То, что с паразитами Лесных Демонов Хэ Хуншу было покончено, не означало, что все улажено. Для удобства Цзян Чэнь заодно удалил демоническую энергию Инь, которая задержалась в теле странствующего практика. С этим ему было легко справиться, особенно по сравнению с паразитами. Однако демоническую энергию Инь ни к чему было оставлять. Цзян Чэнь мог сказать, что она пришла не с паразитами.
То есть после того, как Хэ Хуншу вошел в дикие земли, на него напали не один раз, а дважды. Он стал жертвой двух разных фракций. Более того, Цзян Чэнь почувствовал что-то знакомое в демонической энергии Инь, и его интуиция подсказывала ему, что не все с ней так просто. Однако без дополнительных подсказок у него не было возможности сделать какие-либо выводы.
Король пилюль Лу Фэн с любопытством подошел к нему боком.
— Мастер, вы запечатали паразитов внутри этой тыквы, но не убили их. Как вы планируете с ними разобраться?
— Они запечатаны, поэтому пока бессильны. Я убью их, когда найду возможность, — у Цзян Чэня действительно был способ убить их, но раскрывать его на глазах у Лу Фэна и его друга не стоило.
Пламя Первого Рассвета можно было встретить только в случае удачи. Однако у Цзян Чэня был способ добыть Воду Драконьего Уса. Так называемая «Вода Драконьего Уса» получалась из смеси слюны истинных драконов с обычной водой. По совпадению, совсем рядом с Цзян Чэнем имелся настоящий дракон. Достать немного его слюны было бы просто. Поэтому он не беспокоился о способе утилизации паразитов.
Решив проблему Хэ Хуншу и получив от него карту и информацию, Цзян Чэнь в спешке покинул резиденцию Лу Фэна. В то время у не было никакого интереса выслушивать слова благодарности. Если бы Хэ Хуншу относился к таким словам серьезно, он, естественно, запомнил бы их в своем сердце.
Хэ Хуншу очень сожалел о поспешном уходе Цзян Чэня.
— Старина Лу, твой мастер движется с такой мистической неуловимостью… Он ведет себя как отшельник, стоящий над этим миром.
Лу Фэн гордо рассмеялся:
— Разве это не правда? Мастер моего мастера — также мудрец над всем этим миром. Ученик мудреца, конечно, тоже должен чувствовать себя так же. Эй, старина Хэ, думаешь, я теперь хоть немного похож на мудреца?!
Хэ Хуншу запнулся; он не знал, что сказать.
— Старина Лу, учитывая, как долго мы знаем друг друга, ты хочешь, чтобы я был честен?
Самодовольный вид услышавшего это Лу Фэна сменился печалью.
— Если ты так говоришь… как я могу не знать, что ты имеешь в виду, даже если ты соврешь?
— Старина Лу, ты должен просто быть самим собой, — усмехнулся Хэ Хуншу. — Ты ни за что не подошел бы на роль мудреца над этим миром.
Слегка разочарованный, Лу Фэн махнул рукой:
— Не утешай меня. Я буду следовать за своим мастером всю оставшуюся жизнь, поэтому рано или поздно научусь быть мудрецом.
— Не похоже на то, — Хэ Хуншу разговаривал со своим другом довольно небрежно.
Лу Фэн заскрипел зубами:
— Старина Хэ, тебе уже лучше, правда? Чего ты здесь торчишь тогда? В следующий раз не вздумай доверять мне своего ребенка. Мне неинтересно быть отцом.
Хэ Хуншу знал, что сумасшедшая натура короля пилюль снова в деле.
— Старина Лу, я действительно кое с чем смирился после всего этого, — криво улыбнулся он. — Я планирую оставить все это позади и уйти на пенсию. Я лучше позабочусь о своих детях и обрету душевное спокойствие. Думаю, ты будешь приходить ко мне сюда гораздо чаще.
Лу Фэн хмыкнул.
— Сюда или нет, не твое дело. Я не собираюсь кормить тебя тут.
