— Ты ещё не вспомнила дорогу к своей комнате, ведьма?! Ты потеряла уважение и всякое право стоять здесь! Иди в свою комнату, заткнись и обдумай свои ошибки! Проваливай! — Дугу Вуди закричал, как бешеный тюлень. Но он всё ещё любил свою жену. Поэтому он очень сильно доверял ей. Поэтому он и упустил из виду, когда она, обойдя его, пошла прямо к его родителям в последний раз, чтобы просить за своего племянника. Но одно дело — это попросить за своего племянника перед его родителями, а другое — притащить в семью такого вот подонка, который едва не устроил жуткую катастрофу!
Лицо Дугу Цзёнхэна тоже помрачнело. Он вдруг взревел на своего сына:
— Ты, сопляк! Ты тоже ублюдок! Ты даже не можешь позаботиться о своей женщине! Она всё ещё плачет, а ты орёшь на неё вместо того, чтобы успокоить! Дугу Хао! Быстро отведи свою мать в её комнату! Ты всё ещё здесь, ублюдок? Вуди, мать твою, к тебе обращаюсь! Почему бы тебе не пойти отсюда нах… то есть проверить Танг Юаня? — старик топнул ногой после того, как произнёс эти слова.
Дугу Вуди мгновенно пришёл в себя. В конце концов, ключом к этому делу был не Цзюнь Мосе… или семья Дугу! Ключом к произошедшему был Танг Юань!
Первым приоритетом Цзюнь Мосе в этом деле была репутация Танг Юаня. Семья Дугу будет второй, после этого. В конце концов, они были будущими родственниками мужа. Таким образом, семья сможет придержать его дела в секрете, пока они не смогут сесть и решить их, чуть позже.
Тем не менее Танг Юань был ключом. Семье Дугу очень повезло бы, если бы это дело прошло без огласки. Они должны были убедиться, что этот вопрос не станет достоянием общественности! В конце концов, последствия были бы ужасными, если бы это дело дошло до ушей старика Танга! Поэтому Дугу Вуди беспрекословно подчинился и поспешно бросился за Цзюнь Мосе, чтобы догнать его.
Хоть что-то заставило этот дуэт отца и сына работать сообща…
Известие о том, что Цзюнь Мосе убил Конга Лин Яна и Мэй Гао Цзе, дошло до них некоторое время назад. И старик Дугу Цзёнхэн сказал:
— Этот Цзюнь Мосе порочен и беспощаден. Он может убивать без раздумий, когда решит что-то сделать. Ни один мужчина не должен связываться с ним… или с его женщиной… или с его семьей!
Было ясно, что семья и женщина Цзюнь Мосе были его слабыми местами. Но нужно быть полным идиотом, если ты осмелишься стоять и палкой тыкать в слабое место дракона!
Однако они поняли другое после того, как стали свидетелями сегодняшнего события. Никто не должен связываться и с его братом, кроме его семьи и женщины; особенно брата, которого он признал!
В конце концов, он создал такой дикий шум и едва не разругался со своими будущими родственниками ради своего брата, хотя он пил с ними вино прошлой ночью.
На самом деле, казалось, что он не оставит от репутации семьи Дугу камня на камне.
Однако было жаль, что этот дуэт отца и сына пренебрёг другим аспектом. И это был очень важный аспект. Возможно, эти двое сильно переоценили влияние своей семьи. Молодой господин Цзюнь согласился больше не заниматься этим вопросом. Но согласится ли толстяк сделать то же самое?
Деньги могут поработить демонов; они также могли действовать как Бог. На самом деле деньги были всемогущи во многих случаях!
Жирный Танг был новым Богом богатства в городе Тянсян. И как этот аспект можно воспринимать легкомысленно?
Старик Дугу посмотрел на шестерых своих внуков, которые остались на месте происшествия. Затем он вздохнул полной грудью и заговорил тихим голосом:
— Я вложил большую часть своего сердца в этот вопрос относительно Сяо И. Этот старик будет очень рад, если Цзюнь Мосе когда-нибудь признает, что вы, дети, его братья…
Голос Дугу Цзёнхэна был очень тихим, когда он произнёс эти слова. И шестеро братьев, разумеется, не смогли услышать его должным образом. Поэтому они навострили уши и посмотрели в его сторону, одновременно переспросив:
— Что? Дедушка, что ты сказал?
— Ничего. Просто порубите этот кусок дерьма на куски и скормите его собакам. Я чувствую раздражение, когда просто смотрю на него, — Дугу Цзёнхэн почувствовал, что его интерес несколько ослабевает. Он даже не мог разозлиться после того, как стал свидетелем хаоса, который устроил Цзюнь Мосе…
«Вот каким должен быть настоящий мужчина!»
«Он даже не побоится гнева небес ради своего брата. Это настоящий мужчина! Настоящий и верный человек!»
Дугу Цзёнхэн вспомнил, что сказал Цзюнь Мосе в последний раз:
— Ничего нельзя сделать, если кто-то решил навредить моему брату. На самом деле не имеет значения, даже если его отец — это Император Небес!»
«Он высокомерный мальчишка! Но этого большого ребёнка ждёт великое будущее!»
«Как я мог принять его за развратника и идиота в прошлом?» — старик покачал головой. — «Неужели я сошёл с ума?»
