— Наш король также слышал, что у вашей семьи Цзян есть способ заставить Птиц-Мечей сражаться за вас. Именно по этой причине наш правитель высоко оценил семью Цзян. На всей территории Восточного королевства только ваша семья привлекла внимание моего короля.
— То есть, вы хотите сказать, что моя семья Цзян должна быть благодарна твоему королю за такое особое отношение?
— Нет, не нужно никакой благодарности и тому подобного. Если мы сможем договориться и работать в гармонии на службе у моего короля, то это будет наилучшим вариантом для обеих сторон. У моего короля очень большие амбиции, его мысли охватывают весь мир. Завоевание Восточного королевства — это лишь первый шаг. Его конечная цель — объединить под своим началом все шестнадцать королевств. Если мы сможем заручиться поддержкой семьи Цзян, то претворение в жизнь грандиозных планов Его Величества станет еще ближе, как если бы у тигра выросли крылья.
— И когда мой король станет великим императором, объединившим земли под своим началом, семья Цзян, несомненно, станет могущественным и славным родом, чье имя навсегда останется в истории.
— Юный господин Цзян — доблестный человек, стремящийся к благородной цели. И я верю, что такой замечательный человек, как вы, уже знает, что ему следует выбрать. Оставить ли свое имя в истории на многие поколения или же бесславно последовать в могилу за находящимся в упадке Восточным королевством? Разве тут есть о чем размышлять?
Стоит заметить, что этот посланник Ци Цань обладал неплохим ораторским талантом. Каждое его слово и фраза обладали некой непостижимой силой убеждения.
Однако его красноречие оказалось совершенно бесполезным перед Цзян Чэнем.
Будь то объединение земель или же запечатление своего имени в истории — все это, в конце концов, было лишь амбициями обычного человека. А стремления Цзян Чэня лежали в совершенно иной плоскости.
— Юный господин Цзян, я уже сказал все, что мог, так что вы думаете об этом? — довольно ухмыльнулся Ци Цань.
— Звучит весьма недурно.
Цзян Чэнь усмехнулся и внезапно неторопливо вышел из здания:
— Вас ведь зовут Ци Цань? Так вот, вы обратили внимание на то, что находится за этой дверью?
— Да, я видел все, прежде чем войти в эту дверь, — пребывая в замешательстве, ответил Ци Цань.
— Вы слышали притчу о лягушке на дне колодца? — вновь спросил Цзян Чэнь.
— О лягушке на дне колодца? Это же та старая притча для воспитания детей? Как я мог не слышать ее?
Цзян Чэнь с довольным видом кивнул:
— Вот и хорошо. Сейчас, если можно так выразиться, вы как лягушка на дне колодца. Вы так долго описывали величие своих планов, однако на самом деле эти планы не больше маленького кусочка безграничных небес.
— Вы… Юный господин Цзян, что вы хотите этим сказать? — Ци Цань переменился в лице.
— Что хочет сказать? Юный господин назвал тебя лягушкой в колодце, неужели ты до сих пор ничего не понял? Если ты не понимаешь столь очевидных вещей, то как ты вообще можешь быть посредником? — обругал посланника Цяо Байши, когда подошел к нему с холодной усмешкой.
— Значит, лягушка на дне колодца? — Ци Цань не сдержался и рассмеялся. — Юный господин Цзян, вы о себе слишком высокого мнения! Пускай у вашей семьи и есть некоторые способности, однако вы можете выделиться лишь в Восточном королевстве. Сила моего королевства Темной Луны огромна, и ее даже не стоит сравнивать с жалкими силами вашего Восточного королевства!
— Огромная сила? — тон Цзян Чэня был немного печальным, он вспомнил горький опыт своей прошлой жизни и слегка вздохнул. — Я уже видел нечто невероятно сильное, однако мне остается лишь сожалеть, ведь однажды все это исчезло.
В его прошлой жизни отец Цзян Чэня был Небесным Императором, и потому он сам был сыном Небесного Императора, правившего на небесах и во многих мирах. Но даже так, что с того? Разве это все не испарилось в один миг?
Королевство Темной Луны все еще было не сильнее обычного королевства. Сейчас этот посланник так сильно бахвалился, описывая силу своего королевства, однако глазах Цзян Чэня оно ничего особенного из себя не представляло.
Откуда Ци Цань мог бы узнать, что разум нынешнего Цзян Чэня уже пережил реинкарнацию, сохранив память о своей прошлой жизни? Как он мог заметить бесконечную печаль и одиночество в голосе Цзян Чэня?
Он лишь холодно усмехнулся и, подбоченившись, проговорил:
— Юный господин Цзян, я уже сказал все, что хотел сказать. Если вы откажетесь осознать свою ошибку и продолжите упрямиться, то, когда прибудет великая армия моего королевства Темной Луны, мы точно не сможем договориться.
Цзян Чэнь до сих пор пребывал в последних воспоминаниях о своей прошлой жизни, и аура печали окутывала его сердце, но теперь, когда он услышал угрозы Ци Цаня, у него окончательно испортилось настроение.
Лицо Цзян Чэня потемнело, когда он произнес:
— Ци Цань, возвращайся и передай своему королю, что хотя моя семья Цзян и не имеет ничего общего с Восточным кланом, но на этой земле, питаясь ее дарами, родилась и выросла моя семья Цзян. Если твое королевство Темной Луны посмеет ступить на эту землю своей поганой ногой, то назад вы можете уже не вернуться.
Он сказал эти слова вовсе не из-за своего высокомерия или из-за особого чувства верности по отношению к Восточному королевству.
Все из-за неких чувств, засевших глубоко в костном мозге Цзян Чэня, эти чувства напоминали гордость, а также чувство, возникающее, когда вспоминаешь о старых друзьях.
Эта земля вскормила многие поколения предков семьи Цзян, и даже тело Цзян Чэня было вскормлено и выращено на этой земле.
Говоря по существу, его плоть и кровь уже породнились с этой землей.
Возможно, вскоре он на какое-то время покинет эту землю, однако он все равно никогда не допустит, чтобы ее растоптали чьи-то поганые ноги. Это было не только вторжение, но и осквернение всех теплых чувств, которые испытывало сердце Цзян Чэня!
Кроме того, слова этого Ци Цаня были пропитаны нескрываемой угрозой. Это невероятно разозлило Цзян Чэня. Ведь он не испугался даже тогда, когда от него стремилась избавиться секта, которая была намного сильнее королевства Темной Луны.
Даже если это королевство Темной Луны и сильнее Восточного королевства, как мог Цзян Чэнь позволить себе поддаться на их угрозы?
