Король простолюдинов, Владыка Демонов 71-го ранга, Данталиан
12.04.1506 г. по Имперскому календарю
Поллис, Равнины, армия Альянса Полумесяца
Битва за скорость. Отныне это битва на скорость.
С нашей точки зрения Владыки Демонов, живущие праздной жизнью на севере Черных Гор, были предателями, с их же точки зрения, они были повстанческой армией. Поставить точку в том, кто был предателем, а кто повстанцем, скорее всего, сможет только победивший в этой войне. Это было очевидно. Чтобы стать победителями, мы должны были пересечь Черные Горы и вернуться домой как можно скорее.
Я заговорил.
— Пусть вас не волнует день то или ночь, просто продолжайте поход. Что важно, армии Равнинной и Горной Фракций выдвигаются отдельно. Не позволяйте группе предателей даже созывать их солдат. Уже скоро вы сможете отдохнуть, как только мы доберемся до Черной Крепости.
Именно для таких случаев я захватил и Черную, и Белую Крепости.
Завоеванный плацдарм, который был быстрейшим путем для проникновения в континент, был также быстрейшим путем, чтобы вернуться на материк. Я захватил эту стратегическую позицию не просто для того, чтобы атаковать врага. Это также позволяло с легкостью получать припасы и спокойно контратаковать, если ситуация на материке становилась проблематичной. Все те архисложные усилия, предпринятые, чтобы получить голову Маркграфа фон Розенберга, стоили того.
Заговорила Барбатос.
Я согласна, что нам нужно отступать быстро, но что мы будем делать с тылом? Данталион, ты же говорил, что у крестоносцев есть Принцесса Империи, рождённая от союза монстра с чудовищем, которых связывали инцестуозные отношения и кровосмешение?
— Всё нормально. Я сделаю всё, что смогу, чтобы преградить путь преследователям.
— Хааа? Думаешь, сможешь управиться с ними сам?
— Если точнее… Мне невероятно жаль, но среди всех здесь присутствующих единственным членом армии, способным справиться с Принцессой Империи Элизабет фон Габсбург, является мой действующий генерал. Ваше Превосходительство Барбатос, Ваше Высочество Пеймон. Просить вас сделать это было бы слишком.
— …
Даже если вы будете смотреть на меня с таким неудовольствием, ничего не поделать. Прежде всего, всё зависит от способностей, от таланта. Это дитя, Фарнезе, имеет дар, с помощью которого она может воспринимать битвы как мелодии. Такие люди обладают подобными талантами ещё с рождения.
— Есть ещё одна причина, по которой именно я, а не кто-то другой должен управлять тылом. Сперва, по какой причине, Ваше Превосходительство Барбатос, вы сохранили мне жизнь? Не потому ли, что Ваше Превосходительство проницательно поняли из предыдущей битвы, что вам одной справиться с Имперской Принцессой будет трудно? Раз Ваше Превосходительство оставили мне жизнь, она чего-то да стоит.
— Ты тоже не безвинен. Почему это ты так говоришь? — фыркнула Барбатос.
— Ну ладно, Данталион. Раз уж ты так вызываешься добровольцем, причин останавливать тебя у меня нет. Вперед, и постарайся преградить путь преследователям-крестоносцам с семью тысячами солдат, что у тебя в наличии.
— …
Пеймон смотрела в нашу сторону с взволнованным выражением лица. Её взгляд словно говорил: «Всё ли будет в порядке?», словно ее заботила моя безопасность. Я слегка улыбнулся.
— Всё ради демонического континента. Не волнуйтесь, Ваше Высочество.
— Данталион… — было видно, что Пеймон тронули мои слова.
Я мог слышать, как растут очки привязанности у неё в голове. На данный момент я, скорее всего, был романтизирован в её разуме как верховный авантюрист, способный пойти на всё ради мира на демоническом континенте. Что было комичным, так это то, что это было недалеко от правды.
— Ах…
Пока я и Пеймон представляли себе разные цели, со стороны послышался слабый голос. Когда мы повернули головы, мы увидели Владыку Демонов Ситри, стоящую неподалёку с поднятой левой рукой.
— Сестра. Можно мне тоже отправиться в тыл и преградить путь преследователям? Самая сложная часть в нашем отступлении заключается в сбрасывании с хвоста того мусора, что нас преследует, и мне кажется, что будет постыдно доверять эту работу в руки самого младшего подопечного.
