Хан Чжань Мэн в растерянности слушал дочь, и внезапно на него огромной волной накатили угрызения совести. Обо всём этом он, может, и не знал, но не раз слышал. Только вот это его никогда не беспокоило. Он полагал, что после свадьбы всё само собой уляжется. Разве под присмотром двух семей возможен плохой исход? И только сейчас он понял, как сильно ошибался!
Хан Янь Яо обиженно сказала:
— Пока я не встретила Цзюнь Вуя, мне даже не с чем было сравнивать… Отец, поверь мне, любая другая девушка в такой ситуации выбрала бы Вуя, а не Хана! Это самое настоящее чудовище в человеческом обличье!
Целью похода в Тянсян было запугивание людей своим своеволием и насилием! Цзюнь Вуй даже и не знал о моём социальном положении, у него и в мыслях не было использовать меня и Серебряный город! Семья Сяо тут же оправила людей, чтобы сделать им предупреждение, и это называется «предупреждение»? Да это просто ужас, позор! Всё это и вынудило меня вернуться в горы. После этого они использовали всевозможные методы и едва не уничтожили семью Цзюнь! Цзюнь Ву Хи, ты же знаешь? Выходец из поколения военных мастеров, непревзойдённый герой, и пал такой несправедливой смертью! Смелый и отважный Цзюнь Ву Мэн, одарённый человек, он тоже был вовлечён в наши дела и был жестоко убит под хребтом Тяньгуань! Двое сыновей Цзюнь Ву Хи погибли по этой же причине, а им было чуть больше десяти лет! Цзюнь Вуй стал инвалидом, он не умер лишь потому, что Сяо Хан захотел видеть его мучения! Если бы в то время я не пошла против него, думаю, Сяо Хан повесил бы его труп на всеобщее обозрение, а затем вырезал всю семью Цзюнь под корень! И ты не знал всего этого?
Папа, жизнь твоей дочери была вот так разрушена! — Хан Янь Яо посмотрела на отца. — Из-за меня умер Цзюнь Ву Хи, умер Цзюнь Ву Мэн, Цзюнь Мо Ю и Цзюнь Мо Шу — они были так молоды… Это всё из-за меня! Папа, если бы ты был Цзюнь Вуем, нужен ли был тебе источник таких беспорядков и бедствий? Даже если ты всё ещё любишь эту женщину, но твои родные были убиты из-за неё! Смог бы ты принять её? Папа, поставь себя на место других, серьёзно! Публика говорит, человек делает, но небеса всегда наблюдают, существует карма и возмездие за прошлые деяния! Однако есть ли справедливость? В мире, где всем правит кулак и репутация, нет места справедливости в сердцах людей, истина в силе! Те, кто обладают этой силой, чтобы вершить справедливость, просто уклоняются от этого и не высовывают голову, какая трагедия: в мире столько великих и величайших мастеров, им лишь нужно сказать слово, и можно многое предотвратить! Но они не делают этого! Что поделать? Скажи, что с этим поделать?!
Хан Чжань Мэн нахмурился, наблюдая, с какой горечью говорит его дочь, но он не мог ничего сказать! Будто ком в горле не даёт этого сделать. Он не мог понять: «Тот человек, обладающий силой вершить справедливость, но по разным причинам отказывающийся поднять свою голову» — это она о ком? О нём?
Что он может сказать перед лицом своей дочери, которая прошла через такие муки в течение последних десяти лет?
