— Вы, мужчины, идите и пейте. У нас, женщин, нет причин присоединяться к вам! Пойдём, Сяо И! — последние слова были произнесены немного жёстко. И это было потому, что Сяо И пошла в сторону Цзюнь Мосе, чтобы поговорить. Однако она сразу остановилась, когда услышала этот приказ…
Старуха повернулась, чтобы посмотреть на Дугу Цзёнхэна и Дугу Вуди:
— Ах, я забыла спросить у вас одну вещь. Разве вы не говорили, что внук Цзюнь Чжан Тиана — невыносимый развратник, трудный в воспитании, чрезвычайно тупой и стоящий меньше, чем собачье мясо? Эти слова вы говорили абсолютно точно. Он необъяснимым образом изменился сегодня? Я думаю, что он гораздо лучше, чем те семь идиотов. Вы двое, объясните мне это чуть позже.
Дугу Цзёнхэн и Дугу Вуди остались стоять в шоке.
«Объяснить? Что объяснить? Как мы можем объяснить? Мы тоже хотим узнать объяснение такого быстрого роста Цзюнь Мосе за эти несколько месяцев! Но кто нам это объяснит?!»
— Он такой хороший мальчик. Он обладает сильным характером и не подчиняется тирании. У него непоколебимый ум, он не говорит неуместно. Так как же его можно назвать развратником? Вы двое намеренно искажали факты для меня, потому что не думали о семье Цзюнь? Или вы беспокоитесь о мнении Императора? Вы двое беспокоитесь, что союз двух военных семей через брак будет выглядеть подозрительным для него? Ха! Позвольте мне сказать вам, что ваши узколобые страхи испортили брак моей драгоценной внучки! Зависит ли счастье моей внучки от ваших симпатий или страхов? На самом деле я считаю, что этот Цзюнь Мосе намного лучше, чем даже вы двое! И позвольте мне сказать вам, что я очень зла по этому поводу! И стоять! Я не закончила! Это ещё не всё! — старушка проревела, прежде чем, наконец, ушла. Отец и сын посмотрели друг на друга. Они хотели плакать, но слёз не было…
«Армия» женщин медленно отступала. Тем не менее мужчины всё ещё могли слышать резкий голос старушки, ворчащей себе под нос, но её странным образом было слышно. Это звучало как боевой клич…
— Мне всё равно, как вы это сделаете, но мы должны превратить эту маленькую девочку в ту, кто достоин быть первой женой наследника семьи Цзюнь! И как можно скорее! Вы её испортили. Чему вы её учили? Она должна вести себя как девушка из влиятельной семьи, разве вы не согласны? Вы бы хотели такую девушку как эта, чтобы она стала первой женой вашего сына? Я оставлю это дело вам одиннадцати! И я лично выкину вас из семьи нахер, если вы не справитесь с этой задачей! Сяо И, почему ты нахмурилась, моя дорогая? Иди к бабушке и улыбнись! Не бойся, оставь всё бабушке! Бабушка всё исправит! Всё…
Одиннадцать дам, которым старушка высказала всё это, замолчали, услышав последнюю фразу. Дугу Цзёнхэн, Дугу Вуди и Цзюнь Мосе вообще чувствовали себя свидетелями семейной ссоры… Хоть это так и было…
С одной стороны, она дала дамам жёсткие замечания. Но она яростно защищала свою внучку с другой…
«Как вы можете учить её чему-то подобному? Что можно достичь в своей жизни с этим?»
Трое мужчин молча посмотрели друг на друга. Они сохраняли молчание в течение долгого времени. Старик Дугу Цзёнхэн был первым, кто нарушил тишину и прокричал:
— Б*ядь, да принесите мне вина! Давайте! Тащите! Вы там, б*ядь, сдохли, что ли? Быстрее!»
Дугу Вуди, когда увидел, как кричит его отец, не сдвинулся с места, но добавил пару выразительных жестов…
Стол был заполнен хорошей едой и прекрасным вином в мгновение ока.
Дугу Чонг и другие вернулись вместе с Танг Юанем. Разумеется, вовремя; уж этому они точно были хорошо обучены.
