Путешествие в тысячу миль начинается с одного шага.
Нужно было идти по пути обучения, как бы много времени это ни заняло. Только сделав шаг вперед, можно было добиться каких-либо результатов и напасть на след бесконечного Дао.
Технику «Звездных Летающих Кинжалов» и сопровождающие ее четыре умения невозможно было бы осваивать дни и ночи напролет.
Но даже если он сможет лишь поверхностно, грубо их изучить, это уже станет хорошей защитой для нынешнего Цзян Чэня.
Из четырех сопровождающих способностей «Голову Провидца» можно было временно отложить до лучших времен. До развития духовного сознания семи отверстий головы тренировка этой способности походила бы на попытку поймать рыбу на дереве, без надежды на достижение хорошего результата.
С другой стороны, «Глаз Бога», «Ухо Зефира» и «Каменное Сердце» он мог бы практиковать прямо сейчас.
Цзян Чэнь усердно учился, с головой погрузившись в понимание и освоение этих трех техник. Даже если он сможет продвинуться лишь до уровня «незначительных достижений», то все равно будет получать двойной результат за половину усилий во время обучения технике «Звездных Летающих Кинжалов».
Когда навыки управления метательными кинжалами будут отточены до предела, все сражение сведется к состязанию в остроте зрения, слуха и умственных способностей!
В эти дни все спарринг-партнеры в поместье Цзян Хань были очень заняты.
Чтобы натренировать свое зрение, Цзян Чэнь заставил спарринг-партнеров выпускать мелких насекомых, вроде мух и комаров, среди которых, наблюдая за их скоростью, траекторией полета и повадками, старался отыскать единственного мелкого жучка, которого отметил заранее.
Нужно признать, это был практически запредельно интенсивный метод обучения.
Поначалу Цзян Чэнь снова и снова терпел поражение. Даже глядя во все глаза, он все равно не успевал уследить за каждым случайным танцем нескольких сотен мух и комаров.
Тем не менее, упорствуя на протяжении двух дней, Цзян Чэнь смог, основываясь лишь на собственном зрении, предсказывать события, среди которых верным был лишь один из десяти вариантов.
Если основываться только на слухе, то можно было предсказать с вероятностью один к двадцати.
Тренировать умственные способности было сложнее всего — здесь вероятность была меньше одного из пятидесяти.
Три дня спустя, четыре дня спустя…
Прогресс Цзян Чэня был виден невооруженным глазом. На пятый день Цзян Чэнь, основываясь только на своем зрении, мог предсказывать вероятность с 50% точностью.
Слух также улучшился до 30%.
Не было большого улучшения в умственных способностях, но Цзян Чэня это не сильно волновало. Он знал, что тренировка умственных способностей будет самой трудной, и ему потребуется куда больше терпения.
Ему нужно было только достаточное количество времени, чтобы довести до совершенства слух и зрение. Но развитие умственных способностей требовало спокойствия, невозмутимости, выдержки и ясного ума без малейшего признака недовольства.
Таким образом, из-за того, что его зрение и слух значительно улучшились, то и обучение технике «Звездных Летающих Кинжалов» сдвинулось с мертвой точки.
Благодаря совместной работе улучшенных зрения и слуха, Цзян Чэнь демонстрировал поразительный потенциал и навыки управления метательными кинжалами.
Первые шаги в технике «Звездных Летающих Кинжалов» были без особых трудностей освоены Цзян Чэнем и быстро поднялись до уровня великого совершенства.
«Похоже, что сильное зрение и слух действительно являются самым большим подспорьем при обучении метанию кинжалов. И так уж совпало, что развитые умственные способности позволят изучить секретные навыки и обрести способность мысленно управлять полетом метательных кинжалов».
Цзян Чэнь мог гордиться своим хорошим зрением и отличным слухом, которые только улучшались благодаря его тренировкам, и хотя улучшение умственных способностей продвигалось довольно медленно, это не мешало ему ходить с высоко поднятой головой и становиться все более расслабленным и уверенным в себе.
И уже за короткий период времени, каких-то полмесяца, в теле Цзян Чэня появились невероятные изменения. По мере того, как его обучение переходило на более углубленный уровень, он начал ощущать свой ежедневный прогресс.
____________________________
Наконец, наступил день начала итоговых экзаменов Испытаний Затаившегося Дракона.
В этот день все наследники 108 герцогств прибыли в большой двор перед входом на испытательный полигон.
Цзян Чэнь не стал исключением. Он сделал очень много приготовлений к Испытаниям Затаившегося Дракона, поэтому, естественно, не мог пропустить такое грандиозное событие.
Эти Испытания можно было назвать первым серьезным вызовом, с которым он столкнулся после своей реинкарнации.