Хан Янь Яо медленно поднялась, её глаза печально смотрели на снежные хлопья, парящие у входа в пещеру:
— Здесь так холодно, аж невыносимо! Но я не хочу спускаться, я предпочту остаться здесь до самой смерти! Я не хочу видеть все эти знакомые лица, меня от них тошнит! Ненавижу их, я хочу их всех уничтожить! Они не заслуживают того, чтобы быть людьми! Придя сюда, я вырезала имена Цзюнь Ву Хи и Цзюнь Ву Мэна на стене и сделала им небольшой алтарь! И лишь затем я узнала о смерти двух племянников. Я… здесь я молюсь за них. Здесь нет фимиама и свечей, есть лишь виновная женщина, которая каждый день по три раза кланяется в землю! Кроме этого я больше ничего не могу сделать. Я каждую ночь искренне прощу у них прощения и выражаю своё сожаление. Я знаю, что в этом нет никакого смысла, но я всё равно буду делать это, потому что я виновата перед ними, всей моей жизни мало, чтобы искупить мою вину! Их смерть — моя ответственность, — лицо Хан Янь Яо было будто каменное. — А я — женщина Цзюнь Вуя! Я — член семьи Цзюнь! Папа, пусть мы и не состоим в законном браке, нас даже не сватали, но я уже давно решила, что я — член семьи Цзюнь. Если я однажды умру здесь, пожалуйста, посодействуй мне, отправь моё тело в семью Цзюнь и похорони меня там! Это последняя просьба дочери к своему отцу в этой жизни!
Хан Чжань Мэн медленно поднялся и вздохнул. Он полагал, что в этот раз, увидевшись с дочерью после долгой разлуки, им будет о чём поговорить. Однако он осознал, что потерял дар речи! Он просто не мог ничего сказать.
Верно, люди делают, а небеса наблюдают!
Те, кто обладают силой, чтобы вершить справедливость, по разным причинам уклоняются от этого и не высовывают голову. Что поделать? Что поделать?
— Дочь моя, не стоит смотреть на всё вот таким мрачным взглядом. Возможно… Цзюнь Вуй однажды придёт в Серебряный город и заберёт тебя. Нужно лишь, чтобы у него было достаточно силы, о которой ты говорила. Папа, в свою очередь, обязательно поддержит вас, — Хан Чжань Мэн глубоко вздохнул и дал обещание: — Даже если это приведёт к разладу отношений с семьей Сяо, в этот раз я хочу, чтобы всё было по-твоему!
— Папа, если бы ты сказал это десять лет назад, можно было избежать такой огромной трагедии… Но теперь слишком поздно! Ничего не изменить, мёртвых не воскресить! Даже если Вуй и придёт в Серебряный город, то точно не ради меня! Он придёт за местью! Семья Цзюнь не сможет жить под одним небом с городом Серебряной Метели, это кровная вражда! И я понимаю это. Месть за своих старших братьев — это его душевная рана, это и моя душевная рана! И её невозможно вылечить! Папа, они не просто товарищи, они братья из одной плоти и крови! Наша семья Хан и семья Сяо — не больше чем названные «братья», тем не менее мы поддерживаем друг друга на протяжении долгого времени. И что тогда говорить о единоутробных братьях? — Хан Янь Яо мрачно улыбнулась и сказала: — Отец, в день, когда Вуй поднимется на Сюэшань, жизнь твоей дочери придёт к концу! Я буду ждать его, а затем сама отправлюсь в загробный мир. Там я обязательно принесу свои извинения братьям Цзюнь и племянникам!
— Нет! Я никогда этого не допущу! — тело Хан Чжань Мэна затрясло, и он строго закричал: — Ты не можешь вот так покончить с собой, ты подумала о нас с матушкой… Как нам с этим смириться?
— Моя смерть станет ударом для моих родителей? Да, будет очень тяжело! Но все эти годы Цзюнь Вуй день за днем переживал тяготы от утраты своих близких. Как он с этим смирился? Поставь себя на его место, папа. Сяо Хан сказал, что устроит для Вуя не жизнь, а настоящий ад, так вот: он сдержал своё слово! Я уверена, все эти десять лет были для Вуя настоящим адом! И всё это до сих пор мучает его! — Хан Янь Яо усмехнулась. — Раз уж сотворил зло, будь готов заплатить за это! И ценой может быть только жизнь и ничего более! Я лишь надеюсь, что если настанет такой день, когда наша семья Хан не встанет на сторону семьи Сяо и не повторит своих ошибок!
