— Фуу.
Я погружаюсь в ванну и выдыхаю.
— Ох, всё тело гудит.
После осмотра сестёр Такакура, мы пошли в ванную.
Все вспотели и запачкались спермой, нектаром любви и девственной кровью.
В первую очередь нам нужно помыться.
Кацуко-нээ приготовила ванную заранее.
— Коу-сама, ты устал? Понимаю. Ты сделал это ради нас, мы сожалеем.
Сказала Цукико, подойдя ко мне.
— Нет, это не твоя вина.
Вчера Аня пошумела, и ещё Кана-сенпай.
У меня было много секса ещё до того, как сёстры Такакура приехали в Токио.
— Боже, это много.
— Похоже на то.
Цукико смеётся.
Она читает мои мысли?
В принципе неважно.
— Почему ты не против?
Удивилась Цукико. Я отвечаю: — А? Ну, мне нечего скрывать от вас.
Мои мысли — это не какая-то тайна.
В конце концов, я глупый.
Даже если я попытаюсь скрыть что-то, это быстро обнаружится.
Цукико умеет читать мои мысли, так какой смысл что-то скрывать.
Никакой разницы.
— Я тронута.
Цукико?
— Подумать только, ты такой простой по натуре, Коу-сама.
Цукико смотрит прямо на меня.
— Нет, просто я заметно глупее остальных. Я принял себя таким, какой я есть.
Я смотрю на женщин вокруг.
Нэи, Мисудзу, Рурико, Мана, Мегу, Агнес, Мичи, Цукико.
Эдди, Йомико и Луна в сауне.
— Все они приняли бесполезного меня, я благодарен за это. Я никогда не предам вас. Особенно младших, я должен оправдать их ожидания.
Я единственный мужчина в семье.
— Поэтому я не против, если Цукико читает мои мысли.
Я и не собирался лгать.
— Понятно.
— Что я должна сделать для Коу-сама?
Что?
— Луна — сексуальная рабыня, Йомико — беременная рабыня.
А, это.
Я смотрю на тело Цукико, погружённое в тёплую воду.
Без сомнений, у неё прекрасные пропорции.
Особенно превосходная форма груди.
— Если так считаешь, то потрогай и лизни.
Цукико выпячивает грудь.
— Нет…
— Я могу понять, пожалуйста, делай что хочешь.
Я не могу скрыть мои желания.
— Конечно, позволь.
Я трогаю грудь Цукико.
— Юфуфу, щекотно.
— Ой, прости.
— Всё нормально, пожалуйста, наслаждайся.
У неё отличная грудь.
— Да? Тогда я тоже должна стать рабыней?
А?
— Коу-сама, ты боишься, что мы тебя бросим? Хотя это невозможно.
Я слышу жужжание в ушах.
Возможно Цукико забралась глубоко в моё сердце.
— Понятно, ты боишься остаться один, поэтому ты выбрал такую принудительную формулировку «рабыня».
И только сейчас я осознал это.
Понятно. Я…
Поэтому все связаны со мной в позиции рабынь?
— Даже при этом, даже если рабыня захочет уйти от Коу-сама, ты готов опустить её.
Это…
Когда-нибудь.
Они могут полюбить мужчину лучше, чем я.
Если это время настанет.
Я должен уступить.
— Извините, но я хочу сказать.
Подходит Мичи.
— Господин. Мичи — рабыня Господина. Я не знаю о моей прошлой жизни, но в этой жизни я буду служить тебе, как рабыня. Таков закон вселенной. Решение нельзя отменить.
Ээ.
— Поэтому, если бы я сказала что-то вроде: «Господин, я нашла другого», но это невозможно даже если случится стобальное землетрясение, атмосферное давление подлетит до триллиона гектопаскалей, Земля закрутится в другую сторону, или Луна взорвётся, что бы ни случилось, Господин не должен меня отпускать. Вместо этого ты должен привязать провинившуюся меня к столбу в подвале нашего особняка и используй меня как спермоприёмник. Обзывай меня, говори, что такая женщина заслуживает быть только отстойником для спермы, а затем поимей моё привязанное тело как хочешь.
Короче говоря, Мичи хочет поиграть.
— Интересно, когда Они-сама поймёт наши чувства.
Сказала Рурико и неловко улыбнулась, моя волосы Агнес.
— Мы никогда не полюбим другого мужчину. Мы будем вечно служить Они-сама, я горжусь тем, что являюсь сексуальной рабыней Они-сама.
Нет, но
Я рад, что вы так думаете.
Вы слишком красивы для меня.
— Это мы должны просить Данна-сама не бросать нас.
Говорит Мисудзу.
— Мы тоже боимся, что Данна-сама нас разлюбит.
Э-это…
— Что за чушь! Это невозможно.
Закричал я, не раздумывая.
Как я могу разлюбить этих милых девочек?
— Да. Мы знаем. Поэтому, пожалуйста, пойми, что мы тоже не можем разлюбить Данна-сама.
Мисудзу улыбается.
Ах.
