Гоcпожа Линь убедила Линь Cяна сблизиться с Линь Чуцзю, конечно же, не ради Линь Чуцзю, а потому что она xотела использовать это в качестве предупреждения для императрицы!
До Госпожи Линь дошел слух дошел слух, что императрицы хочет взять Линь Bаньтин как ее добродетельную дочь и выдать ее замуж за Западного принца Цзи Фэнъюя.
Этого госпожа Линь принять не могла. Даже если Линь Ваньтин сможет стать императрицей запада, выйдя замуж за Цзи Фэнъюя, госпожа Линь не могла этого допустить.
Императрица обещала ей, что она выйдет замуж за Наследного принца. В будущем ее дочь несомненно станет императрицей Востока, так зачем же ей рисковать и выходить замуж за западного принца? Если в будущем между востоком и западом вспыхнет война, ее дочь будет брошена.
Поэтому сейчас госпожа Линь посоветовала Линь Сяну сблизиться с Линь Чуцзю, чтобы напомнить императрице, что семья Линь может поддерживать не только Наследного принца. Если Наследный принц не женится на Линь Ваньтин, то семья Линь может встать на противоположную от них сторону.
Линь Сян не знал, как изворотлив был ум госпожи Линь, поэтому, когда он услышал ее предложение и некоторое время поразмыслил, он нашел его приемлемым.
Сяо Тяньяо не было в столице. Если он сможет завоевать сердце Линь Чуцзю и заставить ее ненавидеть Сяо Тяньяо, то благодаря этой трещине между ними все можно повернуть в благоприятном направлении.
Но… Подумав об императоре, который уже все спланировал, Линь Сян усомнился. Если император подумает, что он поддерживает принца Сяо, ему точно не поздоровится.
Другие министры могли поддерживать Сяо Ванъе, но он — нет. Oн был тестем Сяо Внаъе. Если он будет слишком очевидно его поддерживать, император что-нибудь заподозрит.
Линь Сян вздохнул и беспомощно сказал: «Мы обсудим это позже».
Чем больше он об этом думал, тем больше ему казалось, что было ошибкой выдавать Линь Чуцзю за Сяо Тяньяо.
Однако тогда никто не знал, что ноги Сяо Тяньяо будут вылечены!
Линь Сян также не знал, что в тот же момент его дочь, Линь Чуцзю, переоделась в простую одежду и поехала во дворец к императору, чтобы плакать.
Обычно, как член императорской семьи женского пола, Линь Чуцзю должна была бы просить аудиенции у императрицы.
Но Линь Чуцзю обошла императрицу и отправилась прямиком к императору.
Это была просто пощечина императрице, но все знали, почему Линь Чуцзю это сделала!
«Император, я прошу у вашего величества правосудия для себя», — Линь Чуцзю, войдя во дворец, встала на колени и горько заплакала.
Император был раздосадован, увидев Линь Чуцзю, поэтому он грубо спросил: «Какого черта ты рыдаешь?»
«Император, я чувствую обиду за ванъе, я ничего не могу с собой поделать», — у слез Линь Чуцзю как будто был выключатель: когда император сказал ей перестать плакать, на ее лице остались лишь небольшие следы слез.
«Обиду? Кто посмел обидеть тебя и Тяньяо?» — когда император это услышал, он догадался, в чем было дело, поэтому в его глазах промелькнул холод.
Сяо Тяньяо здесь не было, но поместье Сяо все равно узнало все новости?
«Император, это не меня обидели, а ванъе. Я чувствую обиду за ванъе…» — захлебываясь слезами, сказала Линь Чуцзю. — «Я услышала, что господин Чжу пытался добиться отставки ванъе за то, что он тайно въехал в столицу. Я почувствовала, будто меня ударила молния. Император, ванъе несправедливо осудили. Это не ванъе ездил поклониться могиле бабушки три дня назад, это был стражник поместья Сяо. Император, я прошу вас провести расследование».
Ну, разумеется, они пришла за этим.
Когда император услышал слова Линь Чуцзю, он, на самом деле, не разозлился. Он догадывался, что это дело не пройдет гладко.
Когда Линь Чуцзю увидела, что император молчит, она продолжила: «Император, то, что господин Чжу ложно обвинил ванъе — просто преступление. Я не могу понять, о чем господин Чжу только думал, когда очернял ванъе».
То, что говорила Линь Чузцю, было логично, но в итоге, она все же не забыла добавить: «Император, я чувствую обиду не только за ванъе, но и за солдат, которые пошли на войну вместе с ним».
