Толстяк Сюань ухмыльнулся:
— Брат Чэнь, ты знаешь, что больше всего на свете я боюсь смерти. Я буду держаться вне зоны досягаемости для их стрел. Так пойдет?
Убийство кого-то и демонстрация голов убитых слегка перегибали палку.
Но по сравнению с тем, что герцог Парящего Дракона сделал семье Цзян, это даже упоминания не стоило.
Обе стороны находились в состоянии кровной вражды, и они не успокоятся, пока одна из сторон не окажется на том свете. Цзян Чэнь, естественно, не волновался на этот счет. Он собирался контратаковать герцога Парящего Дракона, используя любые доступные ему средства.
Цзян Чэнь твердо верил, что если бы он не вернулся вовремя, то членов его семьи постигла бы куда более трагическая судьба. Лун Инье, по сравнению с ним, несомненно, был в десятки раз более кровожадным.
Зная жестокую и беспощадную натуру Лун Инье, тот обязательно придумал бы еще более ужасные уловки для того, чтобы терроризировать других герцогов.
На принцессу Гоуюй, родившуюся в королевской семье и давно привыкшую к подобного рода вещам, вид отрезанной головы Лун Инье совершенно не повлиял.
— Цзян Чэнь, я знала, что ты вернешься, — принцесса Гоуюй подошла к нему.
Цзян Чэнь посмотрел на принцессу и слегка вздохнул.
— Ваше Высочество, я, Цзян Чэнь, признателен за вашу помощь сегодня. В будущем я несомненно верну вам долг.
— Не говори так. Я пришла ради собственного душевного спокойствия, и не рассчитывала, что ты вернешься так вовремя. Ты ничего мне не должен. Кроме того, я…
Цзян Чэнь развел руками:
— Это мой принцип.
Принцесса Гоуюй не сильно обрадовалась отношению Цзян Чэня, скорее наоборот, она почувствовала тяжесть на сердце. Принцесса понимала, что отношения между Цзян Чэнем и ее братом были окончательно разорваны.
Цзян Чэнь ни словом не упомянул короля и сказал, что будет обязан только ей, принцессе Гоуюй.
Что же это значило? Только то, что у Цзян Чэня больше не было иллюзий относительно ее брата, Дунфан Лу.
— Эх, — принцесса Гоуюй грустно вздохнула, сейчас ее эмоции пребывали в смятении.
Сегодняшнее чудесное появление Цзян Чэня и его непревзойденная мощь потрясли ее воображение. Даже Лун И, мастер одиннадцати меридианов истинной Ци, был бессилен против божественной стрелы Цзян Чэня.
Насколько же сильным был этот юноша?
Честно говоря, после того как Цзян Чэнь в Бескрайних Катакомбах съел Нефритовый Диковинный Плод, он успешно прорвался к десяти меридианам истинной Ци и вступил в ряды мастеров истинной Ци. Теперь у него были все шансы на победу даже в прямой схватке с мастером одиннадцати меридианов истинной Ци.
Не говоря уже о том, что он использовал драгоценный лук Сюэ Ша и его небесные стрелы, что лишь увеличило его силу. А если к этому еще добавить его выгодное положение наверху и мастерство стрельбы из лука, а также неожиданное появление, то все было даже слишком просто.
Помимо всего этого, движущая сила Златокрылой Птицы-Меча также пришлась весьма кстати, увеличив мощь его стрелы.
К тому же Лун И отдал свою жизнь ради спасения Лун Инье. Если бы он бросил Лун Инье и был обеспокоен только спасением собственной шкуры, то смог бы сбежать, потому как первая стрела Цзян Чэня не была нацелена на него.
Печально, что Лун И оказался преданным слугой герцога Парящего Дракона. Он отдал свою жизнь в попытке спасти своего хозяина.
Тридцатитысячная армия разбежалась, словно птицы и звери, все они отчаянно бежали назад в поместье герцога Парящего Дракона. Однако насколько бы ни были быстры их ноги, они не могли сравниться со скоростью Златокрылой Птицы-Меча, на которой летел толстяк Сюань.
Пока все эти дезертиры находились на полпути, толстяк Сюань уже прибыл к поместью Парящего Дракона.
Толстяк Сюань большим умом не отличался. Даже не задумываясь о положении своего отца, он остановил Птицу-Меч в воздухе и громко закричал:
— Лун Чжао Фэн, выходи!
Этот дикий крик был слышен в радиусе нескольких километров вокруг поместья герцога Парящего Дракона.
Кто это был? Он явно очень смелый, раз посмел выкрикивать имя герцога Парящего Дракона. Он смерти ищет?
Правое веко герцога Лун задергалось. Этот дикий вопль был словно гром среди ясного неба.
— Кто это был?
Несколько сильных экспертов, преданных герцогу Парящего Дракона, уже давным-давно помчались на крышу.
— Кто, черт возьми, ты такой, раз посмел действовать столь дико в поместье Парящего Дракона?
Воины герцога Парящего Дракона почувствовали что-то странное, когда увидели человека, парящего на птице в небесах. Они подумали, что это прибыл старейшина одной из скрытых сект, все они настороженно смотрели вверх, будто столкнулись с грозным противником.
— Я вел себя неуважительно? Я здесь лишь для того, чтобы сделать вам подарок! Скажите Лун Чжао Фэну выйти!
Толстяк Сюань был чертовски доволен собой. Каково это было? Он будто стал совершенно другим человеком!
Подумать только, толстяк Сюань, над которым вечно издевались в столице, сейчас мог небрежно произносить имя герцога Парящего Дракона… Как он мог не гордиться этим? Какова была вершина его жизни? Ничто не могло сравниться с этим моментом.
Лун Чжао Фэн все отчетливо слышал и тоже появился на крыше. Встав на высоком месте, он поднял голову вверх и спросил:
— Кто ты такой и что за подарок ты приготовил?
Толстяк Сюань был очень хитер. Он находился высоко в небе и не показывал свое лицо. Его голова прижалась к Златокрылой Птице-Мечу, являя собой странную картину.
— Что за подарок? Я спрошу вас, где же ваш сын Лун Инье и слуга Лун И?
Лун Чжао Фэн пребывал в замешательстве, но все же ответил:
— Лун И сейчас сопровождает моего сына Лун Инье, который отлучился для решения некоторых личных вопросов. Я думаю, что скоро они должны вернуться. Кто ты такой? Ты друг моего сына?
Лун Чжао Фэн видел, что этот человек прибыл на Златокрылой Птице-Мече, и у него наверняка были могучие покровители, так что он умерил свой пыл и даже проявил немного почтения.
— Ха-ха, решает личные вопросы? Они вернутся в скором времени? — с ухмылкой произнес толстяк Сюань.
— Да.
— Вы ошиблись, они уже вернулись. Ловите!
Толстяк Сюань бросил мешок, и тот упал с большой высоты. Импульс от такого броска получился довольно мощным, и герцог Парящего Дракона не смел его недооценивать. Он принял устойчивую позу и вытянул руки, ловко поймав мешок.
Лун Чжао Фэн был совершенно сбит с толку. Его озадачили слова: «Они уже вернулись. Ловите!», и у него появилось дурное предчувствие, от которого волосы встали дыбом.
