У Мэн Хао не осталось времени на раздумья. Дверь медленно отворилась, не издав не единого звука. Внутри темно, хоть глаз выколи. От странной ауры внутри у него пробежал мороз по коже.
«Не стой столбом», –прозвучал холоднный голос Шангуань Сю. Мэн Хао колебался, в его глазах читалось сомнение, он понимал, что бежать некуда. Смирившись с этой мыслью, он успокоился и вошел в здание.
Внутри из-за плохого освещения можно было увидеть только очертания внутреннего убранства этого дома. Бесстрастный Шангуань Сю сидел в своем золотом халате. Его глаза холодно следили за Мэн Хао.
Как только он вошел, глаза Шангуань Сю сверкнули, он взмахнул правой рукой. Вылетевшая игла ранила палец Мэн Хао, после чего полетела обратно к хозяину. Его сумка тоже полетела к Шангуань Сю сама по себе, Мэн Хао никак не мог её остановить.
Шангуань Сю слизнул каплю крови с летающей иглы.
«Ни следа небесных материй и земных сокровищ…» — нахмурился Шангуань Сю. От его холодного взгляда Мэн Хао казалось, что тот видел его насквозь. Демоническое Ядро внутри Мэн Хао зашевелилось. Он изо всех сил пытался скрыть его от Шангуань Сю.
Мэн Хао сник, явно напуганный. Он открыл было рот, но не знал что сказать.
По-прежнему хмурясь, Шангуань Сю открывал одну за другой его бездонные сумки. Он немного в них порылся, но даже и бровью не повел при виде огромного количества летающих мечей. Вроде бы он даже не заметил медное зеркало. Он не нашел ничего экстраординарного и его брови сдвинулись еще сильней.
«Мастер Дядюшка Шангуань, что… что вы ищите?» — на его лице застыла маска ужаса, но глубоко внутри он ехидно рассмеялся. Мэн Хао уже давно приготовился к подобному повороту событий. Деревянный меч, вместе с большинством его Духовных Камней и целебных пилюль, находились на хранении у Толстяка.
«Позволь мне спросить тебя, — его тяжелый взгляд навалился на Мэн Хао подобно горе, — как твоя Культивация настолько быстро выросла?»
«Старшая Сестра Сюй и Главный Старейшина Оуян присматривают за мной, — ответил он. Его начала бить дрожь: — Они дали мне немного целебных пилюль…» Он прикинулся, будто пытается успокоиться, но глубоко внутри он оставался хладнокровным. Выходит, его допрашивают не из-за случая с Ван Тэнфэем, а из-за слишком быстрого роста Культивации.
Шангуань Сю опять нахмурился. Ему было известно, что Главному Старейшине Оуяну нравился этот юнец, иначе его допрос не проходил бы в такой мягкой манере.
Тут снаружи раздался голос Хань Цзуна: «Я вернулся, Мастер Дядюшка Шангуань. В пещере Мэн Хао пусто».
«Ты можешь идти», — ответил Шангуань Сю. Когда Хань Цзун ушел, он молча уставился на Мэн Хао.
Время шло, вскоре настал вечер. Мэн Хао внешне становился всё более нервным и напуганным. Наконец он дрожащим голосом сказал: «Дядюшка-наставник…»
«Хорошо, можешь идти», — раздраженно сказал Шангуань Сю, махнув рукой.
Мэн Хао поднялся, исполнил малый поклон и с облегчением вышел. Поле того, как он достигнул подножья горы, его скорость резко увеличилась, он стремглав помчался к Южной Горе.
Прим. «Малый поклон» («байшоу», «баоцюай»): ладонью левой руки обнимают кулак правой и, покачивая сложенными так руками на уровне груди, выказывают свою признательность и уважение.
Когда Мэн Хао ушел, выражение лица Шангуань Сю изменилось. Он рассматривал серебряную иглу в своих руках. Он ещё раз попробовал кровь на вкус, его глаза блеснули.