— Дедушка… нам… эмм… убить его по-настоящему? — Дугу Цзие поднял голову и горько спросил. Он был самым близким Дугу Хао, и он был также сравнительно хорошо знаком со своим двоюродным братом. Следовательно, он не смог бы заставить себя сделать это.
— Убейте его! И сделайте это быстро! — глаза Дугу Цзёнхэна стали свирепыми. Он говорил абсолютно серьёзно. — Это прямой приказ!
Шестеро братьев одновременно выпрямились. Они стояли прямо, как солдаты на плацу:
— Мы проследим за порядком и исполнением вашего приказа!
Танг Юань ещё не проснулся к тому времени, как Дугу Вуди пришёл к нему. Храп толстяка всё ещё сотрясал небеса.Цзюнь Мосе увидел генерала Дугу и понял, почему он пришёл сюда:
— Танг Юань много выпил. Так что, возможно, он не сможет ничего вспомнить.
«Это было бы лучше всего!» — Дугу Вуди вздохнул. Его лицо несколько покраснело. Он закашлялся и выдавил:
— Весь этот… инцидент… эмм… был…
Цзюнь Мосе странно улыбнулся. Казалось, он даже представить себе не мог, что этот неотёсанный парень попытается извиниться. Поэтому он прервал его и сказал:
— Не волнуйтесь. Я скажу Танг Юаню не рассказывать об этом инциденте, даже если он вспомнит об этом.
— Это хорошо! — Дугу Вуди вытер пот со лба. Затем он подумал о чём-то и спросил. — Погоди… даже если вспомнит? Только не говори мне, что Танг Юань даже не знает, что произошло? Ты сам это выяснил? Танг Юань не искал тебя, чтобы пожаловаться на это?
— Братья дороги сердцу. Можно ли назвать меня «братом», если я буду ждать, пока мой брат придёт ко мне за помощью? Разве меня можно будет назвать братом? Могу ли я по-прежнему считаться братом? — Цзюнь Мосе слабо улыбнулся. — Я был целью этого отродья. Тем не менее Танг Юань был унижен вместо меня. Он попал в такую нелепую ситуацию, а я не пострадал… но я не смогу назвать себя его братом, если бы я остался равнодушным к этому инциденту!
Цзюнь Мосе слегка улыбнулся и посмотрел на спящего Танг Юаня. Затем он повернул голову и посмотрел на улицу, спокойно сказав:
— Проблема моего брата — моя проблема.
Дугу Вуди задрожал, как будто через него прошёл электрический ток.
Слова Цзюнь Мосе напомнили ему о его почтенном старшем брате Цзюнь Ву Хи и втором брате Цзюнь Ву Мэне. Он вспомнил, как эти братья выходили за пределы города, чтобы гулять и тренироваться. Эти братья были крепкими и в расцвете сил в то время. Цзюнь Ву Хи однажды стоял на вершине холма и смотрел на далёкие облака, застилающие небо. Он похлопал Вуди и Мэна по плечам и сказал, продолжая всматриваться в облака:
— Ты мой брат, Вуди, так же, как Ву Мэн и Ву И. Все вы — мои драгоценные братья!
Дугу Вуди всё ещё помнил, что сказал Цзюнь Ву Хи. Он стоял на вершине холма, гордо глядя на бескрайнюю землю и океан облаков. Однако его спокойный голос был наполнен глубоким чувством родства.
Цзюнь Ву Хи тогда дал обет, что ради своих братьев он станет сражаться с самими небесами!
«Братья! Это священное слово!»
Дугу Вуди запомнил эти слова на всю свою жизнь.
Тем не менее Цзюнь Мосе произнёс эти слова с тем же спокойным тоном и решительным выражением, что и Цзюнь Ву Хи. Выражение его лица и манера, в которой он говорил их, также были одинаковыми. Не было никакой разницы. На самом деле он даже выглядел как Цзюнь Ву Хи со стороны…
Даже выражение в его глазах было таким же.
«Братья!»
«Проблема моего брата — моя проблема!»
«Ты мой брат, Вуди, так же, как Ву Мэн и Ву И. Все вы — мои драгоценные братья!»
Эти слова Цзюнь Ву Хи эхом остались в его сердце навсегда…
«Цзюнь Мосе действовал напролом ради своего брата. Его даже не волновало, что он спровоцирует такого огромного монстра, как наша семья Дугу. Но что я сделал для своего брата?»
«А что я сделал, когда узнал, что мой брат умер? Когда он умер, несправедливо, нечестно, после того, как попал в ловушку?»
Дыхание Дугу Вуди спёрло, в горле появился неприятный ком. В нём поднимался сильный порыв эмоций. Он закашлялся и внезапно выбежал, прикрывая рот. Он даже закрыл глаза… и бежал вслепую…
Он ничего не сказал. Ему нечего было сказать.
Он вернулся в свою комнату и посмотрел на мемориальную табличку, которую он установил в память о Цзюнь Ву Хи. Дугу Вуди смотрел на табличку очень долго. Его пальцы дрожали. Он с трудом выдавил из себя:
— Старший брат… старший брат… я скучаю по тебе… я, твой младший брат, не смог… — слёзы потекли из его глаз. Он упал на колени перед табличкой и заплакал.
