В этот момент старик в фиолетовой одежде закрыл глаза, а затем кивнул головой. Казалось, будто он прислушивался к людским разговорам.
На его лице появилось слабое болезненное выражение, но оно бесследно исчезло, когда он открыл глаза и закричал:
— Танг Юань поставил пять миллионов за Меридиан Пылающего Сердца! Кто-нибудь желает сделать ставку, превышающую пять миллионов?
Цзюнь Мосе внезапно отшатнулся и, уставившись на старика на сцене, сказал:
— Старший, касательно этого вопроса существует несколько небольших проблем. Сейчас совершенно ясно, что Ли Чжэнь из злобных намерений сделал ставку, не имея при этом денег. В то же время никто из моих друзей так не поступал, так зачем же назначать цену в пять миллионов?
— Людям, не принимающим участие в процессе торгов на этом аукционе, запрещено вмешиваться и нарушать торги!
Цзюнь Мосе был полностью проигнорирован стариком в фиолетовой одежде, тот просто повернулся к Жирному Тангу и сказал:
— Господин Танг может возразить!
Танг Юань, обычно исполненный высокомерия, сейчас казался очень робким и тихо прошептал:
— Я не договорил, сколько я собирался поставить…
Цзюнь Мосе вдруг заметил, что его пухлый друг, которого обычно распирает от мужества, вдруг сжался и стал… кротким. Это сильно отличалось от его обычного поведения — высокомерного и деспотичного. А сейчас, столкнувшись с астрономическим счетом в пять миллионов серебряных таэлей, возмутительно выставленному из-за пустяка, он вёл себя так странно!
Более того, казалось, что Зал Великолепных Драгоценностей намеренно всё усложняет.
Цзюнь Мосе, в конце концов, был Злым Монархом. Его гордость была настолько глубока, что проникала даже в его кости. Как он мог молча принять такой «развод»?
С усмешкой он сказал:
— Кажется, некоторые вещи действительно сложно продать, даже в Зале Великолепных Драгоценностей… Толстый Танг просто выкрикнул «пять», и больше ничего. Когда же он сказал «пять миллионов»? Если Зал Великолепных Драгоценностей действительно желает продать лот за пять таэлей серебра, то это хорошая сделка!
И в самом деле, все было так, как сказал Цзюнь Мосе.
Жирный Танг выкрикнул только «пять», и он просто не успел выкрикнуть «пять миллионов» до того, как Цзюнь Мосе закрыл ему рот.
На некоторое время обе стороны застыли.
Ли Чжэнь и другие смотрели на Цзюнь Мосе со счастливыми лицами. Шутка ли, препираться с Залом Великолепных Драгоценностей?! Толпа не издавала ни единого звука: с одной стороны был Зал Великолепных Драгоценностей, а с другой — вся мощь Семьи Цзюнь! Обе стороны были такими силами, которые просто никто не смел оскорбить!
…Внезапно, нарушая тишину в зале, раздался голос. Никто не мог понять, откуда этот голос донесся. Казалось, что он исходит сразу со всех сторон!
— Правила Зала Великолепных Драгоценностей не могут быть нарушены. Раз ставка была сделана, а цена озвучена — то на этом всё!
Голос был мягким и расплывчатым, но его могли ясно услышать все присутствующие. Цвет лица старика в фиолетовой одежде внезапно изменился, и он сказал:
— Зал Великолепных Драгоценностей никогда не будет покупать или продавать товары с помощью принуждения. Неважно, придут ли Молодые Господа из семей Цзюнь и Танг к нам снова или нет, но сейчас наш аукционный дом установил, что Танг Юань объявил цену в пять миллионов!
Как только таинственный человек высказался, отношение старика в ту же секунду ужесточилось. Даже Цзюнь Мосе, будучи лучшим убийцей, всегда имел спокойное выражение лица, а сейчас оно немного изменилось. Пять миллионов таэлей серебра были, несомненно, большой суммой денег, но не настолько огромной, чтобы Зал Великолепных Драгоценностей непременно желал получить их.
Настоящая причина была в этом неожиданно прозвучавшем голосе, исходившем отовсюду. Такое владение звуком ясно показывало, насколько высокими навыками владел этот мастер — он был, как минимум, на начальной стадии Небесного ранга!
