Цзян Чэнь не отдыхал после того, как прорвался на седьмой уровень эмпирея. Он снова улучшил все свои способности, методы и сокровища. Всякий раз повышение собственного уровня вдохновляло его и словно бы подсказывало, как улучшить всё, что он имел. Последующая работа была необходима для его дальнейшего успеха.
Божественный Касьяпа стоял на большом валуне в пустой части острова. Рядом с ним расположились три человека. Одной из них была Хуань-эр; рядом с ней стояла пара. Если присмотреться, то можно было заметить реальное сходство между девушкой и мужчиной и женщиной. Муж и жена, конечно же, были родителями Хуанъэр. Их звали Янь Цяньфань и Ань Юй-эр.
Только что завершив культивацию за закрытыми дверями, они возликовали, обнаружив, что их дочь ждёт снаружи. Вскоре после её рождения они были изолированы, а затем брошены в Безграничную Тюрьму. Единственное воспоминание, о своей дочери, сохранённое супругами, касалось крошечного младенца. Спустя столько лет они с радостью обнаружили, что она выросла в очаровательную девушку.
Ань Юй-эр обняла Хуань-эр — по её щекам текли слезы. Даже такой сильный человек, как Янь Цяньфань, расплакался. Эмоции переполняли его. Сердечная боль, сожаление, но и ликование. Он и его жена ни капли не пожалели о своём решении, несмотря на то, что их заключили в Безграничную Тюрьму. Единственным человеком, которого они жалели, была их дочь.
Они знали, что злобная женщина из Дома Сяхоу наложила на неё Проклятие Связывания Поколений, которое наполняет жизнь болью и мучениями. Поэтому при мысли о дочери они впадали в отчаяние. Они не думали, что она выживет, такая юная и беспомощная.
Когда они наконец-то сбежали из Безграничной Тюрьмы, то первым делом стали расспрашивать о дочери. На самом деле Янь Цяньфань не хотел заниматься этим вопросом в своём доме. Он понимал специфику проблемы: когда он привёл под крушу родного дома Ань Юй-эр, всё обернулось несомненной бедой. Если дом хотел наказать его за проступок, то так тому и быть.
Очевидно, Божественный Касьяпа думал иначе. Если бы Янь Цяньфань не доказал дочери свою верность, божество могло бы даже выместить праведный гнев на зяте. Поэтому старший послал к руинам четырёх слуг-полубогов, чтобы отомстить, не поставив в известность супругов. В процессе выкорчевывания Дома Янь они узнали о местонахождении Хуань-эр. То, что она всё ещё жива и здравствует, было чудесно. Более того, Проклятие Связывания Поколений, очевидно, разрушил её партнёр по дао.
Когда бог принес несчастным родителям эту новость, его дочь и ее муж пришли в восторг. Только тогда они успокоились настолько, что позволили Касьяпе залечить их раны и восстановить культивацию. Они планировали найти свою дочь, как только полностью выздоровеют, но дочь уже ждала их снаружи, когда они вышли из дома. После невероятно долгой разлуки все участники неприятной истории были вне себя от радости, воссоединившись.
Они не успели толком поговорить, как вдали показалось явление прорыва эмпирея седьмого уровня Цзян Чэня, потрясшее всех на острове.
Хуань-эр была приятно удивлена этим зрелищем.
— Мама, папа, брат Чэнь прорвался в область продвинутого эмпирея!
Глаза у Ань Юй’эр загорелись.
— Этот твой «брат Чэнь» — тот самый мальчик, который снял с тебя проклятие? Тот самый, который сокрушил Дом Сяхоу от твоего имени, невзирая на цену, которую пришлось заплатить?
Очаровательное лицо Хуань-эр покраснело. Она застенчиво кивнула. Хотя её мать, возможно, преувеличивала, она была недалека от истины. Если бы Дом Сяхоу не раздражал Цзян Чэня, он бы не нашел свою погибель так быстро. На самом деле, восстание могло бы даже увенчаться успехом. Сладость разлилась по её сердцу. Она очень гордилась молодым человеком, в которого влюбилась.
— Послушай, Цяньфань. Я знала, что наша дочь будет благословлена судьбой. Помнишь? Я изучала её физиологию, когда она только родилась. Мы знали, что она перейдёт от трудностей к блаженству. Именно так всё и произошло, верно?
Янь Цяньфань извинялся перед женой даже сейчас. Естественно, он не стал опровергать её слова.
— Хуань-эр, я слышал, как твой дедушка немного рассказывал о Цзян Чэне. Он способный, ответственный и ценит ваши отношения. Ты сделала хороший выбор — такой же, как и твоя матушка много лет назад! — добавил он, усмехаясь.
— Вот уж у кого толстая кожа! — закатила глаза Ань Юй-эр. — Ты достиг пика великого императора, когда я впервые увидела тебя.
Янь Цяньфань пожал плечами.
— Но наша дочь нашла Цзян Чэня ещё раньше, не так ли?
Хуань-эр тоже улыбнулась. Когда она впервые узнала о Цзян Чэне, это было ещё в Восточном Королевстве, когда он находился на самом низком уровне культивации: только истинная ци царства была подвластна ему. Когда они встретились позже на Горе Вечного Духа, Цзян Чэнь достиг сферы духа. Можно сказать, что она сопровождала его на каждом шагу. Она очень гордилась этим фактом. Среди молодого поколения не было никого похожего на него, хоть по скорости культивирования, хоть по достижениям.
— Итак, Хуань-эр, какова была его культивация, когда ты его встретила? — с любопытством спросила Ань Юй-эр.
— Когда я его встретила? Ну, я встретила его, когда он был культиватором царства духа! — Хуань-эр невольно прыснула, когда произнесла это вслух.
— А? — Янь Цяньфань и его жена обменялись растерянными взглядами.
Отец девушки начал пересчитывать пальцами.
— От эмпирея до царства духа… один, два, три, четыре, пять, шесть царств…
Он почувствовал, как здравый смысл постепенно ускользает из диалога. Отлично знал, сколько лет его дочери. Какую часть своей жизни она знала Цзян Чэня? Какие чудеса совершил этот юноша, чтобы за столь короткий срок достичь эмпирейского уровня?
— Брат Чэнь не просто хороший боевой культиватор. Он гораздо лучше владеет дао пилюли! Многие из самых известных пилюль Божественной Бездны вышли из его рук! — Хуань-эр не могла удержаться от похвалы.
Ань Юй-эр одобрительно погладила дочь по волосам.
— Цяньфань, — вздохнула она, — может быть, наше пребывание в Безграничной Тюрьме всё-таки, отчасти, того стоило. Наша дочь потрясающе развилась, и к тому же нашла себе замечательного партнера. Я слышала, что он спас и твоего отца, и племянника.
Когда упомянули его отца, выражение лица Янь Цяньфаня стало неуверенным. Поначалу он был несколько разочарован тем, что отец не поддержал его, но разум подсказал ему и о его собственных ошибках. Он больше не винил отца ни в чём, однако беспокоился, что жена его не поймёт. Эти два чувства, вместе взятые, вызывали у него тревогу.