Испытания Затаившегося Дракона были первой ареной, на которой Цзян Чэнь мог себя показать. Разумеется, он не хотел проигрывать!
Все наследники практически пожирали друг друга глазами, бросая на своих соперников сложные оценивающие взгляды.
Каждый хотел заранее продемонстрировать свое превосходство, и никто не желал утратить уверенность в себе еще до того, как начнутся Испытания.
Многие столкнулись в этой битве взглядов, отчего вся сцена была пронизана зловещей аурой.
Цзян Чэнь поздоровался с толстяком Сюанем и Хубин Юэ. Шесть меридианов истинной Ци толстяка Сюаня уже были довольно стабильными. По его собственным словам, примерно через два месяца он сможет прорваться до семи меридианов истинной Ци.
Что касается Хубин Юэ, он уже был на восьми меридианах истинной Ци. Юноша не пытался скрывать свой уровень подготовки, поэтому стоило ему войти, как среди других наследников начались перешептывания.
В конце концов, человек, прорвавшийся до восьми меридианов истинной Ци, находился на одном уровне с десятью великими герцогами!
Если бы Цзян Чэнь захотел прорваться до восьми меридианов истинной Ци, то его шансы на успех составили бы более 90 процентов, но он намеренно не стал этого делать.
В настоящее время для него не было бы особой разницы между семью и восемью меридианами истинной Ци.
Его друзья явно были не единственными, чья сила увеличилась. Независимо от того, друг это или враг, все наследники подготовились к экзамену.
Таким образом, внешний вид каждого более или менее говорил о том или ином улучшении.
Наследник Яньмэнь, Янь Имин — тот невезучий персонаж, которого дважды втоптал в грязь Цзян Чэнь, — каким-то образом смог раздобыть некие чудодейственные лекарства, которые помогли ему оправиться от полученных ран, и даже прорвался к семи меридианам истинной Ци!
«Цзян Чэнь, ты несколько раз использовал против меня уловки. Я, Янь Имин, отплачу тебе во время Испытаний Затаившегося Дракона. Теперь, когда я вошел в продвинутую сферу истинной Ци, думаешь, твои подлые уловки все еще будут эффективны?» — Янь Имин издалека высокомерно посмотрел на Цзян Чэня, про себя поклявшись подвергнуть его безжалостным пыткам.
— Брат Чэнь, смотри, там наследники четырех великих герцогов! Тц, четыре великих герцога получили хорошую привилегию. Они могут выставить сразу двух кандидатов, — с нотками зависти сказал жирный Сюань.
Согласно правилам Испытаний Затаившегося Дракона, если герцог попал в четверку лучших, то он может выставить до двух кандидатов на участие в Испытаниях, а засчитываться будет лучшая оценка.
Это было своего рода перестраховкой, позволяющей сильным стать еще сильнее.
Четырьмя великими герцогами были: герцог Парящего Дракона, герцог Белого Тигра, герцог Алой птицы (1) и герцог Черной Черепахи.
Услышав эти слова, Цзян Чэнь бросил мимолетный взгляд в их сторону.
Все ученики четырех великих герцогов знали, как продемонстрировать свое превосходство, в частности наследники герцога Парящего Дракона вели себя так, словно были главными действующими лицами сегодняшнего экзамена.
Среди девушек, разумеется, самой горячей темой была Лун Дзюйсюэ.
Первым среди юношей был брат Лун Дзюйсюэ, Лун Инье.
Лун Инье был таким же, как и предполагало его имя, холодным и высокомерным человеком, обладавшим буйным характером. Все его существо походило на испускающего дикую ауру дракона, способного перевернуть моря и реки.
Хотя он и не был так известен, как Лун Дзюйсюэ с ее телосложением Лазурного Феникса, зато был более загадочным. Говорили, что уровень его культивации не уступал Лун Дзюйсюэ, а его боевые навыки были развиты даже больше, чем у нее.
Все это говорило о том, что сын и дочь герцога Парящего Дракона практически являлись двойной страховкой, гарантировавшей, что титул чемпиона Испытаний Затаившегося Дракона не попадет в чужие руки.
Первый герцог королевства имел свое богатство и свою гордость.
Будь то наследники Алой Птицы, Белого Тигра или Черной Черепахи, все они меркли по сравнению с ними.
Когда эти восемь наследников шли вместе, выделяясь, словно драконы и фениксы среди людей, Лун Дзюйсюэ и Лун Инье все равно казались на голову выше остальных, будто журавли, стоящие среди кур, и позволяли окружающим узнать себя с первого взгляда.
