«Пожилым людям пришлось здесь слушать твою бредятину на протяжении ни одного часа, ты, негодник, совесть имеешь вообще или нет? Просто наглости через край! Ещё осмелился таким образом ответить на вопрос, который ему задал сам Правитель Призрачного Дворца!»
Кажется, у Цзюня Мосе и самого не было другого выбора: «Этот наглый старикан, задав мне подобный вопрос, что он ожидал услышать в ответ? Просто выбесил меня, сучара! Если бы я сказал, что эти события имеют ко мне отношение, это бы выглядело, как бесстыдное хвастовство, что у меня нет ни грамма скромности и сдержанности, или даже, что я непомерно честолюбив и готов сам себя восхвалять… Если бы даже в будущем посчастливилось добиться каких-нибудь успехов, это всё было бы очень ограниченно. Но если бы я, опять же, сказал, что это совершенно не имеет ко мне никакого отношения, тогда это бы могло быть расценено, что у меня нет никакой уверенности в себе, а значит, из меня в будущем вряд ли выйдет толк».
Мастер на протяжении всей своей жизни совершенствуется и стремиться добиться только самой вершины, если у тебя отсутствует вера в собственные силы, что с тебя взять тогда?
Цзюнь Мосе предполагал, что если он ответит так, как они ожидают от него, непременно вызовет огонь прямо на себя! Потому как это лишь прикрытие! В любом случае, что бы он не ответил, всё будет мимо!
Он определил это, исходя из злобного и хитрого взгляда, которым на него смотрел Мяо Цзин Юнь…
Будучи умным и сообразительным молодым человеком, как он мог попасться на его удочку?
Поэтому Мосе решил разыграть маленький спектакль, где он — прекрасный эрудит, который лихо и ловко оперирует таинственными фактами прошлого и настоящего. В итоге придя к выводу, что чудеса — необъяснимы!
Вы что-то говорили об объяснении этих событий? Так прошу, дайте своё объяснение, я вовсе не прочь послушать…
Все предполагали, что Мяо Цзин Юнь на сей раз очень сильно разозлится.
Даже Цао Гофэн и остальные Шенхуаны обливались холодным потом: «Этот парнишка, в самом деле, храбрый малый, хотя этот вопрос, действительно, поставил тебя в очень трудное положение, и несомненно на него трудно правильно ответить, однако дурачиться таким образом — тоже весьма опрометчиво. В случае, если старейшина Мяо захочет отомстить тебе за твои выкрутасы, все твои планы на будущее будут разрушены…»
После последних слов, сказанный Цзюнем Мосе, Мяо Цзин Юнь долго молчал с мрачным выражением лица, а потом внезапно улыбнулся и сказал:
— Каков гусь… остёр же ты на язык!
Потом он немного посмеялся, и на этом всё и закончилось…
Все присутствующие пребывали в легком шоке от такой развязки.
Потом все начали общаться и болтать.
Цзюнь Мосе же, любезно ответив на несколько вопросов других старейшин, тактично попросил разрешения покинуть собрание и вернуться к себе.
После того, как он вернулся в дом, он отчётливо сумел почувствовать, что за ним кто-то следит, и довольно долгое время. Следит за каждым его словом и делом, даже включая все его выражения лица и каждое сокращение мышц в его теле.
Так как оставались только эти незначительные вещи, по которым можно было определить его реакцию. Однако Мосе не стал принимать это близко к сердцу, и лишь холодно про себя усмехнулся: «Ваши приемы для меня — сплошная потеха, но раз уж вы так беспокоитесь обо мне, ждите сюрприз от меня. Обещаю, вам понравится!»
Настроившись, он прямиком уселся, поджав под себя ноги, раскрыл свои каналы, закрыл глаза, и погрузившись в созерцание, занялся совершенствованием.
