— Зал Исцеления? — уголки губ Цзян Чэня слегка приподнялись, сложившись в хитрую ухмылку. — Они, наконец, явились… Их реакция ужасно медленная. Я уже думал, что они вообще не придут. Это не очень важное дело, так что пускай еще подождут. Цяо Байши — мой ученик, а они посмели издеваться над ним и едва не передали его Лун Чжао Фэну. Отец, тебе не кажется, что эти люди подлые? Разве я не должен их проучить?
— Э? Цяо Байши — твой ученик? — выпучив глаза, удивился Цзян Фэн.
Цзян Чэнь вдруг понял, что сболтнул лишнего, слишком форсировав события, но после лишь усмехнулся и, почесав затылок, сказал:
— Отец, прошу, только никому не говори, пока что сохрани это в секрете.
— Эй, стой, негодник! А ну-ка быстро объяснил все своему отцу! — увидев, что Цзян Чэнь развернулся и побежал от него, Цзян Фэн не выдержал и закричал ему вслед.
Цзян Чэнь лишь усмехнулся и исчез, подобно ветру.
— Вот же негодник, — ругался Цзян Фэн, но в то же время на его лице сияла улыбка. Ему просто не в чем было обвинить своего сына.
Думая о сыне, Цзян Фэн ощущал в своем сердце удовлетворение и чувство выполненного долга.
***
— Уважаемый учитель! Ваш ученик Цяо Байши приветствует вас! — увидев Цзян Чэня, Цяо Байши был вне себя от радости.
— Байши, нет нужды церемониться. Думаю, ты уже слышал, что руководители Зала Исцеления прибыли в Город Речной Волны? — спросил Цзян Чэнь, увидев Цяо Байши.
— Да, ваш ученик почти сразу же узнал об этом. Ваш ученик также несколько дней назад хотел кое о чем доложить уважаемому учителю, но не посмел тревожить покой учителя.
— О? Это как-то связано с Залом Исцеления? — моргнул Цзян Чэнь.
— Можно и так сказать. У меня было не так много друзей в Зале. Так вот, там был старейшина по имени Ин Ую, который всегда был моим близким другом и верным сторонником. Несколько дней назад он покинул Зал и пришел ко мне в поисках укрытия. Ваш ученик не посмел обещать ему что-то конкретное, пока не спросит мнения уважаемого учителя. Я лишь позволил ему пока пожить здесь, чтобы дождаться решения уважаемого мастера.
Цяо Байши стоял в низком поклоне, его слова и действия были полны искреннего уважения к Цзян Чэню.
Цзян Чэнь лишь замахал руками:
— Раз это твой близкий друг, то ничего, если ты решил оставить его здесь. Тебе нет нужды спрашивать моего разрешения в столь мелких вопросах.
После небольшой паузы глаза Цзян Чэня внезапно загорелись:
— Кстати, ты сказал, что он старейшина Зала Исцеления?
— Да, — Цяо Байши начал торопливо объяснять. — Но я знаю, что он за человек, и он здесь явно не от имени Зала.
— Ха-ха, я не подозреваю, что он здесь, чтобы уговорить тебя вернуться. Я клоню к тому, что поскольку он старейшина Зала, то, возможно, он захочет стать руководителем, — Цзян Чэнь улыбнулся и продолжил. — Только взгляни на нынешний Зал Исцеления. Он так и кишит глупцами, наподобие старейшины Лань. И я больше не собираюсь иметь дела с такими идиотами.
— Что вы хотите сказать? — глаза Цяо Байши загорелись, когда ему на ум пришла одна догадка. — Неужели уважаемый учитель хочет поддержать Ин Ую, чтобы он возглавил Зал Исцеления?
— Байши, это мои минимальные требования. Если же Зал хочет заключить партнерские отношения, то мы начнем переговоры со своих требований. Если же они их не примут, то могут возвращаться к себе восвояси, их никто здесь не держит.
Цяо Байши очень обрадовался, услышав эти слова, после чего он поклонился и произнес:
— Уважаемый учитель тратит столько сил и времени, чтобы заботиться о других, ваш ученик бесконечно благодарен вам.
Действия Цзян Чэня давали Цяо Байши повод для гордости. Честно говоря, согласно нынешним планам Цзян Чэня, он не собирался задерживаться в Восточном королевстве, и потому у него не было никакой необходимости в сотрудничестве с Залом Исцеления.
Он поступал так исключительно ради того, чтобы восстановить утраченную гордость Цяо Байши. Таким образом, доверенный человек Цяо Байши обретет власть, а сам Цяо Байши будет меньше переживать из-за того, что покинул Зал Исцеления, бросив его на произвол судьбы.
Цзян Чэнь знал, что Зал Исцеления был важным местом для Цяо Байши, местом, где он вырос и где его всему обучили. И если Цяо Байши так поспешно и без оглядки покинет Зал, то он, без сомнений, глубоко внутри должен будет испытывать чувство вины и сожаления.
Однако, если они, благодаря усилиям Цяо Байши, смогут наставить Зал на верный путь, то его совесть не будет терзать сильное чувство вины перед Залом.
Цяо Байши был умным человеком и конечно же понимал, что Цзян Чэнь делал это ради него. И когда он сейчас смотрел на Цзян Чэня, то еще больше восхищался им и у него на душе становилось теплее.
Это просто поразительно, что его уважаемый учитель в столь юном возрасте так внимателен и благоразумен, и при этом хорошо осведомлен в житейских вопросах.
Все это действительно могло помочь Цяо Байши унять свои предыдущие чувства к Залу, и в то же время поможет Залу избежать краха.
— Байши, не забывай, что ты — мой ученик. Это естественно, что я буду думать и заботиться о тебе. Можешь разобраться с этим вопросом как сам посчитаешь нужным. Но помни, тебе нужно придерживаться минимальных требований. Ты должен сам контролировать кого повысить, кого понизить, а кого вообще выгнать. Если покажется, что ты не можешь чего-то добиться, то можешь смело использовать влияние королевской семьи. Принцесса Гоуюй непременно придаст тебе необходимой значимости.
Цзян Чэнь не хотел вмешиваться в дела Зала Исцеления. И зная о способностях Цяо Байши, он был уверен, что тот сможет и сам обо всем позаботиться.
Цяо Байши весь светился от счастья:
— Ваш ученик… Ваш ученик все понял. Ваш ученик сейчас же приведет Ин Ую, чтобы отдать дань уважения юному герцогу.
— Хорошо, только ему не нужно знать о наших отношениях ученика и учителя. Тебе лишь нужно сказать ему, что я приложу все усилия для вашей поддержки. Этого будет достаточно.
После этого Цяо Байши привел Ин Ую.
Ин Ую уже встречался с Цзян Чэнем раньше, но сегодняшние обстоятельства сильно изменились. Ранее Цзян Чэнь был лишь обычным юным герцогом, у которого оказался драгоценный древний рецепт.
Но сейчас репутация этого юного герцога была подобна раскатам грома, звенящим в ушах, о нем повсеместно рассказывали настоящие легенды. Ин Ую был осторожен и сдержан, когда почтительно вышел вперед:
— Ин Ую выражает свое почтение юному герцогу.
