Крики графа разнеслись по землям вокруг, но было неизвестно, услышала ли их принцесса рода Монро.
В этот момент, практически слившись с мраком ночи, Е Тун беззвучно двигалась по окутанным тьмой землям. На дороге впереди виднелась еле различимая фигура; это была никто иная, как Сумеречная. Как бы быстро она не бежала, ей не удавалось сбросить девушку с хвоста. Напротив, дистанция между ними сокращалась с каждым мгновением.
Сумеречная внезапно остановилась и посмотрела на быстро приближающуюся Е Тун:
— Сестра, ты так неустанно меня преследуешь. Неужели ты не собираешься меня отпустить?
— Тебе хорошо известно, что ты сделала! — холодно заявила Е Тун.
Сумеречная же преувеличено рассмеялась и невинно пожала плечами:
— Я ничего не сделала. Просто хотела увидеть того человека, Цянь Е! Он хорош собой, так еще и довольно силен. Более того, он становится все сильнее и сильнее. По правде говоря, думаю, что мне он тоже начинает нравится. Я подумываю о том, чтобы подарить ему Объятие!
— Делай, что хочешь.
Подобный ответ привел девушку в изумление. Она захихикала, после чего сказала:
— Раз уж на то пошло, тогда я так и сделаю. Однако, что ты будешь делать, если у меня получится?
— Сначала я убью тебя, а затем и его тоже, — равнодушно ответила Е Тун.
— Убьешь меня? — рассмеялась Сумеречная, — Разве такое возможно?
Е Тун ничего не ответила и лишь продолжила холодно смотреть на нее.
Сумеречная начала смеяться, но вскоре ощутила на себе необъяснимое давление. В конце концов она перестала хохотать и серьезно сказала:
— Ладно, в сторону эти глупости. Что ты думаешь о моих условиях? Раз уж ты уже дала Фире отказ, то не будешь настолько глупа, что откажешь и мне, верно? Тебе должно быть известно, что мало кто среди потомков священной крови сможет противостоять давлению со стороны святого сына.
Е Тун уставилась ей прямо в глаза и ответила:
— Я не согласилась на предложение Фиры, и на твое тоже не соглашусь. Если еще раз поднимешь эту тему, пеняй на себя.
После этих слов Е Тун направилась прочь, оставив ошарашенную сестру одну. Спустя какое-то время Сумеречная наконец пришла в себя и прокричала в сторону удаляющейся фигуры:
— Не говори мне, что собираешься последовать за святым сыном?
Е Тун не стала отвечать и продолжила идти дальше. Ее хрупкая одинокая фигура начала удаляться все дальше и дальше в ночь, пока наконец и вовсе не исчезла за горизонтом.
***
В этот момент Цянь Е тоже бежал по диким землям. Уже прошло довольно много времени с тех пор, как он встречал хоть кого-то. Сейчас, когда Дом Чжао отозвал все свои боевые отряды, у других благородных семей и темных больше не было причин тут находиться. Цянь Е никогда не отходил от своих боевых привычек, а потому продолжал время от времени сканировать местность своим Истинным Зрением. Однако, за все время он так и не обнаружил ни одной живой души в радиусе километра вокруг себя.
Железный Занавес покрывал земли уже немалое количество времени, и зоны ведения боевых действий обеих фракций растянулись на десятки тысяч километров. Это очень сильно повлияло на все граничные территории людей и темных, превратив множество областей в выжженные пустоши. Помимо хорошо защищенных городов, вроде Черного Потока, остальные разбросанные повсюду поселения были либо передислоцированы, либо уничтожены.
Железный Занавес повлиял также и на множество здешних зверей, и они начали неистово нападать на любого, кто попадался им на пути, будь то люди или же темные. Однако, как бы сильно они не мутировали под действием домена Небесного Демона, эти звери не были ровней экспертам обеих фракций, а потому были полностью уничтожены еще в первый месяц кровавой битвы.
В данный момент земли под Железным Занавесом превратились в территорию полного опустошения. Повсюду можно было увидеть шрамы, оставленные войной, а вместе с ними разбросанные кости и сожженную растительность.
Цянь Е выбрался из долины и забрался на возвышающийся горный массив. Когда юноша взошел на самый высокий пик, его взгляду открылся обширный панорамный вид. Земли впереди были пограничными территориями Железного Занавеса, и здешнее наполовину серое и наполовину ясное небо отражалось в огромной реке, протекающей через равнины внизу.
Небо за пределами домена было настолько ясным, что можно было даже увидеть, как солнечные лучи ниспадали на речную гладь. Ее чистые и прозрачные волны поблескивали золотом на свету. По сравнению с территорией за спиной у Цянь Е, этот вид, казалось, принадлежал другому миру.
На берегу реки располагался небольшой городок. Он был довольно оживлен, повсюду туда-сюда сновали люди, сигналили машины и время от времени в небеса поднимались воздушные корабли. Вдалеке можно было увидеть несколько скоплений построек, напоминающих небольшие деревушки. Однако, большинство из этих строений отличались от тех, что обычно можно было встретить на континенте Вечной Ночи, и больше напоминали военные бараки. Это были передовые базы благородных семей.
Одна из передовых баз северной боевой зоны Дома Чжао тоже располагалась среди них.
Выражение лица Цянь Е расслабилось, и он направился вниз. Когда он преодолел небольшую чащу, в его поле зрения начали четче вырисовываться серые городские стены.
Почувствовав что-то, Цянь Е поднял взгляд и увидел впереди высокую прямую фигуру.
Чжао Цзюньду улыбнулся и произнес:
— Цянь Е, с возвращением!
Проницательное живое выражение лица первого гения империи было подобно тающему первому снегу, и сияло, словно сверкающий на солнце ледник.
В этот момент Цянь Е почувствовал, как в его сердце что-то дрогнуло. Это была его темная, но упрямая жизнь. Бесчисленные битвы, множество смертельных ситуаций, реки крови и бушующее пламя — одно за другим, они пролетели перед его глазами, и, одно за другим, растворились в воздухе.
В этот момент юноша с беспрецедентной ясностью ощутил, что прошлое… и впрямь теперь было в прошлом.
Будь то боль или радость, бедность или богатство, нечто банальное или же волнующее, будь то тьма или рассвет — все это было в прошлом. Все это было уникальным опытом, который невозможно изменить. В руках у Цянь Е было лишь будущее, и никто не сможет изменить его, кроме него самого.
Цянь Е ускорился, направляясь в распростертые руки Чжао Цзюньду, и после многих лет разлуки два брата наконец обняли друг друга.
