Между цементированным склоном и рядом тёмных домов шла под откос дорога.
Её освещали редкие огни, и кто-то по ней бежал.
Это была Синдзё, длинные волосы которой развевались за спиной, а рюкзак подскакивал.
От звука её туфель по земле отдавало лёгкостью, а в темпе порой проскакивало сомнение.
Она немного споткнулась и горько улыбнулась.
— Я чересчур взволнованна?
Немного времени прошло с тех пор, как она рухнула без чувств в столовой приюта.
Девушка проснулась в медпункте, переоделась и получила от директора разнообразие вещей. После чего её одолела усталость.
Синдзё знала, что ей нельзя, но подчинилась своему измождению, уснула, и когда проснулась, обнаружила, что уже 21:30.
Скоростной поезд уже ушёл, но кровотечение остановилось, и она поняла, что может двигаться.
Девушка попросила директора глянуть расписание поездов и выяснила, что следующая отправка в Токио в 22:22 на спальном поезде со станции Син-Осака.
Она позвонила и узнала, что всё забито, но ещё один со свободными местами выходит из станции Осака в полночь.
Забронировав себе билет, Синдзё покинула приют.
Она попрощалась с директором, позвонила, чтобы отблагодарить женщину в церкви, которая ей помогла, и даже не забыла связаться с Сибил и Хибой в UCAT, сказав им, что не вернётся до завтрашнего утра.
Покидая приют, девушка дала обещание, которое намеревалась сдержать.
— Я ещё как-нибудь вернусь.
Она хотела в скором времени снова сюда приехать.
Частично для того, чтобы просмотреть документы, которые не смогла увидеть сегодня, но...
...Что скажет Саяма-кун, когда узнает?
Отец Саямы тоже был сиротой, которого усыновил его дед.
Синдзё предположила, что дед Саямы владел подобными приютами по всей Японии.
...Для детей, потерявших родителей на войне, в Концептуальной Войне и во время послевоенного возмездия.
Шагая, Синдзё опустила взгляд на белый пакет в левой руке.
Внутри были конфеты, которые передала ей директор. Они предназначались для гостей на культурный фестиваль в ноябре, но женщина сказала, что нехорошо будет отпустить её с пустыми руками.
— Знаменитые Сакайские "Ксаверий наблюдает за нами".
На коробке изображались конфеты в форме реалистичного лика святого.
Ей казалось, что он смотрит прямо на неё, поэтому она отвела взгляд и заметила в уголке коробки логотип ИАИ.
...Чем занимается эта компания?
Но затем Синдзё перевела дух.
— Хе-хе.
С её губ сорвался смех.
...Что скажет Саяма-кун?
Когда она ему скажет, что нашла свою мать и её девичья сторона теперь работает...
— Он обрадуется и похвалит меня?
Но затем её лицо наполнилось сомнением, а плечи опустились.
— Не сомневаюсь, случится что-нибудь скверное. Он, наверное, в честь события захочет сделать плакат или дакимакуру.
Вполне возможно, что уже такого понаделал, — подумала она. — Он наверняка превзошёл всё, что взбредёт в голову обычному человеку.
— Но, — сказала она, прикладывая правую руку к щеке. — Раз моё тело работает, ему не придётся полагаться на странные, развратные копии.
Её воображение на этом не ограничилось, но лицо зарделось, и девушка прибавила шагу.
Чтобы отвлечь себя от фантазий о своём будущем, она вспомнила определённый факт.
Саяма дал ей конверт.
— Он сказал, что хотел бы, чтобы я прочла письмо, когда отыщу своё прошлое, да?
Синдзё потянулась к сумке и быстро сумела вытащить конверт.
Не прекращая ход, девушка закинула сумку за спину и открыла конверт, вслушиваясь в шорох пластиковой сумки в левой руке.
Синдзё вытащила первые два листка письма.
Затем разложила и прочла начало текста.
"Дорогая Синдзё-кун. Ах, ты возбуждающа как рябь, покрывающая море в ночь."
Она на секунду задумалась и пропустила первую страницу, не читая.
Но через некоторое время вздохнула:
— Полагаю, это немножко нетактично.
У неё были хорошие намерения, и после долгого перерыва ей льстил его выбор выражений.
