Нужно избегать всяких непредвиденных ситуаций, как говорится, бережёного бог бережёт!
Приняв все необходимые меры предосторожности, Цзюнь Мосе без замедления бросил свою паучью сеть мысленного обнаружения! Да, именно бросил!
Молодой мастер Цзюнь сначала бросил её в воздух, а затем рассеял по всему постоялому двору, постепенно заполоняя ею каждый уголок. Вся гостиница без упущений теперь была под наблюдением.
Это уникальная техника Цзюнь Мосе. Кажется, на подобное способна лишь культивация Пагоды Хунцзюнь! Никто не в силах обнаружить это, даже Шенхуаны!
Цзюнь Мосе мгновенно просканировал все комнаты постоялого двора. Он был крайне удивлён: неужели такое количество Шенхуанов спят на одной кровати?
Тихонько всё осмотрев, он узнал, что мастера Туманного Призрачного Дворца на данный момент о чём-то совещаются, а два мастера трёх Священных земель изо всех сил подслушивают их по соседству. От такой картины у Мосе чуть ли не закружилась голова.
Эти люди в течение нескольких сотен лет сотрудничали друг с другом, и теперь лишь из-за одной маленькой уловки, их отношения приняли такую точку взаимного недоверия.
Мосе вдруг вспомнилась одна поговорка: «Доверие ничего не значит, ведь именно из-за него возникает самое большое предательство!» Перед лицом разницы в интересах, даже самую глубокую дружбу неизбежно ждёт полный крах!
Конечно, ведь наружность всегда отличалась от человеческой души. Хотя сегодняшние события также имеют небольшую взаимосвязь с вышесказанным, но в конечном счёте взаимный страх трёх Священных земель и Туманного Призрачного Дворца является основным фактором разрыва их отношений.
Цзюнь Мосе осмотрелся, а затем тихо пробрался в одну из пустых комнат: пока он использовал технику Инь-Ян, никто не мог его обнаружить, даже Шенхуаны, главное — не делать слишком бурных и резких движений!
Семеро Шенхуанов собрались вместе в одной из комнат, а Хай Вуй вместе с Хэ Чжицю подслушивали в соседнем номере справа. Слева находились комнаты мастеров Туманного Призрачного Дворца. Мосе насчитал всего шесть пустых комнат, а вот справа был только один пустующий номер.
Что касается остальных девяти комнат, то в них проживали посторонние люди. Мосе понял это, лишь слегка осмотрев всё своим мысленным обнаружением.
Комната, куда вошёл молодой мастер, оказалась комнатой Хэ Чжицю из Великого Золотого города.
Хэ Чжицю — личность до некоторой степени отдалённая от мира, он частенько вздыхает и говорит: «Жизнь — это большая мечта, и мирская суета наполнена прохладой осени. В ней есть какая-то осенняя тоска поэта». Прежде чем он стал Шенхуаном, его называли «Великий мастер вечной осени», затем он получил звание «Почтенный мастер вечной осени», а уже теперь его величают «Шенхуаном Чжицю». (1)
Когда золотой ветер собьёт с деревьев осеннюю листву — наступит осень!
Клинок осеннего ветра, ладонь осеннего ветра, чудесные подвиги вечной осени!
Под ладонью осеннего ветра проснутся все демоны и боги, и чудесные подвиги вечной осени вознесутся над всем миром!
Осенняя тоска является жизненным лозунгом для Хэ Чжицю! Он освоил забытую науку неба и земли под названием «Нескончаемая печальная осень»!
Как только Мосе вошёл в комнату, он тут же понял, кому она принадлежит. Потому что, где бы ни находился Хэ Чжицю, он всегда оставлял после себя атмосферу полнейшей тоски и печали! Как только кто-нибудь войдёт в эту комнату, он сразу же почувствует, что мир — полнейшее говно, а жизнь на самом деле скучная, и ничего уже не будет как прежде.
Цзюнь Мосе проворчал:
— Если этот хрен будет каждый день менять комнаты, то все отели этого мира обанкротятся. Кто захочет жить в номере, полностью пропитанном грустью и трауром? Мда уж, ну и долбяк же он!
Цзюнь Мосе схватил с кровати длинный дорожный мешок Хэ Чжицю и мимоходом закинул его в Пагоду Хунцзюнь.
Пофиг вообще, это ведь вещи Шенхуана, в них наверняка найдётся что-нибудь интересное. Молодой мастер чувствовал, что берёт чужое, но ему было на это абсолютно плевать…
Какой дурак не воспользуется такой халявой?!
Совпадение или нет, но в тот момент, когда молодой мастер Цзюнь закинул тот мешок себе в Пагоду, недалеко от него внезапно прозвучал странный звон. Цзюнь Мосе аж удивился:
«Разве эти двое не ведут обсуждения в соседней комнате?!»
И, полностью скрыв своё присутствие, Мосе неподвижно забился в угол комнаты.
Окно тихонько распахнулось. Цзюнь Мосе это показалось слишком странным:
«Шенхуан Чжицю, что, не умеет пользоваться дверьми или ему так нравится — входить к себе через окно? Ну и чудила…»
Подумав об этом, Мосе увидел чей-то силуэт, в комнате стало на одного человека больше.
Молодой мастер чуть не закричал в голос от увиденного: перед ним была высокая худощавая фигура, которая без угрызений совести ворвалась внутрь комнаты. Да это же Шенхуан Туманного Призрачного Дворца — Бай Цифэн!
Бай Цифэн сам по себе человек ну уж слишком злопамятный! Может он сегодня и набил морду Чжань Мубаю, но весь гнев из него так и не вышел, а потом ещё эти два Шенхуана со своим тайным контролем… И хотя эти двое не следят за ними нарочно, но ничего конкретного тоже не говорят. Однако Бай Цифэн понял, точнее даже был уверен в том, что сегодняшний спектакль — это дело рук этих двух парней!
Поэтому Бай Шенхуан решил им немного подгадить.
Собрание Шенхуанов ещё не было окончено, но Бай Цифэн отыскал некий предлог, чтобы ненадолго выскользнуть наружу. Сначала он убедился, что Хай Вуй и Хэ Чжицю всё ещё подслушивают их в соседней комнате, а затем пробрался в номер Чжицю. Его целью было как раз то, что молодой мастер Цзюнь зашвырнул себе в Пагоду: дорожный мешок Хэ Чжицю!
Комната была небольшая, Бай Цифэн осмотрел всё вокруг, но так и не нашёл того, что искал. Бай Шенхуан взбесился и проворчал:
— Чёрт возьми! Неужели он забрал его в соседнюю комнату? Этот Хэ Чжицю уж слишком осмотрительный! Или же он не брал с собой багаж и оставил его в семье Чен?
Пробормотав несколько слов, Бай Шенхуан фыркнул и беззвучно покинул комнату.
Цзюнь Мосе вздохнул с облегчением и только собирался снова активизироваться, как чья-то фигура снова промелькнула перед ним. Это был Бай Цифэн. На этот раз вид у него был самодовольный, а в руках он притащил большой горшок со всякими отходами. Там были куриные головы, рыбные кости и всякая прочая ерунда. Развернув одеяло, Бай Цифэн одним махом вывалил всё прямо туда, со словами:
— Я покажу тебе, что такое настоящая осенняя печаль, ублюдок!
_____________________
(1) Цю — это осень по-китайски.
