— Друг, теперь моя жизнь в твоих руках, — спокойно сказал Цинь Лун.
Он был уверен в том, что таблетка Го Хуая вылечит его, поэтому не нервничал.
— Цинь, надеюсь, этот парень сможет вовремя тебя вылечить. Иначе я не несу ответственности за последствия, — усмехнулся Чжан Тяньчжэн.
— Выпей это. Яд будет распространяться довольно медленно, но если не принять противоядие или не вывести его другим способом в течение часа, то последствия будут серьёзными, — сказал Чжан, доставая небольшую склянку.
— Всю жизнь я лечил людей, а меня самого лечат впервые. Ха-ха! — весело сказал Цинь Лун.
— Значит, яд вы тоже впервые принимаете. Если вы умрёте сегодня, я помогу высечь надгробную плиту для вас. В таком случае вы сделаете неоценимый вклад в развитие медицины. Ха-ха! — улыбаясь, сказал Го Хуай.
В его руке откуда-то появилась фляга.
«Четвёртый брат, ты что, хочешь выпить для смелости?» — подумал Ван Шэнь.
Его приятель держался очень достойно. При любом исходе соревнования имя Го Хуая станет известно всей Ассоциации.
— Пей, Цинь, — сказал Го Хуай.
Цинь Лун залпом опустошил склянку.
— Молчи, Чжан. У твоего яда приятный вкус. Чем-то напоминает чай, — усмехнулся Цинь Лун.
— Не медли, парень. Если не можешь его вылечить, говори сразу. Иначе мы упустим момент, и даже если я спасу его, Циню останется жить не больше пяти лет, — обеспокоенно сказал Чжан Тяньчжэн.
За двадцать лет Чжан успел подружиться с этим пропахшим травами стариком.
— Не могу вылечить? Я с этим не согласен, — ответил Го Хуай, улыбаясь.
Он уже щупал запястье Цинь Луна тремя пальцами.
— Честно говоря, ваш яд довольно токсичен, — произнёс Го Хуай.
Сказав это, он направился к письменному столику и нацарапал что-то на листке бумаги.
— Линь, соберите эти лекарства. Залейте их тремя мисками воды и кипятите, пока воды не останется на одну миску. Затем тут же несите их сюда, пока они не остыли, — сказал Го Хуай, передавая бумагу Линь Чжантяню.
Линь Чжантянь даже не взглянул на бумагу. Он подошёл к двери и закричал, обращаясь к Чжао Шану, который болтал с Чжао Тянем:
— Шан, собери эти лекарства и залей их тремя мисками воды. Кипяти их, пока объём воды не уменьшится до одной миски, и затем принеси сюда.
Чжао Шан кивнул и направился куда-то, читая список лекарств. Сделав несколько шагов, он развернулся:
— Линь, все ингредиенты это яды. Вы уверены, что стоит это делать?
Прежде, чем Линь Чжантянь успел ответить, Го Хуай сказал:
— Собери всё, что там написано. Если упустишь хоть что-то, эффекта не будет. В таком случае старик Цинь умрёт.
— Вот чёрт! Да вы прикалываетесь! — Чжао Шан на секунду замер, а затем убежал со скоростью пули.
— Чжао Тянь, прикажите подготовить глиняный горшок. Мы будем готовить лекарства!
— Почему вы так на меня смотрите? Разве Чжан не сказал, что у нас есть час? Расслабьтесь, — сказал Го Хуай четырём старикам, которые смотрели на него округлёнными глазами.
Чжан Тяньчжэн не выдержал.
— Приятель, лечить человека нужно так же, как и тушить пожар. Чем дольше яд остаётся в теле Циня, тем больше будет ущерб. Если у тебя есть план, выполняй его. Иначе я должен вмешаться.
— Тогда я буду контролировать его меридиан сердца. Не бойтесь, в ближайшее время он не умрёт. А затем я выведу яд из меридианов тоже, — улыбнулся Го Хуай.
— Вот, взгляните. У вас есть иглы, но они есть и у меня.
Когда Го Хуай достал несколько игл, У Шушань тихо спросил:
— Дружок, а они у тебя не тонковаты?
Сам У Шушань использовал очень тонкие иглы, чтобы контролировать внутреннюю энергию. Он никак не ожидал, что иглы Го Хуая окажутся ещё тоньше.
