Му Сю Тонг, крепко прижимая к себе Хан Янь Мэн одной рукой, выдал всё, на что был способен, когда мчался по снегу. Он даже не посмел оглянуться. Потому что он знал, что его скорость замедлится, если он взглянет назад хотя бы на секунду. И был шанс, что его поймают, если он остановится или сбросит скорость хотя бы на мгновение. Тогда это означало бы, что жертва Третьего Старейшины и других будет напрасной.
Поэтому он опустил голову от горя и возмущения, но бежал изо всех сил, прикладывая каждую капельку энергии, которую мог собрать.
Он слышал громкие взрывы на расстоянии за его спиной. Казалось, что эксперты Суань Духа выдавали всё, что могли. На самом деле они, вероятнее всего, истощали все свои скрытые запасы энергии, все свои техники и трюки, делая всё возможное, чтобы хотя бы замедлить врага. Му Сю Тонг был только экспертом Суань Неба, но его считали вундеркиндом. В Городе Серебряной Метели было много экспертов Суань Духа. Таким образом, он мог очень чётко распознать смысл таких взрывов.
Третий Старейшина смеялся своим громоподобным голосом:
— Тебе это нравится, Сяо Син Юн? Ха-ха-ха!
Голос Сяо Син Юня звенел от ярости:
— Какого хрена вы так долго копаетесь? Используйте всё, что у вас есть, и прикончите этого ублюдка!
После этого раздался резкий свист, а затем — лязг при столкновении нескольких видов оружия. Однако вскоре после этого раздался приглушённый расстоянием скорбный крик. Сразу после Третий Старейшина решительно сказал:
— Идите сюда! Вам придётся уйти со мной! Ха-ха-ха!
Бах!
Послышался сильный взрыв, сопровождавшийся чередой безумных криков боли…
Слёзы текли из глаз Му Сю Тонга.
Он знал, что это значит…
Хан Фей Юн пожертвовал своей жизнью в этом взрыве.
«Третий Старейшина даже не оставил своё тело для похорон… Вместо этого он ещё задержал своих противников… чтобы дать нам ещё немного времени…»
Му Сю Тонг бросился через густой и заснеженный сосновый лес вместе с Хан Янь Мэн. Он оставлял слабые, едва видимые следы, которые вели в трех разных направлениях. Затем он сделал глубокий вдох и использовал всю свою силу, чтобы взлететь как можно выше. В результате он пролетел более четверти километра. Пока он был в воздухе, он позволил себе оглянуться на секунду. Затем он опустился за обрыв, который лежал впереди. Двое беглецов исчезли за обрывом….
Эта диверсия была лучшим способом сбежать.
Сяо Син Юн прибыл в крайней спешке через некоторое время. Сначала он очень внимательно огляделся. Затем он взмахнул рукой в гневе:
— Ищите очень внимательно! На снегу есть следы! Значит, они не могли уйти далеко! Разделитесь на команды и внимательно проверьте три направления! Этот маленький предатель — это всё, что осталось, и он недостаточно пострадал! Смотрите везде! Обыщите каждый сантиметр земли! Выкопайте снег на три фута вниз, если это необходимо! Их не нужно оставлять в живых, если их найдём! Убивайте их без пощады!
…
Юный господин Цзюнь лег спать. Он хорошо вздремнул и проспал до следующего дня. Проснувшись, он подумал, что давно так хорошо не спал.
Малышка Ке дежурила у его дверей. Пусть она и была маленькой, но она была очень старательна и ответственна. Так что никто не вошёл внутрь, чтобы нарушить его сон.
Только в полдень следующего дня кто-то пришёл с новостями. Как оказалось, это был Байли Лу Юн. Он вернулся, чтобы встретиться с молодым мастером. Цзюнь Мосе потянулся и сел. Затем он пробормотал:
— Он прибыл на три дня раньше, чем я ожидал! После этого ему пришлось вставать.
«Наконец-то я нормально пообщаюсь с этим мальчиком» .
Вся одежда Байли Лу Юна была в пыли. Поэтому талантливый «мальчик» выглядел уставшим и измотанным, когда Цзюнь Мосе вышел на встречу с ним. Его лицо было обветренным и измученным. Но его выражение лица всё ещё оставалось решительным. Его взгляд был острым, как наконечник копья у солдата на параде. Более того, из его тела исходили следы безжалостной ауры.
Молодой господин излучал очень холодную, плотную и внушающую благоговение ауру, даже просто стоя на месте. Охранники семьи Цзюнь чувствовали большое беспокойство из-за этого. Разумеется, они проявили повышенную бдительность в его отношении. Охранники, которые следили за дверями дома Цзюнь, были просто обычными солдатами. Однако они всё равно оставались ветеранами многочисленных сражений. Таким образом, можно было бы хорошо представить себе величие и тиранию ауры, которая могла бы заставить их чувствовать себя так неловко…
Хоть он и выглядел донельзя уставшим, свет вспыхнул в глазах Байли Лу Юна, когда он увидел, что Цзюнь Мосе пришел встретиться с ним лично. Он торжественно сложил руки и сказал:
— Я вернулся, молодой господин!
— С возвращением! — Цзюнь Мосе слегка улыбнулся и спросил. — Как дела?