«Хм… но зачем такому эксперту ставить Жирного Танга в неловкую ситуацию? Или он пытается создать мне трудности?»
Сила — это одно, но Цзюнь Мосе был надменным по своей природе. Как он мог принять такую потерю, просто заткнуться и не высказать свою обиду? Эта борьба за пять миллионов таэлей серебра была совсем не важна для него.
Имел значение только тот крайне эффективный 500-летний Меридиан Пылающего Сердца для лечения Цзюнь Вуя, поэтому Третий Молодой Господин Цзюнь был полон решимости выиграть этот лот, даже если ему придётся заплатить эту сумму дважды.
Но, выиграть торги и заплатить соответствующую сумму — это одно, а вот доказать свою правоту — это совсем другое!
Если сейчас он будет вынужден отдать пять миллионов серебра за сделку, даже, несмотря на то, что в перспективе это будет выгодно, он будет ощущать такую печаль, словно вся его родня внезапно умерла. Его просто задушит «жаба»!
Более того, в момент стало ясно, что Зал Великолепных Драгоценностей просто пытается играть словами, подгоняя их под свою логику! А самое ненавистное для Цзюнь Мосе было видеть, как люди используют свою силу для давления на других! И эта ситуация не была исключением.
— Что это еще за правило, которое не должно быть нарушено? Хахаха…
Если раньше Цзюнь Мосе дурачился, то теперь он стал очень зол. Он продолжил насмешливо говорить:
— Если это так, то этот Молодой Господин будет сидеть здесь каждый день, поднимая цены, пусть Зал Великолепных Драгоценностей набивает свои карманы!
— Сын семьи Цзюнь, твои слова несут последствия, разве ты меня не понял? Неужели семья Цзюнь из Королевства Тянсян хочет пойти против моего Зала Великолепных Драгоценностей?
Голос, наполненный гневом, эхом раздался в зале. Каждый мог ясно видеть намек на угрозу, завуалированный в этом предложении, а сильное давление, излучаемое этим человеком, затруднило дыхание многих сидящих в зале. Все люди, наблюдающие развитие этой ситуации, смотрели на Цзюнь Мосе с жалостью в глазах, и думали:
«Все из-за этого развратника и дебошира — раскрыв рот, он навлёк беду на свой дом. Этот Цзюнь Мосе действительно поступает безрассудно. Он осмелился провоцировать Зал Великолепных Драгоценностей!»
Ли Чжэнь и Мэнг Хайцзоу были в приподнятом настроении!
Они потратили очень много денег, но даже суммы в десять раз больше не жалко, если из-за этого Зал Великолепных Драгоценностей и Семья Цзюнь станут врагами!
В комнате напротив них, Дугу Сяо И тревожно топала ногами, говоря:
— Вот свиноголовый! Он на самом деле решился открыто бросить вызов Залу Великолепных Драгоценностей? Как из этого выйдет что-то хорошее?
С большой тревогой она вцепилась в руку Принцессы Лин Мэнг, наблюдая за происходящим еще внимательнее.
Сердце Цзюнь Мосе стало чрезвычайно чувствительным, когда он услышал слова, сказанные этим экспертом.
«Этот парень явно намеренно и открыто создает напряженность между семьей Цзюнь и Залом Великолепных Драгоценностей… Может, у нашей семьи есть какие-то обиды с этим аукционным домом?»
Подумав об этом, он решил больше не говорить лишней чепухи и быть кратким.
— Как найти истину, если веришь слухам? Вы сказали, что Танг Юань поставил сумму в пять миллионов, но кто здесь может выступить свидетелем, что слышал это? Всё, что я слышал, было «пять», и ничего больше. Если нет, то, что же это было? А Ли Чжэнь поставил сумму в три миллиона таэлей серебра. Но Зал Великолепных Драгоценностей не подумал, сможет он заплатить такую сумму или нет?! Если нет, то правильно ли повышать цены с пустыми карманами? Вы спросили, пойдет ли семья Цзюнь против Зала Великолепных Драгоценностей? Тогда я должен спросить — может ли ЭТО быть способом заработка, который подстроил Зал Великолепных Драгоценностей?