Хэ Хуншу понимал, что старина Лу на самом деле не злился. Зная их дружбу, это была всего лишь небольшая шутка. Однако на этот раз он действительно усвоил хороший урок. Порог смерти избавил его от многих проблем.
— Старина Лу, теперь я действительно тебе завидую. Совсем немного, — вздохнул Хэ Хуншу.
— Чему ты завидуешь? — Лу Фэн посмотрел на него, поморщившись.
— Завидую твоей дальновидности и храбрости. Ты ведь попросил короля пилюль Чжэня стать твоим мастером перед решающей битвой, которая принесла ему известность… Откуда у тебя такие зоркие глаза? — Хэ Хуншу по-прежнему интересовался этой темой. Лу Фэн обладал таким острым взглядом и необычной личностью. Как он нашел такое золотое бедро, чтобы так внезапно прильнуть к нему?
Это не было преувеличением. Текущее положение короля пилюль Чжэня в Лазурной Столице определенно делало его золотым бедром. Он, кого даже Император Павлин уважал как почетного гостя… сколько таких людей имелось в столице? Он был еще и очень молод. Если у него будет достаточно времени, он обязательно выделится в этом мире. Такой подъем был неизбежен. И все же такой гений был мастером Лу Фэна. Еще до того, как король пилюль Чжэнь прославился, Лу Фэн вцепился в этого человека мертвой хваткой, чтобы стать его учеником.
Лу Фэн снова решил похвастаться.
— Старина Хэ, я всегда говорил, что работа, которой ты занимаешься всю свою жизнь, ничего не стоит. Смотри на меня. Я никуда не ездил, я просто ждал прямо здесь, в Лазурной Столице, когда взойдет моя счастливая звезда. И смотри-ка, теперь мой мастер сам появился прямо передо мной!
Король пилюль Лу Фэн был чрезвычайно доволен этим фактом. Он чувствовал, что его проницательность нельзя было описать обычными словами вроде «экстраординарная» или «замечательная». Хотя король пилюль Чжэнь в то время имел некоторую известность, она пришла только в результате конфликта при открытии Башни Тайюань с Величественным Кланом. В то время Величественный Клан послал против него короля пилюль шестого ранга.
Любой смог увидеть потенциал молодого короля пилюль, но только это и ничего больше. Он был далек от того, чтобы демонстрировать уровень силы, который уважали бы все люди Лазурной Столицы. После битвы у Священной Павлиньей Горы Цзян Чэнь победил Город Пылающей Пилюли и отправил властного короля пилюль Цзи Лана восвояси. Эта битва действительно распространила его имя по всему миру. Лу Фэн вмешался между этими двумя событиями и принял короля пилюль Чжэня своим мастером. Что это доказывало? Предусмотрительность Лу Фэна, позволяющую понять, насколько он видел дальше всех остальных.
Король пилюль девятого ранга принял в мастера обычного короля пилюль… разве это нормально? Только человек со стилем Лу Фэна мог совершить такой подвиг. Среднестатистический король пилюль девятого ранга не захотел бы так низко пасть. С другой стороны, Лу Фэн также был чрезвычайно предан дивергентной фракции пилюль. Узнав, что король пилюль Чжэнь был примечательным представителем фракции, он не остановился ни перед чем, чтобы сделать молодого человека своим мастером. Можно сказать, что Лу Фэн больше, чем потенциал Цзян Чэня, ценил статус дивергентной фракции пилюль. Он и не думал, что его ждет такая удача. Даже не осознавая этого, Лу Фэн нашел золотое бедро, на которое мог опереться. Он был очень доволен этим.
Королю пилюль Лу Фэн действительно было чем похвастаться. Он больше всего ожидал возможности раскрыть их отношения мастера и ученика. Если бы не отсутствие одобрения со стороны мастера, Лу Фэн сделал бы это гораздо раньше из-за нетерпения. Ему не терпелось поделиться своей радостью со всеми в мире, особенно со своими врагами. Больше всего на свете он хотел громко заявить им в лицо о своих отношениях с королем пилюль Чжэнем.