Что более важно, после случившегося сегодня у неё хорошее настроение.
Так почему бы не прочесть?— решила она, глянув обратно на текст.
"Твоя улыбка подобна утренней чашке кофе. Она немного удивительна, но не сладка, и в то же время так чарующа и — возможно, из-за кофеина — заставляет моё сердце трепетать. Вообще, мне стало тяжело себя сдерживать. А-а, я хочу наполнить тебя кремом. Тебе не терпится? Теперь этого не миновать..."
Так, всё. Заканчиваем.
Нет, я прочту, но на этот раз не буду ничего ожидать. Наверняка там будет что-то безумное.
...И когда он только успел это написать? Мы ж всегда вместе.
Она кивнула, подобрала вторую страницу и опустила на неё взгляд.
"Ну что ж, покончим со сложной частью. Нет, может, ещё чуть-чуть."
Последовали три строчки бессмыслицы с восклицательными знаками, но она их пропустила.
В результате осталось только пятнадцать строк.
...Почему бы сразу не начать с этого?
Гадая об этом, Синдзё прочла текст.
"Во-первых, я скажу тебе нечто, что не даёт мне покоя, Синдзё-кун. Есть возможность связи между моей семьёй и Армией."
...Э?
Не успел этот вопрос всплыть в её разуме, как она принялась читать.
"Судя по всему, у семьи моей матери был магазин, где торговали завтраками. Он располагался там, где сейчас пустырь за домом Тамии."
Но...
"Вскоре после вступления в Академию Такаакита её родителей убили. Преступника, предположительно, так и не поймали, но мои родители сказали, что с проблемой "разобрались". Можно ли допустить, что родители моей матери тоже были связаны с UCAT и стали целью организации, предшествующей Армии? И что аналогичное произошло и с Синдзё Юкио?"
Синдзё никогда не слышала этого о его матери, и догадывалась, почему он решил сообщить через письмо.
...Скажи он напрямую, это заставило бы меня волноваться.
Полагаю, поэтому, — решила она.
Тем временем, его мнение о её матери не отличалось от того, что девушка чувствовала по документам в приюте.
Она продолжила читать письмо.
"Мой отец, судя по всему, жил в детском доме, имеющем связь с моим дедом. Тот старик, должно быть, хотел вырастить для себя больше прихвостней, потому что сам владел несколькими приютами и скрывал сей факт от меня. Выглядит так, будто права на них остались в UCAT, и он скрыл от меня и это, но я уловил правду после годов жизни в качестве внука той обезьяны. Согласно ей, он усыновил моего отца потому, что "тот был самонадеян, глуп и эгоистичен, потому я знал, что мне нужно направить его на истинный путь". Для меня это всегда звучало так, будто он описывает себя."
"Но как же внучка Синдзё Канаме? Кто устроил её пребывание в приюте, и кто управлял тем учреждением? Мой дед не оставил бы внучку своего друга где попало. ...Хотя я уверен, что ты уже сама узнала ответ."
Дочитав так далеко, Синдзё осознала, что большинство информации совпадало с тем, что выяснила она.
Тем не менее, у неё был вопрос по этому поводу, который также применим к информации о её матери.
...Эти сведения действительно так важны?
Она понимала, что это важно для Саямы, поскольку прошлое вызывало у него столько боли, и знала, что должна разделить её с ним.
Но как чистая информация, насколько важно содержание письма?
— ?..
Она озадачено наклонила голову и продолжила читать.
"Возможно, между нашими родителями есть связь. И если так, остаётся определённая загадка. Во-первых, давай предположим, что родители моей матери были убиты предшественниками Армии. Нам известно, что мои родители входили в состав UCAT, и Тода Микоку говорила, что твои тоже. В таком случае..."
Она прочла следующую строчку.
"Девичья фамилия моей матери — Тода."
— !?
Синдзё нахмурила лоб, и её мысли совпали со следующей строчкой, написанной Саямой.
"Что это значит?"
Именно таким был её вопрос.
"Синдзё-кун, моя мать сражалась против Армии, так почему же девушка из Армии носит её фамилию, и почему она знает тебя? Быть может, это совпадение, и остаётся ещё немало неясностей, но я напишу свой нынешний ответ невидимыми чернилами."