Когда Цзюнь Мосе сказал эти слова, все присутствующие были шокированы!
Высказать это предположение все равно, что прямо сказать, что Зал Великолепных Драгоценностей и семья Ли объединились, чтобы развести Танг Юаня на деньги! Это было бы серьезным ударом по репутации данного места!
Зал проигнорировал такую возможность, и Цзюнь Мосе тут же воспользовался этим промахом! Зал Великолепных Драгоценностей, совершенно очевидно, начал действовать несправедливо, создавая проблемы, и Цзюнь Мосе бесстрашно вскочил и разоблачил их!
Зал аукциона был абсолютно тих: невозможно было услышать даже чье-либо дыхание. Кто посмеет спросить с Зала Великолепных Драгоценностей, против которого никто не выступал уже сотни лет?! Сегодня люди стали гораздо более опытными и просвещенными.
Спустя долгое время таинственный голос вновь заговорил:
— Это действительно значительный недосмотр. Я возьмусь за расследование этого дела.
Голос был по-прежнему тверд, но в нем слышался намек на нежелание. Каждый мог легко представить себе, как могучий эксперт, кипя от гнева, был вынужден отказаться от своих слов, а затем бесстыдно говорить дальше так, словно ничего не случилось.
Цзюнь Мосе был совершенно ошеломлен. Зал Великолепных Драгоценностей намеренно создавал для них сложности… сначала они говорят одно, а потом отрекаются от сказанного и делают другое?
Давить на людей, а затем резко менять свое поведение? Это действительно странно.
Казалось, будто он и сам не знал, существует сговор или нет!
Пока Цзюнь Мосе размышлял над этим, снова зазвучал голос:
— Ли Чжэнь, Вы сделали ставку в три миллиона таэлей серебра. Можете ли вы предъявить деньги?
Расположившись с комфортом, Ли Чжэнь и компания наслаждались разыгрывающейся сценой и были счастливы, видя страдания Танг Юаня и Цзюнь Мосе. Но когда Ли Чжэнь неожиданно услышал, что голос обращается к нему, все его счастье внезапно рухнуло в пропасть. Его мысли забегали, как мыши в клетке, и он тут же согнулся в церемониальном поклоне:
— До этого момента я, из молодого поколения, был недоволен тем, что Танг Юань неоднократно нарушал этикет Зала Великолепных Драгоценностей, и я почувствовал необходимость выйти вперед и начать действовать, дабы показать всем, что он скрывает свое настоящее, темное некрасивое лицо.
Но голос нетерпеливо ответил:
— Я не спрашивал Вас о том, какова ваша мотивация. Я спросил Вас только о трех миллионах таэлей серебра, на которые вы сделали ставку.
Ли Чжэнь смутился и сказал:
— Этот младший сейчас не имеет трех миллионов таэлей серебра, но этот Младший действовал так, только чтобы помешать Танг Юаню, а вовсе не для того, чтобы создать проблемы Залу Великолепных Драгоценностей…
— Ублюдок!
Голос, казалось, полностью потерял спокойствие и даже не трудился скрыть свой гнев. Зазвучав снова, он был холоден:
— Не имея достаточного количества серебра, Вы все равно осмелились на ставку? Вы сами нарушаете правила, но говорите, что Танг Юань не соблюдает этикет и доставляет проблемы? Очевидно, что это Вы — тот, кто совершенно не уважает Зал Великолепных Драгоценностей! Вы нарушили правила, так как я могу позволить этому остаться безнаказанным? Охрана, сюда! Этот человек отныне исключен из Зала Великолепных Драгоценностей! Комната семьи Ли будет запечатана, и они навсегда лишаются права входить в Зал!
По команде голоса несколько охранников появились у комнаты семьи Ли.
Ли Чжэнь сразу встал и вышел: он был очень высокомерен и привык к подобному образу жизни с самых юных лет. Тем не менее, в этот момент, он не выказал никакого сопротивления, и даже не просил о смягчении приговора! Когда он выходил, его лицо было бледным и испуганным.
Цзюнь Мосе сидя в стороне, почувствовал, что все меньше и меньше понимает происходящее!
