусклой атмосфере Казами сидела на полу и ела.
Её глаза время от времени косились на одно из двух мест: спящего Изумо на кровати и младенца, который спал на стуле рядом.
Девушка наминала еду с сумки, которую принесла Сибил, пытаясь максимально не шуметь, чтобы не разбудить тех двоих.
Онигири забивали её пустой желудок. Те, которые с тунцом и перемешанным соевым соусом, скорее всего, сделала Хио. Казами подумала, что те, в которые положили чернослив, были от Микаге. Это бы объяснило, почему они все одного размера.
Салат состоял из овощей, сваренных в консоме, чтобы помочь девушке есть быстрее.
Жареную курицу приготовили из экстравагантного грудного мяса. Картошку фри из той же корзинки обильно присыпали острым перцем, но в темноте она узнала об этом только когда попробовала.
Казами казалось, что с точки зрения калорий и веса она об этом пожалеет, но это её награда, полученная за выживание.
Ну а теперь, — подумала девушка, когда отложила термос со спортивным напитком в сторону и вздохнула.
Она потянулась к письму Брюнхильд.
…Способ сражения с четырьмя братьями, да?
Едва лишь Казами начала открывать письмо, как её скрещенные ноги перекинули термос, что вызвало громкий звук.
— Ах.
Вскоре темнота наполнилась плачем.
Младенец отреагировал на звук.
Для ребёнка, который не понимал внешнего мира, все вещи являлись либо успокоением, либо удивлением.
Запаниковав от плача, Казами приблизилась к дитю, не поднимая термос.
Девушка встала и быстро подобрала младенца со стула. Когда она присела, X-Wi отреагировал на движение её лопаток, и их обоих окутали крылья света.
Внутри бледной защитной клетки Казами поспешно прижала ребёнка к груди и мягко покачнула его маленькую фигурку.
— Э, ну, что я должна делать? Не плач, не плач… Ты ж меня даже не понимаешь, правда?
Она сама не верила своим словам, но затем кое-что осознала.
Младенца нельзя трясти.
…Так его только напугаешь.
Девушка пыталась его успокоить, но для несведущего ребёнка это была лишь непрерывная тряска.
— В таком случае…
Эм, — засомневалась она и спросила себя в замешательстве с опущенными бровями, когда двинулась всем телом. — Может, вот так?
Казами покачнулась туда-сюда вместе с младенцем.
Медленным, мягким движением, подобно лодке, качающейся на волнах.
— …
Девушка не дала ребёнку трястись одному. Она тоже качалась на воображаемых волнах.
После нескольких повторов Казами наловчилась держать равновесие, чтобы так качаться.
Это отличалось от беготни, и девушка не привыкла использовать так свои мышцы.
Следующее, что она знала — белые крылья колышутся и машут вместе с ней. Их движение немного запаздывало, но когда Казами качалась вправо, то они шли влево, и наоборот.
В какой-то момент плач прекратился.
Глаза младенца были открыты и на что-то смотрели. Скорее всего, на свет, окружающий их.
Следом открылся ротик ребёнка.
Он издал звук «а» и заёрзал.
Казами откуда-то знала, что малыш пытается сказать.
…Ты голоден?
Девушка медленно присела и на удивление легко сумела удержать мягкую хватку на ребёнке. Она подобрала термос, лежащий на полу.
Верх открылся, и немного пролилось, но это не проблема.
…Лучше бы это делала его мама.
Казами осознала, что ребёнок не может напрямую пить из термоса, поэтому внутренне извинилась перед родителями.
— …
Девушка дала питьё ребёнку рот в рот.
Вместо того, чтобы выпить тёплую жидкость, младенец, похоже, высасывал её.
Казами подняла лицо малыша вверх, выравнивая шею, и дала питью пролиться в горло.
После того как девушка убрала рот, ребёнок выдохнул воздух с живота.
…Надо же. Прям как я читала.
Казами удивилась и запоздало покраснела от своих действий. Скоро ротик малыша снова открылся.
Однако питья должно быть достаточно.
— А значит…
Осознав, чего хочет ребёнок, девушка заколебалась. Она робко осмотрелась по сторонам и прислушалась, нет ли каких звуков, после чего спрятала себя с младенцем под крыльями и медленно распахнула переднюю часть блузки.
Казами резко опустила бюстгальтер, раскрыв кожу, и вытерла грудь очистительным талисманом, который оставила для неё Сибил.
После этого ей оставалось только придвинуть младенца к себе, качая его снова туда-сюда.
— М-м.
Она горько улыбнулась на щекотливое чувство, и горечь скоро пропала.
…Что я делаю?
С этой мыслью Казами встала.
И девушка запела. Она приоткрыла уста под лунным светом и сиянием крыльев.
