— Что случилось? Кто огорчил принцессу Сяо, — еще не доехав, сказала эта женщина.
Голос принцессы Фу’Ань был мягок и нежен. Несведущий человек мог бы подумать, что она была доброй женщиной.
Линь Чуцзю не шевелилась, пока принцесса Фу’Ань не подошла ближе. А затем она легко сказала:
— Принцесса Фу’Ань.
Можно сказать, что положение Линь Чуцзю было гораздо выше, чем положение принцессы Фу’Ань. Но так как принцесса Фу’Ань была старшей сестрой Сяо Тяньяо, у Линь Чуцзю не было выбора, как только проявить инициативу и выразить уважение.
— Вы очень любезны, принцесса Сяо, вы в порядке?
Принцесса Фу’Ань кивнула головой и слегка рассмеялась. Что бы она ни чувствовала на самом деле, на поверхности всегда была улыбка.
— Принцесса Фу’Ань приветствует принцессу Сяо.
По возрасту принцесса Фу’Ань больше годилась Линь Чуцзю в матери. Но так как статус Линь Чуцзю был гораздо выше ее, она не могла не показать своего уважения к ней.
— Ни к чему церемониться, — спокойно сказала Линь Чуцзю.
Она ничего не меняла в своем настроении, как будто ей не было неприятно выказывать уважение раньше.
Великий человек может создать великое окружение или измениться под влиянием великого окружения. В данный момент Линь Чуцзю могла лишь приспособиться к этому месту. Что ж, она всегда была в этом хороша.
После того как обе стороны поприветствовали друг друга, принцесса Фу’Ань не пригласила Линь Чуцзю войти. Вместо этого она посмотрела на охранника, который продолжал кланяться Линь Чуцзю, и сказала:
— Что такое? Этот слуга повздорил с принцессой Сяо? Это не дворец, когда посланник передал новости, я как раз принимала подарок моего брата Императора, так что опоздала всего на пару минут. Принцесса Сяо, пожалуйста, не принимайте это близко к сердцу.
У принцессы Фу’Ань все еще была та же улыбка на лице, в ее глазах не было ни следа злобы. Но ее слова были крайне резки.
Она использует императора, чтобы надавить на меня?
Она что, не знает, что принц Сяо делает с императором?
Линь Чуцзю презрительно сказала:
— Принцесса Фу’Ань, ваши слова слишком громки: сторожевые псы всего лишь слушаются своих хозяев. Так почему я должна принимать это близко к сердцу?
— Принцесса Сяо, говорите осторожнее, может быть я и слуга принцессы Фу’Ань, но я также и сын своих родителей, — страж, который стоял на коленях на земле внезапно поднял голову, и стало видно его плачевное состояние.
— О, боже мой! Ты сильно ранен, — воскликнула принцесса Фу’Ань, добавив. — Принцесса Сяо, хоть охранник и считается слугой, вы не должны так избивать его. Нужно было всего лишь отчитать его.
— Принцесса Сяо, он сильно ранен, не могли бы вы теперь отпустить его? Кроме того, он прав: человек — это человек, так как же можно… как вы можете называть его псом?
— Принцесса Сяо, хоть вы и имперская принцесса и обладаете особым статусом, нельзя словесно оскорблять или применять силу к людям. Что плохого в том, чтобы быть слугой? Разве надо оскорблять и бить всех слуг, которые вам подчиняются? Разве слуги не люди?
Молодые дамы позади принцессы Фу’Ань сначала говорили мягко. Но до того времени, пока принцесса Фу’Ань не остановила их, их слова становились все более и более жесткими.
— Я слыхала, когда принцесса Сяо еще не была женой принца Сяо, она была очень высокомерной молодой леди. Но… теперь, когда она стала имперской принцессой, она стала еще хуже. Неудивительно, что принц Сяо недоволен своим браком. Возможно, однажды ее вышвырнут вон, — молодая мисс в желтом платье необдуманно раскритиковала Линь Чуцзю.
Но когда она договорила, Линь Чуцзю, которая долгое время молчала, вдруг сказала:
— Идите, шлепните!
Люди еще не поняли, что случилось, но как только Линь Чуцзю договорила, служанка позади нее выступила вперед и встала перед молодой дамой, которая только что говорила. И затем эта служанка подняла руку и дважды ударила эту молодую даму по лицу.
— Что это, что происходит? — молодая мисс, стоявшая рядом с побитой, испугалась.
И другие молодые дамы одна за другой с испуганными лицами уставились на Линь Чуцзю.
Что это?
— Принцесса Сяо, что вы делаете? Скорее, прекратите это, — принцесса Фу’Ань, которая, похоже, была в глубоком шоке, слабо оперлась о руку своей служанки и вскрикнула.
