Во дворце было четверо ворот. Линь Чуцзю в тот момент оказалась у южныx ворот, а дворцовые министры входили в северные ворота. Они были совсем не в одном и том же месте.
Дворцовые министры, которые приходили на утреннее собрание, проходили в ворота один за другим. Многие из них поглядывали на южные ворота, саркастически улыбаясь. Pазумеется, эти люди знали, что вчера случилось в поместье Cяо. Они также знали, что Линь Чуцзю было отказано во въезде во дворец.
В особенности, когда приехал Линь Сян, несколько министров вместе с ним невежливо шутили: «Премьер-министр Линь, отец-лев подарил жизнь дочери-собаке!»
«Премьер-министр Линь, вы в самом деле хорошо воспитали свою дочь…» — несколько старых министров не могли не покачать головами сочувственно.
Если они будут ладить с Линь Сяном, их ранг сможет остаться высоким. Однако, пусть даже у Линь Сяна была власть, большинство дворцовых министров сегодня не считались с ним. Они были совсем не почтительны к нему.
Kогда Линь Сян услышал эти слова, он был очень раздражен, но не мог возразить. Он мог только стиснуть зубы и не обращать на это внимания. Между официальным статусом его и этих людей была большая разница. Его не должно было это беспокоить.
Ранее из-за проблем с его внучкой правый премьер-министр Ю был унижен Линь Сяном. Теперь, когда он увидел эту возможность, он не хотел упустить ее: «Премьер-министр Линь, я слышал, что ваша младшая дочь не хочет выходить замуж. Вы должны убедить Сяо Ванфэй не мешать будущему вашей дочери», — сказал правый премьер-министр. Он имел в виду, что Линь Чуцзю была так высокомерна, что Линь Ваньтин не смела противоречить ей.
Линь Сян на самом деле не хотел обсуждать этот вопрос, но некоторые люди просто не могли его игнорировать. Если статус министра был ниже, чем у него, он мог просто не обратить на него внимания, но правый премьер-министр Ю был другое дело. Они с ним занимали равное положение. Они всегда спорили в одно и то же время. Если люди увидят, что он не дает сдачи, они могут подумать, что он их боится.
Линь Сян остановился и посмотрел на Правого премьер-министра Ю. Затем он сказал с серьезным лицом: «Премьер-министр Ю, Сяо Ванфэй — имперская принцесса, а я всего лишь министр. Как вы думаете, каков статус принцессы Сяо? Император еще не сказал, что она неправа, так разве ваша очередь что-то решать? Премьер-министр Ю, если вы хотите вмешаться в эти дела вышестоящих, делайте, как хотите. Я не стану вас останавливать».
Линь Сян бессовестно использовал положение Линь Чуцзю. Он сказал, что Линь Чуцзю была принцессой Сяо, поэтому он не мог вести с ней дела, и не смел ее контролировать.
После этого Линь Сян больше не дал правому премьер-министру Ю шанса заговорить. Он махнул рукой и оставил премьер-министра Ю стоять на прежнем месте.
Однако эта ссора не повлияла на прогресс утреннего собрания. Когда все вошли в главный зал, собрание началось в скором времени…
*
Даже после того как утренняя встреча началась, Линь Чуцзю все еще была окружена имперскими стражами. Она не могла никуда уехать. С самого начала Линь Чуцзю ничего не говорила, она оставалась в карете, но имперские стражи в это не верили.
«Сяо Ванфэй намеренно дурачит нас, мы должны быть осторожны».
«Сяо Ванфэй, должно быть, хочет выкинуть какой-то фокус, все будьте внимательны».
«Послушайте, что бы ни захотела сделать Сяо Ванфэй, остановите ее. Hе позволяйте ей отправиться в главный зал и прервать собрание».
Имперские стражи продолжали переглядываться. Xоть Линь Чуцзю и ничего не предпринимала, они вели себя с ней как с врагом. Они твердо верили, что, пока Линь Чуцзю здесь, они не могут быть в безопасности.
Это было правдой. Спустя полчаса из кареты донесся голос Линь Чуцзю: «Поехали!»
«Есть», — просто ответил кучер. Охранники поместья Сяо тут же выступили вперед и указали копьями на императорских стражей: «Пропустите!»
«Император отдал приказ, вы не можете уехать», — когда императорские стражи увидели, что Линь Чуцзю тронулась с места, они совсем не удивились. Они бы удивились больше, если бы Линь Чуцзю не пошевелилась.
