— Какой мир за пределами Великой стены? — девочка с любопытством посмотрела на Дудяня.
— На самом ли деле, барды говорят правду о существовании бескрайних морей и обширных лесов?
Дудянь повернулся к павильону и, пожав плечами, сел на лавочку:
— Я только недавно присоединился к Мусорщикам и поэтому ещё не выходил за Великую стену. Но то, что там есть моря и леса, я уверен.
— Откуда ты знаешь?! — Дженни также зашла в павильон и села напротив Дудяня. — Ты ведь говорил, что ещё не выходил за стены города. Так с чего же у тебя такая уверенность?
Дудянь погрузился в воспоминания о том времени, когда он жил со своими родителями. Тогда он видел и моря, и леса, и ещё много невероятных пейзажей. Воспоминания о тех радостных днях, что он проводил со своей семьёй, заставили его сердце обливаться кровью.
— Я видел!
— Ты видел? — удивлённо спросила Дженни.
Дудянь пришёл в себя и ответил:
— Я увидел это в стихотворениях одного поэта. Я также уверен, что они существуют, ведь барды не зря о них рассказывают. Как они бы могли узнать об этом, если бы это не было правдой?
— Неужели, ты действительно так думаешь? — Дженни была приятно удивлена. — Я тоже считаю, что это правда. Но мой отец говорит, что это лишь фантазии бардов и такое на самом деле не может существовать. Даже если такие моря и леса существуют, то мы всё равно никогда их не увидим, ведь очень опасно выходить наружу. Это правда?
Дудянь немного задумался. Скорее всего, её отец переживает, что его дочь из-за детского любопытства попытается покинуть безопасную территорию города.
— Действительно, там очень опасно!
— Неужели, это правда? — Дженни выглядела крайне разочарованной.
Когда Дудянь увидел её печальный взгляд, он почувствовал укол в своём сердце, как будто он собственноручно отнял последнюю надежду этой маленькой девочки. Он не мог оставить всё как есть, поэтому продолжил.
— Хоть там и очень опасно, но это ведь не означает, что из-за таких опасностей все леса и моря исчезли с лица земли. Я верю, что в один прекрасный день, опасность за пределами Великой стены исчезнет, и мы все сможем выйти и увидеть горы, моря и все остальные красоты внешнего мира.
Услышав его, лицо Дженни засияло:
— Действительно?
— Конечно! — ответил Дудянь серьёзным голосом.
Дженни улыбнулась:
— Я тоже так думаю. Я даже разговаривала об этом с отцом, но он мне сказал, чтобы я выкинула из головы такие бестолковые мысли. Также он сказал, что за великой стеной существует очень большое количество неразведанных мест, а на разведку могут ходить лишь специально обученные люди. Простым жителям города запрещено покидать границы города.
Дудянь молча слушал её.
— Я действительно хочу выйти во внешний мир, — сказала тоскливо Дженни. Внезапно, как будто её посетила какая-то гениальная мысль, она снова обратилась к Дудяню:
— Если за стенами города так опасно, тогда почему Мусорщикам разрешается выходить туда на миссии?
Дудянь прекрасно знал, что все аристократы в курсе предназначения Мусорщиков, но, наверное, из-за своего молодого возраста, Дженни ещё не начала вникать во все тонкости дел дворян.
— Я точно не знаю. Может это из-за того, что мы, как и ты, просто хотим увидеть окружающий нас мир.
Взгляд Дженни изменился, сейчас она смотрела на него с неподдельным восхищением:
— Ты такой сильный. Мы с тобой примерно одного возраста, но, даже несмотря на это, ты очень храбрый.
— Ну, я ведь мальчик! — улыбнулся Дудянь.
Услышав это, Дженни покраснела. Украдкой посмотрев на Дудяня, она с облегчением вздохнула, так как поняла, что он не заметил её смущения. Но всё равно её сердце продолжало бешено стучать.
«Как я могу быть в саду наедине с мальчиком? Если отец узнает… Нет! Нет! Он не должен узнать об этом».
С этими мыслями Дженни поднялась и уже собиралась попрощаться с Дудянем и уйти, как вдруг он снова заговорил.
— Не пойми меня неправильно, я не собирался принижать силу и достоинство женщин. На самом деле у нас в тренировочном лагере было много девушек. Но я всё равно думаю, что ты должна прислушиваться к словам своего отца. За великой стеной действительно очень опасно. Тебе просто нужно подождать, пока все эти опасности не исчезнут. Рано или поздно ты точно сможешь выйти за стену и увидеть внешний бескрайний мир. Мне кажется, что этот день уже не за горами.
