Воцарилась тишина.
Остальные потеряли дар речи от слов патриарха, все, в не зависимости ль неприязни, которую они могли испытывать к Шао Юаню.
Что еще они могли сказать? Молодой человек внес большой вклад в дом, несмотря на короткий период времени, проведенный с семьей. И когда он ушел, он оказал еще одну большую услугу, хотя был в ярости на них. Никто не мог найти никакой ошибки в его обращении с другими.
В то же время некоторые тайно завидовали Янь Цинсану. Мальчик всегда был посредственным, но после путешествия на острова Голубой Дымки ему снова и снова везло. Его удача была неудержима.
Янь Ванцзюнь уже сбежал в гневе, но кто-то тут же сообщил ему эту новость.
Он вздохнул с покорностью, когда услышал, что Шао Юань собирается присоединиться к Вечной Священной Земле. «Как может в такой большой семье, как Дом Янь, не быть места для гения с другой фамилией? Осталась ли для нас надежда?»
Он был искренне обеспокоен. После смерти праотца в Доме Янь не было абсолютной власти, что делало их бесцельными. В результате в семье не удавалось приходить к консенсусу по многим вопросам, что усиливало распри. Никто и никогда ни о чем не мог договориться. Таким образом, сила клана неуклонно снижалась.
Разлад в семье привел к проблемам во всех аспектах.
Смешанные эмоции охватили Янь Ванцзюня, когда он услышал, что Янь Цинсан уходит вместе с Шао Юанем.
Он очень заботился о внуке. Мальчик был почти единственным, что имело значение в его жизни. Он был искренне счастлив, что Янь Цинсан смог войти в Вечную Священную Землю, поскольку успех последнего вселил в Янь Ваньцзюня надежду.
Янь Цинсан сразу же получил эту новость, но сначала был скорее растерян, чем взволнован. Он сразу же вернулся в свою резиденцию и увидел, что Цзян Чэнь стоит во дворе, глубоко задумавшись.
«Брат Шао Юань, я обидел тебя?» Янь Цинсан звучал очень расстроено.
Цзян Чэнь тихо вздохнул. «Нет, не слышал такого».
«Значит, Дом Янь обидел тебя?»
Цзян Чэнь ответил не сразу, воспользовавшись моментом, чтобы медленно собраться с мыслями. «Ради тебя я бы проигнорировал то, как Дом Янь издевается и унижает меня, брат Янь. Есть и другие вещи, о которых я не знаю, как тебе сказать».
«Скажи мне» настойчиво сказал Янь Цинсан. «Так я еще крепче задумаюсь, почему ты решил присоединиться к Вечной Священной Земле».
«Ты действительно хочешь знать?» — слабо спросил Цзян Чэнь.
«Да, скажи мне сейчас, иначе мы даже не сможем больше быть братьями». Янь Цинсан очень заботился об эмоциональных связях. Единственным человеком, которому он доверился за все эти годы, был Цзян Чэнь.
Он был очень разочарован, когда услышал, что Цзян Чэнь покидает Дом Янь. Его юное сердце даже чувствовало, что его предал друг.
Цзян Чэнь терпеливо рассматривал Янь Цинсана.
«У тебя есть дао-партнер, брат Янь?» — неожиданно спросил Цзян Чэнь.
«Нет.» Янь Цинсан был застигнут врасплох и нахмурился. «Не пытайся сменить тему».
Цзян Чэнь проигнорировал ответ и продолжил: «Если у тебя был бы дао-партнер, который дал клятву, что мы не расстаемся до смерти, ты бы спас ее любой ценой, если бы она была в опасности? Готов ли ты умереть за нее?»
«Если была бы такая женщина, я бы так и сделал», — без колебаний ответил Янь Цинсан. «Мы поклялись жизнью друг другу. Конечно, я бы рискнул своей жизнью, чтобы спасти ее».
«Тогда мы на одной волне. Вот почему ты бы понял мое решение, будь ты на моем месте».
«На твоем месте?»
Цзян Чэнь кивнул. «Да.»
Янь Цинсан вытарищился на него. «Что ты имеешь в виду? Кто твой дао-партнер?» Его осенило осознание. Он смотрел на Цзян Чэнь широко открытыми глазами. «Ты… ты имеешь в виду мою кузину Хуан’эр?»
Цзян Чэнь не был удивлен, что Янь Цинсан нашел правильный ответ. Было дано более чем достаточно подсказок. Янь Цинсан должен был быть настоящим дураком, чтобы до сих пор не соединить все подсказки.
«Брат Янь, все в твоей семье, включая тебя, чрезмерно защищали Хуан’эр. Вы боитесь, что кто-то может проникнуть сюда и увести ее. Однако задумывались ли вы когда-нибудь о том, что у нас с Хуан’эр уже есть совместная история? Что мы уже поклялись друг другу быть вместе до конца времен?»
Янь Цинсан уставился на него. Он не был глуп. Ему не потребовалось много времени, чтобы все обдумать.
Старейшина Си сделал отчет об опыте Хуан’эр в человеческом мире, когда он вернулся. Янь Цинсан также был проинформирован. У нее был молодой гений в качестве партнера дао, когда она была в человеческом мире.
Янь Цинсан в то время не воспринял это всерьез. Какой гений мог быть в таком месте? Он даже подумал, что Хуан’эр понизила свои стандарты, когда была там. Но человек, стоящий перед ним, был настоящим гением!