«Ясно, что произошедшее было крайне унизительным! Но почему все случилось именно так? Даже если Ли Чжэнь сделал ошибку, это не причина, чтобы лишить его и семьи Ли права входить в Зал Великолепных Драгоценностей… Если бы я не действовал надлежащим образом, то тем, кого бы изгнали отсюда, стал Танг Юань! Я посмотрел бы, как Зал оправдывает свои действия… Даже если у вас есть тысячи хороших идей, я этого не боюсь! Что может произойти в худшем случае? Семья Цзюнь потеряет право приходить сюда? Ну и в чем проблема?! Случись такое, то после достижения значительных успехов в Искусстве Разблокировки Небесной Удачи я бы первым делом заглянул сюда «поболтать»…»
Ли Чжэнь создавал проблемы с самого начала, кто мог этого не заметить? Зал Великолепных Драгоценностей — это не кучка дураков. Естественно, они ясно увидели, как кое-кто умышленно доставляет неприятности Цзюнь Мосе.
Но после того, как их пристыдили, они сменили позицию и обратили внимание на действия Ли Чжэня!
Вдруг голову Цзюнь Мосе посетила другая мысль:
«Может быть, ситуация повернулась так, потому что кто-то вмешался? Из-за чего ещё этому аукционному дому пришлось бы изменить свое первоначальное намерение?.. Но кто же этот человек? Кто обладает настолько огромными возможностями?»
В то время как Цзюнь Мосе думал, голос зазвучал снова, и каждый мог ясно расслышать его слова:
— Цзюнь Мосе, хотя ошибку и грубое нарушение правил этого места совершил Ли Чжэнь, Вы всё же оскорбили Зал Великолепных Драгоценностей. Вы позволили потерять лицо мне и моему Залу, и мне нужен ответ!
Голос звучал достаточно жестко, и, видимо, он еще продолжал гневаться.
У Цзюнь Мосе все еще оставались вопросы и накопившийся гнев. Хотя он понял, что таинственный человек покидал комнату, чтобы сохранить немного своего уважения, Цзюнь Мосе решил, что было бы лучше, если он сейчас сделает стратегическое отступление, и подыграет:
«Я до сих пор вначале пути, и не обладаю большой силой… Хоть я сейчас поведу себя, как слабак, но позже, после того, как мое культивирование Суань Ци преуспеет и достигнет высших сфер, я с удовольствием зайду сюда, и мы вместе кровавым смехом посмеёмся над вашими шутками…»
Думая так, Цзюнь Мосе сказал:
— Когда же это Младший оскорбил Зал Великолепных Драгоценностей? Нет… правда! Это у Ли Чжэня были вредоносные намерения против меня, а я был полностью обманут и ослеплен его аферами. Но ум и понимание Зала Великолепных Драгоценностей светят, как факел. Вы не позволили обмануть юное поколение. Вы вышли и спасли всех от этого гнилого яблока, не испугавшись сил, что поддерживают его. Вы неуступчиво блюдете праведность и это место, безусловно, оправдывает свою репутацию. Этот младший восхищается, и я не имею ничего, кроме восхищения к Залу Великолепных Драгоценностей!
Внезапно Цзюнь Мосе повернулся к залу и громко сказал:
— Люди, вы видите, что этот Зал Великолепных Драгоценностей, безусловно, номер один под этим небом?! У них есть любые продукты по разумным ценам, и они относятся и к молодым, и к старым одинаково честно! Если бы они не были столь беспристрастными, разве могли бы мы так их уважать? Даже сомнение в них заставляет людей краснеть от стыда! Видя, как этот Зал завершил этот спор, я — Младший, действительно горжусь такой уважаемой и благородной торгово-промышленной палатой в Королевстве Тянсян, как Зал Великолепных Драгоценностей! Давайте все поддержим его и поаплодируем!
И Цзюнь Мосе, с лицом, наполненным искренним восхищением, взял на себя инициативу, начав громко хлопать, и добавил еще кое-что:
— Люди, почему вы не аплодируете нашему Залу Великолепных Драгоценностей? Может, среди вас есть те, кто думает по-другому? Если это так, то я — Младший, буду сильно обижен и первым выступлю в защиту столь замечательного аукционного дома!