Мисудзу подловила меня.
Она победила.
— Нет, я понимаю, но всё же.
Но всё же, я…
— Мне неловко.
Возможно.
Возможно здесь что-то не так.
Однажды ночью
Я проснусь на диване в моём доме.
Укутавшись одеялом, чтобы как-то согреться.
Окажется, что всё это сон.
И я всё ещё один.
— Боже, ты неисправим.
Подходит Нэи и залазит ко мне в ванну.
— А, Йа-тян?!
— Иди ко мне.
Она обняла меня и прижала моё лицо к своей сочной груди.
— Вот, Йо-тян, не бойся. Онээ-тян обнимает тебя.
Нэи?
— Йо-тян, ты больше не одинок. Мы никогда не оставим Йо-тян одного.
Я чувствую тепло Нэи.
— Они-тян такой беспомощный.
Мана улыбнулась.
— Если человек однажды пережил ситуацию, когда его бросили, он боится, что это случится снова. Я могу понять.
Родители Мана бросили её.
— Поэтому я не брошу Они-тян, даже если умру. Но если вдруг брошу, то буду заслуживать только смерти. Мана жива только потому, что Они-тян нуждается во мне.
Мана.
— Цукико-сан. Ты можешь заглянуть в сердце Мана тоже. И если Мана солгала, скажи об этом. Я откушу себе язык и умру в качестве извинения.
— Я тоже, Данна-сама принял Цукико-сан, значит мне нечего скрывать от тебя.
Сказала Мисудзу.
— Мне очень жаль. Моя сила сейчас не работает.
Цукико извиняется.
— Мне тоже нелегко. Я читала мысли только Коу-сама.
Понятно.
Все обеспокоены.
— Боже, Йо-тян, разве ты не должен сделать что-то в такие моменты?
Спрашивает меня Нэи.
— Йа-тян, можешь пристроиться сзади?
— Хорошо-
Нэи обнимает меня сзади.
— Цукико, иди сюда.
Я зову Цукико.
— Да?
— Я обниму тебя.
Нежно говорю я.
— Да, Коу-сама.
Цукико наклоняется ко мне.
Я обнимаю Цукико и целую её.
Цукико обнимает меня спереди, а Нэи сзади.
Мы чувствуем друг друга и словно сливаемся в одну массу.
— Объятия устранят тревогу.
— Да, я обниму тебя, если вдруг почувствуешь одиночество. Не стесняйся, спрашивай в любое время.
— Спасибо, Коу-сама.
В этот раз Цукико целует меня.
— Если Цукико-сан удовлетворена, тогда я следующая! Я тоже хочу обнимашек, Онитян!
— Конечно, Мана.
Ответил я.
— Кстати, почему ты всё ещё молчишь, Мегуми-онээсама?
Рурико спрашивает Мегу.
— А? Я?
Мегу растерялась.
— В той комнате Марго-онээсама тоже волновалась.
Марго-сан проводила доктора Сасаки из особняка.
Затем она обратилась ко мне.
«Что случилось с Мегу-тян» — сказала она.
— Я не могу догнать происходящее.
Сказала Мегу.
— В смысле догнать?
Что?
— Моя голова, всё, что случилось в той комнате, и даже происходит сейчас.
Сейчас?
— Нэи-онээсан, Мисудзу-сан, Рурико-сан и Мичи-сан умные, все вокруг много говорят и понимают друг друга. Дажа Мана присоединилась к разговору. А тем временем я ничего не могу понять.
Мегу?
— Почему Йо-тян должен заниматься сексом с сёстрами Такакура? Когда все трое потеряли девственность, они создали какой-то треугольник и ещё раз занялись сексом, я не понимаю.
— Но Мегу, разве ты не посылала им свою Ци?
Она послала свою Ци в треугольник.
— Это потому что ЙОши-кун очень старался, я не понимала, что происходит, но думала, что это важно.
Сказала Мегу.
— Я просто сделала то, что делали другие. Я даже не поняла, что произошло. Короче я вообще ничего не понимаю.
А, понятно.
Пока я усердно работал, а мои мысли читали
Мегу просто приняла участие в ритуале, который не понимала.
— Знаю только то, что происходит что-то странное. Это до меня дошло. Но я не понимаю, что это значит.
Её голова не может догнать события.
— Я много раз хотела подбодрить Йоши-куна, но так и не решилась, потому что всё это время была растеряна.
Вот почему она молчала.
— Азатем Цукико-сан говорит, что она и её сёстры могут читать мысли Йоши-куна. Йоши-кун дал им разрешение, и я не знаю, что делать!
Что именно ты не понимаешь?
— Некоторые даже могут читать мысли Йоши-куна, а мне что тут делать?
А?
— Нэи-онээсан и Мисудзу-сан гораздо лучше в роли жены. Кацуко-онээсан, Рурико-сан и Мана лучше, когда нужно позаботиться о нём. Все здесь умнее, красивее и даже нежнее с Йоши-куном. Некоторые достаточно сильны, чтобы защитить его. А теперь появились девочки, которые могут читать его мысли? Зачем я здесь? Чтобы страдать? Я здесь не нужна!