В нижнем углу листа Синдзё заметила кольцо вокруг пустого места.
Стрелка, указывающая туда, сообщала: "Помести сюда свои губы и скажи: Явись, о ответ."
Зачем такие хлопоты?— подумала она. — Он добавил ещё один странный концепт, да?
Но ей хотелось знать его ответ, так что она молча приложила губы к письму.
— Явись, о ответ.
Девушка глянула обратно на бумагу, но...
— Ничего не появилось?
Озадаченно наклонив голову и уставившись на бумагу, она заметила небольшую надпись вдоль левого края.
"Ха-ха-ха. Я тебя обманул, Синдзё-кун. На том кружке лишь мой собственный поцелуй. Я по-прежнему не могу найти ответ, поэтому подарил тебе непрямой поцелуй извинения. Спокойной ночи, Синдзё-кун, и сладких снов."
— Спокойной ночи и до свиданья!!
Синдзё швырнула письмо на землю, но быстро подобрала его назад.
После раздражённого вздоха, девушка осознала, что остановилась.
— Ах.
Синдзё лихорадочно начала снова переставлять ноги.
Она поместила письмо обратно в сумку, пробубнила "Ну в самом деле, Саяма-кун", и задумалась о загадке, которую он ей предоставил.
...Как так вышло, что у его матери и Микоку-сан одинаковая фамилия?
Но кое-что прервало её мысли.
— О, Синдзё-сан. Погоди.
По какой-то причине девушка услышала справа от себя голос Хибы.
Но она буквально только что разговаривала с ним по телефону, а значит, его здесь быть не может.
Должно быть, ей просто показалось.
...Но почему мне слышится сталкер Микаге-сан вместо Саямы-куна?
Её мысли снова прервали.
— Постой, подожди. Это я, я.
Как у истинного преследователя, даже иллюзия её голоса отказывалась пропадать.
Синдзё махнула рукой в правую сторону и поспешила вниз по склону.
— Э-э, Синдзё-сан?!
Перед ней появилась зрительная иллюзия Хибы, поэтому девушка с размаху запустила в него правый кулак.
Иллюзорный удар попал, она услышала иллюзорный звук, ощутила иллюзорную отдачу, и иллюзия выдала иллюзорный крик и иллюзорно покатилась по земле.
Какая настойчивая иллюзия. Но это должно привести к иллюзорному концу, — подумала девушка, снова начав идти.
Как раз тогда она услышала слева голос Микаге.
— Синдзё.
— Э? Микаге-сан? Почему ты тут?
Синдзё повернулась влево и увидела девушку, одетую в защитную форму.
Микаге мягко откинула назад волосы под лунным светом.
— Пришла тебя забрать, потому что ты сказала, что не сможешь приехать на скосном поезде.
— Скосном? А, так ты о скоростном поезде. Но, э, что ты подразумевала под "пришла меня забрать"?
— Мы воспользовались Сусамикадо, но адрес было тяжело найти, и это нас замедлило.
Даже если "это их замедлило", со времени телефонного разговора не прошло и двадцати минут.
Однако Синдзё припомнила случившееся в прошлом месяце. Во время битвы с Чёрным Солнцем 5-го Гира, Бог Войны Гиес доставил их от Изумо до Окутамы менее чем за час.
Бог Войны Гиес не был снабжён специальным реактивным устройством для воздушного движения, значит...
— Сусамикадо сможет путешествовать ещё быстрее...
— Верно. Извини. Мы наткнулись на тебя, когда сверху бродили по округе.
Микаге вытянула навстречу руку.
— Идём.
— Э? Ты уверена? И почему ты вдруг прилетела меня забрать? Я смогу вернуться сама.
— Я видела сон, где сражались отец Рюдзи-куна и остальные. Но всех людей, вместе с которыми он сражался, больше нет...
Пока она говорила это, её лицо всё так же ничего не выражало.
— Я начала задаваться вопросом, вдруг и мы однажды друг друга потеряем.
— ...
Синдзё не знала, что и сказать, но Микаге продолжила со всё ещё вытянутой рукой.
— Поэтому я подумала, будет лучше нам не быть в одной команде. Если нам грозит кого-то потерять, будет проще нам никогда и не быть вместе.