«Не могу уехать? Я не могу вернуться в поместье Сяо?» — снова раздался голос Линь Чуцзю из кареты. Ее голос был мягким, но императорские стражи все равно не решались проявить неосторожность. Императорский стражник сказал: «Сяо Ванфэй, разве вы не приехали во дворец, чтобы просить прощения за свой грех? Император не говорил, что вы можете уехать, поэтому вы можете только оставаться здесь».
«Я приехала просить прощения вчера, но подумав об этом ночью, я выяснила, что что-то не так. Я не должна была приезжать извиняться», — сказала Линь Чуцзю, открывая дверь и выходя из кареты с помощью служанки.
Линь Чуцзю явно просто вышла из кареты и больше ничего не сделала, но императорские стражники так испугались, что отступили еще дальше назад: «Сяо Ванфэй, Сяо Ванфэй…»
Линь Чуцзю, казалось, не видела страха в глазах императорских стражников. Она сказала нежным голосом:
«Люди погибли в моем поместье Сяо. Я должна была приехать в Храм Дали, чтобы рассказать об этом происшествии. Я не знаю, сможете ли вы позволить нам проехать и пустите ли меня в Храм Дали».
«Что-что?» — императорская стража пришла в замешательство: какое отношение к этому имел Храм Дали?
Линь Чуцзю не отвечала, только сказала: «Полагаю, император не возражал против того, чтобы вы пустили меня в Храм Дали. Так что, пожалуйста, расступитесь».
«Нет, император не давал такого приказал. Вы не можете уехать, принцесса Сяо», — императорский стражник нахмурился.
Они не знали, чего Линь Чуцзю добивается. Поэтому для верности они решили лучше окружить Линь Чуцзю здесь и ждать следующего приказа императора.
«Я не могу уйти, но люди вокруг меня могут уйти, верно?» — Линь Чуцзю посмотрела на служанку, стоявшую рядом с ней. Она не стала дожидаться, пока императорский стражник ответит, а прямо обратилась к Фэйцуй: «Именем Ванъе, отправляйся в Храм Дали».
Императорская стража была потрясена, они действительно не знали, как с этим справляться.
Посыльный сказал только, что они не должны позволить Линь Чуцзю устраивать неприятности. Но теперь речь шла о поездке в храм Дали, так что они должны были делать?
Не дожидаясь, пока имперские стражники примут решение, Фэйцуй поклонилась, чтобы уйти. Однако, видя, что императорская стража не расступается, Фэйцуй оглянулась на Линь Чуцзю: «Ванфэй».
«Несколько из вас, проводите Фэйцуй в Храм Дали», — Линь Чуцзю указала пальцем на шесть стражников поместья Сяо. Шесть стражников тут же окружили Фэйцуй.
«Вы, расступитесь, не заставляйте нас применить силу», — стража поместья Сяо была такой же надменной, как и их ванъе. Имперские стражники были раздражены и сердиты, но они не посмели вступить в драку.
Охрана поместья Сяо была на другом уровне. Они могут не отбиться, когда их несколько, но если их станет меньше?
Когда Линь Чуцзю увидела, что императорские стражники не отходят, она добавила: «Император приказал меня не отпускать, но он не говорил, что мои служанки не могут уйти. Если они не уйдут, что я буду есть? Что я буду пить?»
«Это…» Императорской страже не хотелось отпускать людей поместья Сяо. Но, когда он услышал слова Линь Чуцзю, он слегка поколебался, но затем сказал:
«Если Сяо Ванфэй не уйдет, остальные могут идти».
После того как шесть охранников поместья Сяо ушли, осталась только одна треть. Это число было очень маленьким, поэтому императорские стражники почувствовали облегчение. Они могли больше не бояться поместья Сяо, но…
Линь Чуцзю больше не проронила ни слова, она повернулась и села назад в карету, оставив императорских стражников в замешательстве.
Сегодня утреннее собрание при дворе было таким же, как в другие дни. Никаких важных событий не было. Обсуждались только мелкие дела, поэтому лишь несколько министров пришли с докладами, затем они коротко обсудили их. В итоге, они позволили императору принимать решение.
Все докладывали по порядку. Как будто ничего важного не случилось. Но на самом деле, все присутствующие были рассеянны, их мысли постоянно возвращались к Линь Чуцзю, которая была у южных ворот. Они хотели знать, что она сделает, но…
Линь Чуцзю ничего не предпринимала, однако случилось гораздо более важное событие.
