Но Цзян Чэнь не зацикливался на этом. Что бы ни ждало его в будущем, он оставался верен себе и своим принципам.
«Я не могу определить судьбу Вечной Священной Земли и острова Мириад Бездн. Я могу лишь сделать все возможное, чтобы стать сильнее, стать достаточно могущественным, чтобы не только выдержать надвигающуюся бурю, но и определять будущее!»
Он знал, что должен стоять на стороне Вечной Священной Земли, несмотря ни на что. Дом Сяхоу никогда не должен заменить Священную Землю. Иначе все закончится для него не очень хорошо.
Чтобы убедиться, что и он, и Хуань-эр смогут закрепиться в Мириадах Бездн, следовало уничтожить вражеский Дом Сяхоу. Приняв решение, он отбросил все лишние мысли.
Хуань-эр и остальные медленно приходили в себя.
— Что случилось? — пробормотал Янь Цинсан. — Почему я вдруг потерял сознание?
Хуань-эр, будучи умнее Янь Цинсана, быстро сообразила, что их, должно быть, навестил почитаемый праотец Священной Земли. Из-за конфиденциального характера разговора они втроём потеряли сознание.
— Брат Цинсан, разве ты не говорил, что мы собираемся на гору Облачного Верблюда? — спросила Хуань-эр, специально меняя тему разговора. — Когда выдвигаемся?
— Верно, брат… — Янь Цинцан повернулся к Цзян Чэню, его глаза сияли от предвкушения. — Разве ты не говорил, что тоже хочешь пойти?
— Конечно, я хотел. Мне подходит любое время до начала соревнований мечей.
— Отлично! Тогда пойдем в ближайшие два дня. — Янь Цинсан хмыкнул. — Но я могу подождать, если ты хочешь побыть наедине с моей сестрой.
Хуань-эр закатила глаза.
— Заткнись, брат Цинсан.
Цзян Чэнь улыбнулся.
— У нас будет много времени в будущем. Учитывая сложные обстоятельства, в которых мы находимся, моя главная цель сейчас — победить Сяхоу Цзуна и сбить Дом Сяхоу с ног.
— Слушаюсь! — Янь Цинсан крепко сжал кулак. — Если ты сможешь уничтожить их, брат, я лично отдам тебе руку моей сестры.
Цзян Чэнь фыркнул. Даже Лин Би-эр забавляли выходки Янь Цинсана.
— Не переусердствуй, брат Чэнь. — сказала Хуань-эр. — Неважно, как сложится ваша схватка с Сяхоу Цзуном, знай, что моё сердце принадлежит тебе.
Она была уверена в Цзян Чэне, но не хотела, чтобы возлюбленный взваливал на себя слишком тяжелое бремя. У него и так слишком много обязанностей и слишком много груза на протяжении всего путешествия. Она не хотела, чтобы он изнурял себя.
Цзян Чэнь усмехнулся.
— Я могу выдержать небольшое давление. Кроме того, Сяхоу Цзун всего лишь маленький камень на моем пути. Он не доставит мне столько хлопот.
Он не чувствовал угрозы со стороны Сяхоу Цзуна, не верил, что этот человек может убить его. Больше всего его беспокоил Дом Сяхоу. Он не знал о них достаточно — насколько они могущественны и насколько амбициозны. Достигли ли их амбиции критической точки? Если бы они заменили Вечную Священную Землю, то стали бы настоящей проблемой, с которой ему было бы трудно справиться, как бы ярко ни сиял его гений.
Одного Сяхоу Цзуна нечего было бояться, как бы сильно он ни превозносил небеса. В своей прошлой жизни Цзян Чэнь встречал самых разных гениев.
Не имело значения, что Сяхоу Цзун — переродившийся бог. Хотя он и обладал воспоминаниями из прошлой жизни, он был обычным божеством, к тому же его наследие ещё не полностью пробудилось. Цзян Чэнь же переродился со всей своей памятью. Это делало его единственным в своем роде.
На следующий день Цзян Чэнь и Янь Цинсан встретились, чтобы сообщить Священной Земле, что они отправляются на гору Облачного Верблюда.
Гора была частью территории Дома Янь, но вокруг неё царила напряженность. Под руководством Янь Ваньцзюня войска Дома Янь разбили лагерь и закрепились на горе надолго. Однако Дом Фэн сделал то же самое. Этот дом был одной из ведущих фракций в Вечной Божественной Нации, и на данный момент он немного сильнее, чем дом Янь. Оба дома утверждали, что гора принадлежит им.
На самом деле, большая часть горы находилась на территории Дома Янь, но одно из ответвлений заходило на территорию Дома Фэн, что дало последнему повод заявить о полном владении горой.
Их аргументом являлось то, что гора Облачного Верблюда была единым целым с фэн-шуй, составляющим основу Дома Фэн. Поэтому Дом Янь не имел права прикасаться к горе. Абсурдное рассуждение заставило их утверждать, что если Дом Янь будет бороться с ними за гору, то они, по сути, разрушат состояние Дома Фэн. Дом Фэн грубо искажал факты, но в конце концов Дом Янь не мог соперничать с другими. Несмотря на то, что они были правы, конфликт оставался неразрешенным.
