Линь Чуцзю вызвала теневого стража, чтобы спросить его о докторе Чжу. Ей нужно было, чтобы он помог ей приготовить некоторые медицинские препараты для использования в дороге.
Сяо Тяньяо не согласился на то, чтобы она покинула лагерь сегодня, но это не означало, что она послушно останется здесь. У нее были свои собственные ноги, если она сможет подняться с кровати, Сяо Тяньяо не сможет контролировать, куда она захочет пойти.
Сяо Тяньяо не позволил ей уйти сегодня, значит, она уйдет завтра. Если она захочет уйти, Сяо Тяньяо не сможет ее остановить.
Линь Чуцзю все спланировала, но она не ожидала, что теневой страж скажет ей, что императорский доктор Чжу ранен.
«Доктор Чжу серьезно ранен?» Обычно доктор Чжу был так осторожен. Как он может быть ранен? К тому же, кто в армии осмелился бы навредить императорскому доктору Чжу?
«У него сломано три ребра и трещина в правой руке. Доктор в армии сказал, что он поправится через полтора года», — честно сообщил теневой страж, но Линь Чуцзю это застало врасплох:
«Кто-то избил доктора Чжу? Кто?»
Даже если бы произошло сражение между двумя армиями, доктор бы не пострадал. Таково было соглашение всех армий.
«Я слышал, что это был молодой господин Павильона Тяньцан. Он знаком со старшим принцем. Когда доктор Чжу лечил старшего принца, молодой господин Павильона Тяньца увидел его. Молодой господин подумал, что доктор Чжу хочет убить старшего принца. Он набросился на доктора Чжу и ранил его». Теневой страж не присутствовал во время этой сцены. Сяо Тяньяо приказал скрывать это происшествие, так что он не был уверен в деталях.
«Молодой господин Павильона Тяньцан. Умеет он добавить проблем». Линь Чуцзю покачала головой и вздохнула. Она мысленно сурово бранила молодого господина.
«Апчхи, апчхи!» Ши Ихань, который только что избавился от гвардейцев черных доспехов и вернулся во временную резиденцию, собирался уведомить людей Павильона Тяньцан, чтобы они послали хорошего доктора. Однако, как только он закончил писать, он чихнул и забрызгал письмо. Написанное письмо было испачкано.
«Какая незадача. Теперь придется переписывать». Написанное невозможно было прочитать. Ши Ихань смял письмо в комок и отбросил в сторону: «С тех пор как я связался с Сяо Тяньяо, мне не везет. Все идет не так. Если бы я знал раньше, я бы остался дома».
Ши Ихань взял другой лист бумаги, растел чернила и переписал письмо.
После того как Линь Чуцзю узнала, что Доктор Чжу серьезно ранен, она отослала теневого стража и велела деревенским женщинам выйти и сказала, что без ее приказа они не должны входить.
Убедившись, что в комнате никого нет, Линь Чуцзю достала лекарства, которые были ей нужны, из медицинской системы и приняла их в рекомендованном количестве.
У леканства были успокоительные ингредиенты, так что вскоре после их приема Линь Чуцзю почувствовала себя сонной. Прошло два часа, когда она проснулась.
Поев и поспав достаточно, Линь Чуцзю выглядела гораздо более энергично. Хотя на ее лице все еще не было румянца, все ее тело было полным жизненной силы, а не вялым и мертвенным, как ранее.
Когда Линь Чуцзю проснулась, был уже вечер. Небо было немного мрачным, и тучи были так низко, что казалось, пойдет дождь, отчего можно было почувствовать себя подавленным без причины.
Однако Линь Чуцзю, которая была в шатре, этого не знала. Она была занята ужином в это время. Она хотела поскорее поправиться.
Линь Чуцзю съела две миски каши и два куска пирога. После этого Линь Чуцзю переоделась в чистую одежду и вышла с помощью двух деревенских женщин.
«Ванфэй, вы хотите выйти? Позвольте мне нести паланкин». Когда солдат цзиньувэй увидел, что Линь Чуцзю выходит, он поспешно шагнул вперед и отдал честь.
«Нет нужды, я просто пройдусь». Линь Чуцзю отклонила любезность солдата и медленно вышла из шатра.
Она пролежала в постели несколько дней. Ее тело было больным и вялым. Если она продолжит лежать в постели, неизвестно, что с ней станет.
