— Я хорошо буду жить… Мосе… Ты можешь быть уверенным! И, хотя я не очень хорошая мать, но я понимаю, что ты имеешь в виду… — Донфанг Вэн Синь, всхлипывая и задыхаясь, продолжила, — не говори мне, что тот луч надежды, что ты сегодня мне дал, исчезнет. Да, даже если и так, я не собираюсь снова искать смерти… Я лишь хочу смотреть, как ты взрослеешь, как однажды ты потрясёшь этот мир своими подвигами, как вы с женой будете воспитывать детей, как ты отомстишь за смерть своего отца!
Месть! Моя ненависть не исчезла! Как я могу вот так уйти? — в глазах Донфанг Вэн Синь искрилась ненависть и злость. Казалось, что всё внутри неё пылало:
— Твои братья, как они умерли?
Цзюнь Мосe слегка закрыл глаза и с ненавистью сказал:
— Город Серебряной Метели… Семья Сяо! Даже до дяди Цзюнь Вуя добрались. Его ждала пожизненная инвалидность, он был парализован… Тоже около 10 лет.
— Семья Сяо! — Донфанг Вэн Синь закричала во весь голос. — Убили мужа! Убили сыновей! Семья Сяо! Когда я оправлюсь от ранений, мы сразу же выступим в сторону Города Серебряной Метели! Я взыщу этот долг, кровь за кровь!
Ненависть и злоба также полыхали и в глазах Цзюнь Мосе:
— Что означает ваша клятва? Я о том, что вы сказали, что должна обрушиться гора! А тем временем семья Сяо должна истребить весь род…
— Ты… собираешься отправиться туда? — злость Донфанг Вэн Синь вдруг исчезла, на смену ей пришло волнение. — Мосе, не будь слишком импульсивен! В этом деле необходимо всё хорошенько обдумать и взвесить… нужная тщательная подготовка…
Вдруг слёзы потекли из её глаз:
— Мосе, сейчас… Ты можешь сделать это сам… Но не смей идти на поводу у эмоций! Если с тобой что-нибудь случится… Тогда у меня совсем не останется надежды в этой жизни… Я бы предпочла забыть о мести, чтобы не вовлекать тебя в огромную опасность.
— Мама, успокойтесь, я понимаю всю ситуацию и буду хорошенько заботиться о себе! — Цзюнь Мосе растрогался. — Если не получится взять всё под свой контроль, я не стану лезть на рожон и торопиться, у мамы есть только Мосе, а у Мосе есть его мама…
— Тогда я спокойна, — мягко кивнув головой, Вэн Синь будто была немного смущена, румянец промелькнул на её щеках, и она прошептала.
— Мосе… ты сказал правду, твой отец… его и правда можно вернуть к жизни? — её голос выдавал волнение и надежду, которые, по-видимому, достигли своего предела.
— Я обещаю! Если я обману матушку, то будь я проклят… — Цзюнь Мосе гордо поднял свою руку.
Вэн Синь торопливо закрыла его рот рукой и покачала головой:
— Не нужно клятв, я и без этого тебе верю! Мама действительно верит! Правда… — на душе у Цзюнь Мосе вдруг стало спокойнее…
…
Следующие несколько дней Цзюнь Мосе уверенно шёл на поправку. Душевное состояние Донфанг Вэн Синь тоже постепенно стабилизировалось… Даже портреты Цзюнь Ву Хи снимали одни за другим. И, хотя в её глазах по-прежнему была видна та горесть и печаль, но теперь рядом с ними появился лучик надежды…
Это была ложь во спасение. Цзюнь Мосе чувствовал угрызения совести, но еще больше — он радовался… Жизнь с надеждой… пусть даже с такой туманной — это всё же лучше, чем жить в отчаянии…
Семейный зал Донфанг.
