Стена, к которой крепилась кровать, было покрыта множеством бледных царапин, вырезано было одно и то же… Четыре одинаковых вертикальных линии и одна перечеркивающая косая.
Это был распространенный способ для арестантов отмечать течение времени. Если бы это был китаец, возможно, он бы врезал иероглиф ‘正’, однако на стене были только четыре вертикальных полоски перечеркнутые наклонной.
«Хм… Тех, кто вырезал на стене было не меньше шести человек…» — бормотал Фэн Буцзюэ, блуждая взглядом по этим следам.
Прийти к такому заключению не составило труда, хоть это были лишь царапины, их глубина, длина и градус наклона были разными. К тому же, чтобы не спутать свои пометки с царапинами других людей, каждый отступал от предыдущих на некоторую дистанцию.
«Думаю, что ногтем невозможно оставить такие царапины на этой стене, должен быть инструмент». — Фэн Буцзюэ коленями встал на кровать и приблизился к стене, ладонью прикоснулся к этим следам. — «Все люди использовали одинаковый предмет…» — он снова оглядел комнату. — «К тому же, эта вещь сейчас не в этой комнате…» — через секунду в его голове родился ответ. — «Столовый прибор?…»
Он тщательно осмотрел стены, потолок и пол комнаты: «Хм… Все царапины только на стене у кровати, в других местах ничего нет…»
Если им выдавались приборы только на время еды, а потом их нужно было возвращать обратно, иначе их ждало какое-то наказание». — Анализировал Фэн Буцзюэ. — «В таком случае, они вырезали это во время еды…» — Он снова устремил взгляд на царапины. — «Они вырезали их здесь, потому что ели, сидя на кровати?…»
«Неверно!» — Фэн Буцзюэ тут же отринул это предположение.
Он быстро подошел к железной двери и выглянул через верхнее окошко наружу. В коридоре был деревянный пол и две каменные стены, потолок немного выше, чем в этой комнате. В углу между стеной и потолком через равные интервалы располагались лампы дневного света. Если выглядывать наружу из камеры, то в поле зрения не попадало ничего стоящего внимания, а сам коридор метров через двадцать погружался во тьму.
Поверхностно осмотрев все за несколько секунд, Фэн Буцзюэ тут же упал ничком на пол к прорези в нижней части двери. Он почти приклеился лицом к этому отверстию и принюхался, затем рукой ощупал края прорези и лизнул пальцы… Только после всего этого он удовлетворенно встал.
«Когда просовывали в отверстие пищу, еда оставалась на краях, это значит, что это отверстие действительно используется, чтобы передавать еду». — Его взгляд снова переместил на самый дальний от двери угол. — «А ведро для испражнений поставили в другом углу…» — Он вернулся к кровати и задумчиво сказал. — «Очевидно, что арестанты могли свободно перемещаться по всей комнате… Раз уж они подходили к двери и брали еду, ходили в туалет в другом углу комнаты, а все эти царапины сделали столовым прибором, то они могли вырезать их на любой стене».
«Тогда… Допустим, вообще не было никаких приборов…» — Фэн Буцзюэ встал посреди комнаты, принял позу глубокой задумчивости Синъити Кудо (Детектив Конан, прим. пер.), одной рукой взял локоть другой и подпер подбородок.
Он смотрел на дверь, перед его глазами будто бы воссоздавались события. В его воображении появилась картинка, как через отверстие просовывают буханку хлеба и пластиковую тару, полную горячей похлебки.
«Хм… Вероятность отсутствия приборов довольно велика». — Фэн Буцзюэ снова уставился на царапины на стене. — «Ладно, тогда, чем вырезаны эти пометки? К тому же, почему все именно на этой стене…»
Как только он избавился от ложных предположений, перед глазами сразу появился ответ.
Его осенило, уголки губ Фэн Буцзюэ поползли вверх, он сделал шаг вперед, поднял матрас и увидел искомую вещь.
Эта кровать была литым предметом, и не разбиралась на части. Четыре ножки намертво прибиты к полу, каркас кровати полностью железный, платформа матраса тоже не была деревянной, а состояла из связанных вместе металлических пружин.
Но некоторые из этих пружин были оборваны. Хоть их нельзя было полностью отделить от кровати, однако можно было вытащить один конец, изогнуть и использовать, чтобы выцарапать на стене пометки.
