Линь Чуцзю была одета в легкие красные доспехи и выглядела доблестно и внушительно. Она явно была женщиной, но в этот момент в ее облике не было ни тени кокетства. Ее холодные глаза были как острые мечи, отчего люди боялись взглянуть на нее прямо.
Сияющие легкие доспехи были как солнце. Они сверкали ярко, как только появлялись в поле зрения. Те, кто их видели, не могли открыть глаза. Всем потребовалось много времени, чтобы отреагировать. При виде Линь Чуцзю их рты широко открылись, но они долго не могли заговорить.
Линь Чуцзю прошла вперед широкими шагами. Каждый шаг был уверенным и энергичным. Они не видели робости женщины. Она была как генерал, который может выйти на поле боя в любой момент.
«Это принцесса?» — сказал кто-то дрожащим голосом, в то время как другие протирали глаза. — «Разве это не Цзю Гунзцы? Как он стал принцессой Сяо? Я что-то не так понял?»
«Это правда принцесса? Почему она совсем не похожа на них?» — некоторые люди высказывали подозрения.
Эти люди никогда не видели принцессы за всю свою жизнь. По их мнению, принцесса должна быть феей, сидящей во дворце, хрупкой и элегантной, глядящей на них снисходительно.
Как бы то ни было, принцесса может делать многое, но это невозможно, чтобы они появлялись на поле боя. На поле боя очень опасно. Как достойная принцесса может появиться на поле боя? Особенно, когда Сяо Ванъе там не было!
Пока все шептались, Мо Цинфэн не останавливал их. Вместо этого он позволил им это и просто вышел перед Линь Чуцзю, преклонил колено и сказал: «Ванфэй Няннян».
Это действие говорило всем, что Линь Чуцзю была принцессой Сяо. Однако присутствующие не поклонились, как Мо Цинфэн.
Без сомнений, они не верили, что женщина, стоявшая перед ними, была Сяо Ванфэй, о которой говорил Мо Цинфэн.
Как только Сяо Тяньяо уехал, принцесса появилась? Принцесса Сяо не появлялась на поле боя прежде. Она никогда не открывала своей личности, пока Сяо Тяньяо был здесь. Но как только Сяо Тяньяо уехал, она объявилась. Для какой цели?
Солдаты не решались действовать опрометчиво. Они поглядывали на Линь Чуцзю, ожидая ее следующего шага.
Им всем хотелось знать, почему это эта принцесса Сяо так внезапно появилась?
Столкнувшись со всеобщими сомнениями и недоверием, Линь Чуцзю совсем не удивилась. Было бы странно, если бы эти люди поверили этому легко.
Линь Чуцзю прошла перед людьми, остановилась и достала жетон, который Сяо Тяньяо ей оставил: «Император дарует эту золотую медаль. Приказ, данный с ней — все равно что приказ императора».
Линь Чуцзю показала жетон первым нескольким генералам, чтобы они могли разглядеть уникальную императорскую печать и большой иероглиф «Сяо».
Этот жетон был из императорской семьи и был дарован первым императором Сяо Тяньяо. Это был жетон, удостоверяющий личность Сяо Тяньяо. А сейчас этот жетон был в руках Линь Чуцзю. Мо Цинфэн и солдаты, близкие Сяо Тяньяо узнали личность Линь Чуцзю. Какие сомнения могли оставаться?
Всего лишь с одного взгляда, несколько генералов в переднем ряду подтвердили подлинность жетона. Они сжали кулаки и сказали: «Мы смиренно приветствуем ванфэй. Мы не знали, что ванфэй явилась сюда, и оттого вели себя непочтительно. Мы просим прощения ванфэй». Дело было не в том, что они не уважали Линь Чуцзю, но было такое правило, что солдаты в боевых доспехах не должны были кланяться, когда встречали знатных господ.
«Если вы не знали, вы не виноваты, так что поднимайтесь», — Линь Чуцзю протянула руку и сказала с выражением достоинства.
Не могло быть и речи, чтобы она вела себя мягко и неосторожно в этот момент, иначе эти люди перестанут ее уважать. Но, разумеется, она не обязана была быть грубой и невежественной. Ей просто нужно было показать сильную сторону женщины.
