— Пока я жив, ты ни за что не умрёшь! Даже если я уйду первым, ты всё равно будешь продолжать жить! Забыть тебя? Оставь эту фразу до следующей жизни, понятно?! Или нет, в следующей жизни я тоже не разрешаю тебе говорить такое! Ни в какой жизни тебе нельзя говорить подобные вещи!
Где–то вдалеке раздался грохот, Король ястребов подлетел к ним. Внезапно всё его тело пробрала дрожь. Увидев, в каком состоянии Мэй Сюэ Янь, он невольно опустился на колени, и дрожащим голосом сказал:
— Сестра, в самом деле, как вы могли так глупо поступить?
— Король ястребов, будь любезен, возвращайся назад! — не оглядываясь на него, спокойным голосом сказал Цзюнь Мосе: — Скажи братьям, что ваша сестра в порядке. Я позабочусь о ней и помогу залечить её раны!
Короля ястребов всего затрясло, он удивлённо взглянул на Мосе:
— По правде говоря, сестра использовала, — однако он увидел, как Цзюнь Мосе изо всех сил закивал головой. Он уже твёрдо всё решил! Пусть даже Пагода Хунцзюнь будет уничтожена. Он во что бы то ни стало должен спасти Сюэ Янь! Он! Не может! Жить! Без неё!
Король ястребов с тяжёлым сердцем посмотрел на них и, наконец, расправил крылья и улетел. Он понимал, что, несмотря на такой момент, это время принадлежит только им двоим! Если он останется здесь — это будет неправильно!
Он не хотел тревожить светлые чувства зятя и сестры, поэтому решил улететь. Несмотря на то, что его сердце обливалось кровью, и он очень хотел остаться и позаботиться о сестре.
— Мосе, — Мэй Сюэ Янь слегка улыбнулась: — Муж мой!! Спасибо тебе! В следующей жизни я так же хочу держать тебя за руку.
Цзюнь Мосе даже вздрогнул, это был первый раз, когда Сюэ Янь назвала его своим мужем! И первая женщина в этом мире, которая назвала его подобным именем!
— Сюэ Янь, моя любимая жена, мы есть друг у друга и будем вместе до самой смерти! — сердце Мосе внезапно сжалось, две горькие слёзы покатились по щекам. Он крепко прижал своё лицо к лицу Сюэ Янь, и вдруг его охватило чувство невыносимой тоски. Словно он задыхался, это чувство так и душило его.
— Подожди немного, ты должен оставить меня здесь, а сам уходи, — умоляюще прошептала Мэй Сюэ Янь. Её тело содрогалось, она чувствовала, как последние силы покидают её. Но она по–прежнему мужественно боролась, с любовью глядя на Мосе:
— Я не хочу, чтобы ты видел меня такой… Другой… Меня… Прошу тебя.
— Мне совершенно без разницы, как ты выглядишь. Ты всё равно останешься моей любимой женой! — громко возразил Цзюнь Мосе, не оставив и шанса для обсуждения!
В глазах Сюэ Янь сверкнула радость. Она низким голосом произнесла:
— Я полностью довольна своей участью. Я правда смирилась, Мосе, оставь меня, я прошу тебя. Я не хочу, чтобы ты видел меня в таком виде. Не заставляй меня ненавидеть тебя. Я умоляю тебя!
Мосе крепко сжимал её в своих объятиях, крича от бессилия:
— Нет! Нет! Нет! Ни за что! Хочешь, чтобы я отпустил тебя? Ты просто разобьёшь мне сердце. И в этой жизни и во всех последующих!
На лице Сюэ Янь блеснул очаровательный румянец. Она тяжело вздохнула и ничего не сказала. Лишь из последних сил головой прижалась к груди Цзюнь Мосе. А потом горько заплакала. Всё её тело дрожало.
Задыхаясь от слёз, она с трудом произнесла:
— Мосе, я хочу, чтобы ты помнил Сюэ Янь, а не меня. Не дай им увидеть меня такой, я умоляю тебя, — последние частицы неистовой энергии покинули её тело, и она вот-вот должна была потерять последние жизненные силы.
В этот момент вдруг в её голове промелькнула мысль, и она, горько усмехнувшись, пробормотала:
— Тянь Фа не ищет. Королева зверей возвращается к своей настоящей природе. Тянь Фа вечен. У человека есть или поражение, или успех. Настоящая — я.
Больше она не произнесла ни звука. Она серьёзно посмотрела в глаза Мосе, а затем в её взгляде появился стыд, и потом в одно мгновение её хрупкое тело с катастрофической быстротой уменьшилось.
Прямо в руках Цзюнь Мосе она превратилась в белого маленького зверька. И на последнем издыхании она потеряла сознание. В её теле вяла и еле заметно рассеивалась сила. С каждым кругом всё убывая и убывая. Ужасающая ответная атака таблеток Мудрейшего наконец–то достигла последней критической точки!
Грозовые удары исчезли, но тёмные тучи всё ещё сбивались в плотный круг. Небо становилось только мрачнее и мрачнее. Безумный ураган не успокаивался ни на минуту!
Собирается дождь?!
Цзюнь Мосе тихонько вздохнул, с бесконечной любовью глядя на дрожащую Мэй Сюэ Янь. Он ласково произнёс:
— Оказывается, я должен был раньше догадаться.
В это мгновение для Цзюнь Мосе всё стало намного понятнее. Почему Мэй Сюэ Янь так относилась к нему, и почему, начиная с леса Тянь Фа, постоянно и везде создавала трудности ему. Разными способами всегда высмеивала его. Цзюнь Мосе никогда не понимал, где и чем он мог обидеть её, но сейчас ему всё стало ясно.
Оказывается, Мэй Сюэ Янь была тем самым зверьком, которого он встретил в лесу Тянь Фа. Тем самым белоснежным хорьком, к которому он приставал. Неудивительно, что Сюэ Янь сказала: «Я хочу, чтобы ты помнил Сюэ Янь, а не меня».
Оказывается, вот в чём было дело!
Он наконец–то понял, почему она засмущалась в последний момент. Потому что она боялась. Боялась, что Мосе будет презирать её истинную сущность. Потому что она от начала и до конца была Священным животным, а не человеком.
— Вот же, глупая девчонка! — Цзюнь Мосе опустил свою голову, нежно поцеловал её и сказал: — С самого начала я знал, что ты — не человек. Почему же ты сама так принимала это близко к сердцу? Не волнуйся, пока ты не восстановишься, я никому не позволю увидеть тебя. Ты — это просто ты. Для меня ты всегда будешь моей горячо любимой и прекрасной Сюэ Янь.
Цзюнь Мосе спокойно ждал, когда ответная реакция полностью покинет тело Сюэ Янь. Только дождавшись этого момента, когда её силы упадут до самого низкого уровня, он сможет применить природную одухотворённую ци!
До этого момента ни в коем случае нельзя ничего делать! Если поступить необдуманно, это может привести к необратимым последствиям, и она погибнет.
Он нахмурился, на его лице проскользнула грозная улыбка:
— Первый Шао! Это совсем не значит, что я не уважаю тебя, но в такой ситуации, если я не уничтожу три Священных земли, как я могу быть достойным моей прекрасной жены? Как я могу называться настоящим мужчиной?! — эти слова он сказал очень низким голосом и очень грубо. Кроме него самого никто не мог услышать их! Их уловили только небеса и земля!
Эти слова остались при нём, и это не было своего рода проклятьем, но сам Цзюнь Мосе знал, что эта самая жестокая клятва, какую он давал себе за все его две жизни!