Старушка, три брата Донфанг, Цзюнь Мосе, Мэй Сюэ Янь и Донфанг Вэн Синь сидели здесь; Донфанг Вэн Синь сидела рядом с сыном и поглядывала на него, её лицо выражало огромную любовь. Неважно, сколько ему лет, для неё он по-прежнему маленький младенец, которого она когда-то держала в своих объятиях…
Состояние старушки также явно улучшилось, её дочь проснулась, и её смерть отступила, Вэн Синь была полна жизненной силы. Явление внука принесло немало сюрпризов, к тому же с ним была такая удивительная невестка…
В последнее время старушка действительно всё время смеялась, казалось, что с её сердца упал огромный камень; к тому же благодаря духовной силе Цзюнь Мосе она будто помолодела сразу на десяток лет… Дерзость духа и свирепая энергия её лучших лет вдруг снова возвратилась с новой силой!
В это время старушка просматривала различного рода доклады из внешнего мира. Это была довольно толстая кипа бумаг, и старушка, нахмурив брови, явно что-то искала… В последние несколько лет отношения между семьей Донфанг и внешним миром полностью зависели от этих докладов…
Наконец она кашлянула и сказала:
— Вот некоторые из наиболее важных сообщений; мы должны быть предельно осторожны, хотя мы не в Цзянху, но всё же имеются люди, которые выходят на разведку. Есть некоторые ситуации, о которых нужно обязательно информировать младшее поколение, чтобы они сумели избежать неприятностей и определённых личностей.
Старушка посмотрела на Цзюнь Мосе и сказала:
— Мосе, прежде чем ты отправишься в Цзянху, ты должен кое-что узнать. Тебе нельзя привлечь к себе беду! Нет предела совершенству! Ты понял меня?
Цзюнь Мосе будто парализовало: он не понял ничего из того, что сказала бабушка, но со словами старших лучше просто согласиться.
— В последнее время было довольно много сражений, три священные земли выступили в количестве девяноста сильнейших мастеров, но их засада в отношении Достопочтенной Мэй потерпела крах. В конечном итоге они понесли большие потери. Сила Мэй Сюэ Янь — поистине потрясающая, не зря её зовут прямо как Достопочтенную Мэй — Владыку леса Тянь Фа. Даже самые сильные из трёх священных земель боятся ее…
Старушка как раз договорила до этих слов, и Цзюнь Мосе вдруг сильно закашлялся… Мэй Сюэ Янь от испуга выпучила глаза, недоверчиво провела взглядом, а затем, вдруг услышав последние слова старушки, покраснела и опустила голову…
Цзюнь Мосе уж было подумал:
«А не нарочно ли старушка так подшучивает над нами? Она ведь знает, что Достопочтенная Мэй сидит перед ней, к тому же здесь все свои, к чему вдруг так восхвалять её…»
Старушка посмотрела ему в глаза и обратилась ко всем:
— Это большой водоворот событий… Будьте осторожны! Как только вы войдёте в него, не говоря уже о семье Донфанг… Да даже если все семьи во всём мире соберутся вместе, их определённо ждёт печальный конец!
— Матушка, неужели эта битва между Тремя священными землями и лесом Тянь Фа так важна? Я узнала о трёх землях лишь когда отправилась в Тянь Фа. Я также видела некоторых людей из их старших поколений… Три священные земли действительно по своей природе могущественны, тем более если они могут противостоять семьям всего мира… Разве этого недостаточно?
— Опять же, Достопочтенная Мэй — благородный человек. К примеру, прошлая война у Южного Небесного Города: когда всё близилось к концу, армия Тянь Фа занимала довольно выгодную позицию, но всё же отступила, тем самым дав понять, что лес Тянь Фа не собирается становиться врагом для всего человечества. Можно даже сказать, что она великодушна… Но я до сих пор не понимаю, почему в битве с тремя священными землями была проявлена такая жестокость?