«Это…» Солдат Цзиньувэй посмотрел на Линь Чуцзю с серьезным видом. «Ванъе сказал…»
«С ванъе я буду объясняться сама», — просто сказала Линь Чуцзю, и не стала дожидаться, пока солдат договорит.
Солдат цзиньувэй не стал возражать, но последовал за Линь Чуцзю по пятам, чтобы охранять ее. Но в то же время он подмигнул своему товарищу и сказал ему доложить об этом принцу.
Действия солдата цзиньувэй не были тайными, Линь Чуцзю видела их, но она ничего не сказала. Она только пошла своей дорогой.
Это был военный лагерь и территория Сяо Тяньяо. Если Сяо Тяньяо хотел знать о каждом ее шаге, она не сможет этого от него скрыть.
У Линь Чуцзю была ясная цель. Помимо прогулки для того, чтобы разогнать кровь в теле, она хотела повидать императорского доктора Чжу.
Хотя теневой страж доложил все ясно, она не видела его состояния своими собственными глазами. Она не могла этого так оставить.
От главного шатра до места, где жил доктор Чжу было довольно далеко. Обычно Линь Чуцзю требовалось идти около получаса. Но на этот Сво бодный м ир ра нобэ раз она время от времени останавливалась, чтобы отдышаться. Ее скорость была очень низкой.
Прошагав полчаса, она прошла только треть пути. Линь Чуцзю вся вспотела и не могла пройти остаток пути. Небо уже потемнело, и казалось, собирался дождь. Если на полпути ее застанет дождь, она будет в печальном положении.
В этот момент она крайне жалела, что отказалась от предложения солдата принести паланкин.
Но теперь стоило ли ей вернуться? Или приказать принести паланкин?
Линь Чуцзю стояла на одном месте, обдумывая эту проблему. Поразмыслив некоторое время она, наконец, решила приказать принести паланкин.
Это был не первый раз, когда она теряла лицо.
«Сходите принесите паланкин», — Линь Чуцзю повернулась и сказала солдату цзиньувэй, который шел позади нее.
«Что?» Солдат цзиньувэй, который шел позади Линь Чуцзю, задумался. Он совсем не слышал, что сказала Линь Чуцзю. Линь Чуцзю повторила это, прежде чем он понял.
«О, о… паланкин. Я велю принести паланкин сюда. Ванфэй, пожалуйста, подождите минутку». Солдат цзиньувэй повернулся и побежал за паланкином, но, прежде чем он сделал пару шагов, он увидел, что его товарищ несет паланкин.
«Хм? Я еще не просил никого принести паланкин». Солдат цзиньувэй был потрясен.
Когда его товарищ, который нес паланкин, остановился перед ним, он спросил: «Как ты узнал, что ванфэй хочет сесть в паланкин?» Может быть этот человек мог слышать мысли принцессы? Как иначе он узнал бы, что принцессе в этот момент понадобится паланкин?
«Что? Ванфэй собирается сесть в паланкин? Я не знал. Ванъе сказал мне нести его, следуя за принцессой. Когда ванфэй захочет сесть, она сможет сесть сразу же», — быстро объяснил солдат цзиньувэй, который нес паланкин. Кто знает, намеренно или нет, но он старательно повысил голос, объясняя эти вещи. Как будто боялся, что Линь Чуцзю не расслышит это.
«Его высочество мудр». Солдаты цзиньувэй были особыми воинами Сяо Тяньяо. Они все уважали его как бога. Узнав, что все это заранее было устроено Сяо Тяньяо, он немедленно восхитился им и радостно похвалил его.
Видя эту сцену, Линь Чуцзю молча посмотрела на небо, чувствуя досаду в сердце.
Он заранее велел человеку принести паланкин, и человек Сяо Тяньяо нес паланкин за ней. Если бы она не себя сейчас, она бы намеренно притворялась, но… но…
То, что он без колебаний заставлял ее сесть, снова огорчило ее.
Если она просто сядет в паланкин, который велел принести Сяо Тяньяо, не будет ли это означать, что она принимает извинения Сяо Тяньяо? Если она не отвергнет «благодеяние» Сяо Тяньяо, не будет ли это значить, что она его простила?
Однако она совсем не хотела прощать его! Что ей было делать?
