В голове Цзян Чэня роились вопросы. Он ни на секунду не поверил в преданность Лань Хуана Вечным.
Судя по его опыту общения с островами Синего Дыма, эта фракция полна амбиций. Превосходство Лань Хуана означало, что Синий Дым, должно быть, приложил к его развитию много усилий. Что мешало тщательно промывать ему мозги в процессе?
Самое главное, Синий Дым уже в курсе о продолжающейся вражде между собой и Цзян Чэнем. Чем можно объяснить подобные действия? Неужели Синий Дым преклонил колено? Это самое простое объяснение, но Цзян Чэнь не считал его вероятным. В таком случае Синий Дым должен был заранее сообщить об этом Вечным в частном порядке.
Сам факт того, что юнец устроил представление, указывал на то, что в деле замешано что-то нехорошее. Более того, командир Янь предоставил ему важную информацию о божественном эксперте, правящем островами Синего Дыма. Новый эксперт, очевидно, тайно создавал собственную божественную нацию. Это заставило Чэня относиться к островам Синего Дыма с гораздо большей опаской, чем раньше. Зачем фракции, которая хотела стать божественной нацией, позволять своим молодым гениям присоединяться к другой священной земле?
Несмотря на видимую искренность Лань Хуана, он объявил о своих намерениях только после того, как закончилось состязание между священными землями. Он сделал это только для того, чтобы досадить Флоре!
Неужели между Синим Дымом и Флорой зародилась какая-то вражда? Цзян Чэнь не верил в это. Было только одно правдоподобное объяснение. Возможно, Лань Хуан специально нагнетал напряженность между Флорой и Вечными. Он хотел создать конфликт на пустом месте. С такой гипотезой всё, что он видел до сих пор, становилось вполне логичным.
— Первая пращур… — у Цзян Чэня не осталось времени на раздумья. — Я вижу, что вам очень нравится этот Лань Хуан. Вы вольны считать, что я эгоистично выступаю против его вступления в Священную Землю, но я могу сказать вам прямо сейчас, что он желает зла. Мы и так открыто враждуем со Священной землей Флоры, но он явно подливает масла в огонь. Окончательное решение за вами. Я не буду высказывать своё неодобрение в дальнейшем. Однако я думаю, что у Лань Хуана и стоящих за ним островов Синего Дыма есть скрытые мотивы. Знаете ли вы, что у островов уже появился новый хозяин, бог, сбежавший из Безграничной Тюрьмы? Он стремится основать молодую божественную нацию. С чего бы Лань Хуану интересоваться Вечной Священной Землей в таком случае?
Цзян Чэнь считал свои доводы достаточно объективными. Если первая пращур не могла понять истину, то никакие дальнейшие аргументы не помогут.
Тем временем первая пращур пребывала в экстазе. Госпожу полностью очаровали слова и манеры Лань Хуана, и холодная вода, которой облил её Цзян Чэнь, ничуть не остудила пыла.
— Цзян Чэнь, я допускаю, что то, что ты говоришь, правда. Но что, если ты ошибаешься? Не обидно потерять такого гения, как он? Почему бы нам не принять для начала. Если мы узнаем, что Сво бодный м ир ра нобэ он желает нам зла, мы сможем разобраться с этим после. Если же нет, то это огромная выгода для священной земли! Разве не хорошо, если вы с Лань Хуаном станете близнецами-звёздами Вечной Священной Земли? Я знаю, что ты щедр. Конечно же, ты не будешь возражать, если он присоединится?
Цзян Чэнь не знал, как ответить. Даже такую опытную особу, как первая пращур, невозможно переубедить, если она уже приняла решение. Поскольку почтенный праотец отсутствовал, она была фактическим лидером. Если она всё решила, что он мог с этим поделать? Он печально вздохнул и покачал головой, но больше ничего не сказал.
Напротив, он скорее восхищался харизмой Лань Хуана. Юноша появился из ниоткуда и покорил сердца практически всех руководителей десяти священных земель. Если бы он родился женщиной, его обаяние было бы ещё сильнее. Нельзя отрицать и прекрасный облик Лань Хуана. В его кристально-голубых глазах легко было потеряться, они выглядели чистыми и неподкупными. Неудивительно, что первая пращур настолько очарована им.
«Даже в мире боевого дао люди судят о других по внешности!» — внутренне сокрушался он.
— Не волнуйся, молодой господин Чэнь! — ободряюще сказал ему Цзыцзю Мин. — Лань Хуан не станет угрожать твоему положению. Почтенный праотец и так очень высокого мнения о тебе! Он считает тебя гением, который появляется лишь раз в десять тысяч лет, человеком, благословленным великой удачей…
Цзян Чэнь разразился смехом. Неужели старец думал, что он будет расстраиваться из-за такого пустяка?
— Думаете, я беспокоюсь о том, что он узурпирует моё место, старейшина Цзыцзю?
— Нет, нет! — объяснил Цзыцзю Мин. — Я просто беспокоюсь, что ты можешь воспринять это неправильно.
— Ха, полагаю, я воспринимаю это совсем не так, как все остальные. Но не совсем так, как вы ожидаете! Неважно, сейчас уже поздно об этом говорить. Время покажет… — Цзян Чэнь не хотел тратить слова, раз исход предрешён.
Лань Хуан — неплохое приобритение для Вечной Священной Земли. От переполнявшей её радости первая пращур преподнесла Лань Хуану исключительно шикарный подарок. То же самое было даровано и Островам Синего Дыма, откуда он родом.
Цзыцзю Мин криво усмехнулся, видя щедрость госпожи. Она одарила его гораздо обильнее, чем Цзян Чэня, когда последний присоединился к священной земле. Он почувствовал легкое возмущение, словно нечто обязывало его высказаться от имени своего подопечного. Станет ли Цзян Чэнь недружелюбным из-за этого? Взглянув на молодого человека, можно было понять, что он как всегда невозмутим. На самом деле, казалось, что он даже не обращает внимания на происходящее. Старейшина облегченно вздохнул. У молодого мастера Чэня большое сердце и ясный разум. Возможно, он действительно ни о чём таком не думает. Значит ли это, что он действительно не подозревает больше ни острова Синего Дыма, ни этого Лань Хуана?
Отбор низших гениев наконец-то завершился. Некоторые фракции были в восторге, в то время как другие испытывали горечь. Вечная Священная Земля, несомненно, получила наибольшую выгоду. Хотя Флора победила по количеству отобранных, её поведение возмутило остальные священные земли.
Лань Хуан был невероятно вежлив. Он приветствовал Пять Великих Джентльменов с безупречной вежливостью, а Цзян Чэня — с необычайным энтузиазмом.
