В императорском дворце Его Величество разбил бокал об пол. Его трясло от ярости, и прошло много времени до того, как он всё же смог успокоиться. Он бормотал:
— Цзюнь Мосе… Ты всё-таки нашёл дворец Сюэцзянь! Ты… Может ты, наконец, придёшь сюда? Я тебя не боюсь! Я ни капли тебя не боюсь!
Я — Император! Императорский трон мой! Я — главный в городе Тянсян! — орал Император в гневе, схватив новый сосуд с вином и подливая себе в бокал. Вдруг он замер и закричал:
— О том, что происходит во дворце Сюэцзянь Императрица точно знала… значит… разве она ещё не мертва? Это она всё рассказала Цзюнь Мосе?
Когда Император договорил, его глаза поменяли окрас, он в бешенстве встал, пнул ногой стол и издал истошный вопль:
— Почему ты не сдохла? Муронг Сю Сю, какого чёрта ты не сдохла?! Почему ты ещё жива?!
Он забрался на императорский трон, схватился за голову и вдруг произнёс слова так, словно сбросил тяжкое бремя:
— Какое счастье… ты всё ещё жива… Ты не умерла… Как же хорошо, что ты не умерла! Сю Сю… Ты же знаешь… Я… я бы никогда не допустил твоей смерти… Я бы этого не вынес. Как хорошо, что ты жива!
Никто не понимал такие сложные, запутанные чувства Императора. Они боялись, что убитый горем Император сам не понимал, что происходит в его душе… Чего в конце концов он сам хочет?
Предновогодние крики на улице, наконец, стихли, и Его Величество перепугался… На улице уже посветлело, а с ним так никто и не пришёл свести счёты…
«Почему никто из семьи Цзюнь не пришёл за мной? Вы же нашли дворец Сюэцзянь, так почему же вы всё ещё не здесь… не ищете меня? Почему?!» — Его Величество думал об этом сто раз и так и не понял, и это пугало его.
Он уже давно не боялся смерти. Он давно подготовился к встрече со смертью, но… его противник так и не пришел!
У него были странные ощущения, которые невозможно описать словами!
— Докладываю Его Величеству! — один из охранников пришёл к нему с докладом. Резкий звук от его слов напугал Императора, погружённого в свои мысли, что он аж подскочил. Он прорычал:
— Что случилось? Что произошло?!
Сказав это, он почувствовал, как по его спине пробежал холодок.
— Семья Цзюнь у ворот дворца. Они воздвигли высокое сооружение, на которое повесили флаг. На этом флаге написано: «Наказать мятежников, уничтожить предателей». Но мы не знаем, что они собираются делать дальше, — поспешно доложил охранник, он был очень напуган.
— Что? Возле ворот? — испугался Император, к его лицу прилилась кровь, он низким голосом крикнул: — Семья Цзюнь! Вы — настоящие обманщики!
— Их сооружение действительно очень высокое, оттуда весь дворец как на ладони… — стоя на коленях, сказал охранник.
— Я сам пойду и посмотрю!
Их постройка полностью загородила ворота императорского дворца!
Цзюнь Мосе в белых одеяниях, со светло-синим длинным поясом, сидел нога на ногу в огромном кресле. Его тёмные волосы развевались на холодном ветру, на лице была зловещая улыбка. Он не обращал ни малейшего внимания на хихикающую рядом Дугу Сяо И.
Недалеко от него лежало три трупа в луже крови. Это были охранники, стоявшие у ворот Императорского дворца. Они попытались помешать воздвигнуть Мосе его сооружение, поэтому он их убил! Затем отряд Небесных Разрушителей пробежал вокруг стен дворца, сея на пути леденящий страх. Остальные охранники Императорского дворца больше не осмеливались сдвинуться с места!
Император взошел на самое высокое сооружение, что было в Императорском дворце, чтобы оглядеться. Сооружение противника было ничуть не ниже того, на котором стоял он!
Оно действительно бросалось в глаза!
Он понял, почему Цзюнь Мосе построил такое высокое сооружение. У него лишь одна цель — он хочет во что бы то ни стало унизить Императора! Он не пожалеет никаких сил для атаки!
Император ничего не мог поделать, да он и не хотел.