Одиннадцать человек сели за два стола. Изначально они хотели объединить эти столы. Но все были довольно большими, кроме Цзюнь Мосе. На самом деле их можно рассматривать как «огромных» по меркам обычного человека. И жирный Танг был особенно огромен. Фактически он занял место четырёх мужчин, когда сел. Все молчали…
Дугу Цзёнхэн опустошил свою чашу вина и вытер рот:
— Младший брат, не нужно упоминать, что ты должен очень хорошо заботиться о моей драгоценной внучке. Этот человек не оставит тебя в покое, если ты обидишь её хоть немного! Другие могут бояться этого старого Цзюнь Чжан Тиана, но я не боюсь!
Цзюнь Мосе не мог даже заставить себя улыбнуться, так как он понял это очень ясно. Эти слова были в хорошем смысле. Однако всё, что исходит из уст людей этой семьи, звучало как провокация или угроза. Ведь люди этой семьи никогда не могли говорить мягко…
— Да! Цзюнь Мосе, я тебе глаз на жопу натяну, если ты посмеешь обидеть мою дочь! — Дугу Вуди поднял свой бокал и чокнулся с Цзюнь Мосе. Затем он поднял его и выпил одним глотком.
— Зять… ха-ха… Зять, блин! Давай выпьем… «Возвышающиеся герои легенд» окружили его и чокались с ним. Их отношение показало, что они хотели напоить «зятя».
Дугу Цзёнхэн посмотрел на молодёжь и вздохнул. Он не мог не заговорить пустым голосом:
— Вы, мальчики, пейте! Я не буду в этот раз… Я теперь могу выпить только три стакана… но я мог бы выпить тысячу таких и даже не опьянеть, когда был молодым! Я был элегантным и возвышающимся героем!
Дугу Вуди поспешно утешил его:
— Отец, тебе не нужно беспокоиться об этом. Травма поясницы очень серьёзная! Но твоя травма не помешает тебе, как только мы найдем мех этого снежного хорька! Затем ты сможешь пить столько, сколько захочешь!
— Мех снежного хорька… легче сказать, чем сделать! Эта вещь является одной из самых трудных для поиска! Я уже искал его в течение десяти лет, и я до сих пор не нашёл ни малейшей подсказки в этом отношении! Поймать снежного хорька сложнее, чем получить ядро зверя Суань девятого уровня! Он даже реже, чем эта вещь! — энтузиазм Дугу Цзёнхэна явно выдохся за десять лет.
— Травма поясницы у старого деда? Что это за травма такая? — Цзюнь Мосе уставился на него, затем спросил в любознательной манере.
Сначала Дугу Вуди заткнулся, но затем он вспомнил, что этот парень был тем «великим доктором», который вылечил ноги Цзюнь Вуя. Поэтому он с надеждой посмотрел на него и сказал:— Мой отец получил травму в бою, когда был молод. Он повредил свои меридианы. И с тех пор он не может нормально пить. На самом деле, даже немного алкоголя может привести к затруднению дыхания. Мы до сих пор не нашли эффективного лекарства от этого… ты хочешь это изучить?
— Дайте мне посмотреть, — Цзюнь Мосе невежливо схватил левую руку Дугу Цзёнхэна. Затем он протянул два пальца, чтобы проверить пульс старика, и активировал Искусство Разблокировки Небесной Удачи. Это немедленно позволило ему визуализировать состояние меридианов Дугу Цзёнхэна в его разуме.
— Его меридианы повреждены и уже засохли. Не говорите мне, что не было лекарств, чтобы вылечить это? — Цзюнь Мосе долго размышлял, прежде чем он убрал руку. Затем он продолжил. — Должно быть, это была рана от стрелы. Она повредила лёгкие. Вначале это было не так серьёзно, но со временем это стало старой травмой. Так что боюсь, что мех легендарного снежного хорька тоже будет временным решением…
— А? Это настолько серьёзно? У тебя есть лекарство? — Дугу Вуди был шокирован.
— Дело не в том, что у меня нет лекарств… просто… это сравнительно сложно. Кроме того, это потребует, по крайней мере, полмесяца навыков и усилий, — нахмурился Цзюнь Мосе. Однако он говорил с уверенностью.
