Откуда же Цзюню Мосе было знать, что Мяо Сяо Мяо так застеснялась как раз потому, что вспомнила о произошедшем вчера…
Тогда она позабыла не только о стеснении, но и отбросила всю свою сдержанность и целомудренность, которыми должна обладать молодая незамужняя девушка. Она храбро призналась Цзюню Мосе в своих самых сокровенных чувствах, а ещё вынудила его повиноваться ей. Вспоминая сегодня об этом, как же она могла не испытывать стыд…
Хотя в тот момент ей пришлось пережить серьёзный стресс, ведь она побывала в состоянии смертельной опасности, поэтому она не задумываясь призналась в своих чувствах… Но сейчас Сяо Мяо не переставала чувствовать пылающий жар, который охватывал всё её тело…
Перед тем, как прибыть сюда, она лишь надеялась увидеть милого её сердцу человека, но, когда явилась, вдруг узнала, что с её любимым человеком случилось несчастье — он пропал без вести. Она так сильно испугалась за него, что совсем и позабыла о произошедшем, но, когда он вернулся целым и невредимым, и с радостным лицо встал прямо перед ней, она могла испытывать только непреодолимое смущение и стыд.
При виде этой парочки, где молодой человек беспомощно улыбался, а молодая девушка была так смущена, что даже не могла и головы поднять, только в состоянии рисовать ногами на земле непонятные круги, и остервенело крутить свои хрупкие ручки, Цао Гофэн и все остальные не знали, куда им деться.
«Старикам здесь точно не место! Видно, что молодые люди нравятся друг другу, им надо поворковать. Оставшись тут, мы попросту превратимся в сверхбольшого третьего лишнего!»
Похоже, в такой ситуации будет не удобно ругать ученика! Цао Гофэн быстро махнул рукой, и сказал: — Расходимся, расходимся! На что уставились, что-то интересное увидели? Вам заняться нечем, что ли… Тут и так душно, а ещё мы все скучковались…
Старики, качая головой, вздыхая, и просто улыбаясь, начали шумно расходиться…
— Погода сегодня такая хорошая… солнце очень яркое… — Цзюнь Мосе, глядя на то, как прекрасная девушка не могла вымолвить и слова, будто набрала воды в рот, слегка рассмеялся, и произнёс какой-то редкостный бред.
— Угу… погода сегодня, и вправду, превосходная… а солнце, действительно, очень яркое… — Мяо Сяо Мяо наконец откликнулась. Её ответ тоже не отличался логичностью.
— Да-аа, денёк, что надо… Ясный и тёплый денек… Скоро вот луна покажется… — Цзюнь Мосе поднял голову, и, указывая на небо, вдруг обнаружил, что близятся сумерки. И, хотя ещё не совсем стемнело, но, кажется, солнца уже давно не видно…
— Угу… луна тоже ярко светит, от неё тоже очень тепло… — Мяо Сяо Мяо лишь чувствовала, что горит всем телом. Даже не поднимая головы, она сказала первое, что пришло ей в голову, похоже, даже не до конца понимая смысл своих слов…
Единственный сторонний наблюдатель, Сяо Доу Я, наконец, не выдержала и прыснула смехом. «На дворе сумерки, а солнце до сих пор яркое? Сейчас не то что солнца, сейчас даже и луны не видно, а у них луна даже может „греть“? Наша Госпожа реально соображает, такая же умница, как и господин Мо! Они прямо-таки созданы друг для друга…», — своим смешком она вмиг разрушила неловкость, которая повисла в воздухе. Мяо Сяо Мяо, наконец, пришла в себя, вдруг поняв смысл того, что она только что произнесла. Ещё больше покраснев, она закрыла руками лицо, и бросилась прочь…
Сяо Доу Я в приподнятом настроении вскрикнула: — Госпожа, вы ошиблись дорогой! Выход в другой стороне, там комната господина Мо! Или вы специально туда направляетесь? — Сяо Мяо тотчас же остановилась, и застыла на месте, не двигаясь, она была в такой растерянности, что чуть не расплакалась…
— Чего ты такое болтаешь? — Цзюнь Мосе покосился на Сяо Доу Я: — Неужели моя комната такая ужасная, что мне даже стыдно показать её людям? У меня нет никаких секретов… к тому же ноты к песне «О похороненном цветке» как раз у меня в комнате. Госпожа Мяо выбрала верную дорогу, чтобы забрать нотную тетрадь.
Сяо Доу Я капризно высунула язык, и со смехом произнесла: — Да, это я же ошиблась, Госпожа! Вы всё сделали верно, вам же нужно было в комнату господина Мо! Это я болтаю вздор!
Цзюнь Мосе встал перед дверью в свои покои, и вежливо произнёс: –Госпожа Мяо, действительно, очень увлекается музыкой… Я знал, что вы придёте за нотной тетрадью… Поэтому всё заранее подготовил. Госпожа Мяо, как вы смотрите на то, чтобы посетить мою скромную обитель?