Нет, погоди, Мегу.
— Я так не думаю, Мегу-тян тоже красивая.
Говорит Нэи, обнимая меня.
— Нэи-онээсан, ты последняя от кого я хочу это услышать!
Ага.
Нэи — завидная красотка, тебя не убедят её слова.
— Я не могу найти причину, чтобы быть здесь! Мне кажется, что я не нужна семье!
— Это не правда! Мегу!
Прокричал я.
— Мне нужна Мегу!
— Разве это не просто жалость?!
Мегу смотрит на меня.
— О чём ты говоришь?! Наши отношения не такие!
— А что тогда?! Зачем тебе нужна такая бесполезная я? Йоши-кун! Эй!
Это…
— Я не могу описать словами.
— Какого чёрта! Не увиливай от ответа!
— Не увиливаю! Я тоже не отличаюсь умом, я не могу объяснить тебе это.
Затем.
— Поймёте, когда повзрослеете.
Говорит нам Агнес.
— Вы можете не понимать сейчас, но со временем поймёте.
Агнес смотрит на нас.
— Поэтому, если не знаешь, то просто слушай. Когда-нибудь ты поймёшь, а пока что молча слушай и не беспокой остальных.
Агнес.
— Агнес тоже хочет быть полезной. Агнес — единственная, кто никак не может помочь Папе. Агнес знает только секс.
Агнес, о чём ты говоришь?
— Но Агнес не хочет расставаться с Папой и семьёй. Я хочу как можно скорее стать полезной Папе. Поэтому я молча слушаю, когда все говорят о чём-то сложном для моего понимания. Но я внимательно слушаю. Ведь когда-нибудь Агнес станет взрослой и наверняка всё поймёт.
Отчаянно говорит маленькая светловолосая девочка.
— Мегу-онээтян, если ты не понимаешь сейчас, то вернись к этому, когда повзрослеешь. Но до того момента просто слушай со стороны и не мешай. Это твоя семья. Ты не можешь постоянно создавать проблемы.
Мегу в шоке.
— Агнес, кто тебе это сказал?
Спросила Нэи.
— Кацуко-онээтян, десу.
Кацуко-нээ.
— Она сказала, что я многого не пойму, пока не вырасту. Но я не могу сделать этого резко. Нужно время. Хорошо кушай и спи, слушай о чём говорят другие и учись. Вот почему я не спешу.
Сказала Агнес.
— Это хороший урок от Кацу-нээ.
Нэи улыбнулась.
Затем.
— Мегу-тян, ты ненавидишь Йо-тян?
Мегу удивилась.
— Быть не может.
— Ты хочешь остаться в семье?
— Да, хочу.
Ответила Мегу. Нэи: — Тогда почему ты возьмёшься крепкой хваткой за неё?
Крепкая хватка.
— Это то, что мы делаем. Мы отчаянно ищем возможности помочь Йо-тян и семье, и каждый день крепко держимся за это.
Сказала Нэи. Мегу молчит.
— То, что у нас больше талантов, чем у Мегу-тян, не означает, что мы не пытаемся продвинуться в других областях. Мы тоже отчаянно ищем причины быть здесь.
Мегу: — Простите.
Извиняется она слабым голосом.
— Эй, Мегу.
Я подумал обнять её, но — Йо-тян, не двигаться.
Нэи остановила меня.
— Она должна сделать это сама. Иначе Мегу-тян не справится.
Это…
— Ты можешь обнять Агнес в любое время. Но Мегу-тян гораздо взрослее неё.
— Вот-вот, теперь очередь Мана.
Подходит Мана.
— Цукико-сан, можно поменяться?
— Хорошо.
Цукико отсаживается от меня.
Затем, Мана: — Я люблю тебя, Они-тян. Они-тян, я люблю тебя!
Мана страстно поцеловала и обняла меня.
— Я люблю эту кожу. Я люблю заниматься сексом с Они-тян, но всё-таки обниматься люблю больше.
Она трётся щекой об мою грудь.
— Я никогда не брошу тебя, Они-тян.
Глаза Мана искренние.
— Вот что значит крепко держаться.
Нэи говорит Мегу.
— Они-сама, Рурико хотела зарезервировать время после Мана-сан.
Рурико тоже просит обнимашек.
— Что до меня, я бы хотела поменяться с Нэи-тян. Мне больше нравится обнимать Данна-сама, чем быть обнятой им.
— Конечно, давай, Ми-тян.
Нэи уступает место Мисудзу.
— Папа, можно Агнес пойдёт после Рури-онээтян?
Агнес тоже стремится ко мне.
— Да, конечно.
— Я рада.
Мегу всё ещё думает.
Я понимаю, что ей сейчас тяжело, но
В глазах Нэи читается, что я должен поговорить с ней сейчас.
Затем.
— Пхааааа.
— Жарко!
— Очень жарко!
Луна, Йомико и Эдди выходят из сауны.
