Прошло совсем немного времени с тех пор, как Хэ Хуншу вернулся в Лазурную Столицу, но он не был глухим. Как он мог не услышать слухи, ходящие о короле пилюль Чжэне? Только он и представить себе не мог, что этот мастер пилюль, который был так известен в столице и в мире людей, на самом деле окажется мастером короля пилюль Лу Фэна! Эти отношения были совершенно невероятными.
Хэ Хуншу было сложно подобное представить. Он посмотрел на Цзян Чэня, затем на Лу Фэна… Эта пара действительно выглядела как учитель и ученик, если бы их роли поменяли местами. Однако иметь молодого человека в качестве мастера и человека с белыми волосами и седой бородой в качестве ученика было, скорее, невероятно.
Лу Фэн не считал это постыдным. Для него это было большой честью.
— Хе-хе, старина Хэ, обычно я никому не рассказываю об этом. Я рассказал тебе только из-за наших отношений. Что теперь скажешь, мой мастер достаточно квалифицирован, чтобы лечить тебя? Но, если не хочешь, то забудь об этом.
Лицо Хэ Хуншу позеленело, прежде чем слова вырвались из его рта потоком:
— Я хочу, хочу! То, что меня посетил такой известный мастер, как король пилюль Чжэнь, — это не что иное, как хорошая карма, накопленная мной за несколько жизней! — он действительно умел хорошо говорить, как и ожидалось от опытного путешественника.
Цзян Чэнь еще не произнес ни слова, но внимательно следил за этим Хэ Хуншу, молча изучая его. Он внезапно спросил:
— Господин, возможно, ты чувствуешь, что бесчисленные муравьи ползают по твоим венам? Ты все время нервничаешь, как будто предпочел бы быть мертвым, чем оставаться живым?
Хэ Хуншу замер. Он посмотрел на Лу Фэна, думая, что Лу Фэн уже упомянул о его состоянии. Однако шок был написан и на лице Лу Фэна. Он немедленно с почтительностью посмотрел на Цзян Чэня.
— Мастер, вы способны понять, что с ним не так, всего лишь взглянув на него?
Хэ Хуншу был потрясен, когда услышал восклицание Лу Фэна. Судя по его тону, казалось, что старина Лу не рассказывал о его симптомах королю пилюль Чжэню. Если это так, то, раз он смог распознать его проблемы с одного взгляда, похоже, репутация короля пилюль Чжэня действительно была заслуженной.
— Тут все просто. Посмотри на поверхность его кожи, там видно, что его вены как будто пульсируют. В свою очередь, это заставляет все волосы на его теле вставать дыбом. Такое ненормальное состояние не было бы слишком удивительным, если бы оно наблюдалось время от времени. Но это состояние сохраняется с того момента, как я вошел, поэтому его было легко определить.
Хэ Хуншу и Лу Фэн переглянулись, и в их глазах промелькнул след восхищения. Лу Фэн заговорил, его голос наполнился уважением:
— Мастер, я всегда думал, что вам посчастливилось встретить хорошего учителя, который научил вас теории. Теперь я понимаю, насколько был недальновиден. Даже с хорошим учителем вы обрели столько способностей благодаря своему непревзойденному врожденному таланту. В противном случае, почему бы ваш учитель полюбил вас и научил такому количеству потрясающих техник, если он никогда и никого не учил? Ваша проницательность и способность добиваться поставленной цели — это определенно ваш собственный талант, а не то, чему может научить мастер.
Это была не лесть, а просто выражение глубокого восхищения, которое поднялось из глубины его сердца. Цзян Чэнь слегка кивнул и не стал возражать ему, лишь посмотрел на Хэ Хуншу:
— Господин, я полагаю, ты не будешь возражать, если я прощупаю твой пульс?
Хэ Хуншу поспешил сказать:
— Я буду польщен.
Без дальнейших церемоний Цзян Чэнь взял пациента за запястье и внимательно осмотрел его. Он долго измерял пульс, полчаса. После он отпустил запястье Хэ Хуншу, неглубоко кивнув.