«Что-то тут не чисто. В крови содержится большее количество Ци Демонических Ядер низкой ступени. Сначала я это упустил, потому что мне казалось, что тут замешан Главный Старейшина Оуян. Но теперь кровь высохла и всё стало ясно. Должно быть, он поглотил сотни Демонических Ядер. Откуда у него взялось столько? Этот Мэн Хао что-то скрывает», — глаза Шангуань Сю кровожадно сверкнули, и он взмыл вверх, в погоне за Мэн Хао.
Мэн Хао мчался изо всех сил. Он чувствовал облегчение и одновременно некое беспокойство. Добравшись до своей Пещеры Бессмертного на Южной Горе, он обнаружил Толстяка в зарослях неподалеку. Увидев Мэн Хао, он сразу же выскочил из своего укрытия.
«Я до смерти перепугался, — воскликнул Толстяк, после чего облегченно вздохнул, — Мэн Хао, тебя не было полдня…» Он достал бездонную сумку, которую отдал ему Мэн Хао. «К счастью никто не заметил, как я ее спрятал».
Благодарно кивнув, он принял бездонную сумку. Как только Мэн Хао взял её, вдали раздался свистящий вой. Приближался луч радужного света, в нем можно было разглядеть старика в золотом халате. Шангуань Сю.
Он летел! Только Практики достигшие стадии Возведения Основания могли летать. Остальные могли летать благодаря магическим предметам, как Старшая Сестра Сюй, но это был не полёт, а скорее планирование.
При виде старика, сердце Мэн Хао ёкнуло. Он наблюдал, как его противник постепенно приближается. Он двигался с такой же скоростью как Мэн Хао, когда использовал импульс от летающего меча.
Шангуань Сю тотчас заметил Толстяка передающего ему сумку. Его глаза сверкнули. Неговоря ни слова, он устремился к Мэн Хао, полностью уверенный, что сможет поймать его. Сегодня он узнает, что за секрет хранит Мэн Хао. Возможно, этот секрет станет неплохим подспорьем для его планов.
Выражение лица Мэн Хао изменилось, мысли хаотично роились в голове. Но ситуация требовала безотлагательных действий. Времени что-то придумывать, просто не осталось. Он убрал бездонную сумку и схватил Толстяка. Взлетев, он встал на летающий меч и стрелой полетел прочь.
Все произошло настолько быстро, что глаза Шангуань Сю невольно сузились. Он холодно хмыкнул и погнался за ними.
От страха Толстяк побелел как простыня. Но он не шевелился, боясь отвлечь Мэн Хао. Он верил, что Мэн Хао его не бросит.
На самом деле, так оно и было. Мэн Хао не был настолько бессердечным. Он понимал, что если бросит Толстяка, то сможет лететь немного быстрее. Но также понимал, что в этом случае Шангуань Сю выместит всю свою злость на Толстяке.
«Проклятье. Для него ученики Внутренней Секты всё равно, что муравьи, истинные Практики Секты Покровителя — ученики Внутренней Секты».
Скрежеща зубами, он обернулся и посмотрел на Шангуань Сю. Тот неумолимо их настигал. В свою очередь земля под ногами Мэн Хао была все ближе и ближе. Его ненадолго хватит. Он летел вперед так быстро, как мог. Его лоб покрыла испарина, а разум лихорадочно соображал. Впереди показалась Внешняя Секта, и тут его посетила идея. Теперь он знал, что делать.
С горящими глазами, он приземлился и побежал к Внешней Секте. Не обращая внимания на то, какой эффект это возымеет на его Культивацию, он стиснул зубы и опять взлетел на мече. Тишину прорезал свистящий вой, отчего ученики Внешней Секты неподалеку удивленно задрали головы.
Шангуань Сю помрачнел. Взмахнув рукавом, он метнулся в сторону Мэн Хао. Разделяющее их расстояние неумолимо сокращалось. Когда их разделяло примерно тридцать метров, Шангуань Сю внезапно осознал, куда направляется Мэн Хао. Но он уже не мог его остановить.
Мэн Хао добрался до площади Внешней Секты с ее драконьими колоннами. На высокой платформе медитировал Главный Старейшина Оуян. Внизу на площади, скрестив ноги, медитировал Ван Тэнфэй.
Здесь можно было зарегистрироваться на испытание.
«Я хочу записаться!» — закричал Мэн Хао, сразу, как только вступил на площадь.