— Я убил пятьдесят человек. Там, где я был, не осталось никаких следов… за исключением тех записок, которые вы упомянули, — Байли Лу Юн говорил с безразличием в голосе. Но даже это безразличие каким-то образом выражало его несравненную уверенность и гордость.
— Ты отлично справился! Спасибо за труд! — Цзюнь Мосе похлопал его по плечу. — Я выделил место для тебя. Иди отдохни. Другие вопросы могут подождать! — Цзюнь Мосе нахмурился, так как Байли Лу Юн был слишком эмоционален. И молодой господин явно почувствовал гордость, с которой он отчитывался.«Это неприемлемо… убийца с такой гордостью? Это не может быть хорошо…»
— Молодой господин… как насчет моего… моего отца… он… — голова Байли Лу Юна опустилась, он говорил, колеблясь и запинаясь.
— Я сказал, что другие вещи могут подождать. Разве ты этого не слышал? — выражение лица Цзюнь Мосе было непроницаемым. Его глаза смотрели на Байли Лу Юна, словно бы излучая абсолютную власть.
Бэйли Лу Юн понял смысл этого. Его цвет лица стал зелёным, и он поспешно и почтительно сказал:
— Лу Юн будет делать, как вы прикажете!
Цзюнь Мосе мягко рассмеялся:
— Я знаю, что ты спрашиваешь это из сыновней почтительности к своему отцу. Но это единственный раз, когда я это позволил. Такого не должно повториться!
Выражение лица Байли Лу Юна стало почтительным просто до невозможности, когда он быстро сказал: »
— Большое спасибо, молодой господин!
— Императору не хватает… «голодных» солдат. Я обещал тебе кое-что, и я, очевидно, выполнил это… они вошли в город Тянсян три дня назад. Кроме того, я договорился о проживании для твоего уважаемого отца. Тебе не нужно беспокоиться о своём отце. На самом деле ты мог бы даже взглянуть. Следуй за мной! — Цзюнь Мосе повёл его к задней двери.
Байли Лу Юн был умным человеком. Ему нужно было только дать указание, и этого было достаточно, чтобы он понял. Не было необходимости объяснять дальше. Он бы всё понял достаточно хорошо.
Недалеко от усадьбы Цзюнь стоял впечатляющий дом.
«Дом Лу Юна».
Эти большие и золотые буквы блестели на солнце. Они казались великолепными, выполненными из золота.
У ворот было много охранников. Они были полны сил и стояли навытяжку, будто гвардейцы Её Величества.
Отец Байли Лу Юна сидел на стуле в центре двора. Он был одет в роскошные чёрные, отделанные кожей одежды, а его лицо было наполнено удовлетворением и счастьем. За ним стояла симпатичная молодая горничная, и она старательно массировала его плечи. Несколько слуг были заняты уборкой двора.
Байли Лу Юн был приятно удивлён, обнаружив, что цвет лица его отца намного лучше, чем раньше. В его глазах, движениях словно проснулась молодость. На самом деле, казалось, что этот человек переродился. Будто бы он стал моложе на несколько лет. Даже морщины на его лице разгладились.
— Это твой дом — дом Байли Лу Юна, — тихо улыбнулся Цзюнь Мосе.
— Мой дом… — поражённо повторил Байли Лу Юн.
В прошлом у него тоже был дом и семья. Но этот «дом» семьи Байли был для него местом горьких воспоминаний. Это была клетка, из которой было трудно убежать. Он никогда не питал к ней никаких чувств.
«Мог ли я подумать, что у меня здесь будет дом? Совершенно новый дом! Дом только для меня и моего отца…»
Сердце Байли Лу Юна потеплело, когда он посмотрел на цветы и высокие деревья во дворе. Да, сейчас был довольно прохладный ноябрь, но молодой человек ещё чувствовал тепло.
Его ранее ледяное сердце понемногу оттаивало.
Цзюнь Мосе слегка улыбнулся и спокойно вышел. Он оставил Байли Лу Юна, чтобы тот сам осмотрел свой подарок — свой дом.
Молодой господин, очевидно, понимал это чувство. Поэтому он решил не беспокоить юношу.
Байли Лу Юн слишком эмоционально для него фыркнул и бросился вперёд. Его выражение стало торжественным, когда он увидел Цзюнь Мосе. Затем он торжественно встал на колени перед ним.
Цзюнь Мосе левой рукой поддержал Байли Лу Юна. Он, разумеется, понял, что Байли Лу Юн намеревался преклонить колени и поклониться перед его покровительством. Поэтому он заговорил мелодичным голосом:
— Что ты делаешь? Я сделал это для тебя, раз уж ты работаешь на меня. Я сделал это, чтобы тебе не пришлось волноваться лишний раз. Это естественный порядок вещей. Так что не делай этого. Мне нужен надёжный подчинённый. Но я не хочу, чтобы ты пресмыкался передо мной! — затем он жёстко подтянул его и поставил на ноги.
— Может быть, молодой господин считает, что он должен был это сделать. Однако для меня это похоже на Небесную милость, — торжественно ответил Байли Лу Юн, уставившись на Цзюнь Мосе. Его взгляд был наполнен почтением, в первый раз, с того момента, когда он благоговел перед силой Цзюнь Мосе.
