*Дан, дан, дан!*
Три стрелы попали в уязвимые места Лун Чжао Фэна, однако он был одет в мягкую броню, которая смогла защитить его, не позволив стрелам вонзиться в тело.
Но даже если стрелы не вонзились в Лун Чжао Фэна, устремившейся в его тело свирепой истинной Ци было достаточно, чтобы настолько сотрясти внутренности, что его начало рвать кровью, а все внутренние органы оказались серьезно ранены.
— Сюэ’эр, беги!.. — подобно тигру, взревел Лун Чжао Фэн и, словно сумасшедший, бросился защищать отступление своей дочери вглубь горной долины.
Цзян Чэнь слегка фыркнул:
— Думаешь сбежать?
Больше десяти Златокрылых Птиц-Мечей и несколько сотен Среброкрылых Птиц-Мечей сформировали сеть, из которой не было выхода, полностью заблокировав путь Лун Дзюйсюэ!
Лун Чжао Фэна снова вырвало кровью, когда он увидел, что ситуация ухудшилась. Теперь даже его дочь не сможет уйти.
В этот момент Лун Чжао Фэн ощутил легкий ветерок, пролетевший над его головой. К тому времени, когда он отреагировал, Златокрылая Птица-Меч Цзян Чэня уже, подобно молнии, приблизилась к нему.
Лезвие несшегося на него клинка блеснуло холодным светом.
Блестящее лезвие с резким звуком вонзилось в шею Лун Чжао Фэна. Его голова, в глазах которой навсегда застыла сильнейшая ненависть, взлетела в небеса. Он даже не успел закрыть глаза перед смертью.
Он не желал мириться со своей судьбой! Лишь два часа назад он был полон сил и пребывал в прекрасном расположении духа, носил королевские одежды и являлся правителем всех этих земель, возглавляющим миллионную армию. А теперь его голова и тело валялись отдельно друг от друга, а он сам превратился в бесплотного духа под клинком Цзян Чэня.
Ничто не могло бы лучше продемонстрировать взлеты и падения, случающиеся в человеческой жизни.
— Цзян Чэнь! Клянусь, я убью тебя!!! — срывающимся голосом пронзительно закричала Лун Дзюйсюэ, увидев обезглавленное тело своего отца.
Сердце Цзян Чэня оставалось безразличным, когда он направил Златокрылую Птицу-Меч в сторону Лун Дзюйсюэ. Клянешься, что убьешь меня? Думаешь, я предоставлю тебе возможность сделать это?
Семья Лун совершила бесчисленные прегрешения, она, словно мух, направо и налево убивала людей. Неважно, будь это Лун Инье или же Лун Дзюйсюэ, даже десяти смертей будет недостаточно, чтобы смыть все грехи с их запачканных рук.
Поэтому сейчас в разуме Цзян Чэня осталась лишь одна мысль. Он должен был безжалостно и беспощадно, не пощадив никого, истребить семью Лун, образно выражаясь, скосить траву и вырвать корни.
В особенности, Лун Дзюйсюэ, она непременно должна была умереть!
— Клянешься, что убьешь меня? Лун Дзюйсюэ, пора тебе десяток раз реинкарнировать! — когда Цзян Чэнь заговорил, его Златокрылая Птица-Меч уже находилась в пятидесяти метрах от Лун Дзюйсюэ.
Лун Дзюйсюэ была окружена огромной армией Птиц-Мечей и явно достигла предела своей выносливости, оставшись неспособной оказывать достойное сопротивление.
Пока она наблюдала за приближением Цзян Чэня, намек на странную улыбку появился на ее очаровательном лице, это была улыбка, обезображенная ненавистью. Внезапно вокруг Лун Дзюйсюэ всколыхнулась слабая рябь. Появившись в воздухе, эта рябь начала стремительно увеличиваться, словно бесконечно распространялась по поверхности воды.
Мысли Цзян Чэня ускорились, так как он ощутил острое чувство опасности, которого раньше никогда не испытывал.
И прежде чем юноша определил, откуда исходит опасность, он уже крепко вцепился в Златокрылую Птицу-Меч и направил ее в сторону, быстро преодолев сто метров.
Он также крикнул, призывая всех Птиц-Мечей напасть на Лун Дзюйсюэ.