— Silent night, holy night
Where today all the might
Of his fatherly love us graced
And then Jesus, as brother embraced
All the peoples on earth
All the peoples on earth.
И во время её пения всякая неловкость улетучилась. Как-никак…
…Я полуголая, держу младенца, делаю вид, что кормлю его грудью, и пою.
Ей не приходило в голову ничего более стыдливого.
Неожиданно девушка бросила взгляд на кровать сквозь просвет в крыльях. Там спал Изумо.
…Женщина с ребёнком на руках и мужчина, спящий на больничной кровати.
Гадая, как это выглядит, Казами тихонько засмеялась.
Она опустила взгляд и обнаружила, что ребёнок заснул. Это заставило её улыбнуться.
— Спасибо.
Вот и всё, что она сказала, закутывая младенца тканью и перекладывая на стул. Казами сделала самодельную кровать, поместив на подлокотники сумки вверх ногами и убедившись, что малыш не упадёт.
Ну а теперь, — подумала она, глянув на левую руку Изумо поверх одеял, и два оружия, прислонённых к стене. Девушка приподняла брови, втиснула каблуки в пол и налила колени силой.
— Я пойду.
Она схватила фонарик с бокового стола, подобрала письмо Брюнхильд с пола и двинулась к выходу из палаты.
Казами открыла дверь и вышла в тёмный коридор.
Вслед за этим она ощутила давящую неподвижность.
…Это не просто отсутствие звука!
Это тишина, как раз перед началом чего-то.
Девушка быстро осмотрелась, но было не на что смотреть. Ни в коридоре, ни возле разгромленного сестринского поста, и не за окном аварийного выхода за спиной.
…Тогда откуда оно идёт?
Размышление об этом от противного привело её к ответу.
…Оттуда, где я не могу видеть.
Казами мгновенно вспомнила, что вражеские атаки способны пробивать стены. Это означало, что он явно может попасть в неё с…
— Первого этажа?!
Девушка рванула обратно в палату, но в тот же миг вдоль коридора с востока на запад пронеслась сила. Она выстрелила за спиной, когда Казами поворачивалась к двери палаты, и рассекла на пути крылья света.
— !!
Когда её крылья рассыпались за спиной, а она ринулась к двери, весь коридор взорвался снизу.
●
Икко взирал на разрушенный потолок.
Мимо пронёсся звук взрыва, а в воздух поднялась пыль.
Старик увидел через прямой разрез в потолке несколько оставшихся половиц.
Вокруг палаты Изумо осталось ещё около тридцати сантиметров пола, но ударная волна, должно быть, выбила дверь, потому что она пропала.
В дополнении к треску распадающихся кусков потолка Икко услышал ещё несколько звуков.
Он уловил дыхание младенца, когда тот открыл глаза и не понял, что делать. Услышал вздохи Изумо во сне под анестезией.
И расслышал слабое, но отрывистое дыхание Казами.
…Так она выжила.
Однако её вздохи неожиданно прекратились, и вскоре старик услышал влажный звук.
Икко распознал его как кашель кровью.
…Исходя из него…
— Мне всё так же нужно её прикончить.
Старик глянул на правую руку, державшую Меч Лазурного Дракона со свежим лезвием.
Затем выполнил мягкий прыжок, используя движение лодыжек. Икко переместился ко входу в палату Изумо, словно шагая по ступенькам, и приземлился на оставшемся куске пола.
●
Казами лежала на полу лицом вниз.
Девушка не распласталась или согнулась. Её правая рука вытянулась вперёд, левая слабо вывернулась наружу, и, к сожалению, она не имела ни малейшего представления, куда повёрнуты её ноги.
Девушка испустила вздох и кашлянула кровью. Её дыхание сбилось, тело дрожало, но разум смутно осознавал себя.
Сначала Казами увидела пол. Затем она глянула вперёд и обнаружила тени, отбрасываемые кроватью и стулом.
Её зрение затуманилось, и она догадалась, что это из-за слёз.
Казами хотелось узнать, почему она в таком состоянии, поэтому покопалась в памяти.
Ответ прост. Как раз перед взрывом девушка произвела новые крылья X-Wi.
…И пыталась собой заслонить дверь.
Внутри находились Изумо и младенец. Не сделай она ничего, ударная волна достигла бы палаты.
И поэтому девушка приняла взрыв вместе с дверью, которая медленно завалилась в комнату.
— Кха.
Что-то выплеснулось из её горла вместе с выдохом.
Казами не могла нормально дышать и подумала, что шок прорвал лёгкое.
Девушка всё равно попыталась сдвинуться, но всё её тело дрожало, и она не могла собраться с силами.
Казами попыталась осмотреться, но осознала, что зрение дрожит из-за контузии.