Мяо Сяо Мяо сразу же почувствовала себя немного лучше, и слегка кивнула головой: — Если вас не затруднит, господин Мо… простите за беспокойство…
Мелкими шажками она вошла в комнату, следуя за Цзюнем Мосе. Она до сих пор так и не решилась поднять голову, двигаясь, лишь благодаря тому, что не отводила глаз от ног Мосе… Сяо Доу Я, разумеется, вошла вместе с ними…
Когда Цзюнь Мосе указывал дорогу, вдруг за его спиной раздался крик Сяо Доу Я, а после него просьба о пощаде: «Госпожа! Прошу пощадите меня, прошу… Я не должна была… Прошу вас…»
Повернувшись, он увидел, как Сяо Доу Я со смехом бросилась с разных сторон щекотать смущённую Мяо Сяо Мяо, и просила прощения. Такой способ просить прощения показался Мосе очень весёлым и оживлённым…
— А вы хорошо ладите друг с другом, — искренне сказал Цзюнь Мосе. Обычно молодые барышни из богатых семей, несмотря на близкие отношения со своими девочками-служанками, всегда сохраняют достаточную дистанцию из-за своего «высокого положения», а для служанок непозволительно безобразничать и нагло себя вести. Такие тёплые отношения, как у Сяо Мяо и Сяо Доу Я, действительно, можно очень редко встретить.
Особенно, если речь идёт о самой богатой и влиятельной семье Призрачного Дворца. То, что Мяо Сяо Мяо является такой хозяйкой, в самом деле, очень похвально…
Цзюнь Мосе смог разобрать, что Сяо Мяо делает это вовсе не на публику, она не притворяется, а Сяо Доу Я не выполняет приказ; этих двоих связывает крепкая дружба, раз они с лёгкостью могут подшучивать друг над другом!
Мосе абсолютно не сомневался, что, несмотря на подшучивания со стороны Сяо Доу Я, она очень серьёзно относится к своей хозяйке, и при возникновении какой-то опасности, она, не раздумывая, пожертвует своей жизнью ради Сяо Мяо…
— Просто смешно, хотя внешне кажется, что Сяо Доу Я является моей служанкой, на самом деле, я отношусь к ней, как к своей младшей сестре. У нас нет тайн друг от друга… — услышав восхищение в голосе Цзюня Мосе, Сяо Мяо усмехнулась, и, с трудом скрывая сожаление в голосе, произнесла: –Её судьба… в общем, я очень дорожу ею!
Заговорив о Сяо Доу Я, у Сяо Мяо проснулось много чувств, но, упомянув о прошлом Сяо Доу Я, Мяо Сяо Мяо было хотела что-то сказать, но тут же остановилась. Это было вовсе не из-за того, что было какой-то тайной, просто она не хотела расстраивать Сяо Доу Я, чтобы она снова вспоминала о жизненных трудностях, которые ей довелось пережить…
— Госпожа… — глаза Сяо Доу Я в тот же миг покраснели. Она взглянула на Сяо Мяо, и, тяжело вздохнув, произнесла: — Встретить вас было самым большим счастьем в моей жизни…
— Дурёха, что ты такое болтаешь? Я не собираюсь проводить с тобой всю свою жизнь… В будущем, ты обязательно встретишь своего любимого человека, с которым проведёшь всю свою жизнь, вот это и будет самым большим счастьем в твоей жизни… — Сяо Мяо с сожалением продолжила: –Только не забывай свою хозяйку, этого будет вполне достаточно для меня…
— Сяо Доу Я готова всю свою жизнь быть со своей госпожой, мне не нужен никакой любимый человек… — Сяо Доу Я тотчас же расплакалась. Глаза Сяо Мяо тоже покраснели…
Обстановка в один миг изменилась, а Цзюнь Мосе сказал лишь слово, что привело к возникновению вселенской печали. Мосе удивлённо почесал свой нос. «Женщины, действительно, очень странные существа… одна вежливая фраза вызвала фонтан слёз… серьёзно, они такие чувствительные…», — он оказался в неловкой ситуации, и попытался исправить ситуацию, вызвав интерес к себе: — А? Сяо Доу Я, ты говоришь, что никогда не хочешь расставаться со своей хозяйкой? Тогда… разве тебе не придётся стать той самой служанкой-наложницей?
Сяо Доу Я тотчас же покраснела, и заморгала своими большими и умными глазами. Она растерялась, и на мгновение застыла, а потом тяжело вздохнув, закрыло лицо руками, и отвернулась, смущённо сказав: — Ай-яй! Господин Мо, вы такой испорченный… такой испорченный…
Мяо Сяо Мяо тоже снова покраснела.
Уверен, если бы кто-то другой когда-то сказал подобное Сяо Доу Я, она бы тотчас же ответила яростным ударом по морде за такое. Только потому, что эти слова произнёс Цзюнь Мосе, она моментально отступила, при этом сильно смущаясь…
Так как этот господин Мо — возлюбленный её хозяйки, если она и в самом деле станет служанкой-наложницей Мяо Сяо Мяо, тогда она станет и его служанкой-наложницей? Зачем он говорит такое? Что это вообще?
Увидев, что Сяо Доу Я находится в затруднительном положении, Мяо Сяо Мяо невольно сказала: — С этим пока ничего не ясно, а вы уже задумываетесь о служанках-наложницах? Господин Мо… вы, действительно, не мелочитесь…