Микаге улыбнулась.
— Но ты усердно трудилась, правда? Как и Саяма, Хио и остальные... Я тоже хочу внести свой вклад. Так я смогу стать лучше и лучше, даже после окончания моей эволюции. Поэтому... давай соберёмся вместе. Раз я могу стать даже лучше после завершения моей эволюции, Сусамикадо тоже сможет улучшиться.
Она перевела дыхание.
— Поэтому я не дам Казами оставаться в таком состоянии. Я не дам никому разрушить весь их труд... и не дам нам потерять друг друга.
Услышав это, Синдзё инстинктивно взяла Микаге за руку.
Её брови налились силой, и она вернула стойкий взгляд Микаге.
— Ты права.
Синдзё знала, что есть люди, которых ей никогда не увидеть, но всё равно сжала пальцы, держа Микаге за руку.
Это, должно быть, мой ответ на роспуск Отряда Левиафана, — подумала она, также вспоминая о матери.
— Ты действительно права. Мы ещё друг друга не потеряли, а значит, ещё не слишком поздно. А значит... значит, давай соберёмся вместе, чтобы сделать друг друга сильнее.
И сделав так...
— Мы сможем стать сильнее и сильнее!
— Верно, — сказала Микаге, сжимая руку в ответ.
Синдзё осознала, что хочет поговорить с Казами.
Она знала, что Саяма не желал ничего дурного, когда сказал Казами, что они распадаются.
Он не говорил ей оставить Отряд Левиафана.
...Прошу, пойми.
Остальные имели часть прошлого, поддерживающую их связь с Путем Левиафана, и нечто подобное должно быть и у Казами. Что побудило её сражаться?
Синдзё знала, как Казами выкладывалась на тех смертельных полях боя, несмотря на то, что была обычным человеком, и как всегда не давала им спуску и пыталась направлять, чтобы они не сдавались.
Когда Синдзё и Саяма впервые встретились, именно Казами спасла их от оборотня.
Она переживала из-за своего смертельного выстрела, но никогда не подавала виду.
...Я знаю, что она принадлежит к Отряду Левиафана.
Поэтому...
...Найди свою причину пребывания со мной.
Синдзё кивнула, но затем кое-что осознала.
— А? А где Рюдзи-кун?
— Спит вон там.
Она глянула на указанное место, и обнаружила рухнувшую иллюзию. Та до сих пор не поднялась.
— Реальность бывает суровой.
Микаге непонимающе наклонила голову.
●
По белому коридору быстро двигалась девушка.
На её коротко стриженных светлых волосах сидел небольшой зверёк, и она носила оранжевую лётную куртку поверх тёмно-синей школьной формы.
Грудь куртки трепыхалась на ходу, и на ней значилось имя "Heo Thunderson".
С лёгкой походкой девушка миновала приёмный пункт на пути в больничную палату.
Молодая медсестра внутри опустила голову, откусила печенье под названием "Трубкопеченье" и проговорила:
— Постарайтесь там с ним.
Она подняла правую руку в триумфальной позе.
Хио выросла в Соединённых Штатах, поэтому толком не поняла, что эта поза значила в отношении её стараний с Харакавой. Она оставила попытки понять и просто восприняла это как поддержку.
— Д-да. Я сделаю всё, что смогу.
— Если что выйдет из этого, мы здесь всё организуем.
Постойте-ка, кажется, я знаю, что она имела в виду, — осознала Хио, поспешив обратно к палате.
Девушка знала, что не может бежать, но иначе напитки, которые Харакава попросил её принести, остынут.
...Я должна поспешить, но без бега.
Похоже, состояние Юи, матери Харакавы, сейчас стабилизировалось.
Ооки сообщила Хио, что женщина потеряла сознание, но Харакава ей не звонил.
Она хотела сама с ним связаться, но не нашла в себе смелости.
Девушка боялась, что он скажет ей не приходить с ним.
После непродолжительных колебаний она отправилась сюда, но это заняло около двух часов пешком и на поезде.
Когда Хио прибыла, было уже начало девятого, и Харакава находился в больничной палате.
Он мимоходом объяснил состояние Юи и сказал, что такое происходит всё время.
Он больше ничего не говорил, а Юи продолжала спать.