Хэ Хуншу давно смирился со своей смертью. Он обрел спокойствие после того, как примирился с этой мыслью. Хотя его взгляд был пытливым, он не потерял самообладания. В отличие от него, Лу Фэн выглядел беспокойным и нетерпеливым. Он с тревогой подошел к ним и спросил:
— Мастер, как дела, есть ли еще надежда для старины Хэ?
Цзян Чэнь тяжело вздохнул.
— Старина Хэ, да? Было бы грубо тебя так называть?
— Это совсем не грубо, совсем не грубо. Король пилюль Чжэнь, называя меня «стариной», вы окажете мне честь, — поспешно ответил Хэ Хуншу.
— Я хочу задать тебе только один вопрос. Куда ты, черт возьми, ходил? — Цзян Чэнь нахмурился. — Глубоко внутри тебя живет не только демонический Инь, но и паразиты. У тебя не один недуг, а целых два.
— Что? Сразу два? — Лу Фэн тоже был поражен. Он нашел только один. Цзян Чэнь был так же собран, как и всегда, его глаза сияли властной аурой, не допускающей никаких вопросов. Улыбка Лу Фэна была немного неловкой. — Если мастер говорит, что болезни две, значит, их должно быть две. Мое мнение не может сравниться с вашим, мастер.
Лу Фэн не проявил ложной скромности в этом отношении.
Хэ Хуншу вздохнул:
— На этот раз я путешествовал очень далеко. Я пошел на юго-восток, через Область Мириады, в безлюдные дикие земли.
Лу Фэн опешил.
— Ты ходил в дикие земли?
Хэ Хуншу кивнул с кривой усмешкой.
— Да.
— Тогда как насчет того, что ты сказал вчера о походе в какое-то скрытое царство? Ты мне солгал?
Хэ Хуншу выглядел пристыженным.
— Старина Лу, я солгал тебе. Только я солгал не для того, чтобы навредить тебе, а чтобы спасти тебя.
— Чушь, что это за обезьянья логика?! — Лу Фэн пришел в ярость.
Хэ Хуншу поспешил объяснить:
— Старина Лу, старый друг, я уже на пороге смерти, так зачем мне пытаться обмануть тебя? Я просто хотел, чтобы ты позаботился о моем младшем сыне вместо меня, поэтому и не хотел, чтобы ты столкнулся с опасностью. Вот почему я солгал. Иначе, возможно, тебя соблазнило бы такое сокровище, как Траурное Дерево. Но это определенно место, откуда никто не сможет вернуться живым! — лицо Хэ Хуншу наполнилось ужасом при упоминании этого места, как если бы он вспомнил что-то ужасающее.
Лу Фэн долго смотрел на Хэ Хуншу, прежде чем, наконец, кивнул:
— Ты правда обманул меня не специально?
— Я солгал тебе, но я сделал это не из злого умысла. Если я лгу об этом, пусть вся моя семья погибнет ужасной смертью! — Хэ Хуншу немного заволновался.
Цзян Чэнь не проронил ни слова, холодно наблюдая за ними. Действительно ли этот Хэ Хуншу наткнулся на Траурное Древо, было вопросом огромной важности. Если бы он не наткнулся на Дерево и упомянул о нем специально, чтобы спастись, то его характер был бы сомнительным. Его не стоило спасать.
Лу Фэн, казалось, угадал мысли Цзян Чэня и снова спросил:
— Тогда то, что ты сказал о Траурном Дереве, правда или тоже ложь? На этот раз не лги.
— Правда. Только я не могу сказать, настоящее то Дерево или нет. Но, исходя из моего опыта, мне кажется, это должно быть истинное Траурное Дерево, — по выражению его лица казалось, что он слегка потерялся в воспоминаниях. — Ситуация была тогда очень тяжелой, поэтому я только мельком увидел его и не смог подробно изучить. Восемь из странствующих практиков, которые ушли со мной, погибли без всякой причины. Остальные же разбежались. Не знаю, сколько в итоге добралось домой. О, я тут вспомнил… — Хэ Хуншу внезапно хлопнул себя по голове и что-то вынул. — Тогда я случайно сорвал этот лист с дерева. Не знаю, Траурное ли то Дерево или нет… Старина Лу, убедись сам.