Когда император выслушал слова Линь Чуцзю, его глаза стали холодными. Но он стал мягко убеждать ее: «Сяо Ванфэй, я понимаю, каково вам. До тех пор, пока Тяньяо будет посвящать себя своей стране, никто не посмеет оклеветать его», — император намеренно подчеркнул слова «посвящать себя стране», так что смысл его слов был менее очевидным.
Линь Чуцзю сделала вид, что не поняла, и сказала: «Император, ванъе верен своей стране, небеса и земля тому свидетели, но когда три человека говорят о тигре, он появляется. Я боюсь, я очень боюсь… Император, я умоляю вас, я тоже хочу, чтобы меня послали на фронт, чтобы даже в смерти я могла быть с ванъе».
«Что ты такое говоришь, кто посмеет лишить Тяньяо жизни?» — услышав просьбу Линь Чуцзю, император отказался, не задумываясь.
Сяо Тяньяо тайно вернулся в столицу и пошел на могилу Мэн Лаофужэнь, чтобы почтить ее память вместе с Линь Чуцзю. Было видно, как Сяо Тяньяо ценит Линь Чуцзю. В таких обстоятельствах, как он мог позволить Линь Чуцзю отправиться на фронт?
Линь Чуцзю была заложницей. До окончания войны он не должен выпускать Линь Чуцзю из столицы ни на шаг. И, разумеется, он также не должен дать ей умереть.
«Ты думаешь, я глупец, который не умеет отличать правду от лжи? Я прикажу людям проверить это дело. Можешь быть спокойна, я не позволю нанести обиду Тяньяо».
Император подумал временно замять это дело. В конце концов, он мог предъявить это обвинение Сяо Тяньяо и в будущем. Он просто не ожидал, что подчищать за Сяо Тяньяо будет Линь Чуцзю.
Он в самом деле подарил Сяо Тяньяо хорошую жену.
«Император поистине мудр, я благодарю ваше величество от именно ванъе», — Линь Чуцзю и так знала, что император ее не отпустит. Видя, как император отступил, Линь Чуцзю лишь прорыдала несколько сентиментальных слов, но потом, уступив императору, она поблагодарила его и удалилась.
*
За дверями главного зала Линь Чуцзю потерла больные глаза и пошла вперед, чтобы покинуть дворец в сопровождении евнуха. Но, как только она вышла, служанка императрицы остановила ее: «Сяо Ванфэй, императрица пригласила вас в свой двор».
После отравления Седьмого принца императрица больше не приглашала Линь Чуцзю. Она знала, что, если она не издаст указ, Линь Чуцзю не придет.
Однако на этот раз Линь Чуцзю была во дворце. Когда императрица получила эти новости, она специально послала людей позвать ее. Она не верила, что Линь Чуцзю сможет отказаться.
И в самом деле, Линь Чуцзю не смогла отказаться, она лишь смогла последовать за дворцовой служанкой.
Императрица ждала Линь Чуцзю в отдельном зале, одетая в повседневную одежду, но такая одежда делала ее образ нежным и добрым. Войдя в зал, Линь Чуцзю не поклонилась, но императрица все равно мягко сказала ей: «Чуцзю, подойди ко мне».
Линь Чуцзю подняла голову и посмотрела на императрицу. Она увидела, что ее глаза были спокойными и добрыми, как будто предыдущих событий и не происходило.
Это больше всего восхищало Линь Чуцзю в императрице. Что бы ни случилось, императрица могла ладить с ней без проблем, как будто она не оклеветала ее раньше.
Линь Чузцю мысленно вздохнула, подошла к императрице и спокойно сказала: «Я приветствую императрицу».
«Дитя мое, не надо этих церемоний», — императрица не стала дожидаться, чтобы Линь Чуцзю преклонила колени, она быстро взяла ее за руку и сказала опечаленно: «Милое дитя, то прошлое происшествие незаслуженно обидело тебя. Позже я узнала обо всем. Это счастье, что ты была там, иначе малыш седьмой бы…» — глаза императрицы покраснели.
Губы Линь Чуцзю слегка скривились. Она опустила голову и продолжала молчать, как будто думала о своих несчастьях, но на самом деле Линь Чуцзю не знала, что сказать.
Императрица что, забыла, что она больше не младшее поколение для нее, а ее сестра по мужу? Императрица говорила с ней так, будто она была ребенком. Что она хотела этим сказать?
Видя, что Линь Чуцзю молчит или сердится, императрица продолжала: «Чуцзю, я слышала, что тебя очень опечалила смерть Мэн Лаофужэнь, но люди умирают…»
Xотя Линь Чуцзю была вся в нетерпении, она все равно внимательно слушала, но в следующий момент медицинская система внезапно подала сигнал…