«Я тоже!» — взвизгнул Толстяк, белый как мел.
Шангуань Сю остановился на границе площади. Вся его кровожадность немедленно сменилась добродушной улыбкой. Главный Старейшина Оуян открыл глаза. Посмотрел на Мэн Хао и его приятно удивила его текущая Культивация. По лицу Старейшина Оуяна можно было понять, что он очень доволен его успехами.
Ван Тэнфэй тоже открыл глаза, но его словно совсем не интересовал Мэн Хао.
«Раз уж вы записались, — бесстрастно сказал Главный Старейшина Оуян, — вы должны остаться здесь. Испытание начнется через два дня». Он окинул взглядом Шангуань Сю, отчего у того оборвалось сердце. Натянуто улыбаясь, стараясь выглядеть приветливо, он прикинулся, что тоже восхищен успехами Мэн Хао.
Взгляды Мэн Хао и Шангуань Сю встретились. Ярость клокотала внутри Шангуань Сю. Но он ничего не мог поделать, после продолжительно паузы, он глухо рассмеялся и пошел прочь.
Совсем скоро показался Хань Цзун. Он зашел на площадь, буравя взглядом Мэн Хао. Ехидно усмехнувшись, он тоже зарегистрировался.
Когда он подошел к Мэн Хао, то прошептал ему: «Ты оскорбил Шангуань Сю. То, что ты не можешь отсюда уйти — очень кстати. Испытание во Внутреннюю Секту станет для тебя последними».
Мэн Хао холодно смотрел в след уходящему Хань Цзуну.
Срок окончания регистрации неумолимо приближался. До Мэн Хао записался только Ван Тэнфэй. А потом Хань Цзун. Теперь еще четыре человека пришли на площадь.
Мэн Хао знал двоих: Инь Тяньлуна и Чжоу Кая. Остальные двое уже разменяли четвертый десяток. Один из них — высокий и крепкий, другой — худой и хилый, его лицо пересекал чудовищный шрам. От обоих исходила аура смерти. Эти двое являлись членами Секты и уже достигли пятой ступени Конденсации Ци.
Эти четверо вошли на площадь, одарив Мэн Хао и Толстяка мрачными взглядами. Их глаза горели жаждой убийства, которую невозможно было скрыть.
Толстяк начал заметно нервничать, Мэн Хао в свою очередь лишь сузил глаза. Теперь он понял, насколько далеко распространяется влияние Шангуань Сю.
Прошло два дня. Остался один час до конца регистрации. На площади уже толпились ученики Внешней Секты. Они пришли не записаться, но хотели посмотреть на Испытание, возможно научиться чему-то новому и увидеть Ван Тэнфэя во всей красе.
На площади находилось восемь человек, включая Толстяка с его самой низкой Культивацией.
Толпа оживленно бурлила. Когда время регистрации подошло к концу, колокола прогремели по всей Секте Покровителя. Девять ударов колокола, после которых Главный Старейшина Оуян открыл глаза и окинул взглядом восемь человек перед ним. Он взмахнул широким рукавом, большая платформа засветилась разными красками и начала расширяться, пока не достигла где-то трехсот метров в диаметре.
Он взмахнул рукой еще раз и нефритовых табличек полетели в руки к участникам. Когда нефритовые таблички оказались у них в руках, они увидели, что на них начертаны цифры от одного до восьми.
«Сдавать непосредственно до поединка воспрещается, — невозмутимо сказал Главный Старейшина Оуян, — в этом состязании за право стать учеником Внутренней Секты жизнь и смерть находятся в руках судьбы. Но если, ступив на платформу, вы почувствуете, что не можете победить, вы можете сдаться. Первый матч. Номер один и восемь».
Ван Тэнфэй посмотрел на нефритовую табличку. На ней стоял символ «один». Он поднялся и взмыл вверх и приземлился на платформу. Ветер мягко развевал его длинные волосы. Облаченный в белый халат, он выглядел идеально, красиво, кротко и изящно. Он улыбнулся. От этого толпа зрителей одобрительно загудела. Чего никто не заметил, так это горечи поражения, которую скрывала его идеальная улыбка.
Шангуань Сю холодно сверлил Мэн Хао взглядом из толпы.