Даже так она заметила за слезами, застилающими взор, туманность.
Это была пыль.
Пыль от взрыва заметно заслоняла свет с её спины.
X-Wi по-прежнему функционировал и отчаянно пытался создать крылья, но небольшая тень от поднявшейся пыли не давала крыльям полностью укрепиться.
И это также ослабит свет от фонарика.
…Нехорошо.
Казами попыталась встать, но её тело не поддавалось.
Боли не было. Она просто ощущала тепло и нестабильность.
Девушка чувствовала, как её правая рука вытянулась вперёд и окрасилась в тёмный свет, начиная с запястья.
— …
Она ничего об этом не подумала. По крайней мере, её тело цело.
Казами поместила правую ладонь вниз, схватилась ей за пол и потянула себя, словно взбираясь на стену.
Она подумывала использовать и левую руку, но сдалась, когда обнаружила, что не может ей двинуть дальше плеча.
Девушка вывернула бёдра вперёд и, наконец, сумела проползти.
Даже такое незначительное движение извлекло влажно звучащее дыхание изо рта.
…Что я делаю?
Казами не могла сражаться в таком состоянии. Как и убежать.
И всё же по какой-то причине она ползла.
Если подумать, это была глупая затея. Если её выведут из строя, то она не сможет защитить ребёнка и Изумо.
…Так почему я пыталась защитить дверь?
Казами не знала. В ту минуту только это и пришло в голову.
…И только ухудшило положение.
Но она всё равно ползла. Девушка волочила тело вперёд по полу. Она просто двигалась, думая, что это приведёт к какому-то ответу. Вскоре Казами приблизилась к ножке кровати.
— …
Девушка выкашляла комок крови и наконец-то ощутила боль.
Та, несомненно, исходила из глубины живота. Она испытала холодное чувство утраты, словно её покинуло нечто важное.
...Вот это я попала.
Мне крышка? — задавалась вопросом Казами.
— Простите меня.
Девушка сформировала из своего дыхания слова извинения, которые не совсем передались голосом, и продолжила отсюда.
Она выдала причину своего извинения и почему больше не могла их защитить.
— Я… слабая.
Казами давно уже как сбежала из клуба, но думала, что после того, как присоединилась к Отряду Левиафана, стала сильнее.
Что она сказала, когда позавчера Саяма приказал им расформироваться?
Разве не спрашивала, зачем им распадаться, когда они так сильны?
…О чем я только говорила? И смотрите, куда это меня привело.
Без остальных она не смогла ничего сделать, лишилась оружия и чуть не потеряла важного для себя человека.
Саяма это понимал?
— Вот дура.
Вместо того, чтобы вести себя твердолобо и самонадеянно, ей следовало тогда отступиться.
Нужно было сделать, как он сказал, и тихо сидеть дома.
— Простите.
В ползке она ощутила что-то пальцами.
Это было прошлое доказательство её силы — нижняя часть G-Sp2.
Казами доползла до стены, и холод сломанного копья будто её отрицал.
Девушка попыталась уничижительно рассмеяться, но взамен выдала кровавый кашель.
Она пробормотала ещё одно извинение и поняла, что с её глаз текут слезы. Но девушка снова выдавила слова:
— Я наконец-то знаю, насколько слаба.
С чем-то застрявшим во рту Казами сделала глубокий вдох, полный пыли, скопившейся над полом.
— Я слабая.
Поэтому…
— И поэтому хотела силы.
Девушка схватила G-Sp2.
Она продолжила, собралась с силами и перекатилась на спину. По обе стороны вдоль пола развернулись крылья света, и её туманное зрение созерцало как потолок, так и лунный свет, сочившийся из окна.
Её положение совпало с Изумо и ребёнком. Девушка гадала, сможет ли она, закрыв глаза, разделить их сны.
— Простите.
Она как раз собиралась сказать, что больше не сможет их защитить, но её посетил неожиданный факт.
— Ох. Вот оно что.
Казами кивнула и задумалась об этом осознании.
…Я хотела защитить их, даже если придётся ради этого ползти.
Она пришла к пониманию своих прошлых действий, и мысли повернулись к парню, который спал в положении, совпадавшем с её.
…Кажется, теперь я знаю, почему он меня защитил.
Лунный свет заполнил её заплаканное зрение, и Казами тихонько произнесла:
— Ты сделал это, даже не задумываясь, правда?
…Я могу не щадить себя, если это для кого-то важного?
С этим вопросом девушка расплакалась.
— Спасибо.
И продолжила.
— Прости.
Казами задохнулась, и кашель прекратился. Что-то глубоко в горле не давало ей даже дышать.
Чтобы побороть дрожь, сменившую кашель, она сжала хватку на G-Sp2.
Девушка извинилась в своём сердце бесчисленными способами.
