Лу Минье был удивлен, но не потерял запала. Да, его противник силен, но его уверенность ничуть не уменьшилась. Он некоторое время задумчиво рассматривал Цзян Чэня.
— Цзян Чэнь, заявил он, — последние несколько лет о тебе говорят по всем Мириадам Бездн. Все утверждают, что ты лучший гений нашего поколения. Разве ты не чувствуешь себя неловко, когда тебя так называют?
Цзян Чэнь не ожидал такого странного поворота. Он ожидал, что Лу Минье будет защищать Цинь Ю и остальных, или, возможно, Священную Землю Флоры. Вместо этого каждое его слово было пронизано банальной завистью.
Гений Вечных разразился смехом. Он вовсе не хотел, чтобы Мириады Бездн были так внимательны к его действиям. Его не волновала подобная слава.
Возможно, Вечная Священная Земля наслаждалась ростом его репутации. Возможно, они даже ответственны за распространение слухов. Объявить миру о своем превосходстве при помощи молодых гениев — разумно. Особенно это касалось амбициозных священных земель, жаждущих лидерства и власти.
Цинь Ю и его приближенные застонали, когда увидели своего старшего брата.
— Старший брат Лу, ты должен отомстить за нас! Этот Цзян Чэнь очень злой! Он украл наши вещи и обидел нас без причины… помоги нам, старший брат!
Лу Минье оставался невозмутим. Он был очень гордым юношей, и ему очень не нравилось то жалкое зрелище, которое устраивали его сверстники. Они позорили имя Флоры.
— Цзян Чэнь, похоже, ты не собираешься отказываться от звания лучшего. Может, мне стоит просто забрать его у тебя? — он вызывающе посмотрел на выбранного соперника.
Цзян Чэнь слабо улыбнулся.
— Ты даже не лучший гений в Священной Земле Флоры, Лу Минье. Не кажется ли тебе, что ты откусываешь больше, чем можешь прожевать, желая стать лучшим в Мириадах Бездн?
Это была больная мозоль Лу Минье, одна из тех вещей, которые он ненавидел больше всего. По понятным причинам он разгневался.
— Не тебе болтать о делах Священной Земли Флоры, парень! Я растопчу тебя ногами и заберу твою славу себе! — голос культиватора леденил душу.
— Хорошая идея. Жаль только, что всё так и останется. Ещё не поздно будет бросить мне вызов, когда ты станешь лучшим на своей священной земле. Почему бы тебе не сказать остальным своим приятелям, чтобы они вышли?
— Каким приятелям? — Лу Минье хмыкнул. — Я здесь один. И я поколочу тебя сегодня!
Улыбка Цзян Чэня стала шире.
— Ты недостоин такой чести. — покачал он головой. — Пусть ты и вознамерился отрицать это, но всё написано на твоем лице. Ты всю жизнь был на втором месте, и ничего не изменится! Ты никогда не был лучшим на своей священной земле, так что я не понимаю, почему ты мечтаешь стать номером один во всех Мириадах Бездн.
Обмен парой фраз помог понять, какая заноза тревожит сердце «брата Лу». Ядовитая супруга Ши Цинлу, несомненно. Цзян Чэнь довольно хорошо представлял, что происходит, исходя из порядка появления его противников на будущем поле битвы. Если бы Лу Минье был самым сильным, он бы появился последним. Поскольку Ши Цинлу пока не заявила о своем присутствии, он явно стоял ниже своей невидимой сверстницы. Очень удобно.
Красивое лицо Лу Минье будто заледенело. Он был возмущен тем, на что намекал Цзян Чэнь. Его гнев разгорелся ещё сильнее, когда он увидел, что произошло дальше. Цзян Чэнь полностью проигнорировал его, пройдя мимо, чтобы углубиться в лесную чащу.
— Подожди, куда ты идешь?! — сердито крикнул он.
— Ищу человека, у которого находится мой младший брат. Ты можешь пойти поиграть в другом месте. — тон Цзян Чэня излучал презрение к другому гению.
Это было больше, чем Лу Минье мог вынести.
— Я клянусь, что сегодня я устрою тебе настоящую порку, парень! — его лицо исказилось от ярости.
Тем не менее, Цзян Чэнь был совершенно невозмутим. Он без колебаний продолжил свой путь. Лу Минье взорвался. Он бросился на противника, пытаясь остановить Цзян Чэня. Однако Цзян Чэнь оказался невероятно быстр. Метеоритный побег Кунпэн материализовался в луче света и исчез прямо на глазах Лу Минье.
Всякий раз, когда Лу Минье казалось, что он только что догнал его, Цзян Чэнь в следующее мгновение был в миле от него. Когда всё повторилось, Лу Мингье понял, что не может достать своего врага, как бы ни старался. Являясь одним из самых ярких представителей Флоры, он был достаточно благоразумен, чтобы успокоиться.
— Цзян Чэнь, все остальные говорят, что ты герой, но я вижу лишь труса, который убегает. Неужели ты настолько слабак, что единственное, что ты можешь сделать, это улепётывать? — Лу Мингье пытался вывести противника из себя.
Цзян Чэнь не собирался поддаваться на такую очевидную провокацию. Он без проблем проигнорировал никчёмную попытку остановить его. Лу Минье всё больше и больше волновался. Они почти добрались до владений Ши Цинлу. Она здесь была главной — он больше не имел права сражаться. У него с ней имелся уговор, что если он сможет победить Цзян Чэня до того, как гений Вечных доберется до нее, то она воздержится от участия.
Однако, это лишь один из двух сценариев. Если Лу Минье не сможет задержать Цзян Чэня, то Ши Цинлу будет единственной, кому разрешат сразиться с ним. Любые сферы, полученные в качестве трофеев, достанутся только ей.
Хотя эти два гения принадлежали к одной фракции, они все равно соперничали друг с другом. Оба знали, что у Цзян Чэня наверняка накопилось большое количество сфер. Победа также значительно повлияет на репутацию. Как бы Лу Минье ни волновался, он не мог сократить разрыв между Цзян Чэнем и собой. Культиватор вздохнул про себя. Он не ожидал, что засада окажется настолько неудачной. Он позволил Цзян Чэню уйти безнаказанным прямо у него на глазах.
— Цзян Чэнь, предупреждаю тебя, если ты честно сразишься со мной здесь, то даже если проиграешь, тебе не будет слишком плохо. Если же ты настолько глуп, чтобы продолжать, ifree_dom то ты определенно пожалеешь об этом! — Лу Минье едва не выкрикнул имя Ядовитой Супруги.
Цзян Чэнь безмятежно улыбнулся.
— Брат Лу, большое спасибо за напоминание. Ты хочешь сказать, что Ши Цинлу поджидает меня дальше, да?
Лу Минье вздрогнул. Когда он собирался возразить, издалека раздался отстранённый голос.
— Лу Минье, ты обещал мне, что обезвредишь Цзян Чэня, но ты даже не отговорил его идти дальше.
Тон незнакомого голоса внушал трепет.