Если и правда он пустит на них всю свою мощь, то единственным результатом такой атаки будет полное уничтожение правящей династии города Тянсянь!
Сегодня семья Цзюнь уже не та, что раньше!
Любой из них мог убивать в полной темноте, в такой безлюдной местности, как Императорский дворец, они могли свободно перемещаться, да так, что их бы никто бы не услышал. Точно так же, в полной тишине, они могли без особых усилий унести с собой голову Императора!
Казалось, что до этого построения рукой подать. Всё тело Императора продрогло, он наполнил свою грудь воздухом. Выбора у него не было!
Это было мучительно, они оттягивали принятие решения… они словно резали мясо тупым ножом… Это настоящий позор, ему не хотелось больше это терпеть!
У Императора было ощущение, что он привязан на огромный столб позора и что над ним все смеются…
Он посмотрел вдаль на кресло, где вольготно сидел человек в белых одеждах, в его глазах промелькнул огонь ненависти.
Если бы этим огнём ненависти из его глаз можно было бы сжечь людей, то он сжёг бы Цзюнь Мосе этим взглядом 180 раз!
В этот момент Цзюнь Мосе, будто витая в облаках, повернул голову и его взгляд сошёлся с взглядом Императора Тяньсян, Ян Хуай Юем. Его Величество почувствовал на себе этот острый взгляд, глаза Цзюнь Мосе были словно два острых меча, и они будто бы вонзились в его сердце и ему стало трудно дышать.
Всё время, что Цзюнь Мосе смотрел на Императора, на его лице была ухмылка, и вдруг он произнёс:
— Сяо И, посмотри туда. Это Его Величество, ха-ха! Тот, в жёлтом халате, похожий на трусливую обезьянку…
Он бесцеремонно показывал пальцем на Императора… А вообще — он показывал на него средним пальцем!
Дугу Сяо И тоже было очень весело, она задорным голоском спросила:
— Где? Где? Где? Где обезьянка?
— Вон там, не обезьянка что ли? Посмотри внимательней! — на то место, на которое указывал Цзюнь Мосе, смотрела не одна Дугу Сяо И, а все присутствующие.
— Ха-ха-ха! — рассмеялся Мосе, неожиданно схватил Дугу Сяо И за тоненькую талию и тихим голосом сказал: — Увидела теперь?
Дугу Сяо И затрясло от того, что Цзюнь Мосе так неожиданно схватил её за талию, она обессилела, прижалась к нему и скромно сказала:
— Ты… Ты такой смелый, тут же полно народу!
При этом она даже и не сопротивлялась. В этом не было смысла, ведь она целый день ждала, чтобы все увидели, насколько она счастлива. Её возлюбленный первый раз обнял её. От смущения Дугу Сяо И покраснела.
— Ха-ха-ха! Как же приятно! В моих руках судьба человека, а рядом красавица, которую можно обнять, и мне всё равно, что думают остальные. От моего удара заплачут злые и добрые духи! Что еще человеку нужно для счастья? Ха-ха-ха! — Цзюнь Мосе смеялся как сумасшедший, и этот смех разносился во все стороны. Императору этот звук резал слух и проникал прямо в его сердце!
— Какой правящий класс, какие богатство и почесть? Неужто это всё перед моими глазами? — рассмеялся Цзюнь Мосе, он ударил ладонью по столу так, что вино, что стояло на нём, расплескалось. — Ваше Величество, вы взобрались на такую высь, чтобы посмотреть на меня, поэтому я в вашу честь выпью один бокал! Ха-ха-ха!
Цзюнь Мосе говорил дерзко и отважно, и тот, что был вдалеке, исчез с его поля зрения.
Цзюнь Мосе всё также хохотал, он не замолкал ни на секунду, залпом выпив стакан вина, он метнул его прямо в то окно, за которым только что был Император.
Этим он показал, что Император был опозорен!
Его Величество позеленел от злости. Он, выражая досаду, взмахнул рукавом и начал спускаться вниз по лестнице. Его трясло, глаза наполнились кровью! Это было безумием и невыносимым позором, он дышал часто и тяжело, и с каждым вздохом его дыхание становилось все чаще и всё тяжелее. Вдруг из уголков его рта пошла кровь…