…G-Sp2, теперь я вроде как понимаю, почему ты сломался.
Потому, что я была дурой.
Ты прилетел, чтобы меня защитить. Не просто потому, что я тебя позвала.
…Прости.
Я пыталась проявить понимание и думала, что ты испугался в том невнятном мире.
Но я ошибалась.
У Каку, V-Sw и тебя есть сила, поэтому вы не боялись.
Боялась там только я. И этот страх не дал мне понять силу, которая прибыла для моей защиты.
Силы, что должна была оберегать меня от страха, но я видела в ней только способ победы.
И поэтому я дрожала в страхе, даже не побеждая. Не будь я напугана, то, может, и не победила бы, но, хотя бы, не сдалась или закричала.
— Я слабая, поэтому только хотела силы.
Под своим дыханием Казами снова извинилась.
Нечто покинуло её горло, капнуло на щёки, выплеснулось изо рта, и её тело неожиданно приобрело лёгкость.
Холодный воздух достиг лёгких, но тело отказывалось двигаться вообще.
Ах, — подумала девушка, осознав своё положение. Затем сжала правый кулак и произнесла:
— Прости меня, G-Sp2. Но если я ещё когда стану твоей хозяйкой, то больше не буду бояться. Поэтому, будь я снова твоим хозяином…
Казами произнесла тихим дыханием, которое больше не считалось голосом.
— Станешь ли ты силой, которая никогда не покинет такую слабачку, как я?
С этим вопросом её тело полностью ослабло.
Девушка не могла пошевелить и пальцем. Зрение затянуло тучами, и работали, похоже, только уши.
Она слышала слабый металлический звук.
●
Ярко освещённый коридор без окон полнился людьми, которые двигались в том или ином направлении.
Мужчины в лабораторных халатах спешили или даже бежали мимо стен, на которых чёрным было напечатано BF2.
Некоторые запрыгнули на грузовые платформы, стучащие по рельсам в центре поверхности стен. Каждая из них перевозила оружейные контейнеры разных размеров.
— С дороги! С дороги! Мы перевозим снаряжение против 7-го Гира!! Если не освободите дорогу, Директор Цукуёми выстрелит в упор вам в задницу из своего Лука Небесной Луны!
Сотрудников отдела разработок, говорящих это, пристукнула Цукуёми, которая стояла за их спинами.
Погрузочные платформы продолжили двигаться по коридору, игнорируя крики упавших мужчин, но…
— А ну быстро прекратите! …Касима! Ты чем занимаешься, расхаживая тут по коридору? Я знаю, что ты в курсе обнаружения Концептуального Пространства 7-го Гира.
Рядом с остановленной грузовой платформой Касима шагал к отделу разработок.
Он остановился, когда заметил Цукуёми, но открыл свой лэптоп и удивлённо наклонил голову.
Цукуёми нахмурилась и встала на платформу.
— Эй, Касима. Ты снова отлыниваешь от работы за просмотром видео своей дочери?
Мужчина повернулся к ней, нахмурил лоб и поправил очки на переносице.
— Как грубо, Директор Цукуёми. Похоже, произошла ошибка, так что позвольте прояснить. Видео моей семьи как раз и мотивируют меня на работу. Фактически можно сказать, что они новое питательное вещество под названием Витамин V. Проще говоря, эти видео часть моей работы.
— Да, да, да. Можем обсудить это подробнее, когда урежем тебе зарплату. Так или иначе, почему ты ничего не делаешь? Ты отвечаешь за G-Sp2 и V-Sw, не так ли?
— Да, но они оба находятся в том самом Концептуальном Пространстве, поэтому я здесь бессилен.
— Тогда помоги нам. Кроме того, как раз ты и оставил G-Sp2 и V-Sw в больничной палате, потому что сказал, что нам не нужно их чинить. …И теперь у Казами там нет оружия.
— Насчёт этого.
Касима глянул на монитор своего лэптопа, нахмурился, и повернулся обратно к Цукуёми.
— Директор Цукуёми, одна мелочь, если вы не против. Мне сложно тут кое-что оценить. …Понимаете, что это значит?
Мужчина показал монитор компьютера.
— Почему ты не смотришь видео своей дочки или жены?
— От чрезмерного просмотра эффективность семейных витаминов упадёт. Так вот… Погодите. Почему вы так на меня смотрите, когда я пытаюсь вести серьёзную беседу? Пожалуйста, прекратите.
— Не обвиняй нас, когда сам преподносишь неожиданности. …Теперь, прошу, продолжай.
— Ладно, дело в двух графиках здесь на мониторе. Я отслеживаю состояние G-Sp2 и V-Sw в реальном времени, используя передающие устройства, способные преодолеть границы Концептуального Пространства.