— Это вылечится за полмесяца? Это недолго! — голос Дугу Вуди дрожал. Затем он внезапно схватил Цзюнь Мосе за плечи. — Достойный зять, у меня не будет никаких возражений в вопросе между тобой и Сяо И, если ты вылечишь травму моего отца!
Это было чрезвычайно эффективно. В конце концов, Дугу Вуди сразу же назвал его «достойным зятем».
«У тебя, естественно, не будет никаких возражений! Это у меня есть возражения!»
Цзюнь Мосе закатил глаза и ответил:
— Пока ничего серьёзного. Я дам вам рецепт. Купите эти лекарства. Пусть он принимает их каждое утро. Каждый третий день пусть приходит ко мне на иглоукалывание. Если всё пойдёт как надо, лечение закончится за десять дней, если лечение будет регулярным.
Цзюнь Мосе улыбнулся, когда говорил это. Затем молодой господин взял ручку и написал названия лекарств. Дугу Вуди взял его, как будто это был самый драгоценный камень в мире. На самом деле его пальцы дрожали от эмоций. Затем он быстро убрал его в нагрудный карман и непрерывно похлопывал, чтобы убедиться, что он там.
Травма старика Дугу была одним из неудобств на самом деле, но это было не слишком тяжело. Его меридианы были просто повреждены. Это, возможно, казалось неизлечимой болезнью для медицинских экспертов той эпохи, но это было ничем для молодого господина. Старик жил с этой травмой около десяти лет. Но это было не так серьёзно, как паралич ног Цзюнь Вуя. Это было бы хорошо после того, если бы он использовал ауру Пагоды Хунцзюнь, чтобы вылечить её. В конце концов, это была чистейшая аура от происхождения этого мира.
Расплывчатый план уже начал формироваться в сознании Цзюня Мосе:
«Как я могу отпустить семью Дугу так легко после того, как я помогу им с этим? Я, очевидно, заставлю этих двух генералов заплатить достойную цену. Я поговорю с ними о деньгах за вино, когда придет время».
Однако у Цзюнь Мосе не было никаких планов, когда дело дошло до отношений между ним и Дугу Сяо И. В конце концов, дело было в его личных отношениях с той девушкой. Значит, он не хотел использовать это дело. Более того, это противоречило бы его собственным чувствам и интересам.
Все начали веселиться после того, как дело было улажено.
Дугу Цзёнхэн ухмылялся от уха до уха, так как он обрёл надежду на полное выздоровление. Он не мог пить, но стал очень весёлым. Поэтому он настоятельно призывал всех пить больше. На самом деле его широкие глаза смотрели с диким укором на всех, кто пил меньше.
Танг Юань получил больше всего взглядов. Он был толстым, но его способность пить была не очень хорошей. На самом деле он тайно вышел, и его вырвало через три чаши. Но он продолжал пить после того, как он вернулся, и даже потерял сознание в результате. Затем он встал, собрав последние кусочки трезвости, оставшиеся в нём, и вышел, покачиваясь, к уборной; и он не вернулся после этого. Цзюнь Мосе услышал громкий шум чуть позже. Это звучало так, как будто это был плеск из пруда. Казалось, что огромный монстр упал в озеро и создал огромный всплеск от своего падения. Но он не воспринял это очень серьёзно. В конце концов, это была семья Дугу, а не семья Цзюнь. Кто знал, что там задумала семья Дугу?
Генерал Дугу не знал, сколько он выпил. Восемь мужчин из семьи Дугу были сбиты с толку в начале:
«Почему этот Цзюнь Мосе не напивается даже после того, как он так много выпил?»
Однако позже все забыли об этом. Они просто поднимали свои чаши и ревели:
— Ура!
Дугу Вуди в конце концов сузил свои большие глаза, вытащил свой огромный язык и обнял Цзюня Мосе. Затем, он пьяно икнул:
— Эм… ик… я действительно… ик… доверяю тебе это дело, старший брат… ик…
Болезненный цвет распространился по лицу Цзюнь Мосе. Он не знал, сможет ли он принять эту иерархию обращений…
Дугу Цзёнхэн дал пощёчину своему сыну и крикнул:
— Твоя мать! Это же твой зять!