Хио и Харакава оставались в тишине до начала десятого, когда парень передал ей кошелёк.
Теперь Хио шагала по коридору с напитками.
Поручение немного успокоило её сердце. По крайней мере, это намного лучше, чем сидеть в тишине, размышляя о том, что она пришла без спроса.
С соударением банок в руках девушка добралась до палаты.
Она услышала, как внутри кто-то говорит, и навострила уши, предполагая, что это Харакава.
— Хио-сан. Скорее, пока он в туалете.
Это был голос Юи, и на удивление стабильный.
Разве она не падала без чувств?— подумала Хио, заходя в палату.
Девушка собиралась сказать "Вам уже лучше?", но...
— ...
Она проглотила слова, когда увидела красный цвет.
●
Цвет, увиденный Хио, был небольшим.
Всего лишь красное пятно на платке, который Юи держала у рта.
Но в то же время он выделялся в ярко освящённой белой больничной палате.
Хио быстро подбежала и приготовилась что-то сказать, но Юи остановила её жестом.
— Не волнуйся. Я просто выкашляла то, что осталось в горле.
— Н-но!
Женщина подавила панику Хио улыбкой и кивнула. Затем протянула руку.
— Гораздо важнее — можно мне что-нибудь попить? Во рту до сих пор стоит вкус соли и железа, так что мне не хочется особо говорить.
Хио напрягла плечи, но открыла банку и протянула женщине.
— Я купила Максимум Кофе с чайным вкусом, как и просил Харакава...
Юи сперва выбросила окровавленный платок в урну у кровати.
Следом она выпила содержимое банки, не стирая остаток крови с губ.
Выглядело чуть ли не так, что она просто влила жидкость себе в рот и поглотила где-то половину.
— Ка-ах! Теперь совсем другое дело. ...Ой, извини. Я тебя напугала?
Улыбнувшись, она вернулась к своему обычному состоянию.
Успокоившись, Хио напрягла плечи и покачала головой.
Затем села на стул у кровати, куда указала Юи.
Девушка поставила две оставшиеся банки сбоку стола и кое-что осознала.
— Погодите. Так вот почему он попросил купить три банки?
— Долго же ты соображаешь, Хио-сан. Хе-хе. Тот мальчик знал, что я проснулась. Он, наверное, хотел свалить проблемную часть на кого другого.
Она вздохнула и отклонилась на подушку.
— Ты хочешь услышать о моём состоянии, разве нет? Чтобы загладить его грубость, я расскажу тебе парочку вещей, о которых он не знает. Например...
Юи медленно откинула назад волосы на плечах.
— Моя болезнь вызвана вторичным уроном Великого Кансайского Землетрясения. ...По крайней мере, официально.
— !..
— Удивлена? Я рада. Дан корчит кислую мину при каждом упоминании моей болезни, поэтому я никогда не вдаюсь в детали о ней. Но мне кажется, самое время сообщить некоторые вещи тебе.
Она потянулась к окну и немного его приоткрыла.
Палату медленно пробрало холодным ветром ночи.
Юи выдохнула в тот свежий воздух и повернулась к Хио.
Её прищуренные глаза улыбались.
— Ты заставляешь тётеньку пить одной?
— Ох, ну, нет.
Банка, которую подхватила Хио, была газированным нектаром ИАИ под названием "Нектар Пеппер".
Ей нравился его необычный вкус, но когда об этом узнали в школе, все говорили, что у неё странные предпочтения. Девушка не знала, как бы отшутились здесь люди из UCAT, так что ей ещё следовало помозговать на этот счёт.
Пока Хио наслаждалась странным вкусом, Юи глянула на банку.
— Ты уникальная девочка, Хио.
— ...Извините, что вам пришлось так аккуратно выразиться.
— Ничего страшного. Проявлять так свою уникальность гораздо лучше, чем как тот мальчик всегда стараться её подавлять. Часом, не хочешь стать моим ребёнком?
Хио сжалась и покачала головой, на что Юи горько улыбнулась.
— Да... Ты права. Решать подобное самой будет неправильно по отношению к Марии.
— ?!..
Услышав имя матери, Хио быстро повернулась и увидела раскрытую ладонь Юи.
Она миновала Баку и взъерошила ей волосы.