— Это вам не член. Здесь толщина и длина не улучшают эффективность. Всё зависит от умения, — сказал Го Хуай, вводя иглу в тело Цинь Луна.
У всех присутствующих тут же перехватило дыхание. Го Хуай ввёл иглу в смертельную точку. Первая же игла была введена в смертельную точку.
— Сосредоточься, друг. Поговорим позже, — тихо посоветовал Сунь Шэн.
— Китайская медицина становится всё менее популярной. Думаю, дело в том, что мы общаемся всё меньше и меньше. Как думаете, куда мне ввести следующую иглу, чтобы вывести яд из тела Циня? — спросил Го Хуай, доставая длинную иглу.
— Тебе решать. Я пока не понял, что ты хочешь сделать, — негромко признался У Шушань.
— Хорошо, тогда я перекрою эти три меридиана, и оставлю лишь один путь. Яд сможет течь только здесь, — сказал Го Хуай, вводя иглы.
Из тела Циня торчал уже добрый десяток тонких серебряных игл.
— Сунь, этот парнишка вводит иглы очень быстро. Ты уверен, что всё будет хорошо? — тихо поинтересовался Чжан Тяньчжэн.
Его яд уже должен был полностью распространиться по венам Цинь Луна. Чжан нервничал всё больше.
— Что я должен ответить? Это твой яд. Не представляю, что случится, — ответил Сунь Шэн.
— Если Цинь умрёт от твоего яда, твоё имя запомнят надолго.
— Цинь, всё в порядке, не так ли? Скоро почувствуешь себя ещё лучше, — сказал Го Хуай.
Через три минуты все стали понемногу успокаиваться. Цинь Лун выглядел так, словно ему делали массаж. Трём вице-президентам даже немного хотелось его пнуть.
— Старик Чжан, дай мне бутылку, которую ты только что держал. Яд действительно неплохой. Я верну его тебе, — сказал Го Хуай.
Не дожидаясь реакции Чжан Тяньчжэна, Го Хуай схватил склянку и ввёл в тело Цинь Луна ещё несколько игл. Го Хуай впервые назвал Чжан Тяньчжэна стариком и обратился к нему на ты, но Чжан не стал возражать, так как мало разбирался в акупунктуре. Однако У Шушань был буквально ошеломлён:
— Парень, как ты это сделал?
— Я просто закрыл все меридианы и оставил лишь один выход. Яд может течь только сюда, даже если сам того не хочет, — усмехнулся Го Хуай.
— Хозяин У, что скажешь, он хорош в акупунктуре? — спросил Линь Чжантянь.
— Я проиграл. В этот раз я проиграл, — тихо признал У Шушань.
Он не смог бы повторить то, что сделал Го Хуай.
— Раз У сдался, я перестаю выводить яд, — сказал Го Хуай.
За несколько секунд он вытащил из тела Цинь Луна все иглы.
— Друг, У сдался, но не мог бы ты всё же вывести яд? — тихо поинтересовался Чжан Тяньчжэн.
Он знал, на что способна его отрава. Цинь Луну не поздоровится, если она останется в его организме надолго.
— Куда спешить? Третий брат, сними с Циня одежду, — улыбнулся Го Хуай.
— Идиот! Совсем, что ли? Только одежду, трусы оставь!
Ван Шэнь уже собирался стащить с Цинь Луна трусы, когда Го Хуай остановил его.
— Четвёртый брат, я не виноват, что ты непонятно говоришь. Что именно из его длинной мантии считается одеждой? — громко спросил Ван Шэнь.
Го Хуай взмахнул рукой и в воздухе появился летающий меч, который ринулся к Цинь Луну. Меч сделал несколько оборотов вокруг его тела, и затем вернулся в руки к Го Хуаю. Верхняя часть плаща Цинь Луна распалась на лоскутья.
— Цинь, ты неплохо себя сохранил. Твоей коже и всему телу многие позавидуют, — сказал Го Хуай с улыбкой.
Цинь Лун всей душой захотел забиться в какую-нибудь щель и не вылезать оттуда. Он создавал таблетки более семидесяти лет, и каждый день принимал специальные ингредиенты. Своим телом он был обязан не упорному труду, а дорогим и бесчисленным лекарствам.