Несколько старейшин в недоумении посмотрели на него, в их взглядах читались удивление и восхищение: после того, как он подвергся допросу такого высокопоставленного человека, как Правитель Призрачного Дворца, этот молодой человек способен поддерживать свое эмоциональное состояние стабильным и умиротворённым, и без доли волнения отправиться совершенствоваться?
Это прямо-таки невероятно!
Обладатель непревзойдённой сущности поступил именно так, ему не было дела до всего происходящего, он умиротворённо погружался в совершенствование, его способность сосредоточиться и абстрагироваться было на порядок выше, чем у всех выдающихся наследников Призрачного Дворца. Он, действительно, достоин звания обладателя непревзойдённой сущности! Глядя на его внушительный вид, на то, что он равнодушно принимал и славу, и позор, и почти уже достиг настоящего величия, лица Цао Гофэна и остальных Шенхуанов светились от гордости.
Если ученик твёрдо и настойчиво стремится прорваться к вершине, счастлив, разумеется, его учитель…
На лице Мяо Цзин Юня были улыбка и интерес, с задумчивым выражением, он несколько раз посмотрел на Мосе… однако было неизвестно, о чём он думал на самом деле…
Старейшины расселись кругом в бамбуковой роще, праздно беседуя, никто не собирался уходить. Очевидно, они решили здесь отобедать…
Тут произошли чудеса, стало быть, надо как следует отметить это событие!
Цао Гофэн заранее подготовился к такому повороту, и тут же махнул рукой, чтобы на кухне готовили кушанья.
Внезапно именно в этот момент появился сверкающий серебристый свет, а вместе с ним и лучистый золотой!
Место, откуда распространялся золотой свет, была комната Цзюня Мосе!
Цао Гофэн и Бай Цифэн моментально изменились в лицах, и тотчас же рванули туда!
Все старейшины насторожились, и один за другим тоже бросились туда же.
Добравшись до комнаты Мосе, и тщательно обследовав это удивительное явление, все как один вздрогнули, на их лицах застыл шок!
Одна часть тела обладателя непревзойденной субстанции сияла серебристым светом, а на другой его части постепенно переходила в ослепительный золотой! Такая ситуация может появиться лишь при условии, когда происходит прорыв с Серебряной до Золотой Суань.
Цао Гофэн с досадой и волнением в голосе произнёс:
— Как же так? Почему прорыв именно в это время… это же… это… совсем без подготовки… — Цао Гофэн был вне себя. Остальные Шенхуаны тоже были очень обеспокоены.
А старейшины были потрясены ещё больше! Оказывается, даже сам Цао Гофэн не подозревал о прорыве Мо Цзюня! Другими словами, прорыв в этот раз был совершенно естественным!
В одно мгновение лица всех присутствующих изменились!
Видите ли, в тот момент, когда Мо Цзюнь прибыл сюда, его силы были крайне низкими, он обладал лишь Серебряной Суань средней ступени, и до Золотой Суань ещё оставались две ступени — Серебряная Суань верхней ступени и Пик Серебряной Суань, даже если достигнуть уровня Пика Серебряной Суань, следует обладать достаточным возможностями и везением, чтобы успешно прорваться до уровня Золотой Суань.
Однако, кто бы мог предположить, что по прошествии такого короткого временного промежутка, длиной всего лишь в шесть дней, этот мальчишка прорвётся до Золотой Суань!
Такая скорость подъёма просто невероятна!
Несмотря на то, что он до этого имел везение съесть плод священного дерева, эффект от него не несёт такого возбуждения, что и от цветка искусного лотоса. От начала и до конца эффект священных плодов заключается в питании каналов, и нисколько не увеличивает силовые запасы.
К тому же, когда его доставили сюда, он находился при смерти, у него было тяжёлое ранение, пусть плод священного дерева и вернул его к жизни, однако, всё же, ему требовался соответствующий курс восстановления, кто мог подумать, что через несколько дней он совершит прорыв?
Шесть дней назад был на последнем издыхании, а сейчас уже совершил качественный скачок? Такое удивительное явление, в самом деле, превосходит всё, чего от него могли ожидать старейшины!
