Не считая практиков, которые все еще собирались, у входа было уже более десяти тысяч человек. Когда они услышали, что им выделено всего двести мест, атмосфера сразу же стала очень странной. Все были в ярости, но никто не осмелился высказаться первым, потому что все знали, что если потеряют контроль, то могут стать жертвой практиков императорской сферы. Их превратят во вторую партию жертв и убьют, чтобы они послужили примером для остальных.
Голос принца Шанпина раздался снова:
— Те, что достигли сферы мудрости, имеют право войти. Среди остальных мы проведем дальнейший отбор для тех, кто находится на пике сферы истока. Как только двести мест будут заполнены, отбор автоматически закончится. Если те, кто не прошел квалификацию, не уйдут, мы не сможем гарантировать вашу безопасность.
Порог, установленный на уровне сферы мудрости, преграждал путь большинству присутствующих практиков… В конце концов, новости о пустынных диких землях еще не получили широкого распространения. Немногие знали об их скором открытии. Но любой хорошо информированный практик, который знал об этих новостях и желал попытать счастья, уже находился здесь. Когда практики сферы мудрости услышали эту новость, их изначально бунтарский настрой немедленно исчез. Когда они все тщательно обдумали, это правило показалось им выгодным. Сравнив перспективу входа пятисот человек с входом десяти тысяч человек, им стало кристально ясно, что было выгоднее. Следовательно, все практики сферы мудрости встали один за другим. Их отношение претерпело радикальное изменение, и теперь они поддерживали принца Шанпина и других практиков императорской сферы. Таким образом, напряжение, повисшее в воздухе, рассеялось.
Практики императорской сферы считались вершиной пищевой цепи. Они устанавливали правила. Что касается практиков сферы мудрости, они также стояли наверху, обладая властью над остальными. Обе эти стороны поддержали недавно установленные правила. С другой стороны, все оставшиеся люди находились внизу пищевой цепочки. Их сердца были совершенно неспособны принять сложившуюся ситуацию, но их мысли были мимолетными, как дым — они вообще не имели права голоса.
Поскольку двести практиков сферы мудрости будут выбраны из трех-четырехсот присутствующих, все они подумали, что их шансы довольно высоки. Следовательно, не было ни одного практика сферы мудрости, который восстал бы против этого правила. Цзян Чэнь вздохнул про себя. Этот сюжет был ясен как день, но все же чрезвычайно эффективен. Принц Шанпин тщательно изолировал присутствующих. Пока практики сферы мудрости не поддерживали их, как оставшиеся люди могли сказать свое слово?
По правде говоря, практики, которые находились ниже сферы мудрости, но все же спешили сюда, просто следовали за толпой. Если бы они попытались войти в дикие земли, один только бесконечный таинственный туман уничтожил бы, по крайней мере, половину из них. Однако под сильным притяжением сокровищ, которые могли лежать в пустынных диких землях, никто из них не мог мыслить здраво. Они верили, что честь и богатство придут вслед за опасностью. Их шанс на прорыв находился прямо перед ними. Земля внутри должна быть просто усеяна бесконечным золотом, что ждет только их.
Согласны ли были эти люди с правилами или нет, было не так важно, отбор все равно начался. Выделить двести человек оказалось очень легко. Позиции большинства людей можно было решить только на основе силы. Остальные практики боролись между собой за оставшиеся места. Через два часа две сотни мест были заполнены. Двести избранных были вне себя от волнения, в то время как каждый из тех, кто потерпел поражение, был встревожен. В их глазах мерцали безмолвные мысли о том, что они готовы устроить неприятности, но никто не был достаточно храбрым, чтобы выступить первым.
В конце концов, те, кто создавал правила и извлекали из них выгоду, несомненно, превосходили их по уровню силы. Даже эти немногие практики императорской сферы могли убить всех их на месте. После окончания отбора принц Шанпин спокойно произнес:
— У вас один час. После безопасность тех, кто останется, не может быть гарантирована.
Это было одновременно предупреждение и угроза. Некоторые из наиболее робких практиков отчаянно вздохнули, но неохотно ушли. Обладая слабым уровнем культивирования, они понимали, что оставаться бессмысленно, поэтому у них не было другого выбора. Меньшинство практиков сферы мудрости, которые не прошли отбор, все еще колебались. Они слышали, что каждый практик императорской сферы мог взять с собой в дикие земли троих. Хотя этих мест было мало, многие из них не хотели расставаться с этой возможностью.