«Не удивительно, что все царапины на стене у кровати и, к тому же, на определенной высоте. Это из-за того, что пружины приходилось натягивать с силой, они не могли бы нормально писать и с трудом вырезали прямые линии». — Фэн Буцзюэ потратил пять минут, чтобы догадаться о происхождении царапин. Все наблюдения за обстановкой, сбор информации, поиск ответов на вопросы, в буквальном смысле доставляли ему удовольствие… И заставляли забыть о боли во всем теле.
«В этой комнате нет окон, нет возможности следить за восходами и закатами, и запертые здесь люди, если хотели следить за ходом времени… Должны были опираться на свои ощущения, биологические часы и периоды кормления». — Фэн Буцзюэ медленно расхаживал туда-сюда. — «К тому же, инструмент для вырезания было не так-то просто найти…» — говорил он задумчиво. — «Хм… По-видимому, в этой камере были заперты далеко не 6 человек. Просто среди множества узников лишь 6-7 человек были достаточно хладнокровным, сохраняли ясное сознание и не оставляли надежды на спасение».
«Все царапины прерывались на девятой, это означает, что все эти люди пробыли здесь не более 10 дней. Они видели следы оставленные предыдущими узниками и, должно быть, тоже смогли сделать выводы… Что на десятый день или вечером девятого дня определенно что-то случится. Судя по всей этой обстановке, с вероятностью в 1% они освободились, еще 1% вероятности, что их перевели в другую камеру, а оставшиеся 98% за то, что они были убиты…» — Фэн Буцзюэ холодно фыркнул. — «Пф… Несмотря на все это, все, что они делали это отмечали на стене количество проведенных здесь дней».
Он подошел к стене и встал у нее во весь свой рост: «Краткого описания не было, потому нельзя определить играю ли я роль Сумасшедшего Поневоле или другого человека… Хм… Рост вроде бы такой же». — Он приложил руку в стене на уровне своей макушки, потом смерил взглядом. Должно быть, примерно, 180 сантиметров. — «Одежда моя, рюкзак…» — Он тут же заглянул в игровое меню. Фонарик, SCP-500, Сварливый характер Моксси, добавки уровня жизни были окрашены в серый цвет, их невозможно было вынуть из рюкзака. — «Тц… И в самом деле». — Недовольно сказал он.
«Ладно… Дайте подумать… Тот парень, который тащил «меня», ростом не выше 170 сантиметров, однако он смог дотащить взрослого человека ростом 180 сантиметров». — Фэн Буцзюэ решил, что у того была сила Босса. — «Определенно, он превосходит по силе обычных людей… По меньшей мере, по силе он на уровне игрока 27 уровня, как и я. Если этот парень контролирует прием пищи арестантов и кормит их лишь раз в день, тогда он может подавлять их совершенно без помощи оружия».
Фэн Буцзюэ подошел к двери: «Похоже, это тюрьма для представителей той же расы что и… Маньяк, садист, каннибал, безумный ученый…» — на основании произносимых им вначале фраз, Фэн Буцзюэ выбрал наиболее подходящий вариант. — «Хм… Ученый».
«Те слова, что он говорил… Были сказаны мне? Или он сама с собой?» — бормотал Фэн Буцзюэ. — «Или и мне, и себе?»
Он говорил, одновременно схватившись за решетку маленького окошка и пытаясь ее расшатать. Дверь лишь издала слабый скрип, естественно, запертая.
У этой двери с обеих сторон не было ручек, лишь замочная скважина, потому держаться можно было только за маленькое окошко, и ручка, как таковая, не требовалась.
Фэн Буцзюэ присел на корточки и заглянул в замочную скважину, в этом, естественно, не было смысла…
«Сбежать из комнаты… Ха-ха…» — Фэн Буцзюэ еще раз проверил панель задач. — «Раз уже это более развитый игровой сценарий, да к тому же одиночный кошмар, он, определенно, слеплен под меня… Варианты использования грубой силы, чтобы прорваться через дверь не рассматриваются, поэтому нужно придумать способ открыть замок…»
Он вынул трубный ключ и начал простукивать стены. Начал от двери, метр за метром исследуя стены и пол. Он хотел проверить, есть ли скрытые механизмы или полости. Даже углы с деревянной тумбочкой и пластиковой тарой он не оставил без внимания, отодвинул эти два предмета и тщательно все проверил.
В результате, ничего не обнаружил…
Затем он принялся потрошить матрас. Тот был весьма толстым, но внутри оказалась вовсе не вата и не гусиный пух, по-видимому, это была порезанная на лоскуты старая одежда разного цвета и из разных материалов.
