Удар молнии. Дождь. Ветер.
Многие природные стихии пытались уничтожить землю, но ни одна из них не смогла этого сделать. Становилась ли она пылью или грязью, земля была всё ещё достаточно сильной, чтобы поддерживать всё на себе.
И эта земля двигалась.
Это было не землетрясение.
Тем не менее каждый мог почувствовать странность земли.
Лок почувствовал это первым. Волчонок стоял ближе всех к Кэйлу. Он чувствовал лёгкие вибрации под ногами.
Это отличалась от дрожи, когда молния ударяла в землю. По сравнению с этим, земля испускала очень тихий и слабый шум.
Затем взгляд Лока устремился к источнику этих вибраций. Вибрации начинались с места, где стоял Кэйл Хэнитьюз.
Налитые кровью глаза Лока широко раскрылись.
— Угх! — тело Кэйл пошатнулось. Нога, стоявшая на слегка дрожащей земле, задрожала.
— М-молодой мастер-ним!
Потрясённый Лок неосознанно протянул руку. Однако его рука не смогла схватить Кэйла, который наклонился вперёд и пошатнулся в сторону.
Поэтому схватив воздух, Лок опустил руку, чтобы схватить Кэйла за плечо.
В этот момент стрелы света продолжали бить по щиту издавая оглушительный шум при столкновении.
И этот шум казался очень близким.
Лок почувствовал озноб во всём теле. Его взгляд устремился к источнику шума.
— Ааа! Б-быстрее!
— Щ-щит сломался!
«Сломался?»
Щит не сломается. Лок вспомнил, как вице-капитан Хилсман рассказал ему по устройству связи о том, как эта фраза стала знаменитой.
Ущелье Смерти. Зимой здесь было так ветрено, что казалось, будто кто-то плачет всю ночь.
Время от времени Лок связывался с вице-капитаном, чтобы узнать о том, как Кэйл и остальные добились победы, и в то время сердце Лока учащённо билось. Из всех рассказов самым запоминающимся был про щит.
Нерушимый Щит. Он чувствовал, что его тело горит каждый раз, когда слышал о том, что щит не сломается.
Но этот щит сломался?
Лок поднял глаза к небу.
Бааахх!
Молния ударила в землю. Люди, направляющиеся к магическому кругу телепортации, ускорились. Крики и вопли заполнили поле боя.
Волчонок посмотрел туда, откуда ударила молния.
Часть серебряного щита была разрушена.
Сотни молний всё ещё продолжали бить по нему.
Лок мог видеть, как по всему щиту разрастаются трещины.
Скоро он полностью разрушится.
Этот факт заполнил сознание Лока.
Бах!
Он поднял голову ещё выше, прямо над тем местом, где стоял. Он видел, что серебряный щит над ним тоже достигает своего предела.
Трещины становились всё больше.
— Магическая бригада, активируйте щит!
— Арчи, Пасетон, помогите людям бежать!
Одновременно раздались крики Витиры и Розалин. В то же время земля начала дрожать ещё сильнее. Сердце Лока забилось быстрее.
Именно в этот момент…
Тресь.
Часть щита над его головой откололась.
Лок видел яркий свет, проникающий сквозь щит.
Его сердце забилось ещё сильнее.
Если молния ударит в него, тогда…
Лок вдруг подумал о двух людях.
Его текущие задачи.
Стоять за спиной Кэйла и держать Хэпхи.
Это были две его задачи.
«И это всё, что я могу сделать?»
Его сердце, которое билось от страха и отчаяния, начало биться в другом ритме. В этот момент молнии продолжали падать вокруг Лока, Кэйла и Хэпхи.
Мальчик-волк начал действовать, следуя за своим сердцем. Своим инстинктам.
Однако кое-кто двигался основываясь на инстинктах даже быстрее его.
Лок видел, как человек прыгнул с его плеча в воздух.
Тогда же Волчонок позвал этого человека.
— Старший брат!
Чхве Хан и его меч покрытый чёрной аурой врезались в молнию.
Молнии были созданы из атрибута света.
Его неполная тьма мгновенно исчезла после встречи с совершенным светом.
— Угх! — Чхве Хан был отброшен от столкновения его ауры и стрелы света.
«Не думал, что он будет настолько сильным!»
Сила обезумевшего Дракона-полукровки намного превосходила силу тьмы Чхве Хана. Мастер Меча не мог уничтожить молнию.
Но он почувствовал облегчение. В конце концов, даже если его отбросило, он смог изменить направление удара молнии, дав той упасть туда, где никого не было.
Однако Чхве Хан не мог просто стоять и радоваться.
Щит уже сломался в нескольких местах. Через все эти щели врывались новые молнии. Он сильнее сжал свой меч видя Кэйла, который согнулся и не мог встать.
«Я уверен, ему сейчас очень больно».
Отдача от разрушения щита била по самому Кэйлу. Чхве Хан снова начал двигаться. Ещё одна молния пробила щит, направляясь в Кэйла и детей.
Чхве Хан снова направил свою чёрную ауру в сторону молнии.
Даже если он не мог разрушить её, он должен был, хотя бы изменить её направление.
С громким звуком чёрная аура снова проиграла и тело Чхве Хана отбросило в сторону, но ему удалось изменить направление удара молнии.
Именно в этот момент…
— Как долго, по-твоему, ты сможешь это делать?
— Ах, — Чхве Хан увидел молнию, пронёсшуюся мимо него. Дракон-полукровка смеялся. Чхве Хан чувствовал жар молнии, проходящей рядом.
Парень изогнулся в воздухе. Ему нужно было изменить направление удара молнии. Мастер Меча продолжал вызывать свою чёрную ауру.
— Лок.
Он видел своего младшего брата, который застыл, увидев молнию.
— Беги!
Вены проявились на лице Чхве Хана, когда он кричал.
Однако затем глаза Мастера Меча расширились.
Лок не бежал.
Но он также не застыл, увидев молнию.
Он просто не мог двигаться, наблюдая за Чхве Ханом. Видя, как его старший брат сражается с молниями без каких-либо колебаний, его сердце бешено билось.
Сердце, которое было покрыто страхом и отчаянием, медленно преобразовалось мечом Чхве Хана.
Тудум! Тудум! Тудум!
Ритм его сердца становился всё быстрее.
Кровь, вытекающая из сердца паренька, была волчьей.
Животные инстинкты бились в его теле.
И в тот момент, когда Лок увидел смеющегося Дракона-полукровку и молнию, направляющуюся к ним…
Баах!
Сердце Волка прорвалось сквозь цепи страха и отчаяния.
В то же время Лок думал об одном.
«Моя задача!»
Мальчик начал думать о том, что ему нужно сделать вместо приказов Кэйла. Его воля, которая спала глубоко в сознании говорила ему, что он должен делать.
«Моя задача. Я должен защищать!»
Он видел Чхве Хана и виверну Мэри.
Он также мог видеть молнию.
Однако Лок отвернулся от молнии. Его тело мгновенно закрыло наклонившегося Кэйла. Он использовал своё тело, чтобы скрыть Хэпхи и Кэйла от молнии.
«Наша семья не пострадает».
Его волчьи инстинкты и человеческие мысли остались прежними.
Но его тело, которое выбрало «нас», а не «меня», стало меняться.