Цзян Чэнь также помогал в создании правил. Он оставил одно из своих мест для Хуан’эр, а другое — для Линь Яньюя, к огромной радости последнего. С его силой он вряд ли смог бы пройти отбор.
— Даос Хуан, я очень тебе за это обязан.
Цзян Чэнь спокойно улыбнулся:
— Ты это заслужил.
С точки зрения Цзян Чэня, Линь Яньюй сам создал эту возможность, когда предупредил Цзян Чэня о существовании альянса. Линь Яньюй усмехнулся, прежде чем торжественно поклялся Цзян Чэню:
— Даос Хуан, я не стану для тебя обузой.
Цзян Чэнь не воспринял такое заявление слишком серьезно. Как только они войдут в дикие земли, Цзян Чэнь не будет полностью уверен даже в собственной безопасности. Даже если Линь Яньюй не станет ему обузой, все могло оказаться не так просто, как он ожидал.
— Простите, старший, могу я спросить, есть ли у вас место? Вы можете продать его мне? — внезапно к Цзян Чэню неуверенно приблизился практик сферы мудрости.
Цзян Чэнь равнодушно покачал головой:
— Мне это не интересно.
Единственная причина, по которой он взял Линь Яньюя, заключалась в том, что он чувствовал, что у парня была какая-то цель. Его можно было использовать в будущем. Но Цзян Чэнь не был заинтересован в том, чтобы брать с собой кого-нибудь еще. Это была не экскурсия. Дополнительное незнакомое лицо означало дополнительный потенциальный источник опасности. Еще один неизвестный фактор. Сколько бы денег ему ни предложили, Цзян Чэня не заинтересовало бы это предложение. Когда этот странствующий практик увидел, как решительно Цзян Чэнь отверг его, он, казалось, немного испугался и уныло поспешил прочь без споров. После этого многие практики подходили к Цзян Чэню один за другим, чтобы попросить у него место, но он отверг их всех.
Близился час. Оставшиеся странствующие практики не посмели больше задерживаться и покинули это место с мрачными выражениями лиц. Хотя они явно затаили обиду, они не осмелились выступить против. В конце концов, властная манера поведения принца Шанпина была достаточно устрашающей. Им дали час, чтобы покинуть это место, и если они превысят установленный срок, смерть может постучаться в их дверь. Даже если в диких землях золото росло из земли, вряд ли они смогли бы собрать его, если бы оказались мертвы. В худшем случае они могли поискать возможность после того, как войдут мастера, которые были сильнее их.
Даже несмотря на то, что оставшиеся практики собирались уходить, они не хотели уходить слишком далеко. Они либо останавливались в нескольких десятках миль, либо, более робкие, в нескольких сотнях миль. Очевидно, они были недовольны таким исходом, а остальные, похоже, не слишком заботились обо всем этом.
— Все, кто остался, — лучшие из лучших в этой экспедиции. Вы все получите право войти в дикие земли. Однако у меня есть несколько неприятных слов, которые я должен сказать заранее. После того как мы войдем, каждый из вас должен знать свое место. В частности, не проявляйте особого любопытства, если вы столкнетесь с чем-то слишком странным или уникальным. Кроме того, вы должны проявлять особую осторожность, чтобы не запугать могущественных духов диких земель. Воздержитесь от контакта с чем-либо, что явно запрещено. Если вы действительно устроите какую-нибудь серьезную проблему, никто из присутствующих здесь не потянет такую ответственность.
Неожиданно, но в словах принца Шанпина не осталось больше и следа эгоизма. Все в диких землях было совершенно неизвестно им. Если кто-то захочет войти в незнакомое место, чтобы исследовать все подряд и разглядывать, он умрет очень быстрой смертью. Если бы умер один человек, никто бы не возражал. Но если возникнут серьезные проблемы, от таких же трагических последствий пострадают все. Присутствующих здесь людей нужно было предостеречь от такого будущего. В противном случае, если тот, кто не осознает последствий своих действий, на мгновение погрузится в диких землях в жадность, это могло обернуться катастрофой для всех.