С тех пор как Янь Ваньцзюнь открыто бросил вызов патриарху ради его внучки во время Фестиваля Небожителя, он вызвал сильное недовольство в семье. За последние два дня многие старейшины критиковали его за то, что он предпочел личные интересы семье, тем самым пренебрегая своим долгом старейшины. Они считали, что он больше не годится на должность почитаемого старейшины и не должен вести армию на гору Облачного Верблюда. В эти дни в доме раздавались всевозможные требования принять меры.
Сам патриарх мучительно думал, как ему поступить. Он был недоволен и Янь Ваньцзюнем. Когда даже патриарх воздержался, Янь Ваньцзюнь пошёл на риск, несмотря на то, что был почитаемым старейшиной. Старейшина так решительно защищал своих! Его позиция, несомненно, разозлила бы Дома Сяхоу.
— Патриарх, старейшина Ваньцзюнь должен быть наказан за эгоистичное игнорирование интересов семьи. Иначе закон и прибыль дома ничего не будут значить.
— Я согласен! Старейшина Ваньцзюнь перешел черту. Позорно, что он превысил свои полномочия и высказался, когда патриарх промолчал.
— Если он останется безнаказанным, дом не сможет сохранить свой авторитет! — многие старейшины желали наказать Янь Ваньцзюня.
Янь Ванью холодно добавил:
— Ясно, что Янь Ваньцзюнь эгоистично поставил дом под угрозу ради своей внучки. Именно его сын спровоцировал конфликт между нами и Домом Сяхоу. Его потомки, естественно, должны нести ответственность. Он без колебаний согласился, но теперь передумал. Он не только роет себе могилу, но и обрекает на гибель весь дом!
Янь Ванью никогда не любил Янь Ваньцзюня и считал его своим врагом. Он не собирался легко расправляться со своим соперником, когда представится возможность.
Янь Ваньчун ответил:
— Это несправедливо, старейшина Ванью. Старейшина Ваньцзюнь пожертвовал достаточно ради семьи за эти годы. Мы все свидетельствуем о его вкладе. Если бы вы были на его месте, смогли бы вы без колебаний пожертвовать своей семьей? Кроме того, сейчас у нас есть возможность всё изменить. Почему бы нам не воспользоваться ею?
— Возможность? Какая возможность? — усмехнулся Янь Ванью. — Ты имеешь в виду Шао Юаня и его предложение руки и сердца? Это звучит грандиозно, но он умрет в поединке с Сяхоу Цзуном на соревнованиях. Что он тогда будет делать со своим потрясающим талантом пилюльного дао? Как только он умрет, это предложение станет не более чем пустым обещанием.
По его насмешливому тону было понятно, что Янь Ванью настроен к Шао Юаню так же враждебно, как и к Янь Ваньцзюню. С тех пор, как молодой человек присоединился к Дому Янь, его ничего не устраивало.
— Вы не знаете наверняка, старейшина Ванью. Шао Юань сейчас представляет Вечную Священную Землю. Думаешь, у него хватило бы смелости предложить брак без уверенности в победе? Он был уверен в себе, и у него есть поддержка Священной Земли. Я думаю, у него есть шанс победить.
— Если у нас есть выбор, почему мы должны жертвовать Хуань-эр? Почему мы не можем поддержать молодую пару? Почему бы нам не использовать эту возможность, чтобы приблизиться к Священной Земле? Неужели мы так боимся Дома Сяхоу, что собираемся выступить против Священной Земли? Не забывайте, что именно они управляют страной, а не Дом Сяхоу. — Янь Ваньчун горячо отстаивал интересы Янь Ваньцзюня.
Янь Ванью усмехнулся.
— Ты близок к Янь Ваньцзюню, Янь Ваньчун. Конечно, ты будешь поддерживать его. Но ты должен признать, что Сяхоу Цзун — лучший гений молодого поколения. Когда Шао Юань сойдется с ним в состязании на мечах, возможен только один исход — его смерть! Нет причин радоваться обещанию, данному мертвецом!
— Священная Земля — дом для многих гениев. Как ты можешь быть уверен, что Шао Юань умрёт? До того, как он бросил вызов Ши Сюаню, никто не верил, что он тоже победит! Этот молодой человек — избранный. Он творит чудеса. Возможно, даже Сяхоу Цзун померкнет по сравнению с ним.
— Ха-ха-ха, какое смелое заявление. Думаешь, кто-то затмит Сяхоу Цзуна? — Янь Ваньоу гоготнул. — Мечтай дальше! Ни один гений из Священной Земли не смог превзойти Сяхоу Цзуна за последние пять тысяч лет, и ни один гений не сможет в следующие пять тысяч!
— Янь Ванью! — воскликнул Янь Ваньцзюнь. Он воздерживался от высказываний, но с него было достаточно. — Ты постоянно вспоминаешь Сяхоу Цзуна, как будто он лучшее, что есть в этом мире. Ты помнишь, что ты член Дома Янь? Дом Сяхоу издевается над нами уже столько лет, а ты цепляешься за них без стыда и достоинства. Наши предки в подземном мире стыдились бы тебя!
Янь Ваньцзюнь был в ярости. Он мог терпеть оскорбления Янь Ванью. Он знал, что подорвал авторитет патриарха на Фестивале Небожителя, и с готовностью принял бы любую критику за свой поступок. Однако он не мог больше слушать, как Янь Ванью восхваляет Сяхоу Цзуна.