— Черт возьми, почему вы такие самоуверенные? Рано или поздно я изобью вас всех, одного за другим, — сказал толстяк Сюань со смесью из ненависти, восхищения и зависти на лице.
Все дело было не в том, что он был недалеким человеком, а в том, что эти люди никогда к нему как к человеку-то и не относились. Это была жажда мести, появившаяся у толстяка Сюаня после того, как на него так долго смотрели свысока.
Бросив на них взгляд, Цзян Чэнь закрыл глаза. Его не интересовали эти показные манеры, призванные поддержать их возвышенный и отстраненный образ.
Наследники этих четырех герцогов намеренно вели себя так, чтобы выделяться в толпе. Это, несомненно, была демонстрация своей силы перед другими наследниками и предупреждение о том, чтобы те не смели легкомысленно бросать вызов их позиции.
Это был инстинкт, требующий защитить свою территорию, вот только Цзян Чэня эти игры не волновали.
Если бы кто-нибудь из стоящих вокруг наследников герцогов обладал по-настоящему великой силой, то он ни за что бы не отказался от возможности бросить вызов четырем великим герцогам из-за какого-то представления.
Положение герцога можно было завоевать только в бою, а не глупой демонстрацией высокомерия.
— Цзян Чэнь! — на этот раз первым заговорил наследник Алой Птицы, Хун Тянь Тун… — Цзян Чэнь, я слышал, что в твоем поместье Цзян Хань произошло ужасное происшествие. Что ты здесь делаешь?
Бай Чжань Юнь уже пришел в себя и больше не выступал, чтобы выслужиться перед Лун Дзюйсюэ, поэтому Хун Тянь Тун, естественно, с радостью взял эту обязанность на себя.
— Кто ты такой? Какое ты имеешь отношение к делам моего брата Чэня? — толстяку Сюаню было наплевать, являлись они наследниками четырех великих герцогов или нет. В его глазах все, кто не с ним, были против него!
— Проклятый толстяк, твой старик никогда не учил тебя благородным манерам? — когда Хун Тянь Тун встречал таких людей, как толстяк Сюань, он чувствовал к ним бессознательное презрение.
Цзян Чэнь приподнял бровь, и его холодный взгляд упал на Хун Тянь Туна:
— Ты пытаешься меня спровоцировать? Тогда брось мне вызов. А если нет, то проваливай!
— Так это и есть Цзян Чэнь? — Лун Инье, стоявший рядом с Лун Дзюйсюэ, бросил на Цзян Чэня молниеносный и свирепый взгляд. Волны нескрываемого дикого убийственного намерения направились от него к Цзян Чэню. — Я слышал о тебе. Кажется, ты преподал урок бесполезному Бай Чжань Юню? Отлично. Я надеюсь, ты не разочаруешь меня, когда дело дойдет до сражения.
Бай Чжань Юнь стоял не так далеко, и его лицо передернулось, когда он услышал, как над ним прилюдно насмехается Лун Инье, но в последний момент ему удалось сдержаться.
Цзян Чэнь, с другой стороны, благодаря своим тренировкам по развитию разума, был более устойчив к заносчивой манере поведения этого наследника.
Его веки даже не дрогнули от снисходительного тона Лун Инье: «Кучка назойливых мух!»
— Отличная шутка! Уж постарайся, покажи нам все, что у тебя есть, на Испытаниях Затаившегося Дракона. Кем ты себя возомнил, шлепая здесь губами? — с презрением проговорил толстяк Сюань.
Выражение лица Лун Инье стало холодным, он только собирался открыть рот, как посреди двора будто с небес опустился луч удивительной ауры меча. После того как радужная аура меча приземлилась на землю, из нее внезапно появилась гибкая фигура принцессы Гоуюй.
— Радужная истинная Ци? Мастер одиннадцати меридианов истинной Ци? — все почувствовали смятение, с оттенком страха и уважения глядя на принцессу Гоуюй.
В Восточном королевстве уже имелось несколько мастеров истинной Ци, но все они, по больше части, были на десяти меридианах истинной Ци.
Тех, кто достиг одиннадцати меридианов, можно было пересчитать на пальцах одной руки.
А принцесса Гоуюй в возрасте чуть более двадцати лет только что вошла в число мастеров одиннадцати меридианов истинной Ци, как это могло не удивить людей?
Даже Лун Инье на мгновение забыл о споре с Цзян Чэнем, его дикие глаза скользили по фигуре принцессы.
Что касается Лун Дзюйсюэ, намек на убийственное намерение промелькнул на ее красивом лице, и сразу после этого на ее губы вернулась прежняя легкая улыбка.
Как будто одиннадцать меридианов истиной Ци ничего для нее не значили.
_________________________
1. Ранее герцогство птицы Вермиллион.