…Снова она.
Пеймон моргнула.
— Ох, дорогая. Если тебе так хочется помочь, Ситри, естественно, я была бы только за, но… Всё ли в порядке? Ситри, ты должна понимать, раз уж сама встречалась в бою с Принцессой Империи. Это будет совсем не лёгким заданием.
— Хе-хе. Ну, я не собираюсь останавливать её сама. Я спланирую всё с нашим подопечным и его человеческой девчонкой. Ты не против, Дохляк? — Ситри посмотрела на меня и нежно улыбнулась. Её улыбка была такой же естественной, как запах грязи, исходящий от деревенской бабы.
— Несмотря на мой вид, я более чем уверена в своих боевых способностях. Если мы будем сражаться вместе, я обязательно смогу помочь. Ах. Возможно ли, что я буду помехой, если пойду с тобой?
— Всё не так, — я склонил голову. — Если госпожа Ситри придёт мне на помощь, это будет словно дополнительная тысяча воинов и лошадей. Ваш покорный слуга примет вас с распростертыми руками.
Так как Горная Фракция отправила со мной своего Владыку Демонов, Равнинная Фракция не могла оставаться в стороне. Из своих подчинённых Барбатос отправила Владыку Демонов 16-го ранга, Зепара. На этом совещание было закрыто.
По пути к выходу после окончания совещания.
Мы шли целые сутки, поэтому уже было темно. Отдохнув здесь совсем чуть-чуть, Барбатос и Пеймон продолжат отступление. Я всмотрелся в противоположную часть неба и представил приближающийся топот копыт коней вражеской армии.
Стала ли Принцесса Элизабет преследовать нас, не останавливаясь на отдых? Как много солдат она взяла с собой? Мы специально оставили там своих пленных. Сработала ли моя тактика раскола? Хотел бы я знать…
Силы преследователей, скорее всего, составляют менее пятидесяти тысяч воинов, но более двадцати тысяч. Очевидно, что армия империи Габсбург примет участие в преследовании. Остальные нации, о которых мне стоит беспокоиться, скорее всего, — Польско-Литовское Государство и Тьютон. Всё-таки эти две нации делят свои границы с демоническим континентом. Вне зависимости от обстоятельств, у этих двух наций нет выбора, кроме как быть враждебными по отношению к нам.
Если три эти нации будут участвовать в преследовании, их военная сила будет составлять тридцать тысяч воинов.
Будет непросто. Нет нужды избавляться от преследователей. Нужно продержаться, пока Барбатос и Пеймон пересекут Черные Горы. Задерживающая тактика. Этого достаточно…
— Похоже, в твоей черепушке так и роятся разные мысли и ходы, Дохляк. Почему это каждый раз, когда я тебя вижу, у тебя вечно что-то на уме?
В какой-то миг, пока я возвращался к себе и размышлял, я заметил, что рядом идёт Ситри. Я отложил раздумья и уважительно поклонился ей.
— Принцесса Империи Гасбург — пугающий человек. Преследователи будут стремительны и упорны. Наша сторона тоже должна быть полностью готова, чтобы дать отпор.
— Мм. Ты должен упорно заявлять, что Принцесса Империи та ещё страшная особа. В противном случае никто не простит кого-то вроде человеческой девчонки, примерившей на себя роль действующего генерала. Разве я не права? Причины, по которым твоя голова ещё стоит на плечах, тоже сократятся.
— …
— Ты очень трудолюбив, Дохляк. Сколько бы я на тебя ни смотрела, мне не становится скучно. Ага. Как бы мне выразить это? У тебя был такой опыт? Вроде того, когда без каких-то особых причин отсутствующе смотришь на муравья, дёргающегося на земле. Вот такое чувство, хе-хе.
Ситри засмеялась.
— Прости. Ты ведь хотел забрать себе все почести, преградив врагу путь сам, да? Таким образом ты бы смог повысить репутацию той человеческой девчонки. Однако как жаль, хм? Не могу просто взять и позволить тебе править балом, Дохляк.
— Ваше Высочество. Не стану отрицать, у меня было подобное намерение, но…
— Да. Ты не просто имел подобное намерение, им и только им ты и руководствовался.