Цукуёми глянула на монитор, где в верхней и нижней половине были открыты окна. Оба показывали несколько номерных значений и восходящий график.
— Что? Они же были уничтожены, так почему их энергия растёт?
— Это не всё. Позвольте показать вам, почему я оставил те два оружия в больничной палате.
На фоне окружающего шума и шагов он застучал пальцами по клавиатуре, чтобы вернуть графики к прошедшему.
Теперь они отображали показания с прошлой ночи, когда Изумо положили в больницу.
— Что это? Ты уверен, что сенсоры исправны? Тут сказано, что значение никогда не падало.
— Я обследовал сенсоры, но они в полном порядке. Я даже поменял их, чтобы убедиться, но ничего не изменилось. Из этого следует, что G-Sp2 и V-Sw, может, и понесли серьёзный урон, но не были сломаны.
— Что… это означает?
Касима кивнул и замешкался с ответом.
— Могу только предположить, но, вероятно, оружия воспринимают свои обтекатели только как внешний доспех. Всё сводится к тому, что они оружия Концептуальных Ядер. Пока сам концепт внутри не уничтожен, их нельзя по-настоящему «сломать».
Цукуёми нахмурилась, а Касима пожал плечами.
— С этими машинами даже не стоит пытаться. Ни одна из них не думает, что сломана в таком состоянии. Они считают, что по-прежнему могут сражаться.
— Почему бы… Концептуальным Ядрам так считать? И почему они всё так же сломаны снаружи?
— Всё просто. Скорее всего, они ждут, когда их хозяева снова захотят сражаться. Эти сломанные на вид облачения желают настойчивых хозяев.
Касима выставил монитор напротив Цукуёми. Графики, отображающие состояние двух оружий, уже превзошли 40% мощь.
— Вы понимаете, что это значит? Они в предвкушении. Скопления мощи, известные как драконы, возрадовались оттого, что один из пользователей их силы пробуждается. Разве для нас осталась работа? …И теперь, раз с этим разобрались, пришло время для видео с Харуми. У меня сегодня новенькое!
Цукуёми пристукнула Касиму и погрузила его на грузовую платформу.
●
Добравшись до открытой двери одним прыжком, Икко нечто увидел.
Это был свет.
Белое и черное сияние неизвестного происхождения исходило из больничной палаты Изумо.
Центр двух цветов находился у задней стены небольшого помещения.
Он сиял от двух покорёженных предметов.
С парнем, спящим на кровати сбоку, окровавленной девушкой, лежащей на полу внизу, и ребёнком чуть поодаль два поломанных оружия разбрасывали вокруг себя частички света.
Их возникало всё больше и больше в форме крыльев птиц, листьев или брызг воды.
Свет был либо белым, либо чёрным, вился в воздухе справа или слева.
Он порождал бесчисленное количество звуков. Высоких, низких, коротких и длинных. Они все перемешались, издавая протяжный тон или пульсацию.
Посреди того света и звука Икко увидел, как что-то парит в воздухе.
Там рассыпалось множество красных капель.
...Кровь?
Кровь Казами поднималась с пола, а кровь Изумо — с постельного белья, которое она пропитала.
В то же время в воздухе прогремела могущественная пульсация.
Глубокий пульс, сотрясающий тело, донёсся от двух оружий.
Производя свет и звук, они пульсировали и видоизменяли вместе с собой облако кровяных капель — на крылья птиц, листья и брызги воды.
Идентичные завихрения двух оружий постепенно схлестывались и украсили комнату двойной спиралью.
Пульс оружия учащался подобно человеческому сердцебиению и звучал всё громче и быстрее.
По внешней поверхности G-Sp2 и V-Sw прокатился свет.
G-Sp2 сиял бело-голубым, а V-Sw — красным.
Проносясь по запечатанным Концептуальным Ядрам, свет заполнял трещины в орудиях и исправлял их форму.
Их клинки формировались по новой, рукоятки сглаживались, а обтекатели вычищались добела.
Их форма менялась. Они сохранили оригинальную функцию, но стали угловатее и крепче.
В завершение Икко увидел, как на экранах медленно зажёгся свет.
[Теперь мы не проиграем]
С металлическим звуком обтекатели скользнули на место, завершив свои новые формы.
В то же время спиральный свет, окрашивающий комнату, распылился вокруг.
Комнату залило свечением, которое поглотило Изумо и Казами.
—!..
Увидев это, Икко изо всех сил вонзил в свет Меч Лазурного Дракона.
●
Второй этаж больницы взорвался в ночи.
Однако взрыв произошёл не на восточном краю со стороны палат. Он раздался с запада.
Строительные материалы и пыль скорее отскочили от здания, чем рассыпались, и за ними последовало два объекта.