У Хэ Хуншу были сложные чувства по поводу всего этого. Он был знаком с Лу Фэном в течение нескольких десятилетий, и они всегда поддерживали достаточно близкие отношения, несмотря на все перемены. Хэ Хуншу всегда чувствовал, что Лу Фэн обладал манерами упрямого ребенка. Хотя его талант Дао пилюль был замечательным, король пилюль не мог достичь высших эшелонов власти Лазурной Столицы.
Хэ Хуншу был сосредоточен на боевом Дао и уже был императором пятого уровня. Его целью был только пик боевого Дао. Таким образом, хотя он всегда был близок к чокнутому королю пилюль Лу Фэну, в глубине души он всегда считал последнего ниже себя. Но теперь, после некоторого дополнительного рассмотрения, он заметил, что, хотя его сила намного превосходила силу Лу Фэна, он не мог и отдаленно сравниваться с ним с точки зрения положения, известности или связей здесь, в Лазурной Столице. Не говоря уже о том, что Лу Фэн заполучил себе такого замечательного мастера… У него был прямой контакт даже с самим Императором Павлином!
Осознание этого сильно повлияло на Хэ Хуншу. Он задался вопросом, действительно ли путь, по которому он шел, лучше, чем путь Лу Фэна? Он всегда так думал, но сейчас он был потрясен. Оказавшись между жизнью и смертью, он дрогнул.
Без Лу Фэна, без мастера этого короля пилюль, вполне вероятно, он умер бы всего за несколько дней и, кроме того, стал бы худшим преступником Лазурной Столицы — предвестником бесконечной катастрофы. Холодный пот выступил на его теле при осознании подобной перспективы.
Он вздохнул:
— Старина Лу, я всегда думал, что твои идеи отличаются от моих. Но теперь я вижу, что у тебя есть причины идти по пути, который ты выбрал. То, что ты делаешь, лучше всего подходит для человека с твоим темпераментом. Судя по всему, ты понимаешь Дао лучше, чем я. Я лишь умен, но ты очень мудр.
Хэ Хуншу не стал скромничать. Он пришел к осознанию того, что столкнулся с проблемой собственной смерти. Будь то боевое Дао или Дао пилюль, или любое другое Дао, все это было Дао. Все дороги вели к одному месту назначения, а все Дао вели к небесному Дао. Следование, чувство и поиск вечности в небесном законе было целью каждого пути. Просто Дао каждого человека было разным. Хэ Хуншу всегда твердо верил в собственное Дао, глядя сверху вниз на Дао Лу Фэна. Но после того, что он увидел сейчас, он понял, что его понимание Дао было не таким глубоким, как понимание Лу Фэна. За эксцентричностью последнего скрывалась значительная сообразительность.
***
Цзян Чэнь вернулся в Башню Тайюань и попросил у Лун Сяосюаня немного Воды Драконьего Уса. Он использовал ее, чтобы убить всех паразитов Лесного Демона. Цзян Чэнь не мог дышать спокойно, пока жуки еще были живы. Вода Драконьего Уса подействовала на насекомых, как горячая вода на лед, и все паразиты были истреблены в кратчайшие сроки. Только закончив, он начал внимательно просматривать карту и информацию, которую ему дали.
Согласно информации Хэ Хуншу, его путь в пустынные дикие земли пролегал через Область Мириады и вокруг Восточного королевства. Время возвращения в Область Мириады настало намного раньше, чем он думал…
После падения секты и его ухода из Области Мириады Цзян Чэнь больше не возвращался туда. Во время своего пребывания в Лазурной Столице он начал скучать по этому месту. В конце концов, Область Мириады были родиной его нынешней жизни. Его родственники, его старые друзья, его секта — все они были там.
В этот момент Цзян Чэнь подумал о многом. Всевозможные переживания собирались в его голове несколько раз, начиная с того момента, когда он впервые вошел в более широкий мир. Он подумал о странном клочке духовной земли в провинции Цзян Хань Восточного королевства, о духовном чудовище Мань Ци, взявшем с него клятву в Бескрайних Катакомбах, о запечатанных демонами землях, по которым ходил Е Чунлоу… Все эти загадки заставили Цзян Чэня осознать, что Восточное королевство тоже не такое простое место, как он считал…