— …
— Насекомые по-своему интересны. Просто смотреть на них уже интересно. Почему муравьи так движутся, не делая каких-либо перерывов. Как пчёлы могут свободно летать под дождём при том, что их тела покрыты ворсинками? Почему светлячки живут со светящимися тельцами, заманивающими людей? Хоть, бывает, я так засматриваюсь на насекомых, что, в конце концов, меня посещает чувство, что все это они делают, чтобы сделать этот мир прекраснее…
Солдаты, проходившие с факелами мимо нас, руками отдавали нам честь. Мы воспринимали их. Ситри смеялась глазами и смотрела только на меня.
— Можно подумать. Это недопонимание. Они делают всё это, потому что хотят жить. Разве не так? Чтобы жить, они по стечению обстоятельств становятся красивыми или неприметными. Так же, как и ты, Дохляк. В той же самой мере, ты словно жук.
— …
— Ради мира на демоническом континенте? Во славу Альянса Полумесяца? Ха-ха-ха. Ты, может, и способен запудрить этими словами мозги сестре, поскольку она охотно верит в подобные вещи, но, Дохляк, я точно знаю, что ты не такой человек. Ты дурно пахнешь. От таких людей, как ты, невыносимо смердит запахом жука, который всю свою жизнь провёл в навозе.
Да.
Этот факт я отрицать не могу.
Поскольку смрад, который не мог быть скрыт даже невинной улыбкой, доносился от лучезарной женщины, стоящей передо мной.
Люди способны распознавать подобных себе. Соответственно, я и Ситри, без сомнения, были одного поля ягодами.
Конечно, зависело все от того, способны ли люди распознать тех, кто всю жизнь жил подобно им самим, но бывает так, что их взаимоотношения успешно выливаются в первую любовь, а бывает, что такие взаимоотношения превращают обоих в смертельных врагов. Стандарт, согласно которому подразделялись такие взаимоотношения был излишне прост.
— Ваше Превосходительство.
— Хм?
— Вы боитесь быть на стороне Её Высочества Пеймон и служить ей?
— Это что ещё значит?
— Разве Выше Превосходительство не относит себя к таким же людям-жукам?
Ночь.
Солдаты уходили все дальше, с ними отдалялся и свет факелов. Подобно тому, как в конце песни в воздухе ещё звучат остаточные вибрации, свет, прежде чем пропасть вдали окончательно, осветил тёмную дорогу. Закутанная в темноту, Ситри посмотрела на меня мутными глазами.
— Ваше Превосходительство наслаждается попреканием вашего покорного слуги, но я прошу прощения. В конце концов, слова, которые Ваше Превосходительство бросает в меня, просто-напросто вернутся к Вашему Превосходительству.
— Это странно, — Ситри склонила голову набок и ещё больше укуталась во тьму. Её лицо не выражало ничего.
— Это очень странно. Вчера ли это было или позавчера? Мы ведь ясно разобрались в наших положениях. Или память мне изменяет? Или с моим мозгом что-то не в порядке? Потому что из того, что я вижу, ты меня подкалываешь, Дохляк.
— Ваше Превосходительство, возможно, на протяжении всей своей жизни не возымеет интереса к таким словам, как мир и слава. Я понимаю. Что интересно, так это факт того, что Ваше Превосходительство чувствуете, что ваша личность от начала и до конца ошибочна.
— Дохляк.
— Ваше Превосходительство серьёзно думаете, что Её Высочество Пеймон так слепа?
— Данталион.
— Для людей совершенно нормально быть равноправными. Если таких наций нет, значит нужно основать такую. Именно по этой причине Её Высочество Пеймон и основала республику. Есть люди в этом мире, что живут лишь по этой причине. Были… Была ли Её Высочество Пеймон, была ли её форма до такой степени прекрасной?
— Я ведь предупреждала тебя.
— В сравнении с ней, что из себя представляете вы? Разве Ваше Превосходительство — не мусор, которого не трогает абсолютно ничего?.. Прошу прощения, госпожа Ситри. Ваше Превосходительство уже признали это. Вы сами сказали, что человек на пути своей жизни случайным образом может стать прекрасным, а может — незаметным. Если следовать излюбленной теории Вашего Превосходительства, то прекрасный вид Её Высочества Пеймон — это случайность, и то, что Ваше Превосходительство так же невыразительно, как жук, — тоже случайность. В конце концов, это одно и то же. Стандарт один, и отрицать это бессмысленно. Нет особого различия между Её Высочеством Пеймон и Вашим Превосходительством.
Между нашими глазами прошла молния.
