Мосе только хотел начать исцеление, однако тут уже нельзя было ничем помочь. Его лицо помрачнело. Он и подумать не мог, что травмы Императрицы окажутся настолько тяжёлыми! Все её внутренние органы были разорваны, включая и её сердце! Ей уже ничем не помочь!
Даже Пагода Хунцзюнь здесь бессильна! Человеческая сила скудна, и пусть эту силу можно совершенствовать, небеса всегда вправе лишить её. Даже если бы Цзюнь Мосе тотчас использовал свою чистую энергию, Императрица всё равно бы скончалась!
Его сила просто чудовищна, у них не было шансов!
На самом деле они столкнулись с человеком, что находится на самой вершине Суань на этом континенте. И хотя существуют мастера намного выше и сильнее, чем господин Вэнь, но всё же в данном случае для всех этих людей он является воплощением самого дьявола!
Удар такой силы, пусть даже и его остаток, Императрица, эта хрупкая женщина, которая даже не достигла серебряного уровня Суань, была не в состоянии выдержать!
Цзюнь Мосе вздохнул, чистая духовная энергия проникла по каналам Императрицы и обернула все её разорвавшиеся органы, чтобы ещё ненадолго поддержать её жизнь.
И хотя таким образом он не смог бы спасти ей жизнь и дать надежду, но он ненадолго оттянул её конец! Этот поверхностный метод продлится лишь несколько минут…
Цзюнь Мосе сделал это не ради себя, не для того, чтобы узнать цель приезда Императрицы: он лишь думал о Йе Гухане! Об этом ослепленном страстью безумце… Мосе чувствовал, что просто обязан дать этим двум шанс встретиться в последний раз!
Неудивительно, что Йе Гухан выглядел таким обеспокоенным, оказывается все из-за… этого…
Возможно ли, что это какая-то особая связь между двумя влюблёнными?
Это же как надо любить человека, чтобы так чувствовать его?
Восемнадцать лет любви и никаких сожалений! Восемнадцать лет разлуки не изменили сердце!
Поэтому ради такой сильной любви, Цзюнь Мосе не должен быть равнодушным!
В этот момент он был одержим своими мыслями, ему было абсолютно плевать, что перед ним лежит не простая женщина, а Императрица. Для него лишь существовали Муронг Сю Сю и Йе Гухан, эти двое влюблённых. Если он мог им сейчас помочь, то без раздумий действовал! Положение, этикет, нормы морали — всё это полная ерунда! Мосе даже об этом и не задумывался!
Разобравшись с внутренними повреждениями Императрицы, Цзюнь Мосе заревел во весь голос:
— ЙЕ-ГУХАН!
Он крикнул это изо всех сил, но постарался не потревожить Муронг Сю Сю, его возглас буквально взорвал всё ночное небо!
После того, как Сю Сю услышала имя, которое крикнул Цзюнь Мосе, в её глазах появился свет, в них горела надежда и воспоминания…
В это время в воздухе что-то засвистело, и неожиданно рядом с Цзюнь Мосе появились Одинокий Сокол и Фэн Цзянь Юнь. Теперь их силу можно считать величайшей. Увидев текущее положение дел, оба были шокированы.
Чувство грядущей беды в сердце Йе Гухана становилось всё сильнее, и в этот момент он тоже услышал крик Цзюнь Мосе!
Он тут же без колебаний бросился бежать, его длинные волосы вдруг распустились, теперь они трепыхались по ветру, горюющем и мрачном ветру…
Вдалеке он увидел, как Цзюнь Мосе, сидя на корточках, что-то держит в своих руках. Йе Гухан вдруг остановился, ему будто лёгкие перебило, а в сердце была лишь пустота. Йе Гухан что-то осознал, но ему было тяжело это принять, он подошёл ближе. Вдруг всё вокруг потеряло краски! В его глазах было лишь очертание одного милого лица!
Её щеки были едва приподняты, а нежный взгляд был устремлён на Йе Гухана, эти глаза больше не скрывали свою любовь. Она со всей ласкою и сильными чувствами смотрела лишь на него и была не в силах расстаться, ей было бесконечно стыдно перед ним…
— Мой… Хан… — Муронг Сю Сю изо всех сил старалась успокоить свой дрожащий голос, взгляд был устремлён на Йе Гухана, она боялась даже моргнуть, чтобы не потерять из виду столь знакомое и в то же время чужое ей лицо…
— Сю Сю… — Йе Гухан качнулся, его лицо внезапно побледнело, он не мог сделать даже полшага вперёд и вдруг упал на колени. Он лишь смог приблизить своё лицо к глазам Муронг Сю Сю. Глядя на неё с огромной болью и сожалением, он спросил:
— Сю Сю… Кто? Кто сделал это с тобой? Ты…
Он ещё не успел договорить, как в его горле появился странный сладковатый привкус.
Он уже видел в жизни столько смертей, и сейчас, как он мог не понять, что Муронг Сю Сю находится на последнем издыхании?
— Мой Хан… Как же хорошо, что я тебя увидела… — Муронг Сю Сю нежно посмотрела на лицо Йе Гухана и прошептала: — Мой Хан… знаешь… все эти годы я каждый день думала о тебе, я всегда думала только о тебе…
В её глазах появились слёзы. Однако она изо всех сил старалась сдержаться, боясь, что из-за них не сможет увидеть лица любимого человека…
Йе Гухан с глупым видом стоял на коленях, его взгляд был горяч и в то же время очень нежен, он немного глупо промолвил:
— Сюс… не мучай себя… у тебя есть я…
Женщина слегка улыбнулась:
— Верно… у меня есть ты… так что мне не больно… и ни капельки не страшно…
Это прямо как двадцать лет назад, когда они попали в передрягу; Муронг Сю Сю тогда была ранена, а Йе Гухан успокаивал её. Тогда она ответила ему точно так же, ничего не изменилось!
А все потому, что даже спустя 20 лет их чувства остались прежними…
— Мой Хан… — Муронг Сю Сю хотела поднять руку, чтобы погладить его по щеке, однако была не в силах этого сделать. Йе Гухан осторожно взял её руку и приложил к своему лицу, он почувствовал всю её нежность и любовь, он больше не мог сдерживать свои слезы, и мягкая рука Сю Сю стала влажной…
— Мой Хан… не надо плакать… — Муронг Сю Сю попыталась пошевелить пальцем, чтобы вытереть его слезы, но они не переставали течь. — Цзюнь Мосе, я знаю, что скоро умру, но перед этим мне нужно тебе сказать… тебе… кое-что… — Императрица, не отрываясь, смотрела лишь на Йе Гухана: — Банда Сюэ Цзяньтан… они теперь императорские телохранители… Три главных квартиры… они там…
Цзюнь Мосе задрожал и прошептал:
— Благодарю Вас! — он всё ещё держал её за правую руку, вводя чистую энергию по телесным каналам, он хотел продлить их прощание. Как только он отпустит её руку, Муронг Сю Сю умрёт.
— Мой Хан… Мне нужно идти… Так что подмени меня тут… Присматривай за… Лин Мэн… — Муронг Сю Сю нежно улыбнулась, ей было тяжело расставаться. — Мэн — очень хороший и очень несчастный ребёнок…
Из глаз Йе Гухана всё так же лились слезы, он не проронил ни слова, губы его были плотно сжаты, однако алая кровь уже начала медленно просачиваться наружу…
