Если бы тогда Е Шао Тин послушался ее, развелся и женился на Мэй Сюань, стольких вещей не случилось бы. Возможно, у ее сына была бы не только Е И И, но и еще пара сыновей!
Все теперь подтвердило то, что она думала раньше — хотя у Лян Вань Цзюнь были дети, они были двумя недостойными детьми, которые доставляли неприятности семье Е.
Тань И Лань была в ярости, когда эти мысли заполнили ее разум. Она резко оттолкнула руку Лян Вань Цзюнь.
— Я уже говорила, что добродетель — это самое важное качество жены. Моей самой большой ошибкой в жизни было не помешать Шао Тину жениться на тебе. Мой старший сын и внук терпят горе из-за тебя!
Услышав эту резкую критику, Лян Вань Цзюнь почувствовала укол боли в сердце.
— Мама…
Тань И Лань была настолько зла, что начала тяжело дышать.
— Исчезни! Не называй меня "мамой"!
Лян Мэй Сюань и Е И И вышли вперед в идеальное время.
Е И И слегка погладила спину Тань И Лань, выглядя очень взволнованной.
— Бабушка, не злись!
Лян Мэй Сюань скрыла счастье в своих глазах, наблюдая, как Лян Ван Цзюнь так ужасно упрекают.
— Мам, успокойся. Позаботься о своем здоровье!
Когда Тань И Лань увидела Лян Мэй Сюань и Е И И, ее взгляд слегка потеплел.
— С сегодняшнего дня у меня есть только одна невестка, Мэй Сюань, и одна внучка, Е И И!
Лян Вань Цзюнь упала на пол с заплаканным лицом, в то время как Е Шао Тин глубоко впился пальцами в ладони, и свежая кровь потекла по его рукам.
Лян Мэй Сюань снисходительно посмотрела на Лян Вань Цзюнь.
— Цзе-Цзе, не говори больше ничего! Ты будешь довольна только тогда, когда доведешь маму до могилы? Я думаю, что Му Фан зашел слишком далеко на этот раз. Если мы не преподадим ему урок, он рано или поздно создаст еще больше неприятностей!.
Е И И мягко произнесла:
— Дядя, тетя, не вините дедушку и бабушку в резкости. На самом деле они желают Му Фану лишь самого лучшего.
Е Шао Ань подошел к Е Шао Тину и похлопал его по плечу.
— Старший брат, он допустил ошибку, поэтому должен заплатить — это правильно. Ты не можешь использовать доброту мамы и отца и ничего не бояться только потому, что у тебя есть их поддержка!
— В прошлом ты пошел против принципов отца и отмывал деньги компании, задолжал много денег в Лас-Вегасе и незаконно присвоил государственные средства. Теперь твой сын украл секретную информацию из компании!
— Чем ты считаешь компанию? Свои личным банком? Это работа всей жизни отца! Ау...
Е Шао Тин, понял, что невозможно исправить ситуацию. Он выпрямил спину.
— Ответственность воспитывать ребенка — лежит на отце. Я хочу взять на себя ответственность за ошибки Му Фана! Будь это тюрьма или штраф, я возьму на себя ответственность за это!
Услышав, что сказал Е Шао Тин, Е Шао Ань и Лян Мэй Сюань посмотрели друг на друга.
Если Е Шао Тин отправится в тюрьму, это тоже неплохо.
С отцом каторжником и запятнанной репутацией Е Му Фан и Е Ван Ван никогда не добьются успеха в своей жизни.
В этот момент послышались шаги у двери.
Е Ван Ван и Е Му Фан открыли дверь и вошли одновременно.
Услышав, что семья Е Шао Ана говорит без всякого чувства стыда, в томных глазах Е Ван Ван вспыхнула злость.
"Тц-тц, они сами подставили моего отца. Какие отмывания денег и растраты, чтобы погасить его игорные долги? Е Шао Ань ответственен за все это, но свалил вину на моего отца. Теперь он все еще осмеливается рассказывать о таких вещах с такой праведностью — он действительно установил новую черту того, как низко можно пасть."
Е Шао Ань усмехнулся, когда увидел, что Е Му Фан прибыл с опозданием.
— О великий молодой мастер, ты, наконец-то здесь, ха?
Е Му Фан был одет в роскошный светло-голубой костюм с одной рукой в кармане. Он небрежно посмотрел на всех в комнате.
— Эх, почему сегодня все такие пунктуальные? Зачем ты позвал молодого мастера сюда?