В этот момент в воздухе внезапно разлилось сияние, и Лун Дзюйсюэ окружило бледное свечение, подобное свету луны. Затем от ее тела во все стороны на сотню метров разошлось лунное сияние.
Оно распространялось с такой огромной скоростью, что даже человеческий глаз едва мог за ним поспевать, после чего все Птицы-Мечи, деревья, кустарники, камни и трупы, находящиеся в ста метрах от Лун Дзюйсюэ, мгновенно превратились в ослепительно-белые ледяные скульптуры.
Исходящая от этой ряби энергия была духовной силой льда, которой просто не существовало аналогов!
Выполнивший свою миссию исписанный странными формулами талисман, который держала в руках Лун Дзюйсюэ, тут же начал уничтожаться. Он засверкал странным светом в ее руках, медленно превращаясь в мельчайшие леденисто-белые огоньки. Вскоре эти сверкающие, словно осколки звезд, огоньки медленно угасли.
Увидев, что Цзян Чэню удалось «сдержать коня на самом краю пропасти» и избежать ее смертельного удара, наполненные ненавистью глаза Лун Дзюйсюэ засверкали от несравненной досады.
Это был ее последний козырь, духовный талисман, который ей дал сам Мастер Шуйюэ из Секты Пурпурного Солнца — Истинный Талисман Шуйюэ(1)!
Этот Истинный Талисман Шуйюэ содержал в себе около семидесяти процентов от реальной силы Мастера Шуйюэ. Сила этого талисмана была столь велика, что могла мгновенно обратить все живые существа в пределах ста-двухсот метров в ледяные скульптуры.
Она не воспользовалась этим талисманом, даже когда ее отец находился на грани гибели. С самого начала она решила использовать его лишь ради своего последнего шанса сбежать отсюда.
Все потому, что Лун Дзюйсюэ ясно ощутила, что сейчас было самое подходящее время для его использования!
Однако ей было безумно жаль, что даже в такое подходящее время, ей все равно не удалось убить Цзян Чэня.
Но даже несмотря на то, что ей не хотелось принимать такой результат, она не смела больше медлить. Ее тело тут же метнулось к дальнему краю горной долины. Из всех Птиц-Мечей, которые ранее окружили ее, лишь паре Златокрылых Птиц-Мечей посчастливилось избежать той атаки талисмана, а остальные несколько сотен Птиц-Мечей были обращены в ледяные глыбы, которые рухнули на землю, разбившись на осколки.
— Цзян Чэнь, на этот раз тебе повезло! В будущем настанет день, когда я вернусь из Секты Пурпурного Солнца, и этот день станет последним днем существования семьи Цзян!
Пока Лун Дзюйсюэ говорила, она уже вступила в густо заросшую горную долину. Там повсюду были деревья, расположенные настолько плотно, что закрывали собой весь солнечный свет. Когда Лун Дзюйсюэ вошла в эту горную долину, она стала подобна маленькой птичке в лесу или рыбе в океане. Однако Цзян Чэнь лишь, оставаясь неподвижным, смотрел на лес. Уголки его губ чуть приподнялись, образовав странную улыбку. После чего он мысленно начал отсчет: «Один, два, три, четыре…»
И действительно, Цзян Чэнь даже не успел досчитать до пяти, как услышал пронзительный вскрик Лун Дзюйсюэ. Когда она бегом выскочила из леса, было похоже, словно она увидела призрака, а ее волосы были растрепаны и развевались за ее спиной.
*Хлоп-хлоп-хлоп*
Из леса послышалось хлопанье крыльев птиц, которые создавали собой рокот, подобный океаническом ветру.
Бесчисленное множество Птиц-Мечей, подобно острым стрелам, вылетело из леса, вновь закрыв все небо над горной долиной.
Оказалось, что после того, как Цзян Чэнь связался с Ман Ци через тот покрытый странным узором зуб, Ман Ци послал к нему по-настоящему впечатляющее количество Птиц-мечей.
_________________________________
1. Шуйюэ переводится как «Отражение луны в воде», что в переносном значении описывает что-то мимолетное, еще это слово можно перевести как «Ясная луна», что в переносном значении означает высокие моральные качества.