По спинам зрителей пробежал холодок. Даже Цзян Чэнь обнаружил, что соглашается с принцем Шанпином. Должна быть причина, по которой пустынные дикие земли были помечены как запретная зона с самых древних времен. Особую осторожность нужно было проявлять в месте, где были запечатаны демоны.
Принц Шанпин сформулировал еще несколько правил, против которых никто не возражал.
— Хорошо, на этом все. Все достаточно умны, чтобы понимать сложившуюся ситуацию, поэтому я не стану говорить слишком много. Вскоре щель в печати увеличится. Когда придет время, мы все вместе атакуем, чтобы расширить ее. Как только войдем внутрь, мы немедленно закроем брешь, чтобы не дать оставшимся людям войти за нами.
Это предложение было встречено еще большим одобрением. Поскольку уже было выбрано пятьсот человек, они определенно не могли впустить никого лишнего. Приход большего количества людей приведет только к уменьшению их порций улова. Все это прекрасно понимали. Долго ждать не пришлось. Примерно через два часа разрыв в печати начал увеличиваться со скоростью, видимой невооруженным глазом. Окружающий воздух потрескивал божественными фиолетовыми молниями, которые корчились в воздухе, как драконы. Хотя сцена казалась жестокой, как и прежде, вскоре разрыв больше уже не проявлял признаков расширения.
— Давайте! — по резкому приказу принца Шанпина каждый практик подготовил свое оружие и нанес удар по бреши. С барьером равномерно столкнулись многочисленные полосы световых лучей разного размера. После нескольких десятков столкновений на месте разрыва, наконец, открылась зияющая трещина. Сдерживающие силы вокруг трещины были подобны инь и янь, постоянно угрожая слиться вместе. Но, судя по всему, трещина закроется не скоро.
— Пошли! — принц Шанпин взял на себя инициативу и молниеносно ворвался внутрь. Цзян Чэнь и Хуан’эр обменялись взглядами, и также ворвались внутрь с такой же скоростью. Линь Яньюй почувствовал, как его тело подняли, когда Цзян Чэнь схватил его. Ветер резко завыл в его ушах, и он едва мог открыть глаза. Клочья астрального ветра танцевали у его лица. Грохот грома поразил его уши. Через несколько вдохов, наконец, прекратились и свист ветра, и раскаты грома.
Линь Яньюй открыл глаза и оказался в совершенно новом пространстве. Древние деревья возвышались над ним и тянулись к небу. Каждое было настолько широким, что потребовалось бы несколько человек, чтобы окружить одно такое дерево. Лес, казалось, простирался за пределы его поля зрения. Он как будто попал в мир, созданный для гигантов. Деревья и растительность, встречавшие его, казались как минимум в два раза больше, чем во внешнем мире. Даже Цзян Чэнь в изумлении прищелкнул языком.
Принц Шанпин повысил голос:
— Не отвлекайтесь на виды. На них будет еще много времени. Сначала закройте формацию. Те, кто остался снаружи, определенно еще не сдались.
Все поспешили помочь. После устранения бреши принц Шанпин внес в нее еще несколько изменений. Его глубокие познания в технике формаций были очевидны. Примерно через час новая формация была готова.
— Даже если мы устранили брешь, те, кто осмелится рискнуть, все равно могут войти. Поскольку моя формация блокирует этот вход, любой, кто войдет, умрет. Они могут забыть о входе, — принц Шанпин спокойно улыбнулся, осматривая окрестности. — Эта формация стоила мне более миллиона духовных камней. Разве вы не думаете, что должны проявить немного признательности?
Он требовал компенсации! Из того, что мог видеть Цзян Чэнь, принц Шанпин занялся вымогательством. Он все время молча наблюдал за этой формацией. Она стоила не более двухсот духовных камней, но в тот момент, когда принц открыл рот, ее цена возросла до миллиона. Интересно.
Тем не менее Цзян Чэнь не разоблачил его. Во всяком случае, если поделить между всеми, эта ничтожная сумма составит всего двадцать тысяч камней на человека. Такая небольшая плата была для него пустяком. Ему не было нужды обижать принца Шанпина из-за такого незначительного вопроса. Остальные, похоже, согласились с тем, что такая плата была в пределах их ожиданий. Более того, двадцать тысяч духовных камней были ничем для собравшихся.