Под лунным светом Дженни стояла и смотрела на то, как Дудянь с серьёзным и уверенным видом убеждает её. Она не знала, что с ней происходит, но всё равно взволнованно спросила:
— Это правда?
— Угу! — утвердительно кивнул Дудянь.
Кажется, эти слова вселили надежду в эту маленькую девочку:
— Я верю тебе!
— И я верю в себя.
Дженни уже и забыла, что всего секунду назад собиралась уйти:
— Ты знаешь, у меня есть мечта. Я хочу стать Магистратом. Даже несмотря на то, что должностным лицам запрещено покидать город, я считаю, что даже находясь в пределах великой стены, я смогу помочь воплощению моей мечты. На моё мнение, не существует плохих людей. Если мы встретимся и сможем обговорить все проблемные вопросы, то придём к общему решению и тогда сможем работать вместе для того, чтобы сделать окружающий нас мир менее опасным.
— Ты учишь право? — спросил Дудянь.
— Конечно! — горделиво выпятила грудь Дженни.
Дудянь рассмеялся:
— Мне также нравится юриспруденция.
— Ты тоже изучаешь право? — удивилась девочка.
— Я занимался самообучением.
— Ты что, хочешь стать судьёй?
— Ну… моя цель такая же большая, как и твоя.
— Большая? Да наши цели невероятно амбициозны!
— Сколько тебе лет?
— Недавно исполнилось одиннадцать.
— А мне почти двенадцать.
Темнота постепенно сгущалась. Чем больше они разговаривали, тем меньше следили за тем, как быстро летит время. Они обсуждали множество разных вещей, начиная с их увлечений и заканчивая множеством смешных историй. Если бы кто-то посторонний их сейчас увидел, то он бы точно решил, что это сидят и общаются два очень хороших друга, которые знают друг друга практически всю свою жизнь.
— Один без ушей, второй без хвоста, смеются… — Дженни схватилась за живот и от смеха полностью легла на лавочку. Она уже совсем позабыла о манерах приличия, свойственные аристократам. — Что за странный сын… Такое странно произведение… С тобой весело…
— Это обычная детская песенка, — сказал Дудянь.
Дженни улыбнулась, думая, как вообще может существовать такая странная детская песня.
Дудянь хотел рассказать ей ещё несколько детских песен, но в этот момент комар укусил его за запястье. С громким хлопком он раздавил его. Этот протяжный звук был как будильник для них, что позволил им выйти из их сладкой неги.
Дженни как будто проснулась:
— Ой… Я должна быстро возвращаться на банкет. Если отец заметит, что я снова сбежала, то очень разозлится.
— Тогда ты иди первая. Я некоторое время побуду здесь, после чего тоже удалюсь. Так нас точно не застанут вместе.
Дженни опустила голову, и всё её лицо залилось краской. Она направилась к тропинке, но внезапно остановилась и побежала обратно:
— Ты говорил, что знаешь много стихов. Я безумно обожаю поэзию, не мог бы ты рассказать мне хотя бы одно стихотворение?
Дудянь на секунду опешил. Он пристально посмотрел на Дженни, и в этот же миг луна вышла из-за тучи и осветила её белые щёки с небольшим румянцем на них. В данный момент она была так же красива, как и нефритовая фея. Глядя на неё, его сердце ускорило свой ритм.
Дудянь действительно знал множество стихотворений ТАН, которые относились к Восточной классической поэзии. Они кардинально отличались от поэзии, к которой привыкли жители этой эпохи.
Внезапно в его голове всплыло стихотворение, которое часто читала ему сестра.
Как мне встретиться с тобой,
Это мой самый прекрасный момент,
Для этого
Я пятьсот лет молил Бога,
Я просил его, чтобы он позволил нам встретиться в нашей земной жизни,
Бог позволил мне стать деревом,
Которое выросло на обочине дороги, по которой ты проходишь каждый день
…
Дудянь помнил, что это стихотворение называется «Цветущее дерево». Он специально изменил слово Будда на Бог, ведь в эту эпоху все поклоняются Святой Церкви и нет больше буддизма.
Слушая, как Дудянь читает стих, Дженни была ошеломлена. Через некоторое время она, ничего не говоря, встала и быстро побежала в сторону усадьбы.