Лу Фэн взревел от гнева:
— Ты и это от меня скрывал?
Хэ Хуншу сказал немного смущенно:
— Я боялся, что ты не сможешь заснуть, увидев Траурное Дерево. Я не хотел, чтобы ты потерял аппетит после того, как стал им одержим. Вот почему я не отдал его тебе. Если с тобой что-нибудь случится, что тогда станет с моим сыном?
Хэ Хуншу, казалось, очень хорошо знал Лу Фэна. Он знал, что Лу Фэн импульсивен и не сможет уснуть, если наткнется на что-то подобное. Если бы он рассказал старине Лу о дереве, Лу Фэн стал бы искать его повсюду. Лу Фэн собирался уже взять лист, когда Цзян Чэнь хлопнул его по руке, ругая:
— Неужели ты прожил все эти годы напрасно? Ты вообще ничему не научился?
Лу Фэн моргнул, затем кое-что понял. Он ошеломленно посмотрел на Цзян Чэня и пробормотал:
— Мастер, может быть что-то не так с этим листом?
Хэ Хуншу тоже был поражен.
— Этого не может быть, не так ли? Я сорвал этот лист с дерева, что с ним может быть не так?
Цзян Чэнь не смог сразу прийти к выводу. Однако Хэ Хуншу сбежал из такого опасного места… Цзян Чэнь был бы довольно скептически настроен в отношении этого листа. Он указал подбородком на стол:
— Старина Лу, сначала возьми нефритовый поднос, чтобы положить на него лист.
Разум Цзян Чэня бушевал, как бурное море. Судя по оценке его Глаза Бога и Золотого Ока Зла, этот лист ничем не отличался от листа Траурного Древа. Другими словами, с вероятностью девяносто процентов этот лист действительно был листом Траурного Дерева. Начнем с того, что это было очень своеобразное дерево с листьями странной формой. Прожилки на листьях были наполнены таинственной аурой, напоминающей символы, начертанные на талисмане.
Такая форма была отличительной чертой дерева. Обычным растениям получить такой вид было невозможно. Однако, хотя листья Траурного Дерева имели тот же эффект, что и само дерево, они просто не могли заменить само дерево. Цзян Чэнь хотел получить само Траурное Дерево. Простой лист не годился.
После того как лист оказался на нефритовом подносе, Цзян Чэнь долго изучал его, прежде чем окончательно убедился, что тот действительно является листом Траурного Дерева. Счастье захлестнуло его. Он тщетно искал всюду, но сегодня случайно узнал о дереве. И, судя по всему, новости были не фальшивыми.
Следующим вопросом было то, как поступить с этим стариной Хэ. Он должен был сильно порадовать старину Хэ, если хотел узнать местонахождение дерева. А пока самым большим искушением была его жизнь.
Однако с состоянием старины Хэ было нелегко справиться. Цзян Чэнь был уверен в своем успехе, но просто не будет. И самым важным было убедиться в том, что старина Хэ не станет беспорядочно болтать после своего излечения. В противном случае, как только новость о Траурном Дереве распространится, бесчисленные мощные мастера непременно устремятся к нему, невзирая на опасности, даже если бы им пришлось проломить себе череп. Этот вопрос также усложнил бы дело Цзян Чэню.
Реликвия великого императора выдавалась за информацию о Траурном Дереве, и если бы она действительно просочилась, это вызвало бы безумие. По этой причине Цзян Чэню нужно было спасти Хэ Хуншу, а также закрыть ему рот. Увидев, что Цзян Чэнь молчит, Хэ Хуншу осторожно спросил:
— Король пилюль Чжэнь, есть ли у меня надежда?
Лу Фэн также посмотрел на Цзян Чэня.
— Мастер, если это возможно, спасите его любой ценой. У меня самого нет жены и детей, думаешь, я в настроении заботиться о его ребенке? Я же не нянька.
Цзян Чэнь задумался на мгновение, прежде чем кивнул.
— Дело тут непростое, я не совсем уверен в успехе. Тем не менее у меня есть несколько условий, которые нужно выполнить, если ты хочешь, чтобы я спас тебя, — он не собирался ходить вокруг да около, когда дело касалось Траурного Дерева…
