Линь Чуцзю привыкла к тому, как ведут себя современные врачи. Она всегда напрямую спрашивала о состоянии пациента. Хотя у нее не было дурных намерений, для людей древних времен такая резкость была шокирующей. Мэн Дажэнь был напуган прямотой Линь Чуцзю.
Однако, посмотрев в глаза девушки и не увидев там злого умысла, Мэн Дажэнь все же ответил:
— Она не врожденная. Когда он только родился, то громко плакал. Но потом, когда заболел, он больше не мог проронить ни звука, — это было большой печалью Мэн Дажэня, но почти сразу его выражение лица стало прежним.
Однако Линь Чуцзю этого не заметила. Она только кивнула головой и спросила:
— Помимо того, что он не может говорить, у него есть другие недомогания?
Афазия часто сопровождалась другими болезнями. Хотя она была не врожденной, лучше было спросить о некоторых вещах заранее.
— Нет, помимо того, что он не может говорить, других проблем у него нет, — уверенно сказал Мэн Дажэнь.
Тщательно расспросив Мэн Дажэня, Линь Чуцзю озвучила свое решение:
— Я хочу осмотреть пациента лично, прежде чем я приду к выводу, смогу ли я вылечить его. Это возможно?
Линь Чуцзю была готова увидеть его сына, что означало, что она полагает, что сможет его вылечить. Так что без колебаний Мэн Дажэнь спросил:
— Подскажите, когда Вам будет удобно. Я приведу своего сына в Сяо Ванфу.
Мэн Дажэнь обращался к Линь Чуцзю с большой вежливостью и уважением. Он мог хоть сейчас привести своего сына, но вместо этого он сначала спросил разрешения.
— У меня есть время. Если Вас это не слишком затруднит, Мэн Дажэнь, то я могу пойти сейчас с вами, — Линь Чуцзю и правда сегодня отдыхала, потому что завтра ей потребуется снова ухаживать за детьми в больнице. Она не могла потратить еще один полный день, лишь ожидая пациента.
Когда Мэн Дажэнь услышал слова Линь Чуцзю, ему не терпелось увести ее за собой, но…
Нет!
Чтобы предстать перед гостем, Линь Чуцзю специально нарядилась. На ней с ног до головы было множество драгоценностей. Такое облачение не подходило для осмотра пациента. К тому же, с ней не было ее аптечки.
Линь Чуцзю попросила Мэн Дажэня немного подождать, а затем вернулась в свой двор, чтобы переодеться. Чтобы не томить Мэн Дажэня долгим ожиданием, Линь Чуцзю торопилась. Однако у нее все равно ушло на это полчаса.
Мэн Дажэнь подумал, что Линь Чуцзю намеренно заставила его ждать. Но, когда он увидел, что Линь Чуцзю возвращалась запыхавшись, он понял, что это не так.
— Сяо ванфэй, не хотите ли сначала передохнуть? — хотя Мэн Дажэнь не знал, почему Линь Чуцзю так устала, он все равно старался быть внимательным.
Линь Чуцзю не только сменила свое затейливое платье, но также сняла и все украшения. Она выглядела гораздо меньше, чем раньше, и гораздо моложе. Как будто она была просто подростком.
Если бы Мэн Дажэнь не навел справки заранее, и, если бы он не знал, что за ней стоит Сяо Тяньяо, он бы не поверил, что Линь Чуцзю, такая молоденькая девушка, может вылечить болезнь его сына.
— Нет, идемте, — Линь Чуцзю просто быстро шла, вот и запыхалась; с ней все будет в порядке после небольшой передышки.
Линь Чуцзю и Мэн Дажэнь вышли из Сяо Ванфу друг за другом.
Домоправитель Цао приготовил экипаж месте с охранниками Сяо Ванфу, которые служили ее телохранителями. Поэтому, когда они уезжали, они сильно бросались в глаза.
Лю Бай, стоявший на крыше кабинета, увидел, что, когда карета уезжала, за ней следили. Он не мог не усмехнуться.
Мягко спрыгнув и бесшумно опустившись на землю, он повернулся и вошел в кабинет:
— Ванъе, ванфэй уехала вместе с Мэн Дажэнем.
— Кгм… — Су Ча поперхнуся. — Лю Бай, о чем ты говоришь?
Ванфэй уехала с другим мужчиной, и он так просто об этом говорит?