Все присутствующие находились в потрясении, а ведь все они как минимум обладали уровнем Шенхуана, и были просто очень образованными и выдающимися людьми! Они повидали разных незаурядных личностей, однако о таком таланте никто из них не слышал, а эта скорость совершенствования, поистине уникальна!
— В течении этих нескольких дней вы что-то давали ему? — Мяо Цзин Юнь осторожно посмотрел на Мосе, а потом, повернувшись, спросил Цао Гофэна.
— Нет! Разумеется, мы ничего не давали ему! Мы думали, что ему сначала следует восстановиться после полученного ранения. Если бы дали ему какое-нибудь лекарственное средство, когда его организм ещё не окреп и до конца не восстановился, эффект мог бы быть очень плачевным. Это элементарно, разве мы можем не понимать элементарных вещей?! — Цао Гофэн потёр свою руку, на нём всё ещё не было лица.
Сейчас идёт процесс прорыва, и можно опираться только на свои собственные силы!
Неудивительно, что Цао Гофэн так переживал, ведь до этого момента или, возможно, после него, он ещё мог оказать хоть какую-то помощь своему ученику, но уже в эту минуту он был совершенно бессилен!
— Ничего не принимал, значит… — Мяо Цзин Юнь вздохнул.
На глазах у всех, весь серебристый свет, излучаемый телом Цзюня Мосе, стал золотым, потом сверкнул и вообще пропал, погрузившись обратно в тело Мосе, больше уже не сверкая.
Это был признак абсолютно успешного прорыва! У всех чуть глаза не выпали из своих орбит!
Во-первых, без советов и указаний своего учителя, во-вторых, без заблаговременного накопления силы, в-третьих, без каких-либо специальных запасов, и, по-видимому, без чудодейственных лекарств, способствующих прорыву, этот молодой человек в удивительных условиях сам осуществил прорыв!
Непостижимый прорыв! Да ещё и очень успешный и качественный прорыв! Все старейшины повернулись и уставились на Цао Гофэна и других Шенхуанов, в их взглядах читались неприкрытые зависть и ревность!
«С какой стати такой перспективный молодой человек достался им? Прямо как, если бы свинья вырвала из земли капусту! Действительно, пустая трата такого превосходного материала, что, если бы он достался нам… Сколько пользы было бы тогда?»
Только выражение Правителя, Мяо Цзин Юня, несколько отличалось от других. Во взгляде, полным зависти и ревности, была ещё скрытая симпатия. Однако, будучи многоопытным человеком в житейских вопросах, он прямиком повернулся к Цао Гофэну, сказав:
— Старейшина Цао, уже сколько времени прошло… Мы с большим трудом прибыли сюда, а ты что, прикажешь нам, сытыми святым духом, возвращаться восвояси? Ты, кажется, распорядился подать обед, так что же там? Я так чертовски голоден, что же ты, обеднеешь от одной чашки риса? Давайте, быстрее накрывайте на стол!
Учитывая уровень силы Мяо Цзин Юня, он мог не есть около десяти дней, не то чтобы пропустить один приём пищи. Очевидно, что он не был в самом деле голоден, он лишь хотел сменить тему разговора, и захватить внимание старейшин на себя.
Цао Гофэн отчётливо почувствовал, что отношение и манера речи Правителя к нему была очень неформальной; это неформальное отношение показывает уважение… а ещё дружескую манеру общения!
Цао Гофэн хорошо знал, он обладает силами Шенхуана третьей ступени, а такой уровень силы не заслуживает того, чтобы Правитель оказывал ему особое внимание. Единственное объяснение такому поведению — наличие драгоценного ученика Цао Гофэна, который успешно прорвался в присутствии старейшин!
Цао Гофэн внезапно почувствовал, как взволнован!
И вовсе не из-за панибратства Мяо Цзин Юня, а из-за своего ученика!
Он на самом деле обладает недюжинной волей к победе!
