Тем не менее, Цзюнь Мосе совершенно не знал, что препарат, который дала ему маленькая девочка, не был слишком чрезмерным — это было далеко за пределами чрезмерности! Дугу Сяо И боялась, что её «рис» не будет правильно «приготовлен»… Поэтому, она пошла ва-банк, и решила добавить всю дозу этого «лекарства», что у неё было, в вино.
У Цзюнь Мосе было особое врожденное телосложение, а энергия Пагоды Хунцзюнь также питала его физическое тело. Эти факторы нейтрализовали часть эффекта «лекарства». В противном случае, вполне возможно, что он бы до сих пор мучил уже бездыханное тело Гуан Квинхан…
Молодой мастер Цзюнь горько улыбнулся, когда вышел. Его тело в какой-то степени восстановилось, но он всё ещё чувствовал ноги немного ватными. Он чувствовал, что его ноги ещё немного подводят его, когда шёл…
«Чёрт! Это так утомительно! Я чувствовал себя так хорошо минуту назад…».
Цзюнь Мосе не понимал, что работал без остановок последние десять часов. И тот факт, что он смог стоять и ходить после этого интенсивного высокого темпа и непрерывных «упражнений»… сам по себе был огромным чудом.
Это, может быть, трудно представить некоторым. Но любой человек может попробовать делать отжимания в течение десяти часов без перерыва. Можно было бы гарантировать, что после этого человек даже не сможет встать…
Цзюнь Вуй и другие казались мрачными… и в растерянности. Они смотрели как Цзюнь Мосе, пошатываясь из-за слабости, которую он чувствовал в своих ногах, выходит из палатки. Следовательно, они не знали, смеяться или плакать, и их выражения лиц стали очень странными. Маленькая девочка сидела на земле с пустым выражением на лице. И она начала дрожать, когда увидела Цзюнь Мосе. Потом она снова разревелась от печали и сожаления…
Цзюнь Мосе был поражён этим.
«Ты сама подсунула мне эту херню, начала этот пожар, а потом ты сбежала. А теперь ты ещё и ревёшь? Ты ещё и чувствуешь себя обиженной? Ну о**еть теперь…».
Он не знал, что Дугу Сяо И чувствовала. Это было как в поговорке «Хотела как лучше, а получилось как всегда». Она пыталась сделать умелый маневр, но была неуклюжей и вместо этого уронила камень на собственную ногу. Она испугалась из-за смены судьбы. И таким образом, её сердце было полно сложных чувств, которых она не могла вынести…
Изначально она планировала «приготовить рис» и «монополизировать» его. Следовательно, «рис» был «приготовлен» очень тщательно. На самом деле, он кипел. Но ей это не понравилось, потому что было жарко. Поэтому она не съела его и не смогла воспользоваться своим планом… как она могла не впасть в депрессию?
И затем она увидела, как Цзюнь Мосе вышел из палатки, и вспомнила, что Гуан Квинхан всё это время «жрала рис, который она приготовила». Это заставило её чувствовать себя обиженной и сердитой. На самом деле, она хотела что-то сказать, но не смогла. Сначала она хотела кричать, но вместо этого начала плакать…
Цзюнь Мосе едва вышел из палатки, когда увидел, как Одинокий Сокол показал ему большие пальцы вверх. Но его три дяди Донфанг мерили его очень странными взглядами, в которых читались значимые намёки… которые были действительно очень значимыми…
Тем не менее Цзюнь Вуй не знал, смеяться или плакать, когда он видел, как вышел его племянник. Он посмотрел на Цзюнь Мосе с тёмными кругами под глазами и спросил:
— Ты вышел, наконец? Как ты? И как там Квинхан?
Третий Мастер Цзюнь не беспокоился о своём племяннике в реальности. Молодой мастер Цзюнь выглядел слабым и нестабильным. На самом деле его лицо даже казалось немного похудевшим. Но он всё ещё был в безопасности. Итак, Цзюнь Вуй на самом деле беспокоился о своей приёмной дочери — Гуан Квинхан. Третий мастер Цзюнь решил, что Квинхан хотела помочь Цзюнь Мосе, так как он страдал от этого невыносимого отравления, и, возможно, решила стойко вынести всё это. Однако это был бы ужасающий сценарий, если бы она стала подавленной из-за потери своей чести и решила покончить свою жизнь самоубийством из-за этого…
— Э… я… я в порядке… да… мои ноги немного болят… и… и, невестка… ой, блин… Квинхан ещё спит… она тоже в порядке… — Цзюнь Мосе почесал затылок. Он чувствовал себя очень смущённым, когда отвечал. Молодой мастер Цзюнь по привычке назвал Квинхан «невесткой». Но он сразу понял, что она больше не была его «невесткой», так как он решил признать её своей «женщиной».
