Теневой страж знал очень мало. Сяо Тяньяо знал, что не было смысла задавать больше вопросов. Он приказал теневому стражу сделать все, чтобы найти Су Ча. Зачет позволил ему удалиться.
Теневой страж втайне вздохнул с облегчением.
После того как теневой страж ушел, Сяо Тяньяо не торопился ничего делать. Вместо этого он повернулся к Линь Чуцзю и неторопливо сказал: «Что-то случилось с Су Ча».
«Да», — ответил Линь Чуцзю, недоумевая, какое отношение это имеет к ней.
Сяо Тяньяо не обратил внимания на ее ответ и продолжил: «Я ухожу».
«И?» Линь Чуцзю подняла бровь, у нее появилось дурное предчувстве.
«Я оставлю дела здесь тебе. Я не хочу, чтобы что-нибудь случилось в армии, пока меня не будет», — естественным тоном сказал Сяо Тяньяо, не приняв во внимание, хочет ли этого Линь Чузцю или нет.
«Оставишь дела мне?» Линь Чуцзю признавала, что была шокирована. — «Твоя армия Цзиньувэй будет слушаться меня? Твои гвардейцы и теневые стражи будут делать то, что я скажу?»
Не слишком ли высоко Сяо Тяньяо ставит ее?
Она была просто обычной женщиной. Она изучала главным образом медицину. Как она может вести солдат?
«Я прикажу им слушаться тебя». Она лишь должна оставаться с армией. Не важно, понимает ли Линь Чуцзю что-то или нет, его генералы знают, что делать.
Линь Чуцзю насмешливо рассмеялась: «Под каким именем я должна ими управлять? Как Сяо Ванфэй?» В армии не было место женщине. Было невозможно, что эти люди станут слушать ее как женщину.
Без личности и таланта подчинить себе солдат было невозможно.
Это… действительно было проблемой. Сяо Тяньяо слегка нахмурился.
Увидев это, Линь Чуцзю продолжила: «Более того, незаконно покидать казармы тайно. Ванъе, ты уверен, что хочешь дать императору лазейку, вместо того чтобы приказать другим искать Су Ча?»
«Тебе ни к чему об этом волноваться. Ты просто должна сделать то, что я тебе говорю и сидеть во главе армии в мое отсутствие», — Сяо Тяньяо сказал, не слушая возражений. Линь Чуцзю хотел сказать что-нибудь еще, но увидела, что Сяо Тяньяо поднялся: «Что ж, мне нужно заниматься государственными делами. Ты можешь меня не ждать».
Сказав это, он вышел, оставив рассерженную Линь Чуцзю в шатре.
Разве этот человек не несносный? Почему она должна его слушаться?
Почему она должна мучиться и помогать ему в армии, только потому что он сказал пару слов? Если что-нибудь случится, разве она не окажется виноватой?
«Я не стану этого делать!» Линь Чуцзю сердито встала, она хотела выйти на улицу, но остановилась, сделав два шага.
Она не могла уйти сейчас, она не закончила лечить 3000 пациентов. Если она уйдет сейчас, медицинская система точно убьет ее.
Если она не может выйти из лагеря, надо ли ей просто уходить из шатра Сяо Тяньяо? Линь Чуцзю молча посмотрела на небо.
Сяо Тяньяо ясно дал понять, что она должна делать, когда он уйдет. А прежде чем он уйдет, он тоже сказал, чтобы она не ждала его. Линь Чуцзю не станет морить себя голодом.
Поев, Линь Чуцзю дважды помассировала свое тебя, прежде чем лечь спать.
Когда она проснулась на следующий день, другая сторона постели была холодной. Не было ни следа того, что там кто-то спал. Потом… она почувствовала, что ее тело болит. Она знала, что это вызвано усталостью.
Линь Чуцзю обняла одеяло и горько улыбнулась: это действительно было тело молодой дамы, которой постоянно прислуживает горничная.
Линь Чуцзю встала и умылась, не говоря ни слова. Она не спрашивала о том, где находится Сяо Тяньяо и просто пошла в лагерь раненых после завтрака.
Эффективность работы Линь Чуцзю ранее была слишком высока. Поэтому сегодня в лагере ранеными было много пациентов. Там было на 20 или 30 человек больше, чем вчера. Когда Линь Чуцзю увидела в комнате раненых солдат, она не задумалась над этим. Она подбодрила себя и начала лечить солдат.
Кто знает, может быть, пациентов сегодня было слишком много или что, но Линь Чуцзю сегодня работала медленнее. По сравнению со вчерашним днем, сегодня было всего лишь более 20 пациентов, но Линь Чуцзю все равно трудилась до полуночи и не закончила лечить пациентов.