Цзян Чэнь не обратил никакого внимания на окаменевшего Янь Цинсана. Он убежденно заявил: «Когда старейшина Си забрал Хуан’эр из человеческих владений, я сказал ему, что однажды я приду на Остров Множества Бездн, чтобы забрать свою женщину. Я не позволю никому остановить меня! Не тебе, не Дому Янь, не Дому Сяхоу. Любой, кто попытается, будет моим врагом! Я должен сделать выбор, который лучше всего поможет мне достичь моей цели. У меня есть время, а у Хуан’эр нет. В тот момент, когда Сяхоу Цзун закончит культивирование в уединении, наступит конец ее жизни. Ты, представитель Дома Янь, возможно, согласился с тем, что она должна быть принесена в жертву в обмен на твой мир и безопасность, но я не соглашался! Я не оцепенел. Я не сдамся! Даже если все в твоей семье сдались, я не брошу ее. Я выстою, даже если весь мир будет против меня!»
Янь Цинсан некоторое время подражал статуе, пока не пришел в себя, ему потребовалось некоторое время, чтобы переварить новую информацию. На его спокойном лице отразилась ярость. «Значит ли это, что ты обратился ко мне с какой-то целью? Что все это было частью твоего плана?»
«Да» признал Цзян Чэнь.
Глаза Янь Цинсана полыхнули яростью. Он бросился на Цзян Чэня и ударил его в грудь. Цзян Чэнь принял удар, не собираясь уклоняться, и врезался прямо в столб.
Кровь стекала по уголку его рта.
«Я был должен тебе этот удар». Цзян Чэнь поднялся на ноги, не вытирая кровь.
Негодование Янь Цинсана несколько утихло, когда он увидел, как Цзян Чэнь получил удар, не защищаясь.
«Почему ты не увернулся от моего удара? Янь Цинсан рассердился. — Думаешь, мне от этого станет лучше?»
«Я никогда не делаю ничего против своей совести, брат Янь. Возможно, я обратился к тебе ради Хуан’эр, но я никогда не причинял тебе вреда. Я никогда не причинял зла ни тебе, ни Дому Янь. И я всегда считал тебя своим братом. Но ты продолжаешь вмешиваться и держать меня подальше от Хуан’эр». Цзян Чэнь вздохнул. «Ты никогда не поймешь, что для меня значит Хуан’эр. У тебя нет дао-партнера».
Янь Цинсан не ответил на это.
Через некоторое время он сердито ударил кулаком по земле и схватился обеими руками за голову, мучаясь. «И что? Сможете ли ты остановить Сяхоу Цзуна? Через несколько лет он закончит свое культивирование в уединении. Как только он это сделает, судьба Хуан’эр предрешена. Ты не можешь изменить это! Думаешь, я не хочу, чтобы она была счастлива? Думаешь, я не знаю, что она тебе нравится? Что я не хочу, чтобы ты ухаживал за ней? Я хочу лучшего для дома Янь, для Хуан’эр и для тебя. Если я позволю тебе приблизиться к Хуан’эр, ты исчезнешь из мира менее чем через месяц!»
Голос Янь Цинсана был хриплым. Он был на грани слез. «Ты никогда не узнаешь, на какие зверства способны Дом Янь и Дом Сяхоу. Ты не видишь серьезности проблемы. Я считаю тебя своим братом. Я не могу позволить тебе убить себя!» Он проглотил всхлип.
Цзян Чэнь молчал. Он понял чувства Янь Цинсана. Дом Янь и Дом Сяхоу не позволяли никому приближаться к Хуан’эр. Если бы кто-то это сделал, оба Дома немедленно избавились бы от этого человека.
Янь Цинсан прекрасно знал об этом, поэтому постоянно предупреждал Цзян Чэня, что ему не следует даже думать о Хуан’эр.
«Хорошо, я рассказал тебе все, что нужно знать. Ты первый, кто узнал мой секрет. Ни Мастер Цзыцзюй, ни мой ученик Хуа Мин не знают правды. Никто больше не знает, что Шао Юань — жаба из мира людей!»
Удивительно, но Янь Цинсан не возразил и не огрызнулся. Вместо этого он пристально и сосредоточенно смотрел на Цзян Чэня. Он вздохнул после долгой паузы. «Значит, твое настоящее имя — Цзян Чэнь?»
«Да.» Теперь Цзян Чэню не было смысла что-либо скрывать.
«Я знаю все о тебе и Хуан’эр. До того, как я встретил тебя, я думал, что ты подонок, жаба, которая хочет съесть мясо лебедя. И я, и все в доме недооценили твою компетентность и решительность». Голос Янь Цинсана дрогнул. «Я всегда думал, что у тебя не хватит смелости приехать на Остров Множества Бездн, но вот ты здесь. Ты убил Сяхоу Си и по своим собственным причинам, не так ли?»
«Не его одного» равнодушно ответил Цзян Чэнь. «Я убил Сяхоу Цзина и его головорезов. Сяхоу Си был не первым, кого я убил, и не последним. Моя цель — Сяхоу Цзун!»
Янь Цинсан ничуть не удивился после их разговора. На самом деле, он уже слышал подобное от Цзян Чэня раньше.
Когда Янь Ваньцзюнь спросил об этом, Цзян Чэнь решительно ответил, что он бы ни секунды не колебался, если бы у него была возможность убить Сяхоу Цзуна. Похоже, он давно планировал это!