— Да что вы знаете? Во-первых, сила трёх священных земель, которую вы видели — в лучшем случае, это всего лишь верхушка айсберга! Реальная сила этих трех мест намного ужасней, чем в вашем воображении! Во-вторых, Достопочтенная Мэй не может всего вам рассказать, на это имеются свои причины. Этот уровень сражения — это не то, к чему могут прикасаться люди с обычным Суань. Дотронешься и тут же умрешь, захочешь пойти против — просто истребят семью до основания! Вы тут сидите и наблюдаете издалека, и вам кажется, что всё в порядке! Я лишь хочу сказать, чтобы вы бежали как можно дальше, если когда-либо столкнетесь с этим! А вашу чистосердечность засуньте куда-нибудь подальше! На войне вашу чистосердечность в лучшем случае лишь засмеют! — старушка без малейшего снисхождения разнесла всех в клочья.
— Вы двое, это и вас касается! — старушка посмотрела на Цзюнь Мосе и Мэй Сюэ Янь. — Хотя ваша сила действительно невероятна, но когда люди трёх священных земель окружили Мэй Сюэ Янь, вам также следовало бежать!
Цзюнь Мосе и Мэй Сюэ Янь посмотрели друг на друга и улыбнулись: если бы был выбор, то они бы и сами не прочь избежать данной ситуации, но… Они ведь и сами заинтересованная сторона, как же тогда быть?
Однако как была раздобыта информация? Как можно разговаривать о Достопочтенной Мэй и ни разу не упомянуть Цзюнь Мосе? Более того, семья Цзюнь тоже не упоминалась в разговоре. Разве это не возмутительно? Это донесение явно какое-то однобокое!
— Кроме того, Достопочтенная Мэй в настоящее время работает с убийцей — Чу Цихуном, а так как три священные земли яростно желают заполучить его голову, они обязательно явятся за реваншем и не побрезгают никакими методами! — старуха вздохнула. — Чу Цихун известен как почитаемый убийца. Он и вправду гениален — появляется и исчезает, как призрак, убивает людей быстро и бесследно! Однако пойти против трёх священных земель было слишком опрометчиво! Даже если он поймает попутный ветер, то, как он справится с тем, у кого за спиной такой тысячелетний опыт? Неужто такой крошечный Чу Цихун сможет выстоять против них? Такая самонадеянность превратила его жизнь в напрасное существование…
Если бы Чу Цихун мог услышать слова старухи, он был бы возмущён до глубины души:
«Небеса мои, земля-матушка! Зачем только я, придурок, во всё это ввязался… откуда ж мне было знать, что всё так обернётся… Как гром среди ясного неба, честное слово! Меня преследуют уже так долго, но я до сих пор не могу выяснить причину…»
— Достопочтенная Мэй уже прибыла к нам из леса Тянь Фа, но мы, в свою очередь, по данному обету, разрушили лишь половину горы! Оставшаяся часть… это Снежная гора… — старуха с грустью продолжила. — Таинственный зверь Тянь Фа, мы можем воспользоваться его силой, но Снежная Гора стояла сотни миллионов лет. Как она вдруг так легко рухнет? Это действительно слишком сложно!
— Кто знает, возьмёт завтра и рухнет! Бабушка, вы можете быть уверены, Бог всегда покровительствует хорошим людям! — беззаботно сказал Цзюнь Мосе.
— А ну-ка, захлопни варежку! Что вообще знают дети? Что ты тут пытаешься доказать, открыв свой рот? Семья Донфанг никогда не была хорошим домом — если меня ударяли один раз, в ответ я ударяла десять! Цзюнь Чжан Тиан, старый пердун, вообще тебя чему-нибудь научил? — старуха явно пришла в негодование и решила использовать метод воспитания семьи Донфанг.
— Мосе… твоя бабушка и дяди обсуждают дела, так что тебе, маленькому ребёнку, не стоит их перебивать, — Донфанг Вэн Синь ласково прочитала Мосе нотацию.
Потом она с неохотой сказала:
— Матушка… Мосе — всё ещё ребенок… Вы так громко кричите… Не думаете, что можете его напугать? Подождите, пока он вырастет…
Эти слова одновременно потрясли как Цзюнь Мосе, так и старуху!