Увидев, что Линь Чуцзю выглядит усталой, последние раненые солдаты устыдились: «Цзю Гунцзы, почему бы вас не прийти перевязать нас завтра? Наши раны не так важны».
Линь Чуцзю подавила зевоту: «Завтра будет завтра. Я в порядке. Я скоро закончу».
Линь Чуцзю опустила голову и продолжила незаконченную работу…
Еще через полчаса Линь Чуцзю наконец-то закончила свою работу и ушла, немного прибравшись. Однако лагерь раненых погрузился в хаос, как только она ушла.
«Вы видели? Сейчас Цзю Гунцзы выглядел более хрупким, чем девушка, и на его глазах были слезы». Линь Чуцзю не знала, что, хоть она успешно подавила зевоту, она не смогла спрятать слезы, которые навернулись при этом.
«Как по-вашему, сколько лет Цзю Гунцзы? Он выглядит на 15-16 лет. Как он может так хорошо разбираться в медицине в таком юном возрасте?»
«Я слышал, что у Цзю Гунцзы хорошие отношения с Сяо Тяньяо, и он живет в его шатре. Но я не знаю, каковы отношения между ним и принцем, а вы?»
Группе мужчин было нечего делать, поэтому они болтали о Линь Чуцзю, пока из командующий не появился и не прекратил их сплетни. Только тогда шатер успокоился.
Когда Линь Чуцзю увидела издалека, что в шатре темно, она поняла, что Сяо Тяньяо еще не вернулся. Она невольно нахмурилась: «Неужели Сяо Тяньяо уехал вот так? Он все еще ранен, и как же тромб у него в мозгу?»
Войдя в шатер, Линь Чуцзю спросила солдата Цзиньувэй: «Где ванъе?»
«Ванъе не возвращался», — только и ответил солдат Цзиньувэй. Он совсем не знал, где находился Сяо Тяньяо. Но даже если бы он знал, он не посмел бы об этом рассказать.
Линь Чуцзю кивнула. Она не стала смущать солдата Цзиньувэй.
Дотащив свое усталое тело назад в шатер, Линь Чуцзю умылась и поела. Она ужасно устала, поэтому не стала утруждаться и ждать Сяо Тяньяо. Поев, она забралась в постель и уснула.
Когда она проснулась на следующий день, она все еще не увидела Сяо Тяньяо. У нее все еще немного болело все тело, но почти так же, как вчера, и это не влияло на ее работу.
Линь Чуцзю сегодня была в хорошем настроении. У нее сегодня было немного раненых пациентов. Она закончила работу до темноты. ЛиньЧуцзю ушла в хорошем настроении и вернулась в шатер, но она так и не увидела Сяо Тяньяо.
Линь Чуцзю задумалась на мгновение, затем закрыла глаза и сказала: «Анпу, когда ванъе уехал?»
Анпу вышел из темноты и преклонил колено: «Ванфэй, ванъе уехал вчера рано утром».
«Вчера рано утром?» — Линь Чуцхю хмыкнула, а затем спросила: «Что ванъе сказал тебе?»
«Ничего!» — честно ответил Анпу, и Линь Чуцзю кивнула в знак того, что поняла.
Махнув рукой, чтобы Анпу ушел, она мгновение поразмыслила, а затем позвала Мо Цинфэна.
«Ванфэй». Когда Мо Цинфэн вошел, он с уважением поприветствовал Линь Чуцзю.
Линь Чуцзю села туда, где сидел Сяо Тяньяо, побарабанила пальцами по столу, затем сказала: «Прежде чем ванъе уехал, что он сказал вам?»
«Ванъе сказал, что все будет решать ванфэй», — ответил Мо Цинфэн, поклонившись.
«Понятно. Иди». Линь Чуцзю закрыла глаза с торжественным выражением.
Она знала, что Сяо Тяньяо никогда не примет отказа. Он сказал ей все это в тот день не для того, чтобы обсудить, а для того, чтобы проинформировать ее.
Сяо Тяньяо не заботило, что она хочет или может сделать. Он хотел, чтобы она это сделала, значит, ей нужно было постараться изо всех сил!
«Подонок!» — Линь Чуцзю невольно выругалась, но ей пришлось приободриться и разобраться в делах армии.
Сяо Тяньяо не было в армии. Она могла лишь молиться, чтобы в армии ничего не случилось. Иначе, она за это заплатит.
Однако для Сяо Тяньяо было редкостью покидать армию. Упустят ли такую возможность те, кто желают ему зла?