Публика немедленно рассыпалась в бурных аплодисментах! Но в то же время в сердцах они ругались:
«Ах…! Бесстыжий! По-настоящему бесстыжий! Этот Цзюнь Мосе бесстыжий в квадрате! Он настолько толстокожий, что не стыдится целовать чужую задницу у всех на виду!»
Из всех присутствующих только Дугу Сяо И была действительно взволнована. Она радостно улыбалась и энергично хлопала, полная облегчения!
Таинственный голос затих и больше ничего не произнес.
…Тем временем, внутри Зала Великолепных Драгоценностей, в элегантном помещении двое, одетых в белое мужчин среднего возраста, сидели напротив друг друга.
Один из них свирепо скрежетал зубами, а выражение на его лице было подавленным. Он поднял руку, с силой хлопнул ею по столу, и тот рассыпался, не способный сдержать удар, а человек яростно прошептал:
— …Цзюнь Мосе! Ты действительно хитроумный молодой человек! Но я не пощажу тебя!
Второй, одетый в белое человек, прищурил глаза и посмотрел на первого очень неодобрительно. Нахмурившись, Второй сказал:
— Этой вещи вообще не должно было быть у Вас… До чего же странно, что именно этот парень из той семьи получил ее?
Первый человек в белом недовольно хмыкнул, сказав:
— Но это Меридиан Пылающего Сердца, я боюсь, что Цзюнь Вуй… — и тут же остановился.
— Цзюнь Вуй? — Второй, одетый в белое человек, резко встал:
— Что ты имеешь в виду?
Первый хмыкнул, закрыв глаза, он не отвечал в течение длительного времени, ощущая на себе взгляд второго, который, во внушающей благоговение манере, тихо произнёс:
— Меня не волнует, что за крысы бегали между тобой и Цзюнь Вуем в прошлом… Теперь он — инвалид, а его жизнь разрушена! Но если у тебя есть какие-либо планы на него — я убью тебя!
Это было сказано с абсолютной безжалостностью, без какого-либо намека на милосердие. Это показывало решимость Второго и его намерение в точности следовать каждому сказанному слову.
Первый человек в белом просто дважды хмыкнул, а затем молча отвернулся.
Второй человек в белом холодно посмотрел на него и сказал:
— На аукционе изначально не было Меридиана Пылающего Сердца, но неожиданно он появился; кто привез его Вам? И самое главное: кто попросил Вас продать его именно в столице королевства Тянсян?
Первый человек в белом холодно проигнорировал его, держа глаза закрытыми. Он думал:
«Если ты действительно хочешь знать, то почему бы тебе не спросить Старейшин?.. Не задавай свои вопросы мне. Ты, правда, думаешь, что я испугаюсь?»
— Может ли быть… — лицо второго человека в белом стало более торжественным, когда он продолжил:
— Может ли быть… Она… Специально послала его в качестве подарка для Цзюнь Вуя? В противном случае, почему бы Девять Старейшин собирались вместе?
Услышав это, глаза первого человека распахнулись, и он крикнул:
— Что за чушь ты несешь?! Жалкий Цзюнь Вуй! Не говори мне, что ради него Девять наших Старейшин готовы пожертвовать половину своих сил!
— Я ничего не говорил о жертве силы Девяти наших Старейшин! Это ты сказал. Что ты имеешь под этим в виду? — лицо Второго стало убийственным, когда он спросил. — В какие это грязные игры ты играешь?
— Ну и что? Какая разница: или Семья Цзюнь потратит триста тысяч таэлей серебра, чтобы купить Меридиан, или он сразу попадёт прямо в руки к Цзюнь Вую?!
— Ах, ты выпердыш!..
— Шансы использовать Меридиан — ничтожны. Шанс на то, что удастся использовать пердеж с пользой — и те выше! Без культиватора Божественного Небесного уровня Суань для управления процессом, Цзюнь Вуй только быстрее умрет от яда Меридиана Пылающего Сердца!
— Сволочь! Я прикончу тебя!
— …ДОСТАТОЧНО!
Раздавшийся голос был очень стар, но всё равно ругал этих двоих.
— …и, не заставляйте меня повторяться.
Эти двое в белом уже были готовы решать свои споры на мечах.
Они злобно уставились друг на друга, но, услышав старика, снова уселись обратно, более не произнося ни единого слова.