Одним был Икко, выставивший на защиту Меч Лазурного Дракона
Второй оказался светом, поднявшимся прямо от взрыва.
Его испускало гигантское копьё.
В ночном небе за его наконечником тянулась световая полоса.
Сияющая пыль омывала кого-то, кто уже был окутан светом.
А именно — крыльями света.
Под луной владелец копья расправил свои белые крылья и медленно вздохнул.
————.
Она стремительно спикировала навстречу врагу.
●
Казами ничего не понимала.
Девушка не знала, что происходит, о чём думает или что делает.
Даже так, она нашла ответ на последний вопрос.
…Я сражаюсь!
Едва лишь спустившись на освещённый луной двор, Казами взмахнула крыльями, чтобы ринуться навстречу Икко, который тоже приземлился.
За ней не поспевал даже ветер.
Икко взмахнул Мечом Лазурного Дракона, но её не волновало.
После столкновения с ним и нанесения следующей атаки, она задумалась.
…Почему?
Она выпускала атаку за атакой и быстро скользила по воздуху, чтобы забраться противнику за спину.
…Почему я снова могу двигаться?
Меч Лазурного Дракона сломался, но ко времени, когда девушка подняла копьё, образовался новый.
…Почему меня простили?
Казами уклонялась, вертелась и перемещала копьё, чтобы нанести удары торцом.
…Почему я все ещё жива?
Её волосы развевались на ветру, а пот разлетался.
…Почему?
Она не знала, но две вещи понимала точно. Ей даровали прощение, которого она никогда больше не получит, и…
…Я могу защищать.
— Я могу их защитить.
Девушка отбила меч Лазурного Дракона обратной стороной копья.
— Я больше не застыну в страхе. Я больше не буду стоять и дрожать. Потому что… я больше не буду думать, что сильна.
Отбитый меч всё равно резко взмахнул на неё. Однако она без колебаний закинула рукоятку копья под мышку.
— Так одолжи мне свою силу. Одолжи мне силу, которая нужна мне, чтобы защищать!
При помощи крыльев на спине девушка шагнула вперёд со всем телом за наконечником копья.
Она ускорялась.
Казами рассекла ветер и проскользнула под клинком Икко.
Наконечник копья погрузился в грудь его защитной формы и раздробил кости.
Отсюда его отшвырнуло назад.
————!!
С оглушительным звуком удара тело старика отлетело прочь.
Девушка поставила стопы на землю и остановила себя. Она взмахнула G-Sp2, прокрутила его пальцами и снова взяла под мышку.
— Прости…
Её крылья вибрировали и шумели.
— Но, кажись, я стала малость лучшим человеком.
На её словах Икко расставил ноги и приземлился. Подошвы его обуви проехались по сухой земле заднего двора, и он снова поднял Меч Лазурного Дракона.
— Ха-ха. Быстро же ты восстановила энер…
Не успел старик договорить, как Казами зашла ему за спину.
Он разинул рот и содрогнулся от удивления, но в этом не было ничего невероятного.
Всё просто. До тех пор, пока девушка машет крыльями и перемещает тело, она может кружить быстрее него.
Однако…
— Какая скорость, — сказал Икко.
— О? Это моя средняя скорость… по крайней мере, когда я имею дело с врагом.
— О? Выходит, я твой враг?
— Да, — ответила Казами.
Она вскинула брови и прижала наконечник копья к спине Икко.
— Или, по крайней мере, ты мне не товарищ.
Девушка изо всей силы ударила в упор.
Воздух содрогнулся от звука столкновения, и его сопроводило хлопанье крыльев.
Икко запустило параллельно земле, но Казами догнала его и спокойно нанесла ещё одну атаку.
— Ты поднял свой меч на людей, которые мне дороги. Хоть пострадали они и по моей вине…
Очередной удар отправил его в полёт даже быстрее, но девушка хлопнула крыльями, чтобы пронестись над землёй и снова с ним поравняться. Она атаковала в этот раз сбоку.
— Ты всё равно враг за то, что не остановил свой клинок.
Она врезала по нему снизу, запуская в воздух под прямым углом.
Он пролетел десяток метров в небо, но Казами мгновенно поднялась над ним.
Со светом луны за спиной девушка прижала наконечник копья к спине Икко, когда тот достиг пика своего подъёма и на секунду остановился.
— Да, ты мне не товарищ. В конце концов…
Она послала его в полёт прямо вниз.
Но тут же погналась следом и, когда настигла, снова врезала по спине.
— Мои товарищи в другом месте. Может, у меня и нет никакой силы…
Чтобы сильнее его ускорить, Казами ударила опять.
— Но они хотят меня в свою команду.
Да, так и есть, — подумала она. — Давайте соберём отряд.
Не тот, который заготовлен только для Пути Левиафана, а который будет держаться вместе вечно.