«Как я могу по-прежнему называть ее «невесткой»? Это было очень странно…».Цзюнь Мосе не встретил ругательствами его дядя, когда он вышел. И это было довольно странным и редким в характере дяди. Он ожидал, что тот будет бросать в него оскорбления и проклятия… на самом деле, он не был бы очень удивлён, если бы его дядя сходу сломал ему нахрен обе ноги. Поэтому Цзюнь Мосе не смог понять причину текущей реакции своего дяди…
«Может ли третий дядя запутаться из-за своего гнева?».
— Даже ноги самых могущественных людей стали бы слабыми после такого долгого времени… — Одинокий Сокол закатил глаза. — А этот мальчишка всё ещё может ходить сам. Его выносливость удивительна.
— Отлично, мой племянник! Просто потрясающе! Десять часов! Десять, мать твою, часов! Этот третий твой дядя восхищается силой твоей спины и задницы, и простирается ниц! Это действительно исключительно! — Донфанг Вэн Дао ухмыльнулся, когда похлопал Цзюнь Мосе по плечу. — Ты доказал, что являешься сыном Белого Командира! В будущем у тебя будет много детей. Будущее семьи Цзюнь действительно яркое и славное! Твой дядя возлагает на тебя большие надежды!
Цзюнь Мосе чувствовал себя очень слабым в данный момент. И когда его дядя просто хлопнул его по плечу, он чуть было не распластался на земле. Тут же его лицо стало тёмным, когда он услышал эти слова.
«Что? Что ты говоришь, дядя…? Как сегодняшнее дело связано с тем, чтобы быть сыном Белого Командира?».
Донфанг Вэн Цин, очевидно, был взволнован этим замечанием и сказал:
— Третий брат! Ты получишь дисциплинарное взыскание после того, как мы вернёмся! Ты — его дядя! Как ты можешь такое говорить?! У тебя нет стыда? Ты очень грязное создание!
— Брат Мосе… — Дугу Сяо И подбежала к нему и крепко обняла его, всё ещё продолжая плакать. — Прости меня… я не знала… я… я не должна была уходить… — Дугу Сяо И чувствовала себя очень грустно.
Тем не менее маленькая девочка не знала, что доза, которую она дала Цзюнь Мосе, была слишком сильной даже для её собственного блага. Тело Гуан Квинхан было сильнее её собственного. Но даже Гуан Квинхан едва сумел выдержать воздействие препарата. Итак, можно считать, что трагедия точно случилась бы, если бы Дугу Сяо И заменила Гуан Квинхан…
И это было бы большой трагедией при этом! На самом деле, это могло бы изменить многие вещи… можно было бы попытаться представить, если бы дед Дугу узнал, что его драгоценная внучка пережила битву… но позже умерла… в постели… последствия были бы невообразимыми!
В это время тело Цзюнь Мосе было очень слабым. Поэтому он не смог увернуться от неё. Следовательно, он впервые почувствовал мягкое тело девицы в своих объятиях. А потом он увидел, как слёзы Дугу Сяо И падают, как капли дождя. На самом деле, она плакала взахлёб. Цзюнь Мосе не мог ничего поделать, но почувствовал, как его сердце смягчилось…
— Чёрт… я уже узнал причину и всю подноготную этого инцидента. И я знаю, что ты делал это не по своей собственной воле… так что, прежде всего… — Цзюнь Вуй долго двигал губами, но ничего не мог добавить к этому. В конце концов он махнул рукавами и сказал. — Неважно. Я напишу письмо и сообщу об этом твоему деду. И я также внесу свои предложения в это письмо. Тем не менее, твой дедушка будет решать, как с тобой нужно будет поступить в свете этого инцидента…
Он закончил и повернулся, чтобы уйти. Он прошёл несколько шагов и вдруг повернулся. После этого он, скрежеща зубами, добавил:
— Ты, маленький засранец… лучше веди себя хорошо в последующие дни! Я вырву тебе ноги, если будет хоть один, единственный, тривиальный случай! Ты ясно меня слышишь?