Женщина погладила её по голове и проговорила за щекотливым чувством, которое её движение вызывало.
— Моя болезнь — сущий пустяк. ...Просто мои органы отказывают. Понимаешь, что я имею в виду?
Хио задумалась о вопросе, пока женщина гладила её по голове.
— Вы хотите сказать, что ваши органы переключаются между работой и простоем?
— Да, но время нестабильно. Поэтому если я слишком активна, это может привести к урону, который повлияет на них, когда они в рабочем состоянии. Вот почему я в больнице.
Не останавливая свою руку, Юи проговорила.
— Хуже мне не станет, но и лучше тоже.
— Это... нельзя вылечить?
— Нет, нельзя, — голос Юи звучал бодро. — И даже если б было можно, тогда бы ты и тот мальчик перестали обо мне волноваться.
— Но, — начала Хио, после чего глянула на лицо Юи и остановилась.
Она увидела небольшую улыбку женщины. Это была её привычная улыбка.
— Давай оставим... И кстати, есть ещё один человек с такой же болезнью. Знаешь кто? У него седые волосы и... полагаю, сейчас ему будет за тридцать. Для него стрелка сильнее указала в отрицательном направлении, так что его состояние всё время ухудшается.
Хио знала, кто это был.
Она знала его как человека, который редко показывался, несмотря на свою должность надзирателя Отряда Левиафана.
Если у него та же болезнь, что и у Юи, и в его случае она даже хуже...
— П-почему?
Девушка схватила Юи за руку и посмотрела прямо в улыбающееся лицо женщины.
— Что за битва произошла в ночь Великого Кансайского Землетрясения? Что за битва оставила вас и его в таком состоянии и убила моего отца?
— Почему ты хочешь об этом знать?
— Ну...
Ей незачем было колебаться, и слова прозвучали прежде, чем она даже задумалась, что сказать.
— Потому что я здесь, благодаря той битве.
●
Хио произнесла вслух то, о чём задавалась вопросами в последнее время.
— Отряд Левиафана распущен, и мне сказали разузнать о прошлом, если я хочу понять почему. Но когда расследовала прошлое, я обнаружила, что толком ничего не знаю. Стольких кусочков не хватает... Но одно я знаю точно: всё, что там произошло, привело к тому, что я здесь.
Хио протяжно вздохнула.
Она вверила все свои мысли и движения губ, положившись на кивок, которым наградила её Юи.
— Я рада, что могу быть с остальными, но не знаю, почему я здесь... Моя мама защитила меня от Чёрного Солнца, мой прадедушка сражался, а Чёрное Солнце совершил ошибку ради своего народа, но что сделали мои родители?
— Хио-сан?
Её голова начала опускаться, поэтому она её подняла.
Девушка увидела, что Юи медленно перевела взгляд к окну.
— У меня теперь не очень хорошо получается говорить о других, правда? Это потому, что моя подруга сказала, что ей не по нраву болтуны.
Хио проследила за взглядом Юи и увидела на подоконнике нечто белое.
Оно влетело в помещение и приземлилось.
— Это один из журавликов, которые делает с оригами мой учитель.
— Я рада, что Диана в добром здравии. А я так надеялась заработать баллов с будущей женой моего сына.
— Э?
Хил покраснела, а Юи повернулась обратно к ней и отхлебнула из своей банки.
— Дан важен для тебя?
— Д-да.
Женщина погладила её по голове.
— Ты хочешь быть с ним?
— Д-да.
Она снова её погладила.
— Что ты будешь желать, если у вас двоих будет ребёнок?
На это Хио не могла просто ответить "да", поэтому задумалась.
...К чему она ведёт?
Это простой вопрос? Юи только что упомянула "заработок баллов", поэтому Хио казалось, что ей следует ответить как можно лучше и хотелось надёжного ответа, который успокоит больную женщину.
...Эм, ну, это...
— Ну, сначала я оформлю страховку, и затем буду платить ежегодные взносы! И я куплю дом и буду копить деньги в банке!
— Успокойся, Хио.
— Хорошо.
Хио приуныла, и Юи выдала тревожную улыбку.
— Быть может, это сложно представить, но если бы назревала битва, способная уничтожить мир? И если бы в то время у тебя была дорогая семья?