Линь Чуцзю глянула на нее и фыркнула:
— Продолжай.
— Да.
Шаньху продолжила.
*Шлеп-шлеп* — громкий звук пощечин продолжился, когда Шаньху стала шлепать юную мисс прямо по лицу.
И вскоре юная мисс упала на колени на землю. У юной мисс болело лицо, и она молила о милосердии:
— Принцесса Сяо, пощадите меня, принцесса Сяо, пощадите…
— Пощадить? — Линь Чуцзю рассмеялась и сказала. — Я ведь высокомерна и избиваю людей, так почему же я должна пощадить тебя?
— Я была не права, пожалуйста, принцесса Сяо, избавьте меня, — рот молодой дамы был полон крови.
И от боли ее лицо исказилось. Люди вокруг больше не могли смотреть, но Линь Чуцзю не показывала, что ее это волнует.
— Продолжай бить.
Если она из кожи вон лезла, чтобы угодить принцессе Фу’Ань, которая гордится поддержкой императора, то она должна быть готова, что ее изобьют.
— Есть.
Шаньфу подняла молодую даму и продолжила шлепать.
Принцесса Фу’Ань знала, что Линь Чуцзю настроена серьезно, поэтому она торопливо сказала:
— Остановите, остановите это, вы что все мертвые? Поскорее, разнимите их.
Крикнув двум стоявшим рядом с ней людям, принцесса Фу’Ань сердито посмотрела на Линь Чуцзю, после чего сказала:
— Принцесса Сяо, вы смеете обижать людей в моем Саду Вань Фу, вы, что же, смотрите свысока на свою имперскую сестру по мужу?
— Имперская сестра, разве вы не видите, что я всего лишь пытаюсь преподать урок людям, которые идут против меня? — ответила Линь Чуцзю.
Принцесса Фу’Ань задрожала от гнева:
— Идут против вас? Я ясно вижу, что вы просто нападаете на них.
— Имперская сестра, я думаю, вам нужно сходить к врачу, потому что ваши глаза в очень плохом состоянии. Эти двое явно пошли против меня. В поместье Сяо за такое человек сразу же погиб бы от руки принца Сяо, — договорив это, Линь Чуцзю посмотрела на Фэйцуй и спросила. — Или я не права?
Фэйцуй сообразительно ответила:
— Ванфэй права. Ванъе сказал, что кто бы ни расстроил ванфэй, он непременно погибнет от его руки.
Фэйцуй еще хотела добавить:
— Еще ванъе сказал…
— Принцесса Сяо, это Сад Вань Фу, а не поместье Сяо.
От гнева лицо принцессы Фу’Ань смертельно побледнело. В конце концов, она не ожидала, что Линь Чуцзю даже осмелится произнести слово «убийство».
— Я знаю, что это дом моей имперской сестры, поэтому я и не приказывала своим людям убить этих двоих, а только лишь ждала, что имперская сестра за меня заступится, — Линь Чуцзю, не колеблясь, воспользовалась этой возможностью.
Она — невестка императора, а вторая дама — младшая сестра императора. Так что между ними есть значительная связь.
Однако принцесса Фу’Ань сердито улыбнулась:
— Принцесса Сяо, псы слушаются только своих хозяев. Так что в моем Саду Вань Фу вы не имеете права даже поднять палец. Перед ней Линь Чуцзю станет убивать людей? Серьезно, с чего ей позволять такое?
— Ох… — слегка вздохнула Линь Чуцзю, а затем опустила голову, чтобы взглянуть на стражника, который все еще стоял перед ней на коленях. — Видишь, даже твоя хозяйка сказала, что ты пес, хочешь, чтобы я сказала что-нибудь, чтобы защитить тебя?
Стражник стыдливо опустил голову к земле, и его кровь размазалась.
Все потеряли дар речи. Вокруг стало тихо. Лицо принцессы Фу’Ань побледнело, а потом посинело. И в этот момент ей хотелось сунуть голову в песок.
Только что они называли Линь Чуцзю высокомерной за то, что она назвала стражника сторожевым псом, но теперь…
Молодые дамы, которые говорили, опустили головы одна за другой и больше не решались вступать в спор.
Линь Чуцзю громко рассмеялась, чтобы нарушить молчание, и сказала:
— Сегодня день рождения имперской сестрицы. Так что нам не стоит проливать кровь. Имперская сестра, я помилую этих двоих.
Не следует проливать кровь? Но у этих двоих все лица в крови!
Это просто мошенничество, принцесса Фу’Ань готова была плеваться кровью.