Мы больше не будем думать, что сильны. Мы соберёмся вместе, чтобы стать сильнее.
До тех пор, пока мы это помним, мы не потеряем бдительность.
— И мы не проиграем!
Казами активировала вторую форму G-Sp2 и выстрелила из пушки вниз.
После прямого попадания по Икко земля и свет взорвались.
Это оставило десятиметровый кратер, и по всей округе раскатился звук.
Больничное здание затряслось, а стёкла в нём разбились.
С порывом ветра, омывшим её снизу, Казами в пятнадцати метрах над землёй положила G-Sp2 на плечо.
— Ты все ещё жив, правда?
— Можешь сказать?
Икко стоял в центре кратера.
Его окружал мерцающий жар, защитная форма превратилась в лохмотья, а волосы полностью растрепались.
Но свет в его глазах не померк, и оружие осталось целым.
Старик повернулся в сторону и сплюнул тёмный комок.
— Хорошая работа, Казами-сама. Полагаю, это стоит около шестидесяти очков.
— Мне бы хотелось оставшиеся сорок.
Он рассмеялся и вздохнул.
— Когда битва закончится, будет слишком поздно, поэтому я воспользуюсь этим временем, чтобы рассказать о прошлом, которое мы знаем.
— Прошлом?
— Да, мои братья пообещали передать вам Концептуальное Ядро и информацию о прошлом японского UCAT, если вы нас победите.
Он поднял на неё резкий взгляд.
— Всего однажды в прошлом некто взял данные о наших Концептуальных Ядрах, после того как осознал, что они у нас есть.
— ?.. Всего однажды? Кто?!
— Ну, — промолвил он. — Тот, кто пытался найти справедливый способ управления миром.
— Что?
Казами не знала, что это значит. Есть такая штука, как справедливый способ управления миром?
Однако он продолжил говорить.
— Ничего страшного, если ты не знаешь. Уверен, Армия вам скоро расскажет. И у меня нет времени. …Казами-сама, давай подготовим сцену нашего сражения.
— Давай, но как?
— Как насчёт этого?
Икко выставил что-то над головой: чёрную сферу размером с кулак.
— Это Концептуальное Ядро моего брата Мицуаки. Оно только что прибыло. Ты знаешь, что делает этот концепт, я полагаю.
Казами немного сглотнула.
Концепт предотвращал её от понимания всех остальных. Он являлся причиной её предыдущего поражения против Икко.
С улыбкой в глазах старик произнёс:
— Так начнём же. Совместная работа — лучшая часть братских уз!!
С его возгласом, в ушах Казами раздался голос.
— Отсутствует взаимопонимание.
Мир похитил у девушки все органы чувств.
●
После того, как Икко открыл Концептуальное Пространство, он кое-что сделал.
Старик вздохнул.
Дыхание преградила кровь.
Он выплюнул кровяной комок и вытер рот.
...Скоро настанет и мой конец.
Мицуаки был побеждён, а от Ницзуна с Ёнкичи тоже никаких вестей.
— Предоставь мне хороший ответ.
Он поднял взгляд, пытаясь перевести дух, и увидел в воздухе неподвижную Казами .
Её глаза были закрыты, словно в молчаливых раздумьях, потому Икко заготовил Меч Лазурного Дракона.
Он подготавливал удар иаи снизу слева.
Затем старик обратился к своей противнице, которая не могла его слышать.
— Я сейчас выдам величайшую атаку, на какую только способен. Можешь блокировать её, если хочешь. В любом случае, я умру удовлетворённым. Это…
Старик выдал горький смешок.
— Это обмен за все те хлопоты, которые я тебе доставил.
Икко повернулся налево, сделал глубокий вдох, взялся за меч и немного присел.
— !..
Как вдруг старик двинулся. Он послал правую стопу вперёд и толкнул тело вместе с левым коленом.
————.
Икко послал вперёд правый локоть, развернул запястье, растягивая при этом тело вверх, и упёрся на правую ногу, замахиваясь Мечом Лазурного Дракона.
В миг его движения клинок преодолел звуковой барьер.
…Это сработает!!
Движения его тела связывались воедино, а на пути клинка не было ни дрожи, ни колебаний.
Его атака шла без сомнений. Он взмахнул её лунообразной дугой.
— О-о-о!
Окружённый взрывом пара и преодолевая резкий ветер, Икко воспользовался своим вертикально растянутым телом, чтобы поднять взгляд на врага.
За крылатой девушкой с копьём виднелась луна.
К ушам старика донёсся некий звук.
Песня.
Даже во время битвы Икко слышал песню в голосе девушки.
Казами пела в лунном свете.
Тот же гимн, когда и держала ребёнка: Silent Night.
