Движения Е Тун казались медленными и текучими, но каждый шаг продвигал её на десятки метров вперёд. Многочисленные виконты клана Монро бежали изо всех сил, но их фигуры оставались всё дальше и дальше.
Сделав несколько шагов вперёд, Е Тун снова вскинула снайперскую винтовку, и та озарилась кровавым сиянием. Раздался ещё один бесшумный выстрел.
Чжао Цзюньду сделал единственный шаг в сторону и эффективно уклонился от очередного выстрела, однако выражение его лица оставалось крайне серьёзным. Он ещё никогда не оказывался в такой сложной ситуации, даже сражаясь с Фирой.
Если бы Е Тун не стала стрелять, он бы даже не почувствовал её присутствия. Хуже того, снайперская винтовка в её руках была явно не обычной моделью — мощь этой пушки оказалась огромной, но она стреляла совершенно бесшумно. На поле боя такой враг представлял поистине смертельную угрозу.
Чжао Цзюньду успел сделать всего полшага, когда его изначальная сила внезапно закипела, в мозгу словно взорвалась граната. На него обрушилась чудовищная боль! Зрение юноши резко размылось, и на долю секунды перед ним осталась только пара кроваво-красных глаз.
Зрительная способность!
Но даже оказавшись на грани жизни и смерти, Чжао Цзюньду пробудил новые способности, выкованные среди крови и огня. Он совершено не паниковал. В его глазах вспыхнуло фиолетовое небесное пламя, а изначальная сила охватила максимальную площадь. Фиолетовая ци его домена приобрела лёгкий лазурный оттенок, который на мгновение изолировал Чжао Цзюньду от взгляда Е Тун и подавил кипение изначальной силы.
В тот же миг, он вскинул Лезвие Голубой Реки прямо перед собой. Вокруг был слышен только пронзительный свист клинка, но через секунду на лезвие опустилась третья кровавая пуля, заметно ослабив его великолепное сияние.
Тело Чжао Цзюньду содрогнулось от шока. Юноша сделал несколько шагов назад, а по его губам потекла тонкая струйка крови. Он бросил на Е Тун убийственный взгляд и холодно заявил:
— Еще одна прима. Очень хорошо, ты тоже останешься здесь!
В глазах Е Тун отчётливо мелькнуло изумление. Она не ожидала, что Чжао Цзюньду сможет заблокировать комбинированную атаку снайперской винтовки и зрительной способности. Начиная с его битвы против Фиры, юный мастер Чжао не показал ни единственной слабости. Его боевой стиль был практически безупречным, а техники — идеальны.
Закончив говорить, Цзюньду бросился прямо к Е Тун, не забыв по пути выстрелить в Фиру.
Граф вампиров до сих пор валялся на земле и лишь недавно смог восстановить дыхание. Тем не менее, он продолжал внимательно следить за битвой. Даже заметив непростое положение Чжао Цзюньду, он ни на секунду не снижал свою бдительность и только поэтому успел среагировать на летящую к нему изначальную пулю. Он издал пронзительный крик и отчаянно покатился в сторону, но всё равно был поражён ударной волной, которая отправила его в далёкий полёт.
Чжао Цзюньду резко ускорился и взмахнул Лезвием Голубой Реки, нарисовав в воздухе блестящую нефритовую полосу. В тот же миг в сторону Е Тун устремился зелёный полумесяц изначальной энергии!
Однако вампирша и не думала уклоняться. Отбросив снайперскую винтовку в сторону, она выхватила свой клинок — и в этот момент фигура Цзюньду снова отразилась в её глазах!
Четвертый Чжао издал приглушённый стон, но окружив своё тело плотным слоем лазурной ци, он всё же сумел приблизиться к сопернице. В следующий миг восемь потоков лазурной ци собрались в столбы света и заперли Е Тун на одном месте, но несмотря на полученную возможность, Всеведущая Печать не смогла удержать это преимущество.
Множество свирепых зверей, образованных из энергии крови, обрушились на домен юноши и начали разбивать лазурные колонны на мелкие осколки, однако новые потоки ци конденсировались сразу после уничтожения.
Два эксперта на мгновение сошлись в битве доменов, после чего резко отступили назад, чтобы атаковать друг друга с расстояния. Виконты клана Монро до сих пор не прибыли на поле боя, словно показывая, насколько быстро протекает этот бой.
Чжао Цзюньду бросил Голубой Небосвод за спину и провёл пальцами по Лезвию Голубой Реки. На лезвии меча сконденсировались бесчисленные нити лазурного света и начали стремительно расширяться. Вскоре Лезвие Голубой Реки превратилось в грозный двухметровый меч.
Холодное убийственное намерение на лазурном клинке было почти осязаемым, словно он получил кровавую жертву из тысячи жизней.
Чжао Цзюньду обхватил рукоять меча обеими руками и пристально посмотрел на клинок. Когда взгляд юноши переместился на Е Тун, фиолетовое небесное пламя в его глазах уже погасло, сменившись бесчувственной тьмой, такой же бесконечной, как сама бездна.
Его холодный голос стал совершенно пустым и равнодушным:
— Пускай вы оба примы, но ты слишком сильна. Если я не убью тебя сегодня, невозможно даже представить, сколько людей умрёт от твоих рук.
Чжао Цзюньду медленно опустил меч вниз и указал им на Е Тун. Вокруг его тела заклубилась изначальная сила, а лазурная ци пронзила сами небеса. Даже непроницаемый Железный Занавес потускнел под её яростным напором.
Подготовка этой атаки поразила небеса и заставила землю стонать. Это была смертельная техника единственного удара.
Далеко в стороне Фира наконец-то смог подняться с земли и увидел стойку меча Чжао Цзюньду. Выражение его лица стало ещё непригляднее, чем в том момент, когда он получил травму. Фира наконец-то осознал, что Цзюньду избил его до полусмерти, даже не сражаясь в полную силу. Хотя Железный Занавес тоже сыграл свою роль, различие в их силе и таланте оказалось слишком очевидным.
Е Тун перевела дыхание и сосредоточила свой взгляд на сопернике.
Четвертый Чжао отчётливо видел свою фигуру в её глазах, но не испытывал даже тени опасности. Но именно это пугало больше всего — ужасная опасность, которую невозможно ощутить.
Это только усилило решимость юного мастера любой ценой прикончить Е Тун. Он был готов даже получить ранение от Фиры, если это поможет ему победить.
Боевые техники Чжао Цзюньду были безупречны и сильны, но зрительный навык Е Тун не нуждался в каких-либо слабостях. Не будет преувеличением сказать, что она могла найти слабость в любом сопернике; эта техника была опаснее любого божественного оружия. Если даже он, первый гений империи, угодил в её ловушку, что смогут сделать другие?
Именно поэтому Чжао Цзюньду решил использовать своё секретное искусство и вложить все силы в единственный удар.
Эта техника меча называлась Без Возврата — достойные будут жить, а непригодные умрут.