«Ванъе нет в армии, но вы, должно быть, слышали, что гвардейцы черных доспехов движутся сюда, чтобы напасть на нас. Пожалуйста, не волнуйтесь, ванъе скоро вернется. Нам лишь нужно продержаться до тех пор, пока ванъе не придет. А пока ванъе не вернется, я буду сражаться со всеми вами».
Линь Чуцзю сказала то же самое, что сказал Мо Цинфэн. Однако никто из присутствующих в это не поверил. На их лицах было сомнение.
Как принцесса, Линь Чуцзю предпочла остаться в армии, когда гвардейцы черных доспехов напали. Было видно, что эта битва обещала быть очень опасной. Если бы Сяо Тяньяо был здесь, они могли бы продержаться, но…
«Почему ванъе внезапно покинул армию в такой момент? И почему ванфэй вдруг появилась здесь? И к тому же, что вы, принцесса, слабая женщина, можете сделать в армии?» Этот вопрос не был обращен к Линь Чуцзю, но солдаты испытывали легкое беспокойство в глубине души.
Они уже сражались с гвардейцами черных доспехов прежде. Они видели, как сильны они были. Если они могли этого избежать, им очень не хотелось драться с гвардейцами снова.
Линь Чуцзю не смела и не хотела говорить о ранении Сяо Тяньяо. Поэтому она просто сказала: «Принцу и принцессе поручено решать проблемы тайно. Вы не можете спрашивать более».
Линь Чуцзю знала, что она лгала и прикрывалась императором как щитом. После, если император узнает об этом, у нее могут быть неприятности. Если дело примет серьезный оборот, ее могут приговорить за подделку императорского указа, но…
Сейчас у нее правда не было выбора.
Если она не упомянет императора, как она объяснит этим людям свое прибытие сюда и местонахождение Сяо Тяньяо? Если она скажет людям правду, они, вероятно, запаникуют, а могут также и разочароваться в Сяо Тяньяо.
Сяо Тяньяо, который временно отправился выполнять поручение, был более надежным, чем Сяо Тяньяо, который был жестоко ранен, а потом внезапно оставил все своих подданных.
Разумеется, услышав объяснение Линь Чуцзю, солдаты больше не спрашивали. Они были убеждены Линь Чуцзю. В этот момент Сяо Ванъе не было в армии, но они чувствовали себя в большей безопасности, потому что Сяо Ванфэй была в армии.
Но, конечно, кто-то все равно заговорил о том, почему Линь Чуцзю притворялась мужчиной в армии. Однако, как только этот человек заговорил об этом, военачальник армии Цзиньувэй прервал его: «Это неправильно, что ванфэй скрывала свою личность, когда приехала в лагерь? Ты что, не знаешь, сколько раненых солдат ванфэй вылечила за прошедшие несколько дней?»
Не дожидаясь, пока кто-нибудь ответит, начальник армии продолжал: «Всего за четыре дня ванфэй вылечила более 800 человек в шатре раненых и спасла жизнь более 800 наших братьев. А ты здесь обвиняешь ванфэй в том, что она переодевалась мужчиной и ходила по лагерю?»
Как только эти слова прозвучали, солдаты немедленно замолкли. Они больше не могли говорить, что приход Линь Чуцзю в лагерь был чем-то плохим. Они все знали, что Линь Чуцзю лечила раненых солдат. Если бы они знали, что Линь Чуцзю — это принцесса Сяо, они бы не осмелились позволить Линь Чуцзю их лечить.
Более того, они все были людьми, которые постоянно сталкиваются со смертью. Никто не мог гарантировать, что в будущем они не будут ранены. Медицинские навыки Линь Чуцзю были признаны доктором Чжу. Они могут обратиться к ней за лечением в будущем.
Благодаря поддержке Мо Цинфэна и командира армии Цзиньувэй Линь Чуцзю удалось убедить солдат. Хотя все равно было невозможно, что все будут ее слушаться, некоторые люди все равно послушают ее. Особенно армия Цзиньувэй.
Сяо Тяньяо отдал приказ командующему армией Цзиньувэй перед тем, как ушел. Так что командующий вел себя уважительно по отношению к Линь Чуцзю. И он никогда не ослушается приказов Линь Чуцзю.
Поэтому, когда старший принц Сюаньсюань Чжи появился за пределами лагеря с гвардейцами черных доспехов, Линь Чуцзю, не колеблясь, приказала армии Цзиньувэй сопровождать ее на встречу с Сюаньсюань Чжи.