— Что я такого сказал? — Лю Бай выглядел озадаченным. — Когда ванфэй уезжала с Мэн Дажэнем, за ними следовало несколько шпионов. Это, должно быть, люди из дворца. Когда они принесут известия, император наверняка снова разозлится.
Су Ча безжалостно таращился на Лю Бая: Он что, не видит, что ванъе из-за его формулировки стал несчастным? Он просто невыносимо медленно соображает.
Су Ча повел себя, как хороший брат. Чтобы Сяо Тяньяо не истолковал это неправильно, он торопливо перевел тему:
— Ванъе, ты думаешь, ванфэй сможет вылечить Мэн Сюаня?
— Это важно? — спросил Сяо Тяньяо, подняв бровь.
— А разве нет? Ты же не хочешь, чтобы Божественный Доктор Мо изменил все в свою пользу, верно? — Су Ча показалось, что он не успевает за мыслями Сяо Тяньяо.
Сяо Тяньяо посмотрел на Су Ча, как на идиота. Затем он пресно сказал:
— Новости с юга прибудут через два дня.
*Хлоп*
Су Ча с досадой стукнул себя по лбу:
— Как я мог об этом забыть? Как показывают расчеты, император и Мэн Дажэнь получат новости через два дня. В таком случае, император разберется с Божественным Доктором Мо как можно скорее. Что же до семьи Мэн? Даже если ванфэй не сможет вылечить болезнь Мэн Сюаня, они не обратятся к Божественному Доктору Мо.
— Когда новости прибудут, тебе нужно сделать так, чтобы они прозвучали немного погромче. Я должен покончить с Божественным Доктором Мо прежде, чем отправиться на поле боя, — когда он уедет на фронт, Линь Чуцзю сможет полагаться только на себя. Так что он хотел уменьшить опасность, насколько сможет.
— Проблему, касающуюся Божественного Доктора Мо легко уладить. Он сейчас, как загнанный зверь. Он не сможет вырваться у нас из рук. Отчего у меня болит голова, так это из-за Цы Эньтан. Мы прошлись повсюду, чтобы поймать причастных, но они все умерли. В итоге, у нас вообще нет зацепок, — по сравнению с Божественным Доктором Мо, люди, стоявшие за Цы Эньтан, представляли для Линь Чуцзю большую угрозу.
Сяо Тяньяо находился в столице, так что эти люди опасались пойти против Линь Чуцзю. Но, когда он уедет, они не оставят ее в покое.
— Похоже, наши противники очень бдительны, — Сяо Тяньяо постучал пальцем по столу.
В его голосе слышалось нетерпение, указывающее на плохое настроение. Сяо Тяньяо не боялся врагов, выскакивающих из-за угла, чего он боялся, так это врагов, которые продолжали прятаться и действовать хитро.
— Будь очень осторожен, они все еще будут иметь дела с теми людьми, которых мы не нашли, — единственными зацепками, которые у них оставались, были люди, которых их противники не тронули.
— Если ниточки оборвутся, наш соперник по-настоящему отважен, — хотя это был враг, Сяо Тяньяо не мог не восхищаться его решительностью. Он смог без колебаний пожертвовать Цы Эньтан, роль которого была немаленькой.
Однако чем сложнее было найти врага, тем большая опасность грозила Линь Чуцзю.
Сяо Тяньяо уже не знал, хорошо это или плохо, что он позволил Линь Чуцзю коснуться Цы Эньтан.
Сяо Тяньяо вздохнул.
****
То, что Мэн Дажэнь пришел в Сяо Ванфу просить Линь Чуцзю вылечить его сына, трудно было скрыть. Император сразу же узнал об этом. Он был так раздражен и зол на Сяо Тяньяо. Но у него совершенно не было возможности избавиться от Сяо Тяньяо.
Все, что делал Сяо Тяньяо, делалось при свете дня, но, если бы он выдвинул против Сяо Тяньяо обвинения из-за этого, их бы не хватило, чтобы разобраться с ним.
Император потер брови и сказал:
— Идите и расскажите об этом Божественному Доктору Мо.
Что ж, человеком, наиболее заинтересованным в Мэн Сюане, был не кто иной, как Божественный Доктор Мо. Божественный Доктор Мо был обречен на провал, чтобы ход событий изменился. Но император был не прочь дать ему поиграть с огнем перед смертью…