— Я бы хотела защитить свою семью.
— Так, а вдруг ты — одна из людей, которые могут сражаться в той битве?
— ...
— Мне кажется, желанный тобою ответ кроется здесь, так что попробуй-ка об этом подумать.
Хио не могла ответить.
Как-никак, она просто представляла себе ситуацию.
У неё не было семьи, поэтому девушка не могла ответить на вопрос, основанный на таком предположении.
Однако Юи снова погладила её по голове, и Хио вздрогнула.
— З-за что? Я вам не ответила.
— Как раз потому, что не ответила. Инстинктивно выдавать, что ты будешь драться, звучит круто и создаёт впечатление, будто ты понимаешь, что это значит... но такое отношение слишком поверхностно.
Она услышала голос Юи за её рукой.
— Мы все тогда колебались, но, в итоге, пошли. Лёгкий ответ означал бы, что все твои волнения ничего не стоили. Так что в твоей неуверенности нет ничего плохого, Хио.
— Л-ладно.
Снова проведя по её волосам, женщина задала ещё один вопрос.
— Но у тебя не заладилось с Даном? Вы двое сегодня тише воды.
— Ох, это... Я пришла сюда сегодня, не спросив его.
— Он что-то об этом сказал?
— Нет.
Девушка нервно покачала головой и увидела, что Юи кивает и улыбается.
— Тогда всё в порядке. Он не ушёл из комнаты, правда? Значит, знал, что ты придёшь, даже если он не будет тебя звать. Он считает это нормальным и не видит в этом проблемы. И, невзирая на это, ты всё равно вместе с ним. ...Вы собираетесь после этого поужинать?
— Д-да. И после ужина я... ну... думаю, я дам ему помассажировать мою грудь.
Рука на её голове остановилась, и после паузы женщина произнесла.
— Ты имеешь в виду дать ему потрогать себя за грудь?
— Д-да. Ну, нет, не совсем. Он также будет растирать на ней всякое. Ну, как бы, он говорил, что вы научили его способу, как заставить её расти. Он сказал, что возьмёт мёд и сахар, чтобы стимулировать их, и затем ещё травы.
Она получила мгновенный ответ.
— Я этого не говорил!
Дверь за её спиной открылась, и в палату влетел Харакава. Его брови приподнялись, и он показывал на неё пальцем.
— Хио Сандерсон! Что за галлюцинации тебе примерещились в этот раз?!
— Э-э?! Но мы обо всём договорились! В бане!
— Повремени, Хио Сандерсон. ...Здесь какое-то дикое недоразумение.
— Т-тебе от этого не отвертеться!! От твоих слов я чуть не потеряла море крови!!
От его предательства она чуть не расплакалась, но осознала, что сзади её поддерживают руки Юи.
— Дан, постарайся так не шуметь ...И, Дан. Можно сказать одну вещь?
— Я невиновен. Пока ты это понимаешь, можешь говорить, что хочешь.
— Хорошо, Дан. ...Оформи страховку. И постарайся платить годовые взносы и копить сбережения на счету.
— Прошу, поверь словам своего сына!
— А что такого? И если ты не против, почему бы немного не помочь? Ты бы не отказалась, правда, Хио?
Хио не знала, что и сказать.
Она глянула на Харакаву, но его мрачная мина говорила ей отказаться. У неё не оставалось выбора, кроме как вздохнуть и ответить.
— Это доставит ему слишком много хлопот.
Говоря, девушка напрягла плечи. По какой-то причине, от этого её лицо только сильнее бледнело.
За спиной она услышала игривый голос Юи.
— Против тебя не попрёшь, Хио-сан. Теперь понятно, почему Сандер Феллоу остаётся с тобой.
— Вы об этом знаете?
— Да, но отныне вы узнаете даже больше. Существо на твоей голове... Баку, да? В наше время его здесь не было. Но с ним вы сможете узнать о нас и о себе. А значит...
Юи мягко подтолкнула Хио в спину.
— Ступай. У вас посетитель.
Никто из них не спросил, кто это был, и они услышали голос, напоминающий собственный.
— Отсутствует взаимопонимание.
Хио инстинктивно встала, как раз когда полностью утратила мироощущение.