●
Когда Казами закрыла глаза и запела без доступа к поступающей информации, её неслышный голос оседлал ветер и наполнил мир.
G-Sp2 в её руках резонировал с песней и вибрировал, как камертон.
И колебание песни на ветру достигло её кожи.
Девушка не видела мир, но мир к ней пришёл. Он вернул назад её голос.
Земля отдавала эхо, здание резонировало, а ночное небо затихло, но всё это являлось ответом мира.
...И чего я так напрягалась?
Казами не могла понять других в этом мире, но были вещи, которые можно узнать, когда к ней возвращался голос.
Вчера она не могла этого сделать. Как и когда столкнулась с этим концептом, так и когда услышала приказ Саямы распасться.
Но теперь она справлялась.
Казами кое-что усвоила.
Она узнала, почему так злилась на приказ Саямы.
…Тогда мне казалось, что мои усилия не признавали.
Но я ошибалась, — осознала она, напевая под луной.
Кто бы что ни говорил, не изменит того, как много она сражалась и как отстаивала Путь Левиафана.
Потому её работа заключалась в том, чтобы делать всё возможное для защиты остальных и добиваться чего-то.
Если она поступит так, её усилия будут признаны без потребности на них указывать.
Саяма, должно быть, знал это, после стольких сражений вместе с ними.
Но он ощутил их беспечность.
Став сильнее, они полагались на свою силу, забыли изначальные намерения и потеряли из виду то, что нужно делать.
Просто от владения такой мощью, они будут опьянены ей, и в итоге она наполнит их страхом.
Он намекал на это своим приказом о роспуске, но, скорее всего, из-за грядущей битвы с могучей силой Армии.
…Но я слабая, и из-за неуверенности потеряла надежду.
И чтобы скрыть свою слабость, она полагалась на силу, но в результате испугалась её, проиграла и не смогла защитить то, что действительно важно.
Ей нужно было поверить во что-то помимо силы, и она поняла это в прошлом.
…Да, раньше я не была такой голословной. Я реально понимаю.
Когда-то Казами пыталась защитить Саяму с Синдзё, и вынудила оборотня совершить самоубийство.
Она переживала об этом и решила оставлять для него цветы и никогда не забывать.
В то время девушка не пыталась ни перед кем оправдывать свои действия. Она не пыталась использовать смерть оборотня как доказательство того, насколько важны для неё товарищи или как усердны её труды.
Казами получила грех в чистом виде.
Она упрямилась, но пыталась стать сильнее.
Но получив больше товарищей…
…Почему я столько возомнила о себе и размякла?
Останься девушка такой, напарники не захотят видеть её в отряде.
И поэтому к ней пришла новая мысль.
Товарищ это тот, с кем делишься радостью сражения и защиты друг друга.
И тот, кто заметит цветок, который она молча возложила, и добавит рядом свой.
У неё были люди, которые поймут без всяких слов.
…Мне просто нужно делать всё, что в моих силах.
Казами горько улыбнулась, когда вдруг вспомнила, как сорвалась на Саяму.
Какая же я дура, — подумала она, когда горечь покинула её улыбку.
…Но отчасти это вина того идиота, всегда выбирающего самый эксцентричный способ что-либо выразить.
Вышло совсем скверно. Девушка подумала в следующий раз с ним поговорить, даже если рядом будет Синдзё.
Как-никак, он глупый младшеклассник, и делает то же, что когда-то она.
Давным-давно Казами травмировала кое-кого во время внеклассной деятельности и ушла из клуба.
Но, встретившись с Изумо и начав сражаться, она услышала о некоем странном первогодке.
Парень ходил на соревнования по каратэ, но после травмы левой руки забросил его полностью.
В качестве замены каратэ он искал место, чтобы стать серьёзным, и оказался вместе с ними.
Казами как-то хотела спросить у него одну вещь: ты вообще собираешься снова сжать свой левый кулак?
Но я рада, что промолчала.
Скажи она это, не осознавая собственной слабости, то только бы выказала собственное невежество.
…Точно.
Не сомневаюсь, он разберётся и без моих слов, — осознала она.
— Да.
Поэтому девушка прекратила пение и кивнула сама себе.
— Идём. Пришло время снова собрать отряд.
Казами слышала, где находился её враг, но хватит ли этого, чтобы знать, где он?
Икко запустил в её сторону прямую линию ударных волн.
Девушка ответила ударом копья света.
Её переполняло неуместное любопытство о том, кто победит.
Но…
…Икко-сан, вы думаете о том же?
Она также знала, что скажет G-Sp2: весело же.
Поэтому Казами сделала шаг в воздухе и нырнула прямо вниз.
Тишина атаки внизу вела её к противнику.
Чтобы продолжить сражаться, она собиралась его сокрушить.
